Мир Мэроу

И их куда больше, чем двое.

Страх невидимой ниткой начинает обвиваться вокруг груди. Дыхание спирает.

А потом они нападают.

Несутся на меня с трех сторон. Едва успеваю заметить, что суртуров пять. Первый налетает на меня и сам насаживается на клинок, огненные глазницы гаснут, и существо превращается в пепел. Следующий настигает меня так быстро, что валит с ног. Падаю на бок, и быстро перекатившись, встаю на ноги.

Быстрый поворот вокруг себя.

Взмах меча, и я разрубаю суртура пополам. Его свет гаснет, а пепел брызгает мне в лицо. Третий и четвертый нападают одновременно и с двух сторон. Наклоняюсь вниз, упираюсь коленом в землю и скрещиваю руки на груди. Резким движением выбрасываю руки в стороны и одновременно поражаю обе жертвы. Встаю и тяну лезвия вверх, не успеваю дойти до шеи существ, как они рассыпаются в пепел.

Салли топчется за мной, а я резко оборачиваюсь назад. За Салли целая цепочка красных глаз и пылающих грудей. Они стоят и не нападают.

Я тоже не шевелюсь…

До Салли три шага.

Всего три, не больше.

Мне нужно уносить ноги. Суртуров больше, чем два десятка. Мне с ними не справиться. Вообще не нужно было слезать с Салли. Глубоко втягиваю носом воздух и чувствую запах потухшего костра, именно так пахнут светящиеся твари.

Салли, я иду. И ты должна бежать так, как никогда в жизни.

Но стоит мне сделать шаг, как множество красных тел бросаются в мою сторону.

О, Матерь!

Запрыгиваю на Салли, но меня тут же хватают за ногу и скидывают с лошади. Больно приземляюсь прямо под копыта и откатываюсь подальше от опасности быть растоптанной собственной лошадью. Не могу сконцентрироваться на том, что происходит, из-за касаний суртуров перед глазами мелькают картинки пламени. Оно настолько высокое, что даже подняв голову невозможно увидеть небо. Встаю на ноги и, сквозь видение бесконечного костра, вижу суртуров. Одному срубаю голову, второго протыкаю, вонзив меч прямо в грудь. Клинок выбивают из руки. Перехватываю меч двумя руками и в танце разрезаю ночных тварей. Кажется, их бесчисленное количество, стоит одним превратиться в пепел, как на их месте возникают новые.

Дыхание сбивается. Силы слабеют.

Меня сбивают с ног. Теряю меч. На удивление легкое тело суртура падает на меня сверху. Его глаза горят ярче обычного. Открывает пасть и с мерзким визгом опускает голову на меня. Он решил меня сожрать!

Руками упираюсь в его грудь, и меня уносит в воспоминания суртура. Так тесно прошлое чудища и моё настоящее никогда не пересекались. Я снова вижу пламя и даже чувствую его жар. Тварь надо мной кричит и пытается дотянуться до меня, хаотично клацая зубами, в это же время я вижу, как из пламени выходит маленькая девочка. Её голова склонена вниз. Не вижу лица, но хочу узнать, кто она. Жажду этого всем своим существом.

Сжимаю руки на шее суртура, и девочка начинает поднимать голову… и тут в моих руках образуется пустота, а сверху валится пепел.

Видение пропадает так же быстро, как и появилось.

Что случилось?

Смотря вокруг себя, понимаю, что суртуров больше нет, а вокруг меня холмики пепла, их вершины плавно соскальзывают вниз и гонимые ветром уносятся прочь.

А ещё я вижу спину. Широкую спину человека в черном плаще. Он быстро удаляется, убирая меч в ножны. Поднимает вверх руку и призывает кого-то пальцем. Из тени деревьев выходит белоснежный конь с черными гривой и хвостом, а человек, спасший меня, запрыгивает на спину могучего животного. Над ними кружит ворон. Он черный как ночь, его практически не видно. Птица садится на плечо всадника, я поднимаюсь на ноги.

– Ты мне помешал. – вместо благодарности говорю я. Я хотела увидеть девочку, мне кажется, что это было важно.

Всадник оборачивается, но я вижу только темноту под черным капюшоном. Не сказав мне ни единого слова, он страгивается с места и растворяется в ночи. Косо смотрю на Салли, потом на место, где только что был всадник, снова на Салли и так же пальцем призываю её к себе, она лишь ржет в ответ и топчется на месте. Закатив глаза, поднимаю меч и нахожу в одной из куч пепла потерянный ранее кинжал. Запрыгиваю в седло и еду в ту же сторону, что и путник, спасший меня.

Возможно, я должна была его поблагодарить, но это настолько сложно, что язык не повернется сказать "спасибо". Он убрал суртуров только для того, чтобы пройти дальше, а не из-за доброты душевной.

Никто ничего не делает просто так.

А доброта – давно позабытое слово. Оно настолько далеко от моей жизни, что покрылось плесенью и столетней паутиной.

6. Колум

"И вышли из тени они, и были названы суртурами в честь первого и единственного демона Суртура, которого Матерь оставила в загробном мире, за непроходимой стеной священного огня. Но впервые лицезрев безобразных существ, Матерь сразу поняла, кто послал их на Мэроу. Брошенный первенец взревновал и отправил созданий, сотканных из пламени погребального костра, пепла преисподней и своей ярости, чтобы вернуть Матерь домой и уничтожить созданий, укравших её внимание…"

(Книга Матери и Отца. Глава восемьдесят восьмая).

***

Гонимая неведомым доселе страхом, я всё же преодолела рубеж леса. Ночь темна, полна шорохов и странных тресков, которые отзываются во мне напряжением. Сейчас любой звук кажется странным и пугающим, даже моё сбившееся дыхание. Стоит лесу остаться позади, заваливаюсь на Салли и пытаюсь отдышаться.

Мне нужна крыша над головой, хотя бы на одну ночь.

Мне необходимо перевести дух.

Рядом нет поселений. Я знаю. Бывала здесь, когда земля под копытами Салли ещё считалась пограничной. И это знание убивает меня. Борьба с суртурами и скачка по темному лесу вымотали, сделали из меня не отважного охотника, а слабую девушку, которая в одиночку рыщет в ночи.

К счастью, в остаток этой ночи мне посчастливилось никого не встретить. Ни равков, ни людей, ни суртуров. Только мелкие мошки, тихий ветер, Салли и я.

День солнечным зайчиком промелькнул так быстро, что я не заметила, как последний луч солнца спрятался за кронами очередного леса. Весь день мы с Салли неслись по полям и лишь в начале хвойного леса нашли небольшой источник воды. Река легким потоком убегала вдаль, мы напились, я умылась и с закрывающимися веками вновь взобралась на Салли.

Снова ночь.

Напряжение накатывает волнами. Из-за недостатка сна я чувствую, что внимание и скорость подводят меня не на шутку. Это нехорошо. Если мне не изменяет память, то недалеко от места, где я сейчас нахожусь, должно быть небольшое поселение выродков ведьм. Когда я истребляла суртуров из этих лесов, то случайно помогла и им.

Так ведь?

Думаю, пришло время напомнить им о долге (о котором они скорее всего и не подозревают). Заметив знакомое свечение слева, пришпориваю Салли, и мы несемся в противоположном направлении от суртуров, которые неумолимо появляются по сторонам от меня. Еловые холодные ветки бьют по лицу, Салли разгоняется так, что я не успеваю уклоняться и чувствую, как горят оцарапанные щеки. Слева мелькают суртуры. Справа тоже.

О, Матерь!

Их слишком много.

Салли резко останавливается, и я практически слетаю с седла. Схватившись за луку, быстро соскальзываю вниз и тут же достаю меч. Вокруг никого. Куда все делись? Одинокий суртур бежит прямо на меня. Его не останавливает оружие в моих руках. У них нет страха… но только когда их много. Значит другие где-то рядом. Я чувствую их. С разворота разрубаю создание ночи напополам и сквозь уносящийся вдаль пепел вижу покосившиеся хибары.

Поселение.

Я не ошиблась. Поселение есть, и я его нашла! Но радости и облегчения это не приносит. Всё мертво. Одиннадцать кривых лачуг, стоящих в два нестройных ряда, они пусты. Окна и двери, забитые ранее деревяшками, отсутствуют. Ничего не осталось, кроме стен. На что мне стены, когда нет дверей?

Что тут случилось? Веду Салли под уздцы, вслушиваюсь в голос охотника внутри меня – он молчит. Подхожу к первым домам, чувствую нервное напряжение лошади, слегка сбиваюсь с шага. Магия. Салли, как и я учуяла огромную, просто гигантскую порцию магии. Свежей и сильной. Ведьмы совсем недавно были здесь. Куда ушли? Почему в ночи покинули обжитые лачуги? Да ещё и двери унесли. Что могло напугать их больше чем суртуры?

Охотник внутри меня просыпается. Ночные твари рядом.

Вдалеке мелькают красные огоньки суртуров, буду прятаться здесь, найду чем заменить исчезнувшие двери. В конце концов, стол переверну и прикрою им зияющую дыру. Если сил хватит. Если не хватит – я труп. Разжимаю ладонь и отпускаю Салли. Ей, в отличие от меня, не нужно переживать за свою шкуру. Подхожу к первому попавшемуся строению. Двери нет, ищу, что бы могло послужить мне щитом от ночных гостей, но так и не найдя ничего снаружи, протяжно мычу в темное небо. Суртуры уже близко. Запах потухшего костра заполняет ноздри. Матерь, да ты издеваешься надо мной! Хоть раз в жизни помоги. Хотя… не трудись, сама справлюсь.