Садись на снег, на лёд, но надо
Площадку выбрать к точке ближе,
Но чтоб без кочек и канавок.
И сбросить дымовую шашку:
Садиться надо против ветра.
Прекрасно, если солнце светит,
Ведь тень отметит все овражки.
Ну, а без солнца, очевидно,
Земли, неровностей не видно,
Ни неба и ни горизонта.
И вся надежда на пилота.
А экипаж с ним, как один.
Пришёл черёд твой, командир.
Рулит Ли-2 уже к избушке,
Скользит, вернее, к ней на лыжах.
Радиомачты, бочки, нужник.
И ледяной простор! И стужа!
«Аборигены» нас встречают
И среди них больной с котомкой,
И медвежонок чуть в сторонке
С консервной банкою играет.
Рукопожатья, жар приветствий,
Письмо домой, друзьям, невесте.
Но закругляем разговор,
Недолго остудить мотор.
Как коротки мгновенья встреч!
Хотя б их в памяти сберечь!
«Добро» уж взял радист на взлёт,
Шеф трассу осмотрел разбега.
Позёмок слабенький метёт.
Руленье. По газам! Успеха!
И снова белое безмолвье,
Нас умиляет панорама
Лишь невысоких гор Быранга.
Автопилот включён, настроен.
Ослабло нервов напряженье.
Ребят учуяв настроенье,
Механик варит нам пельмени.
И к ним приправы непременно.
Гудят моторы монотонно.
Взгрустнул уж кто-то: «Как там дома?»
Обед, конечно, между делом:
Прибавил газ, пельмень жуя,
Автопилота кремальеру
Лишь успевай подкручивать.
Радист приспнул, за пультом сидя,
Однако встрепенётся живо
На экипажа позывные
Или на график связей с миром.
Механик, всю прибрав посуду –