Париж без табу. Секс-рассказы

– Ну удали.

– Ну чиво. Мне приятно. Ты правда так думаешь?

– Ну разве я тебя когда обманывал.

– Нет.

– Мы же всегда говорим друг другу правду.

– Да…

– А у тебя же под халатом ничего нет?

– Ну нет.

– И ты хотела, чтоб такое фото все видели.

– Так никто же не знает.

– Но догадываются.

– Да пусть их. Мне-то что.

– Ну так… немножко… возбудительно?

– Нууу… я и не думала об этом. Просто мне хорошо сейчас. Море такое синее. Вкусное все. Съем еще круассан, как ты думаешь? Смотри, что тут еще есть. Взбитые сливки с шоколадом. Ой, умереть не встать! Но не буду. На, ты съешь. Давай, быстренько. Слушай, Мишка, а у тебя же под халатом тоже ничего нет?

– Нет.

– Иди сюда, встань за мной. Тааак… ворот чуть расправить… чуть пошире… Смотри в камеру! Вот, теперь мы вдвоем. Тоже повешу. И пусть себе догадываются, что ты мне членом в спину уперся. Что он у тебя торчит. У меня на странице. Догадаются, как ты думаешь? Смотри, уже лайкают девчонки.

– Я тебе говорил, что я тебя люблю?

– Нет. Никада не говорил.

– Вот говорю.

Они оба уставились в экраны своих смартфонов. Под его комментом на странице Белки он увидел ответ: поцелуй и сердечно, ему стало тепло в груди, он репостировал обе фотографии к себе и посмотрел на девушку. Ну что мы делаем? Перед тобой сидит живая богиня, свежая и сочная, только что она пробовала тебя на вкус, а ты – ее, а теперь тебя радует ее ответ: вот, все увидят. Ну какая дурня! Ну разве в этом счастье. Ты размениваешь это прекрасное утро на такую ерунду. Брось. Он положил телефон на стол, опустился на пол, провел ладонями по икрам Белки, стал целовать ее колени, провел руками по бедрам, раздвинул полы халата, развязал пояс, припал губами к животу девушки, поднялся, поймал губами ее левый сосок, а рукой – правый, поднялся еще выше, приник к ее шее, она подставила ему губы, он оторвался через минуту с сожаленьем, вернулся в кресло и закурил. Белка двигала ступней по его голени, подняла ее вверх, уперлась ему в пах, забралась под халат и задвигала там пальцами, член его поднялся, ступня девушки прижала его к животу и надавила на основание головки большим пальцем.

– Нравится? Развяжи пояс, я тебя так щелкну. А то все ты меня. Вот, буду девчонкам показывать. Чтоб завидовали.

– Белка, ты меня так сделаешь фут-фетишистом.

– Это еще кто такие. Футишисты.

– Нууу… это такие… а ну давай двумя ступнями… они… им нравится… когда… им… сильней… еще… ух, блин!

– Мишка, ты мне на ноги кончил. Первый раз.

– Да. А ты первый раз так делала.

– Тебе понравилось?

– Я думаю, что если бы ты пошла работать в инквизицию, а я стал еретиком, то мне и тогда бы понравилось.

– Правда? Почему?

– Потому что мне нравится все, что ты делаешь со мной. Потому что я хочу, чтобы ты все время хотела что-нибудь со мной делать. Не то, что ты думаешь, что это должно мне понравиться, а то, что ты хочешь сама.

– Ну я и хотела сейчас. И сделала. А сейчас я хочу еще кофе. Со сливками.

Белка опустила ноги, налила в чашку кофе, положила сахар, размешала, вынула ложку, облизала ее, стала на колени перед Михаилом и собрала с его живота ложкой сперму, опустила ее в чашку и помешала, запахнула халат и поднесла чашку к губам.

– Щелкни. И повесь к себе на страницу.

Михаил дрожащими руками открыл камеру, сделал несколько снимков, выбрал лучший и разместил его на своей странице в фейсбуке. Белка взяла свой телефон, открыла его страницу и написала под фото: «Вкусно!» Они смотрели друг другу в глаза, в уголках начали складываться морщинки, губы их раздвинулись в улыбку.

– Ну как я тебя.

– Замечательно. С меня бонус.

– Да? А какой?

– Любой.

– Ладно, я подумаю.

– А пить будешь? Кофе.

– Чтоб ты не сомневался! А то фото будет не настоящее. А у нас же с тобой все настоящее?

– Да, моя хорошая, все.

– Пошли в душ? Только ничего там делать не будем!

– Да никада!

Они вышли из отеля и направились к фуникулеру. Белка надела легкий сарафан цвета маков с открытой спиной и широкой короткой юбкой, Михаил был в драных джинсовых шортах и футболке, на которой Ангус Янг в своем школьном костюмчике прыгал на одной ноге, уперев гитару в живот, как здоровенный эрегированный член.

Пляж был покрыт почти черным вулканическим песком, свободные места под тростниковыми зонтиками еще были, волны прибоя, откатываясь назад, звали их к себе, манили легким эротичным шепотом. Они вошли в воду, держась за руки, поплыли, солнце забрызгивало их зайчиками, море слегка качало, рыбы мелькали в глубине, облака в небе складывались в фигуры Камасутры. Они остановились далеко от берега, болтая ногами, повернулись друг к другу, ничего не говорили, только слегка соприкасались руками и ногами.

– Как хорошо, Мишка!

– Да. Ничего не может быть лучше.

– Я так давно хотела на море. Так утомила вся эта суета, работа эта.

– Хорошо, что мы тут никого не знаем. Не люблю шумных компаний на море.