Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо

Казалось бы, человеку, попавшему в столь избранное общество (15 тысяч на всю страну), получившему в ходе карьеры огромный политический опыт и столь же необъятные связи, можно расслабиться и перестать проводить в офисе 16 часов в сутки. Но на самом деле, только с этого момента у вас и возникают настоящие проблемы. Контролируемые вашей группировкой организации теперь порождают достаточно лакомое количество ресурсов, и на них постоянно будет покушаться кто-то из конкурентов. Ваш сюзерен, Большой Человек, входит в правящую элиту и вынужден (хочет он того или нет) участвовать в борьбе за государственную власть[94 - Поражение в которой большую часть человеческой истории означало смерть.].

Практик. Говоря о Власти, я часто вспоминаю книгу «На арене со львами» американского писателя Тома Уикера. Сама книга рассказывает о том, что некий журналист едет на похороны вышедшего в тираж и спившегося американского политика и вспоминает, как вместе с ним проводил президентскую кампанию. А вот ее название отражает очень простую истину: иногда перед нами открываются двери, и дальше только от нас зависит, сделать шаг вперед или нет. Но в любом случае, независимо от выбора, двери вскоре закрываются. И если шаг не сделан, то об этом можно жалеть всю жизнь. А если сделан – то ты оказываешься на арене со львами.

Теоретик. Арена со львами – вот что ждет человека Власти, достигшего первого серьезного успеха. Спокойная жизнь, когда вы имели дело с обычными людьми, беспомощными в сравнении с вашей властной группировкой, навсегда остается в прошлом; отныне вашими конкурентами становятся безжалостные («ничего личного») и могущественные властные группировки. Все, что вы делали во Власти до сих пор, были игры в песочнице; теперь же вас окружают профессионалы.

«Номенклатурщики знают неписаное правило: только тот может удержать свой пост в номенклатуре, кто старается вырасти; тот, кто старается только удержать пост, потеряет его, так как будет вытеснен лезущим снизу. Для того же, чтобы действительно вырасти, надо приложить исключительные усилия.

Неудивительно, что в этой постоянной скачке с препятствиями номенклатурщики готовы использовать любые средства, только бы они обеспечивали успех. Ни в какой другой среде не видел я столько интриг, как в номенклатурной, и столько ханжества с целью представить интриганство „партийной принципиальностью“. Даже порядочные, симпатичные члены класса номенклатуры прибегают к этим интригам – иначе они лишатся своей принадлежности к номенклатуре, а это для каждого номенклатурщика – главная радость в жизни» [Восленский, 2005, с. 512].

На новом уровне Власти борьба за еще большую Власть становится насущной необходимостью. Если сегодня вы не провели на хорошую должность своего вассала – завтра ее занял конкурент; если сегодня вы не устранили наглого претендента на свое место – завтра вам, а вместе с вами и всей вашей команде дали пинка под зад.

Рассмотрим случавшийся уже миллионы раз, но тем не менее повторяющийся снова и снова пример из корпоративной жизни. Генеральный директор Боб нанял талантливого менеджера Криса, и тот стал быстро продвигаться по служебной лестнице, пользуясь покровительством этого самого Боба, но не давая ему вассальной присяги[95 - Поскольку вы уже знаете, что такое Власть, это может показаться вам странным. Но мы потому и написали книгу, что по правилам Власти играет лишь ничтожное меньшинство людей. Остальные, подобно Крису и Бобу, действуют наугад, путая Власть и Управление. Именно в этом заключается основная опасность назревающей революции XXI века. Противоборствующие в ней группировки будут слишком плохо организованы, чтобы одна из них одержала быструю и относительно бескровную победу. Все может закончиться бесконечной войной одинаково плохо организованных банд.]. На предпоследнем этапе карьеры Крис вошел в совет директоров компании, и вот как Пфеффер описывает дальнейшее:

«Я уже предвидел следующий шаг, поэтому позвонил Бобу и сказал: „Крис метит на твое место“. Боб ответил, что его интересует только благо компании, он не станет унижаться до политических интриг и считает, что совет директоров видит честность и уровень компетенции и примет правильное решение.

Можно догадаться, чем кончилась эта история – Боба уволили, Крис занял пост генерального директора. Интересно, как проходила телеконференция, на которой совет директоров обсуждал это решение. Хотя многие соглашались, что Крис ведет себя неподобающим образом и это вредит компании, мало кто поддерживал Боба[96 - Неудивительно, ведь он и пригласил этого «неподобающего» Криса.]. Если сам он не был готов к борьбе, никто не собирался сражаться вместо него. Люди, принимающие участие в собственной казни, не дождутся особого сочувствия или поддержки» [Пфеффер, 2014, с. 238].

Вряд ли можно подобрать более доходчивый пример разницы между Властью («метит на твое место») и Управлением («интересует только благо компании»)…

Практик. А давайте я все-таки попробую! Есть одна хорошая книжка про Власть[97 - Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. СПб.: Всемирное слово, 1992.] (хотя она и написана человеком, во Власти ничего не понимавшим, но зато написана про настоящего гения Власти), и я хочу кое-что из нее процитировать:

«В первые дни моей работы я десятки раз в день хожу к Сталину докладывать ему полученные для Политбюро бумаги. Я очень быстро замечаю, что ни содержание, ни судьба этих бумаг совершенно его не интересуют. Когда я его спрашиваю, что надо делать по этому вопросу, он отвечает: „А что, по-вашему, надо делать?“ Я отвечаю – по-моему, то-то: внести на обсуждение Политбюро, или передать в какую-то комиссию ЦК, или считать вопрос недостаточно проработанным и согласованным и предложить ведомству его согласовать сначала с другими заинтересованными ведомствами и т. д. Сталин сейчас же соглашается: „Хорошо, так и сделайте“… В секретариате Сталина мне разъясняют, что Сталин никаких бумаг не читает и никакими делами не интересуется» [Бажанов, 1992, гл.4].

Хотите узнать, чем занимался Сталин вместо чтения и согласования бюрократических бумаг? Найдите книжку и прочитайте, там кое-что про это написано. Сталин, в отличие от управленца Бажанова, был выдающимся человеком Власти и работал не с бумагами, а с людьми. Поэтому он совершенно спокойно относился к тому, что Бажанов вместо него принимает решения государственной важности: не эти решения определяли, кто получит Власть, а кто ее потеряет! Вот так и ваш управленец Боб занимался Управлением, вместо того чтобы хоть немного подумать о Власти.

Теоретик. Увлекшись Управлением, Боб забыл про Власть, забыл, что он на арене со львами, и закономерно потерпел поражение. Мы надеемся, что наша книга поможет вам навсегда запомнить: Власть – это вечный бой, где нет места рассуждениям о «благе компании». Чтобы уцелеть среди других сюзеренов и пробиться на следующие уровни Власти, вам потребуются новые знания и умения, о которых мы постараемся рассказать на следующих страницах. И начать этот рассказ мы хотим с главного врага человека Власти, погубившего больше правителей, чем все конкуренты и заговорщики, вместе взятые: с вас самих.

1. Главный враг человека Власти

25 декабря 1989 года в городе Тырговиште, что в 70 километрах от Бухареста, был расстрелян президент Румынии Николае Чаушеску, правивший страной с 1965 года. Кто же расстрелял этого выдающегося человека, успешно удерживавшего власть предыдущие 24 года? Не кто иной, как его старый друг Виктор Стэнкулеску, в ночь с 16 на 17 декабря подавивший антиправительственные выступления в городе Тимишоаре. Неделю спустя Стэнкулеску оказался министром обороны нового революционного правительства и лично организовал расстрел своего сюзерена[98 - Разумеется, обвинив его в преступлении, которое сам и совершил. За расстрел протестующих в Тимишоаре Стэнкулеску был осужден только в 2008 году.].

Как же получилось, что опытнейший Чаушеску (24 года на высшем уровне власти, а до этого еще почти 30 лет в коммунистическом движении, от рядового активиста до члена Политбюро) не разглядел заговора буквально у себя под носом? Почему он не предпринял стандартных в подобных ситуациях действий – не выдал протестующим «козла отпущения», не объявил новый курс, не зачистил половину окружения? Что помешало этому выдающемуся[99 - Действительно выдающемуся – попробуйте-ка сами продержаться у власти 24 года.] политику защитить свою власть, а вместе с ней и свою жизнь?

Чтобы ответить на этот вопрос, познакомимся с некоторыми обстоятельствами последних лет правления Чаушеску. В 70-е годы Румыния, обладавшая некоторыми запасами нефти[100 - Румынское нефтяное месторождение Плоешти в годы Второй мировой войны было главным источником нефти для всей гитлеровской Германии.], получила немалые выгоды от разразившегося энергетического кризиса; в страну хлынул поток нефтедолларов и западных кредитов[101 - Выдававшихся в том числе и с политическими целями – переманить Румынию из социалистического лагеря в капиталистический.]. Однако к началу 80-х выяснилось, что полученные кредиты потрачены, а отдавать их нечем – добываемой нефти недостаточно, а других конкурентоспособных на мировых рынках товаров страна не производит. Перед Чаушеску встал выбор: либо идти на политические уступки[102 - Румынии предлагали полное списание долгов за выход из Варшавского договора и СЭВ.], либо «затягивать пояса». Первый вариант для политика, уже 15 лет не признававшего над собой ничьей власти[103 - Хотя Румыния формально и принадлежала к социалистическому лагерю, Чаушеску проводил совершенно независимую политику, балансируя между СССР и Китаем; в частности, он резко осудил события 1968 года в Чехословакии.], был неприемлем, и Чаушеску взял курс на возврат западных кредитов. В стране была введена карточная система, все, что можно, отправлялось на экспорт, и в течение шести лет (!), с 1983 по 1989 год, небольшая Румыния полностью погасила более чем 10-миллиардный внешний долг.

За этот выдающийся внешний успех Чаушеску заплатил потерей популярности внутри страны. Разочарованные пустыми полками магазинов, скудным пайком по карточкам и жесткой экономией электричества[104 - Дело дошло до запрета использования лампочек мощнее 15 ватт.], румыны начали называть свою страну «Чаусвенцим». Сама по себе потеря популярности не очень опасна для политика (всегда можно поднять ее обратно, было бы желание), но с середины 80-х к ней добавилось изменение международной обстановки: в СССР пришел к власти Горбачев и фактически начал демонтаж мировой социалистической системы. В замене неудобного Чаушеску на более послушного политика оказались заинтересованы и Вашингтон, и Москва; вот это было уже серьезной угрозой, и Чаушеску должен был на нее адекватно отреагировать. Но вот тут-то и проявил себя настоящий враг.

Вассалы Чаушеску (как, впрочем, и всех остальных монархов) непрестанно соревновались друг с другом в наилучшей лести своему сюзерену и постепенно сформировали в стране самый натуральный культ личности[105 - Со всеми его стандартными проявлениями – повсеместными портретами вождя, изданием его полного собрания сочинений, постоянным новостным потоком о достижениях лидера, соревнование придворных литераторов за лучший титул: «Отец нации», «Гений Карпат», «Полноводный Дунай разума». Особо удались подхалимам книга «Посвящение», содержавшая 664 страницы непрерывных похвал Чаушеску, и исторические изыскания, обосновывающие право Румынии являться правопреемницей Римской империи.]. Конечно, фальшивость их восхвалений была очевидна любому стороннему наблюдателю, но капля камень точит, и к середине 80-х постаревший Чаушеску искренне уверовал, что действительно является всенародно любимым отцом нации. Подозрительность, в былые годы распространявшаяся на ближайших соратников[106 - В первые годы своего правления Чаушеску заменил все высшее руководство Румынии на своих ставленников, отдавая предпочтение родственникам.], теперь переключилась на страх перед покушением[107 - Эта фобия столь же типична для правителей, как и культ личности. Она включает в себя страх отравления (из-за чего для Чаушеску возили по всему миру проверенную пищу и даже постельное белье) и страх перед инфекциями (охранник Чаушеску всегда имел наготове флакон со спиртом и передавал боссу тампон для протирки рук после каждого рукопожатия; кстати, аналогичной фобией страдал и известный американский миллиардер Говард Хьюз).] – ничего другого «герою из героев» бояться уже не приходилось. С этими убеждениями Чаушеску вступил в последний месяц своей жизни, и все его последующие решения, оказавшиеся самоубийственными, с его точки зрения, были единственно возможными.

20 ноября 1989 года открывается очередной съезд компартии Румынии, от которого ждут каких-то решений по улучшению жизни – долги ведь выплачены, пора и продуктам появиться на полках. Чаушеску отчитывается о небывалых успехах социализма и клянется идти и дальше тем же путем. 6 декабря Чаушеску встречается в Москве с Горбачевым и отвечает категорическим отказом на предложение провести реформы по образцу советских (никто не может указывать Гению Карпат, что ему делать). 17 декабря Чаушеску собирает Политбюро для обсуждения только что подавленных волнений в Тимишоаре, министр обороны Василе Миля заявляет ему открытым текстом: «Нет такого в уставах, чтобы народная армия стреляла в народ». Но Чаушеску спокойно улетает с официальным визитом в Иран, ведь он считает, что бунт в Тимишоаре подняли иностранные шпионы и хулиганы, а стрелять в них уставы разрешают. Вернувшись, Чаушеску распоряжается собрать в Бухаресте грандиозный митинг в свою поддержку, будучи уверен, что народ только и ждет этого случая, чтобы продемонстрировать верность любимому вождю. Когда 21 декабря на митинге раздаются лозунги «Долой тирана!» и «Долой коммунизм!», Чаушеску впадает в прострацию: «Я дал им все, я дал им все, а они…» С этого момента он больше не боец, и дни его сочтены.

Как видите, Чаушеску действовал в полном соответствии со своими представлениями о ситуации и ни разу не отклонился от твердой и последовательной линии. Проблема заключалась в том, что эти представления совершенно не соответствовали действительности. Пребывание в иллюзорном мире, созданном для сюзерена придворными льстецами, погубило румынского президента, сделав его главным врагом самому себе.

Читатель. Понятно, что правителю целой страны трудно сохранить здравый рассудок. После 15 лет непрерывных восхвалений во что угодно поверишь. Но мы же говорим о сюзерене второго уровня, у которого в подчинении не больше сотни человек. Неужели и у него может развиться мания величия?

Теоретик. Давайте спустимся чуть ниже по лестнице Власти. 25 октября 2003 года в Новосибирске был арестован один из богатейших людей мира, владелец нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский. Вопреки расхожему мнению, что «богачам закон не писан», он был осужден на реальный срок и вышел на свободу лишь в 2013 году. К моменту его ареста большинству независимых наблюдателей было совершенно ясно, что против ЮКОСа ведется кампания на уничтожение, в которой задействованы (как и в случае с Чаушеску) заведомо превосходящие силы.

Первые признаки надвигающейся бури появились еще 19 февраля 2003 года, когда на встрече бизнесменов с Президентом России Ходорковский заявил о коррупции на высших уровнях власти и в ответ получил замечание: «А сами-то вы честно платите налоги?» Даже если бы президент задал такой вопрос из праздного любопытства, найти налоговые нарушения у упомянутых компаний стало бы делом чести для его подчиненных; однако дальнейшие события показали, что претензии к Ходорковскому носили куда более масштабный характер[108 - Существует масса публикаций о «заговоре олигархов», «продаже российской нефти Америке» и планах изменения государственного строя России с целью захвата власти Ходорковским посредством «скупленного парламента». Их проверка требует подробного анализа, выходящего за рамки нашей книги; мы можем лишь констатировать, что дыма без огня не бывает, и коль скоро такие версии были широко представлены публике (а значит, и Президенту), у Ходорковского имелись весьма могущественные противники.]. 15 апреля 2003 года депутат Госдумы Юдин направил в Генпрокуратуру запрос о нарушениях ЮКОСом приватизационного законодательства и уклонениях от уплаты налогов его дочерними предприятиями. 19 июня по обвинению в организации убийств был задержан руководитель службы экономической безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин, а 2 июля 2003 года, в рамках возбужденного по запросу Юдина уголовного дела, председатель совета директоров объединения «Менатеп»[109 - Исторически первой компании в империи Ходорковского.] Платон Лебедев. Два разных уголовных дела, реальные задержания высокопоставленных сотрудников (в стране, где до сих пор в ходу поговорка «у нас просто так не сажают») – что еще требовалось для осознания серьезности положения?

В аналогичных случаях в Древнем Риме сенаторы вскрывали себе вены и завещали все свое состояние действующему императору[110 - Не потому, что были такими верными вассалами, а потому, что в этом случае их семьи сохраняли жизнь и свободу.]. Победить в открытом столкновении сюзерена более высокого уровня невозможно[111 - Уточним: невозможно в обществах, где Власть устроена по монархическому принципу. При олигархическом устройстве Власти нижестоящий сюзерен может привлечь к себе в союзники других, более высокопоставленных сюзеренов, и тем самым защититься от необоснованных претензий. Но даже в этом случае ему придется попотеть, доказывая своим потенциальным защитникам свою правоту.], и если уж оно началось, нижестоящему сюзерену приходится выбирать между капитуляцией[112 - Капитуляция в таких случаях возможна. В 2014 году другой олигарх, Владимир Евтушенков, оказался под домашним арестом по делу незаконного приобретения акций «Башнефти». После возврата акций государству (пусть и с немалым убытком для компании Евтушенкова, АФК «Система») дело было прекращено, а Евтушенков вернулся на свободу.] и бегством. Что же сделал самый богатый российский миллиардер? Ни того ни другого. В августе 2003 года Ходорковский посетил США (где американские друзья прямо говорили ему: «Не вздумай возвращаться»), а в сентябре вернулся домой и отправился с лекциями о демократии по городам России. 25 октября лекции закончились тем, чем и должны были закончиться по всем законам Власти.

Вопрос «Почему Ходорковский не уехал?»[113 - Что характерно, вопрос «Почему Ходорковский не капитулировал?» в России вообще никто не задавал; в нашем менталитете («русские не сдаются») капитуляция настолько позорное дело, что никому даже в голову не приходит. А между тем… но об этом позже.] долгое время был одной из главных загадок российской истории (в 2013 году ему на смену пришла другая загадка – «Почему Путин выпустил Ходорковского?»). Официальный ответ на этот вопрос[114 - Представленный, например, в книге Веры Челищевой «Заключенный № 1» (М.: Эксмо, 2011).] звучит так: «Не мог бросить друга, Платона Лебедева, предполагал, что живу в демократической стране, и привык бороться до конца». Насколько полезно бороться с уголовными (и довольно тяжкими) обвинениями с помощью лекций о демократии, предлагаем вам оценить самостоятельно; а сами тем временем расскажем о другой версии рокового решения Ходорковского, куда лучше стыкующейся с теорией Власти. Она подробно изложена в книге известной пиарщицы Елены Токаревой «Кто подставил Ходорковского» (2006) и сводится к трем ключевым моментам.

Во-первых, Ходорковский действительно планировал захватить политическую власть (создал протопартию «Открытая Россия», заключил союз с премьер-министром Михаилом Касьяновым и руководителем Администрации Президента Александром Волошиным, готовил захват большинства в Думе). «Юкосовские люди были настолько уверены, что вышли на финишную прямую захвата власти в стране, что уже планировали жизнь на десяток лет вперед», – вспоминает Токарева о тех временах.

Во-вторых, технология проникновения во Власть у ЮКОСа была чисто коммерческой: «В 2001 году Ходорковский закрыл аналитическое управление, которым командовал отставной гэбэшный генерал Алексей Кондауров со словами: „Чего ты мне свои бумажки подсовываешь? Всех, кого надо, мы уже купили!“ (там же). Между тем разница между купленными людьми и настоящими вассалами группировки громадна и хорошо известна еще со времен сицилийской мафии: продажные полицейские могут помочь раз, и другой, и третий, но в случае опасности мгновенно перебегут на другую сторону. Представления о «выходе на финишную прямую» у Ходорковского (как и у другого столь же неудачливого олигарха, Березовского) основывались не на численности своих вассалов, а на количестве купленных людей (к числу которых, при желании, можно было отнести кого угодно[115 - Существуют свидетельства, что Ходорковский до последнего момента считал «своим» даже Владислава Суркова – только на том основании, что тот когда-то работал в «Менатепе».]).

В-третьих, Ходорковский всерьез рассчитывал на помощь мирового финансового капитализма[116 - В частности, Ходорковский был лично знаком с одним из Ротшильдов, Джейкобом (р. 1936), и даже включил его в траст, распоряжавшийся акциями ЮКОСа.], которому предлагал разнообразные лакомые проекты (продажу части ЮКОС-Сибнефть, 30-летний договор о поставке нефти в Китай, ядерное разоружение России). Вот что говорил еще один опальный олигарх, Сергей Пугачев, в своем интервью телеканалу «Дождь» (25.06.2015):

«Я сказал просто ему: „Миш, у тебя же есть деньги, все в порядке, может, тебе лучше на время уехать отсюда? Не горячиться? Как минимум оттуда ты можешь помочь своим людям, ты можешь разрешить эту ситуацию“. Но он выбрал то, что он выбрал. Я не скажу, что это был жест самопожертвования, он был абсолютно убежден, что с ним ничего не случится… он… сказал, что у него была встреча с американским президентом, и вообще нет шансов, что что-то произойдет».

Как видите, с точки зрения самого Ходорковского, ситуация 2003 года выглядела не как столкновение с вышестоящим сюзереном, а как завершающий этап борьбы за власть с равными противниками, причем на стороне Ходорковского в ней выступали и высшие чиновники российского правительства, и Ротшильды, и даже сам американский президент. Все карты на наших руках, вперед, к победе – так, и только так должен действовать человек Власти в ситуации своего превосходства. И все бы у Ходорковского получилось, если бы не проклятая реальность.

Читатель. Ну да, очень похоже на Чаушеску. Но про того целые книги издавали, а про Ходорковского только статьи, какой он крутой и талантливый. Хотя знакомство с Ротшильдом, встреча с американским президентом… было от чего крыше поехать.

Теоретик. Можете не сомневаться, было. Порой и одного подхалима достаточно, чтобы убедить человека в собственной гениальности, а в штате империи Ходорковского их числилось несколько сотен. Иллюзорный мир, в котором Ходорковский уже договорился с мировым правительством и планомерно шествовал к власти над Россией, был выстроен столь же любовно и качественно, как и иллюзорный мир Гения Карпат, хотя Ходорковский не был ни выдающимся политическим деятелем, ни даже сколько-нибудь значимым бизнесменом. В результате Ходорковский намного переоценил уровень собственной властной группировки и вступил в безнадежную борьбу, закономерно закончившуюся поражением.

Практик. Тут нужно понимать, что Ходорковский вообще не был политиком. Он рассматривал себя как управленца, который был поставлен владельцами, пусть и вопреки желанию «старых» сотрудников компании. То есть, если брать примеры, приведенные выше, считал себя аналогом Скалли, притом что Путин играл роль Джобса. И соответственно, проблема его была не только в том, что у него сыграла поддержанная «клакой» мания величия, но и то, что эта мания была построена на совершенно неадекватной модели мира. Это типовая ошибка для тех, кто сделал слишком быструю карьеру – они преувеличивают силу своих сюзеренов (которые у многих российских олигархов были за пределами страны) и склонны недооценивать своих соперников, карьера которых развивалась более медленно (как у Путина, например).

Теоретик. Горькая правда о Власти заключается в том, что точно такую же ошибку может допустить любой сюзерен, независимо от своего уровня. Сама природа Власти требует от своих людей большей склонности к риску[117 - Напомним в очередной раз, что Власть – это принудительное изъятие чужих ресурсов, которые мало кто отдает с удовольствием. Властвовать значит обижать людей и плодить врагов, в белых перчатках Власть не делается. Подобное занятие требует крепких нервов и спокойного отношения к рискам.], некоторой «безбашенности» (опирающейся, конечно, на точный расчет). Когда раз за разом рискованные решения приводят к победам, любой человек начинает чувствовать себя баловнем судьбы: «Другим нельзя, а мне можно»[118 - Те, у кого не получается, не пробиваются к вершинам Власти, поэтому наверху оказываются только «баловни судьбы». В статистике это называется «ошибкой выживших», если проводить опрос по телефону, есть ли у вас телефон, результат будет 100 %, точно таким же будет результат опроса «Везучий ли вы человек?» среди победителей лотерей.]. Подобная трансформация людей во Власти не абстрактные теории, а научный факт, подтвержденный лабораторным экспериментом[119 - См.: [Carney, 2011]. В экспериментах группы Даны Карни «облеченные властью» испытуемые демонстрировали меньший уровень кортизола (гормона стресса), чем контрольная группа.]. Обладание властью позволяет избавиться от множества мелких проблем, вызывающих стресс у обычного человека (страх перед увольнением, управление автомобилем, ненужные встречи). Благодаря этому «фоновый» уровень стресса у человека Власти заметно ниже, и он располагает большими ресурсами для конфронтационного поведения (обмана или агрессии). Постоянная практика «тренирует» человека Власти – то, что у обычного человека вызывает стресс[120 - Классический пример: вы везете труп в багажнике, и вас останавливает полицейский. У обычного человека тут ноги подкосятся, а человек Власти улыбнется и поинтересуется, чем он может помочь.], для него обычная рутинная работа. И это замечательно, но подобное притупление чувства опасности распространяется на все риски – в том числе и те, которыми нельзя пренебрегать!

Практик. А я еще раз повторю свою мысль. Поскольку сюзерены склонны в разговорах со своими вассалами преувеличивать свои возможности, вассалы часто преувеличивают потенциал сюзеренов. А поскольку реальной информации о той ситуации, в которой сюзерены действуют, им взять неоткуда, вассалы часто совершают ошибки, особенно при попытке сыграть свобственную игру. Так, однажды я разговаривал с одним олигархом, который готовился к встрече с тогда еще недавно назначенным Путиным, и потому решил со мной посоветоваться. Я его честно послушал и сказал, что его позиция Путину будет неинтересна. Олигарх очень удивился, на что я его спросил, что он скажет, если у него будет 20-минутный ланч с Уорреном Баффетом. «Ну, – грустно сказал олигарх, – я ему неинтересен! У него миллиардов много больше, чем у меня!» – «Ну вот, – подытожил я, – а теперь подумай, сколько атомных ракет у Путина, а сколько у тебя». До этого разговора олигарх совершенно не представлял себе пропасти, разделявшей его и путинский уровни Власти.

Теоретик. Предрасположенность людей Власти к недооценке рисков и переоценке собственной значимости является их профессиональной чертой характера, без которой они и не смогли бы стать сюзеренами. Внешние проявления этой особенности выглядят настолько своеобразно, что заслужили в западной психиатрической литературе специальное название: гибрис-синдром. Придумал этот термин не кто иной, как профессиональный английский политик, министр иностранных дел Великобритании в 1977–1979 годах, а также нейропсихолог по образованию, лорд Дэвид Оуэн[121 - По иронии судьбы, одновременно с изучением психического здоровья людей Власти (в 2002–2005 годах) лорд Оуэн занимал должность председателя совета директоров компании ЮКОС Интернешнл.]. В ранних нулевых Оуэн заинтересовался профессиональными болезнями глав государств и правительств (его первая статья 2002 года называлась «Отравленные, слабоумные, депрессивные: больные люди во главе государств»). Однако быстро выяснилось, что психические расстройства у людей Власти совсем не такие, как у обычных людей, так что формулировки «слабоумие» и «депрессивность» вводят читателей в заблуждение.

Нужное слово Оуэн нашел у известного английского историка Яна Кершоу: первый том его биографии Гитлера назывался «Гитлер 1889–1936: Гибрис[122 - В оригинале «Hitler 1889–1936: Hubris». Греческое слово, соответствующее английскому Hubris, по-русски пишется и как «гибрис», и как «хюбрис», но первый вариант более распространен и приятнее на слух. А означает это слово «дерзость», «гордыня», «самонадеянность». Но на наш взгляд, правильнее читать его в гомеровском смысле: «полагание себя равным богам, за что следует неминуемое возмездие (немезис)».]». Гибрис – патологическая зависимость от демонстрации своей власти и превосходства – вот что объединяло всех «больных» правителей! Статью 2006 года Оуэн называет уже «Гибрис и немезис у глав правительств», за ней следуют книга «Гибрис-синдром: Буш, Блэр и отравление властью» (2007) и статья «Гибрис-синдром: приобретаемое личностное расстройство» (2009). Психиатрическое описание этого синдрома следует хорошенько запомнить всем будущим (и уж тем более действующим) людям Власти:

«Гибрис-синдром представляет собой модель поведения человека, который: 1) воспринимает мир как сцену для самопрославления посредством использования власти, 2) предпочитает действия, ведущие к улучшению своего имиджа, 3) уделяет непропорциональное внимание к производимому на людей впечатлению, 4) демонстрирует мессианскую увлеченность и экзальтацию в публичных выступлениях, 5) отождествляет себя с нацией (организацией), 6) использует королевское „мы“ в разговорах, 7) демонстрирует гипертрофированную самоуверенность, 8) проявляет презрение ко всем окружающим, 9) готов отвечать только перед высшим судом (Истории или Бога), 10) уверен, что этот высший суд его оправдает, 11) теряет контакт с реальностью, 12) склонен к нетерпеливым, рискованным и импульсивным действиям, 13) позволяет своему чувству „правильности“ преодолевать любые возражения практической целесообразности, цены и расходов, 14) демонстрирует непонимание и пренебрежение к механизмам выработки рациональных решений… В диагностике гибрис-синдрома мы предполагаем, что три или более из 14 этих симптомов должны присутствовать, в том числе хотя бы один – из числа 5 специфических именно для гибриссиндрома [выделены жирным шрифтом]» [Owen, 2011].

Оуэн изучил биографии 18 президентов США и 26 премьер-министров Великобритании с 1908 по 2008 год и обнаружил гибрис-синдром только у одного (!) президента США (Джорджа Буша-младшего) и у четырех английских премьер-министров (Ллойд-Джорджа, Чемберлена, Тэтчер и Блэра). Еще у шести президентов и трех премьер-министров были замечены отдельные симптомы гибриса. Столь скромные результаты были связаны с тем, что диагноз ставился главным образом на основе публичного поведения изучаемых политиков; один из критиков справедливо заметил по этому поводу: «Черчилль не страдал гибрис-синдромом?! Оуэн что, не читал ни одной его биографии?»[123 - Аналогичные сомнения можно высказать и в отношении Франклина Рузвельта. В конце 30-х годов в США был популярен анекдот про психиатра, попавшего в рай. К нему тут же обратились ангелы с просьбой вылечить Бога, у которого развилась мания величия: Бог решил, что он – Рузвельт [Чернявский, 2012].]

Обратите внимание, что гибрис-синдром даже в его психиатрическом описании в точности соответствует привычному всем образу харизматического вождя. Человек с гибрис-синдромом каждым своим словом, жестом и действием демонстрирует свое превосходство, свою принадлежность к высшей касте людей, неподвластных обычным законам, презирающих низменные материальные соображения. Такой человек всегда абсолютно уверен в том, что делает, и за счет этого способен увлекать за собой других людей. В критических ситуациях (когда лучше действовать неправильно, чем никак) он никогда не будет колебаться, и первым примет решение. Гибриссиндром – это набор качеств настоящего лидера, и если у Вас он по каким-то причинам не сформируется сам по себе, Вам следует научиться его имитировать – людям это нравится.

Однако за все на свете приходится платить, и Власть – не исключение. Как только гибрис-синдром перестанет быть для вас средством укрепления собственной власти, и превратится в цель вашего существования, как только вы станете получать удовольствие не от результатов своих действий (рост числа вассалов, новые подконтрольные организации), а от самих действий (помыкать подчиненными, нести чушь на публику), гибрис-синдром станет вашим самым опасным врагом. С этого момента ваша жизнь окажется в руках вашей иллюзорной картины мира, где вы равны богам и действуете единственно правильным образом. Подобная самонадеянность неизбежно приведет к столкновению с более сильной группировкой, которое вы обязательно проиграете. Вслед за гибрисом к вам в гости пожалует и немезис.

Читатель. Кого боги хотят покарать, того лишают разума. Помню-помню. Но, может быть, это и не так плохо – всласть покуражиться, а потом отойти в сторонку и посмотреть, как за Власть дерутся другие?

Теоретик. Вы забыли, что дверь, через которую вы вошли на арену, захлопнулась за вашей спиной. Мы уже писали о том, что обладание настоящей Властью (которая как раз и начинается с уровня «сюзерен сюзеренов») является высшим наслаждением из всех доступных человеку (только с ее помощью можно пусть на какое-то время, но ощутить себя богом). Лишившись этого удовольствия, бывший человек Власти испытывает мучения, сравнимые по интенсивности разве что с героиновой ломкой.

Что значит для человека Власти лишиться своего положения, можно понять из истории Ника Бинкли, рассказанной Пфеффером. Сделав успешную карьеру и достигнув положения члена совета директоров Bank of America, Бинкли все-таки не вписался в высшую команду этого банка и вынужден был воспользоваться «золотым парашютом». Последствия этого ухода оказались для Бинкли шокирующими:

«…будучи руководителем высшего звена в крупной корпорации, человек окружен „игроками“, то есть людьми равновеликого статуса. Когда человек выходит из игры, он теряет эти связи, ибо большинству людей его общество интересно только до тех пор, пока он обладает властью и связями. Это ощущение, что ты больше не игрок или не член элитного клуба, воспринимается как потеря…

Ник Бинкли описал „властное похмелье“[124 - В русском переводе использовано слово «уход», полностью искажающее смысл фразы, поэтому эту часть текста мы даем по английскому оригиналу.], которое имело как физиологические, так и психологические составляющие – он был буквально болен и испытывал проблемы со сном. Ему казалось, что отмена самого сильнодействующего наркотика не могла бы привести к ломке более сильной, чем он испытывал…» [Пфеффер, 2014, с. 200–201].

Людям, никогда не пробовавшим Власть на вкус, невозможно понять глубокой депрессии (доходящей до разных вариантов самоубийства), охватывающей высокопоставленных людей Власти после падения. Казалось бы, что такого – сбережения остались, профессиональная квалификация тоже, живи дальше и радуйся. Однако в такой жизни нет самого главного: нет ощущения себя человеком Власти, нет чувства, что все в мире идет так, как тебе хочется. Так что на самом деле отойти в сторонку и снова стать обычным человеком – невозможно; однажды испробовав Власть, вы вряд ли сможете стать счастливым обывателем.

Единственный способ и дальше оставаться счастливым заключается в том, чтобы успешно сражаться на арене со львами. Для этого вам придется одновременно и потакать своему гибрису (иначе как получить удовольствие от Власти?), и держать его под контролем (иначе ему на смену быстро придет немезис). Последнее не так-то просто сделать (когда все вокруг требуют от вас быть величественным и безрассудным); но, к счастью, в вашем окружении имеются люди, способные привести вас в чувство. Мы говорим о вашем сюзерене, непосредственно заинтересованном в вашем здравом рассудке, и о ваших конкурентах, организующих вам проблемы, а не восхваления. Лучшее средство для поддержания контакта с реальностью – чаще взаимодействовать с теми, кто сильнее вас (здесь как в шахматах, чтобы чему-то научиться, нужно играть с сильными соперниками и проигрывать). Вечный бой на арене со львами – не только постоянная угроза, но и единственный шанс на спасение.