Год обезьяны, или Клад купца Трофимова

Первым выпало сражаться Маркеру и Эльдару. Этого парня он видел впервые, на вчерашнем застолье его тоже не было. Как он играет, никто не знал. Поэтому башкирский соперник был сюрпризом для всех.

После выпитого пива художники повеселели. Болельщики сгрудились вокруг стола. И назначенный судья объявил начало турнира первым ударом по шару. После нескольких ударов соперником Олегу стало ясно, что Эльдар играл слабо, и это было ему на руку. Можно не напрягаться и не бояться делать подставки, забивать те шары, которые ложатся без особого напряжения. Одним словом, Маркеру повезло. Не матч, а разминка. Он даже черную перчатку, в которой всегда играл последнее время, и с которой никогда не расставался, вытащил лишь во второй партии. И то падал этот жест, как устрашающую хохму. А как же, мол, иначе, если первая партия проиграна. Задачу выиграть турнир он себе не ставил. А хорошо отдохнуть, и найти себе интересных партнеров в такой ситуации было можно.

Народ веселился, подначивал то одного, то другого. Вскоре болельщики разделились на два лагеря и активно аплодировали каждому удачному удару. Спустя час Мастер назвал первого победителя.

– Со счетом 2:1 победу одержал Маркер!

Сам победитель раскланялся, и не на шутку удивился: пока шел первый матч, остальные соперники времени не теряли. По крайней мере, четверо из них послали гонца в спорттовары и обзавелись цветными перчатками! Вырисовались потенциальные победители, готовые сражаться в финальных матчах: синяя перчатка – Одессит, красная – Леня, зеленая – Маэстро, белая – Феликс.

Турнир продолжился. А пока шли остальные игры, и определялись новые соперники, Олег вышел поработать. Впереди его ждал поход в ресторан, а накормить и напоить четверых компаньонов он пообещал.

К счастью, клиенты были. Плохая погода согнала семейных отдыхающих с пляжа. Из-за ветра и сопутствующей ему волны не все родители отпускали детвору в море. А выгулять их в парке – пожалуйста. Многие прохаживались навеселе, разогреваясь дешевым сухим вином. Поэтому с удовольствием позировали.

У Маркера хмель выветрился еще в ходе первого матча, а добавлять пива он не стал. Деньги были нужнее, не хотелось плохо рисовать, да и желания большого пить после вчерашнего возлияния у него не было. Бокал «Сибирской короны» прошел на «ура», и хватит. Пока.

Его позвали в зал. Четвертьфинальные матчи заканчивались. Стали вырисовываться полуфиналисты. Оказалось, что жеребьевка подкачала для Маэстро. Не помогла даже новая перчатка. Его выбил из турнира Феликс, который и стал соперником Маркера в полуфинале. Это было уже серьезно. Так как война двух перчаток – зеленой и белой – говорила, что бьются претенденты на победу в турнире. Значит, перед Маркером был фаворит…

– Я наблюдал, как сливается первая партия с Эльдаром, и сразу понял, какой ты игрок, – готовя кий к игре, произнес Феликс.

– А я жалею, что не увидел, как ты рубишься с Маэстро. Но уже в предвкушении хорошей битвы.

– Без подставок?

– Играем все шары.

– По взрослому?

– Ага.

– Ну, разбивай…

Маркер нанес первый удар с попаданием в лузу. Ему надо было сделать небольшой задел, чтобы не слить весь матч быстро. Хотелось поиграть с достойным соперником.

Так и получилось. Хорошо, что игра шла по—трезвому. Удар у Феликса был поставлен классно. Особенно свояки в середину. Поэтому важно было ему не делать подставки в центре стола. Соперник тоже не хотел рисковать и играл почти безупречно. Первая партия затягивалась. Шли на равных. Шар в шар.

А вот предполагаемый противник для победителя этого матча никак не мог определиться. Одессит выиграл и ушел рисовать, а Рыжий с Урала все никак не мог одолеть Ашота. Тот отчаянно сопротивлялся. Поэтому играли они уже третий час. Армянин медленно, тщательно вымерял линию удара, аккуратно прицеливался, бил и… мазал, ругая плохой кий. А Рыжий пил пиво и заигрывал с девочками—болельщицами. Травил анекдоты и никуда не спешил. Мазал, но от широты души. Как мышка с кошкой он играл на публику. Только не мяукал.

Первую партию Маркер все же проиграл. Сам же случайно подставился, за что и получил восьмой шар. А Феликс обрадовался, взял себе пива, расслабился и, как и ожидал Маркер, выиграть его стало проще. Сначала счет по партиям стал один-один. А в третьей – просто повезло Олегу. В решающей игре часто все решает случай. Именно он и помог Маркеру в этот раз. Феликс грубо ошибся, и сделал подставку в угловую лузу. Оставалось только накатать пару шаров, и вывести на удар третий, что в итоге и произошло. Победа и выход в финал.

Примерно в это же время Ашот все—таки проиграл Рыжему. Расстроился, закинул кий, взял два пива и ушел в парк. Послали за Одесситом, но тот уже рисовал клиента – сам же вчера назначил именно на это время. Поэтому отказать девушке, которая готовилась к этому позированию, быть может, не один час, было неудобно. Все посовещались и решили остальные игры перенести. И матч Рыжего с Одесситом, и финал Маркера с победителем в их встрече. Или на ночь или на следующий день – это как пойдет.

Отлично! Можно было поработать на славу, или погулять в кабаке. Портрет не шарж. За минуту цветной портрет хорошо не нарисуешь. А та техника цветного рисунка, которым мастерски владел Одессит, требовала минимум час на человека. Несколько клиентов дышали ему в затылок. Останавливать художника никто бы не решился. Парень приехал рисовать, а выиграть или поиграть в бильярд он всегда успеет.

Друзья разошлись по рабочим местам.

Глава 6. Поздно выпитая вторая – зря выпитая первая

Маркер, как и большинство людей, делил окружающих на четыре большие группы: 1) жаворонков – тех, кто рано встает; 2) сов – тех, кто поздно встает; 3) петухов – если он встал, то все встали. 4) дятлов – которые сами не спят и другим мешают. Но с появлением в его жизни Лёвы стала вырисовываться новая разновидность особей, которые другим спать не дают, а сами спят, когда хотят. Железное здоровье мужика, который от выпитого спиртного терял счет времени от абсолютного счастья, позволяло ему пить столько, сколько есть под рукой. И так долго, насколько широким оказывался круг собутыльников, попавших под его обаяние или наличие у них с собой выпивки.

Лёву Олег принимал со всеми противоречиями: замечательный рисовальщик уживался в нем с циничным рифмоплетом. Беспробудное пьянство соседствовало с галантностью по отношению к знакомым и незнакомым женщинам. Сила и выносливость могли посоперничать с его же боязнью замкнутого пространства. Щедрость и русский кутеж уживались с необязательностью по отношению к своим же спонсорам. Маркер считал не без оснований, что Лёвы должно быть в меру. Мало Лёвы – скучно. Много Лёвы – это армагедон в одной квартире. Эту меру общения с Лёвой он помнил и знал, что одному ему, Маркеру, Левы много. Больше пары часов он с ним не мог находиться. Как другим? Это их дело.

Олег помнил совместные посиделки в Сокольниках, походы в знаменитую «Шайбу», где этот высоченный рифмоплет любил читать свои творения со сцены. Не забыл, когда в отделении милиции убеждал милиционеров, что это нормальный парень, в котором слишком много неуемной энергии, у Лёвы, мол, возрастная гиперактивность. И был очень рад, что его друг по цеху понравился Инге, которая неотступно следовала за Лёвой с самого момента знакомства.

Бывает же такое в жизни, идешь себе по улице, никого не трогаешь. Вдруг решил посмотреть на собачку где—то на другой стороне улицы, или бросил ей кусок колбасы. И все. Не отвяжешься. Животное уже рядом. Заискивающе смотрит в глаза. И просит ещё. Или котенку в подъезде нальешь блюдце молока, а он тут же тебе сделает у двери лужу и завалится спать на твоем же коврике, наоравшись до одури. Инга с Лёвой были в этом смысле парой. Прохожий и собачка. Лев и котенок.

Провалявшись в постели до самого вечера, они одновременно почувствовали неудержимый голод и жажду. С памятной ночи в гостях у художников у них во рту не было и маковой росинки. За исключением маленькой дыньки «колхозницы», которую им днем принесла Света. Она заскочила на минутку, переоделась, сказала о предстоящем ужине в городе и убежала на море. Понятно было, что она здесь лишняя.

– Куда пойдем?

– Решай сама. Чего ты хочешь?

– Крота.

– Какого еще крота?

– Я хочу найти крота слепого, старого и богатого. И выйти за него замуж.

– Дюймовочка от такого сбежала.

– Я же не такая дурочка, как она. Я бы его сначала попотрошила…

– Ну, это далекие планы. А сейчас?

– Для начала поесть. Тут есть замечательный шашлычник – Ашот. У него продукты с рынка, мясо – свежак, делает шашлыки такие, что пальчики оближешь. Причем на огне! А не на какой—то электрической горелке.

– А выпить у него найдется?

– Спрашиваешь… У него все, как в Греции.

Они быстренько оделись и вышли на улицу. В городе летом все дороги вели к набережной или ларькам со спиртным. И вскоре перед ними вырисовался магазинчик с вывеской «Вино».

– В этом городке все очень просто. – Лёва кивнул в сторону подвальчика. – Видишь винный погребок? Похоже, что здесь таких немерено. Пока мы дойдем до твоего Ашота, есть смысл подзаправиться. В роте плохо! Давай мы возьмем себе то, что захочется, и принесем прямо к шашлыкам. Нормально?

– Такой подход мне нравится. Идем выбирать спиртное!

Они спустились по ступенькам в небольшое помещение, заставленное одинаковыми бочками. В воздухе винные пары от множества напитков смешивались так, что постояв здесь с полчаса, можно было бы ничего не брать – пьяным станешь от одного только аромата.

– Так… Давай остановим свой выбор на… – Разнообразие впечатляло: «Кагор» пяти наименований, «Изабелла» и «Каберне» трех видов, известный уже «Черный доктор», «Черные ночи». В названиях можно было запутаться. Инга даже растерялась, не зная, что взять. – На вкусненьком…

– Будем идти методом исключения. Иначе мы здесь можем сутки простоять и нас вынесут трезвыми. Ты вино, какого цвета предпочитаешь: красное или белое?

– Мы же идем к шашлыкам. Значит красное.

– Крепкое, полусладкое, сухое, десертное, полусухое…?

– Бери водку и не мути мозги!

– Я то же знаю этот анекдот. Но иногда люблю получать удовольствие от того, что пью.