Два часа весны

Наверное, эти странные шутки зашли слишком далеко. Я как будто не в себе, когда дело касается этой девочки. Своей наглостью она лишает меня способности мыслить здраво, и я сам не понимаю, какую ерунду ей говорю.

Уроки польского… «Я бы ей другие уроки мог дать», – проносится в голове. Да что же это за фигня такая! Действует на нервы, настроение и здоровое мужское желание.

Интересно, а если бы мы и правда познакомились за пределами универа, как Ваня предположил? Встреть я такую блондинку в баре, уверен, на брудершафт мы бы пили максимум через полчаса.

Но это же студентка. Я у нее пары веду, так что я для нее – такой же, как и все другие преподаватели, разве что моложе и симпатичнее. Ну простите, что есть, то есть. Летом я вернусь домой и даже не вспомню, что когда-то мне нравилась эта Абрамова.

Так, стоп. Нравилась? То есть я себе сейчас признался в том, что чувствую к ней что-то? Вот же засада. И самое ужасное, что это правда.

Хорошо, я достаточно смелый, чтобы признаться самому себе, что хочу ее. Выходит, я еще и такой ненормальный, что осознаю: дело не только в этом.

Диана: «Вы сейчас прикалываетесь надо мной?»

Кажется, я пробил брешь в ее железной обороне. Она и сама обалдела от того, что случилось в наших последних сообщениях.

«Абрамова, никаких шуток. Я не против уделить вам время даже в свои выходные».

– Ты чего завис в телефоне? – возмущается Ваня.

– Извини, тут просто Абрамова.

– Да что же она у тебя как заноза в одном месте!

– Не смешно.

– И что происходит?

Сейчас сам узнаю, что. Дойдем ли мы до стадии, после которой я уже ничему не удивлюсь.

Диана: «Но вы не спрашиваете, согласна ли я».

«По-моему, предложение изначально поступило от вас».

Опять тишина. Если она сейчас дома, наверное, что-то прилетело в стену, и хорошо бы, если подушка. Не вижу Диану, но чувствую, что она уже бесится. Сама виновата! Безобидно и смешно у нас не получается.

Диана: «Окей. Тогда в субботу. Не пожалейте, что согласились».

Ой, Абрамова! И кто еще из нас пожалеет!

– Да что ты там делаешь? – опять негодует друг.

– У нас с Абрамовой намечается встреча в субботу, только не понимаю, как это назвать.

– Слушай, я, конечно, сам тебя подговаривал замутить с ней, но ты бы лучше держал себя в руках… и в штанах.

– Вань, не начинай. Я не собираюсь ничего с ней делать, – сразу хочу дать себе эту установку, поэтому произношу вслух.

– Да блин, сам тут заливаешься, что ты только увидишь, как уже готов ее отшпиливилить! Зачем ты с ней встречаешься?

– Мне кажется, это ее новый прикол какой-то, – пожимаю плечами. – В любом случае, до субботы ещё время есть. На паре в четверг увидимся, она опять повыпендривается, отхватит свою порцию внимания.

– А ты опять будешь пялиться на неё?

– Знаешь, я там на работе, вообще-то!

– Это я работаю с лысыми мужиками, – подкатывает глаза к потолку. – А ты с молодыми красивыми студенточками.

– Так иди устраивайся преподавать, кто мешает?

– Шутник ты, Новачелло. Или дурак, одно из двух.

– Предпочёл бы не быть дураком.

Но видимо, уже во что-то вляпался.

Диана

Суббота, суббота, перейди на Федота…

Что я сейчас сделала? Господи ты Боже мой… Я сама, по сути, назначила свидание Новаковскому. Ок, это не свидание, но как тогда это назвать?

Однажды меня покарают небеса за мой длинный язык и отбитый мозг, который считает правильным вести себя вот так с этим, как-никак, преподавателем. Нормальный человек извинился бы за случайно поставленный лайк или просто сказал бы, что фотка красивая, лайка не жалко. Но это нормальный человек.

А что сделала Дианочка? Дианочка выпросила себе встречу за пределами универа, которая, вообще-то, никому не нужна. Стефану легче бы жилось, если бы я молчала и не тыкала пальцами на экран телефона. Мне бы легче жилось, если бы у меня не было такого странного препода.

Вот интересно, как бы он реагировал на меня, если бы мы познакомились в какой-нибудь компании? Будь я просто «подругой друга», а не студенткой? ЕГО студенткой?

Сегодня в буфете мы смотрели друг на друга так… тааак, что я слов подобрать не могу. Как в той рекламе, помните? Когда парень с девушкой делают глоток кофе и вместе подлетают в небо, сопровождая это страстными объятиями. Казалось, что если все условности отбросить, то мы можем накинуться друг на друга.

Черт. О чем я только думаю? Откуда такие фантазии взялись? Мозг – в голове, а не внизу живота! Диана, очнись! Как вообще можно думать так, даже в самых сумасшедших идеях?

– Ты ужинать идёшь? – спрашивает Мира. Я даже не заметила, когда она снова тут появилась.

– Ой, ты меня напугала.

– Я тебе не Новаковский, чтобы ты пугалась, – пытается пошутить, но мое выражение лица явно передаёт, что шутка не удалась. – Да что случилось?

– Мир, только не кричи.

– Я попробую.

– Мы с ним в субботу встречаемся. Не в универе.

– С какого перепугу? – брови Миры танцуют польку на ее лбу. Мать твою, вот почему польку? Почему из всех возможных танцев мне пришла на ум «полька»? Потому что я помешалась на одном поляке, да?

– Не знаю… Я написала ему в шутку, что хочу пару уроков польского. А он сказал, что устроит без проблем.

– Диан!