Через двадцать секунд. В гарем возвращается Калиф.
Евнух (с видимой досадой): Вы что-то забыли, повелитель?
Калиф: О злоязычный евнух, ты чуть не заговорил меня своими любезными до бесконечности речами. Я вспомнил, что пришел в гарем вовсе не для беседы с тобой, извивающийся подземный червь, а для общения с прекрасными наложницами.
Возвращает поднос на ковер.
Евнух: Я решил, у вас разболелась голова.
Калиф: Нет, евнух, с тобой, как видно, по-хорошему не договоришься. Что тебе ни прикажешь, ты все одинаково ловко саботируешь.
Делает официальное выражение лица.
Повелеваю привести Пэри.
Евнух (вскрикивает от неожиданности): Как Пэри? Опять Пэри?
Калиф: Опять.
Евнух: Почему именно эту наложницу? Она такая юная.
Калиф: Именно поэтому.
Евнух: Но вы же, о усерднейший из позабывших, уже уединялись с ней на прошлой неделе?
Калиф: Что с того?
Евнух: У вас большой выбор, властитель.
Калиф: Мне хочется Пэри.
Евнух: Вашему организму, о понятливейший из воспринимающих, полезней разнообразие.
Калиф: Моему организму видней, что ему полезней. Немедленно приведи сюда Пэри, иначе скормлю твой труп гиенам.
Евнух (опускаясь на колени): О, величайший из великих, могущественнейший из могучих, знаменитейший из прославленных…
Калиф (грозно): Ты, евнух, никак перечить мне вздумал?
Евнух: Помилуй Аллах.
Уходит, пожимая плечами.
Сцена 2
Через полтора часа. Опочивальня. Калиф и Пэри под пуховыми одеялами.
Пэри: Что мне еще сделать для своего повелителя?
Калиф: Станцуй.
Девушка выскальзывает из-под одеяла, натягивает прозрачные шелковые шальвары, и танцует стриптиз, напевая при этом:
Пэри:
На берегу Инда,
Инда или Ганга,
Персик тонколистый
Из земли пророс.
Я приду на берег
Инда или Ганга
И поспевший персик
Тихонько сорву.
Персиком румяным
Накормлю я друга,
Чтоб достало силы
Меня обнимать.
На берегу Инда,
Инда или Ганга,
Обниматься станем,
Пока не умрем.
Калиф: Какая красивая песня.
Пэри: Этой песне научила меня моя мать.
Калиф: Кем она была?
Пэри: Какая теперь разница? Ну, она была домашней проституткой.
Калиф: Домашней, потому что принимала клиентов на дому?
Пэри: Нет, потому что отец, когда бывал дома, постоянно ее домогался. Когда детей в доме стало слишком много, а еды слишком мало, родители продали меня в рабство.
Калиф: Они сделали доброе дело, одарив меня лучшей из наложниц.
Пэри (польщенно): О, повелитель!
Калиф: Такого возбуждения я не испытывал ни с одной из женщин.
Пэри (кокетливо): Что вы такое говорите?
Калиф: Правду, чистую правду. С тобой я впервые почувствовал, что значит быть мужчиной. Это было как… как будто Аллах перегородил Евфрат огромной плотиной, а потом внезапно разрушил ее. Воды Евфрата хлынули в прежнее русло, а я, по милости Аллаха, воспарил в райские кущи.
Пэри: Как красиво вы говорите.