Рождённые для славы

На этом беседа между друзьями закончилась, потому что после им нужно было срочно явиться к мистеру Хилтону, поскольку рабочий график стал ещё более напряжённым. Дело в том, что сегодня предстояло провести генеральную репетицию, а через неделю состоится долгожданная премьера, на которую, по прогнозам самого Дугласа, придут более двух тысяч человек. Осталось отработать ещё финальную битву между Джоном Сильвером и командой Джима Хокинса. Что примечательно, роль одноногого пирата исполнял никто иной, как мистер Хилтон.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Сложность второй части спектакля была вызвана появлением новых локаций, таких как шхуна «Эспаньола», гора «Подзорная Труба» с фортом на вершине, ну, и конечно, острова сокровищ с множеством песчаных побережий, пальм и скал. И на создание всей этой атмфосеры романа Стивенсона потребовалось две недели. К счастью, работа была выполнена в гораздо меньшие сроки, чем ожидал мистер Хилтон: все благодаря привлечению к делу лучших декораторов и реконструкторов, причём большинство из них пришлось приглашать аж из самой родины романа, Англии. Вообщем, затраты на всё задуманное были приличными, но Хилтону это было во-первых по карману, а во-вторых, на эти баснословные расходы он не обращал особого внимания. Ему гораздо важнее был результат, к которому приведёт этот огромный и кропотливый труд. План Дугласа был столь грандиозен по своим масштабам, что в местных газетах тут же просочились эти сведения, и внимание общественности уже было всецело приковано к предстоящему спектаклю.

Как порядочный человек, он не любил разглашать заранее свои проекты, и поэтому открыто объявил о том, что не будет давать никаких интервью, пока не завершит работу. Как итог, со всех полос ушли подробности касательно подготовки и организации мероприятия.

Немного убедившись в том, что никаких решительных действии назойливые репортёры принимать не будут, мистер Хилтон с новыми силами принялся за дело.

На генеральной репетиции, состоявшейся 12 апреля, он вёл себя весьма буйно и чересчур энергично. Конечно, для таких людей, как он, работающих в поте лица, это не является чем-то непривычным. Однако на сей раз он был более чем разгорячён и вспыльчив. Это, конечно же, замечали и наши герои, Кевин и Стэнли. Бывало, какая-нибудь сцена пойдёт не по плану, или кто-нибудь оговорится, он тут же применяет всю свою энергию и выливает её в виде резкого порыва страстей.

– Ну почему вы забыли этот момент! – бывало, восклицал он с негодованием, – я же просил вас заучить эти слова:

«Двенадцать человек на сундук мертвеца». Неужели это столь для вас затруднительно?

Или что-то в таком роде:

– Сегодня вы совершенно не убедительно играете. И что с вашим выражением лица, Ронни Петерсон? Почему оно такое кислое. Не выспались? Так можете сойти со сцены, я вас не держу.

Вообщем, этот день был самым тяжёлым из всех тех, что проходили в театральном зале. Досталось даже мистеру Локвуду, к которому, казалось, нельзя было и придраться.

– Мистер Локвуд, верите ли вы в свою игру? Лично я нет. Совершенно. В чем же проявляется ваше коварство как пирата-заговорщика? Вы словно уставший от жизни моряк, которому, простите за выражение, на другой же день на покой пора уходить.

– Видите ли, сэр, я немного не понимаю, каким образом я должен изобразить одновременно его коварство и преклонность в летах? К тому же если его и здоровье подводит.

– Причём тут здоровье, сударь!? – вскрикнул было мистер Хилтон, – По вашему, если тебе за пятьдесят, значит ты уже словно мертвец, без всяких чувств и энергии?! В таком случае знайте, что мне подобного Израэля Хэндса не надобно. С вашего позволения, я могу взять и другого исполнителя.

Затем был объявлен длительный перерыв, на котором были также обсуждены некоторые нюансы.

– Пока не будет всё гладко, отсюда никого не выпущу, клянусь громом, как мой старый товарищ, – объявил он всем в зале.

Но как бы не был сегодня зол Дуглас, репетиция прошла вполне успешно. В итоге были отработаны основные моменты и, самое главное, заключительная часть.

Наконец, спустя ещё три часа утомительных «сражений на шпагах», мистер Хилтон сообщил, что доволен нынешним состоянием подготовки.

Но у многих из-за его пререканий настроение было не самым лучшим. Единственный, кому, пожалуй, удалось избежать его «дубинки», стал Кевин Рэндалл. Он был непринуждён как всегда.

По завершению выступления мистер Хилтон увёл его в сторону и сказал:

– Вы сегодня меня очень порадовали, мистер Рэндалл. Так держать! В отличие от некоторых, вы были превосходны.

Правда, им осталось незамеченным пристальное внимание к их разговору Стэнли, которому было вполне любопытно, о чём хотел высказаться его другу мистер Хилтон. И надо сказать, что услышанное почему-то не сильно ему понравилось. Хотя по идее замечательно, что Кевину достались такие похвалы от руководителя. Но ведь Локвуду подобного ни разу не говорили? Только то, что ему ещё необходимо совершенствоваться, чтобы достичь высот. В его сознании возникли серьёзные сомнения насчёт своего непревзойденного таланта. Ах, как ему стало тяжело на сердце от этих мыслей! Прямо кошки скребут…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

19 апреля. Все места в большом зале драматического театра были заняты. А снаружи ещё сотни людей толпились возле входа, заглядывая в окна от накопившегося нетерпения. Ситуация была настолько серьезной, что пришлось применять особые меры для усмирения неугомонных зрителей. Все билеты, как и следовало ожидать, были распроданы. По всему городу красовались яркие афишы с заголовком:

«ПРЕМЬЕРА СПЕКТАКЛЯ «ОСТРОВ СОКРОВИЩ» ПО РОМАНУ Р.Л.СТИВЕНСОНА, ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР ИМЕНИ КОРНУЭЛЛА ТОМПСОНА, 19 ЯНВАРЯ, В 15:20».

Казалось, вся страна съехалась в Нью-Йорк только чтобы лицезреть это творение искусства: журналисты во фраках, почтенные господа в элегантных костюмах и с газетами в руках, дамы в модных платьях и заграничных шляпах, и конечно обыкновенная уличная детвора, всюду сующая свой нос, также присутствовала в этой разнородной людской массе.

Мистер Хилтон, увидев такой ажиотаж, возникший вокруг своего спектакля, был не на шутку смущён: не слишком далеко ли он зашёл в своём творчестве? Хотя искусство никогда не знало своих границ. И ведь всё равно приятно, что у жителей пробуждается интерес к достойным литературным произведениям.

«Ну, половина успеха нам обеспечена – решил он, – Важно, чтобы мои друзья не подвели и оправдали наш проект».

Что же касается Стэнли Локвуда и Кевина Рэндалла, то они понимали, что им придётся очень и очень нелегко. Порой им не верилось в свои силы. Ведь кто они, в конце концов? Простые дети Стэмфордских фермеров, без какого-либо высшего образования, в том числе и актёрского. Им просто повезло появиться на свет с такими задатками, и не более того. Особенно этим вопросом задавался Стэнли, в памяти которого глубоко отложилось впечатление, произведённое на него мистером Хилтоном на последнем выступлении. Но от природы более самоуверенный Кевин был, можно сказать, на легке:

– Чего нам бояться, Стэнли. Мы вместе – одна сила. К тому же мы столько месяцев потратили на то, чтобы прийти к этому. Так что не думай сдавать свои силы. Да ты и сам утверждал, что сбиваться с пути, нами намеченного, бессмысленно.

Что ж, с его словами нельзя было не согласиться.

Итак, все места в партере и бельэтаже были переполнены. Сейчас должен потухнуть свет, и на авансцене, прямо перед тысячами зрителями, предстанет эпичная картина.

Все не могли успокоиться. Кто-то обсуждал то, какими будут актёры. Кто-то рассуждал о самом романе, о его сюжетных поворотах и смысле. Другие неустанно глядели на сцену и кулисы, за которыми уже готовились первые декорации.

И вот, момент этот настал. Всех попросили предварительно прекратить шумные разговоры и сесть по местам. Когда были выставлены все декорации, свет в театре был потушен, кулисы раскрылись, и началась минута славы…

Мы же вынуждены перенести повествование чуть дальше, в тот момент, когда Джим Хокинс, добравшись до захваченного пиратами корабля, встретил пьяного Израиля Хэндса, ибо именно данная сцена представляет для нас наибольший интерес.

Интерес её заключается в том, что пошла она не совсем так, как было спланировано на генеральной репетиции.

И виновником этого произошедшего казуса был Стэнли Локвуд. Нет, причина тому – не его страх перед зрителями, несмотря на его несомненное присутствие, и не плохая подготовленность, что невозможно при долгой тщательной проработки диалогов с мистером Хилтоном.

Когда Рэндалл и Локвуд стали инсценировать борьбу между Хэндсом и Хокинсом, Кевин, скинув с головы своего оппонента треуголку, выхватил шпагу, произнеся: «Сдавайтесь, сударь».

Локвуд, подняв шляпу с пола, робким взглядом оглядел зал, дабы убедиться в том, что всё идёт так, как задумано, но ненароком его взор пал на молодую девушку, сидевшую на первом ряду партера. Её слегка завивавшиеся тёмные кудри, румяное лицо, розовые щёчки и большие карие глаза, видимо, сильно очаровали юного артиста. Девушка эта была одета на заграничный манер, что придавало ей ещё большую прелесть.

И как не пытался наш герой перевести своё внимание на сцену, ничего не вышло из этого: чары любви оказались слишком сильными, чтобы с ними совладать.

Он заметил, что она тоже пристально следит за его движениями, и оттого ему было ещё тяжелее с собой справиться. Осознала ли она, какой тайный юношеский знак он подаёт ей?

В итоге Стэнли, вместо того, чтобы защищаться от противника, ушёл из окружавшей его реальности. Он словно забыл о том, для чего он здесь находится. И его друг это сразу же почувствовал, но чтобы спасти ситуацию, ему пришлось немного съюрить:

– Куда вы так смотрите, сударь? – воскликнул он громко, так, чтобы все его услышали, – Глядите, как бы шпага не выскользнула из ваших ножен!

По всему залу раздался смех, правда, не оглушительный, иначе бы это полностью раздосадовало бедного Стэнли, который уже готов был от стыда бежать прочь. Он видел, как эта милая девушка тихо посмеивалась, глядя на него своими широко раскрытыми глазами. Ему показалось, что она над ним смеётся. А как ещё реагировать на подобное! Лучше бы взяли другого актёра.

Так думал он в тот момент, когда считал, что весь спектакль ушёл в никуда. Но Рэндалл все же помог развернуть курс, и битва в итоге закончилась как и положено: Хэндс был убит выстрелом в упор, а Хокинс торжественно отправился на «Эспаньоле» искать сквайра Трелони и капитана Смолетта.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Но страстные муки не покидали Стэнли даже после ухода со сцены. Когда спектакль подошёл к концу, и зрители стали расходиться, он горел желанием найти ту юную миледи, что сидела в первых рядах и посмеивалась над его неловкой игрой. Он хотел как бы реабилитироваться, в её глазах. Ведь то, что произошло, не его вина: разве можно осуждать человека, которому пришла первая любовь, пусть и не в подходящее для этого время.

К большему его утешению, дама эта не торопилась уходить: она наклонилась над своим креслом, будто что-то искала. Мистер Локвуд решил воспользоваться этим случаем, и он направился к ней, забыв даже о своём приятеле, который небезосновательно поглядывал на него с недоумением.

– Чем-нибудь помочь, мисс, – осторожно начал Стэнли.

Девушка обернулась и, увидев близко подошедшего к ней молодого человека, смутилась; щёки её порозовели.