Пустой Сосуд

Пустой Сосуд
Марк Адамов

За четыре века до Звездоявления жители некогда свободного царства Ашмазира пытаются найти своё место под знамёнами Альдеваррской империи. Некоторые, подобно молодому плантатору Эши, ищут благополучие семьи в честном труде. Иные же, как его старший брат Руй, готовы зайти дальше, чем позволяет закон. Пусть первый путь и не приносит столь быстрого успеха, Эши оставил позади все тёмные дела юности. Он привык к новой жизни и не отступился бы от неё, не появись Руй на пороге его дома спустя четыре года изгнания из Ашмазиры.

Эши оказался перед трудным выбором. Он мог и дальше боронить неблагодарную землю меж законниками и бандитами, что подмяли под себя половину Ашмазира. Но уверения Руя посулили недюжинную награду за одно-единственное дело. Осталось всего лишь выкрасть ценный груз из одного из роскошнейших поместий города. В идеале – оставшись при этом в живых.

Марк Адамов

Пустой Сосуд

Пролог

– Да зажигайся ты уже, мать твою! – кричал Беддой непослушному факелу.

Огниво всё щёлкало, а клёкот его эха разлетался по незримому своду из древнего камня. Заир не торопился помочь наставнику. После пяти дней в пустыне, где не было ничего, кроме раскалённого песком и слепящего солнца, он наслаждался прохладным мраком гробницы.

Воздух пах плесенью и пылью, но он хотя бы не обжигал ноздри. Напротив – сырой холодок щекотал нос изнутри, попадал в грудь и разливался по ней. Отдыхали и глаза Заира. В дороге ему казалось, что безжалостный жёлтый диск солнца вот-вот оставит шрамы на его веках. Даже ночью, когда звёзды рассыпались по остывающему небосклону, он ещё видел его отблески в последние мгновения перед сном.

– Ну, наконец-то, – процедил Беддой, вскидывая охваченный пламенем факел.

Огонь разлился по древнему коридору, разгоняя мрак. Массивные плиты проявились по обе стороны, складываясь в длинный проход в глубину гробницы. Их покрывали вереницы угловатых символов, выбитых в камне альдеваррцами. Защищённые от ветра и редких, но безжалостных дождей, они казались совсем новыми. Будто долото писца орудовало здесь лишь считанные дни тому назад.

– Что чувствуешь, мальчишка? – учитель Беддой провёл грязными пальцами по шершавой стене, следуя бороздкам альдеваррских символов. – Восторг, скажи же?

– Оно того стоило, мастер, – согласился Заир неуверенно.

Долгие дни, полные песка и жара, отделяли их от обжитого морского берега земли Зен-Годаран. С иссякающим запасом воды и всё ещё пригодной пищи, с обожжёнными лицами и саднящими от сёдел бёдрами, они всё успели добраться до поглощённого пустыней города раньше, чем сдадутся их верблюды.

Гордефольд. Город Мёртвых. Забытый город. Много имён было у места, где нашли покой императоры и вельможи павшего Альдеварра. Когда-то их усыпальницы сияли позолотой и яркой мозаикой громадных стен, призывая путников отдать последний поклон мёртвым владыкам. К воцарению Архиманта Сеггела исполинские гробницы, напоминающие скорее дворцы, образовали полноценные улицы, сплетённые в единый город Гордефольд.

Но, когда Альдеварр пал пред владыками из Годарана, новые господа этих земель повелели забыть о святынях старых времён. Народ оказался послушным, и дорога к Городу Мёртвых быстро утонула в вязких песках прошедших столетий. Досталось ему и от песков настоящего, когда пустыня поглотила некогда величественные гробницы.

Цветная мозаика осыпалась, треснули массивные карнизы и барельефы, надломились резные колонны. Уставшему взгляду Беддоя и Заира Гордефольд предстал в виде выцветших и выветренных руин, наполовину занесённых песком. Пока учитель раскапывал один из потайных проходов верхнего яруса, за сведения о котором ему пришлось выложить крупную сумму, он несколько раз повторил, что глазу видна лишь самая макушка гробницы.

И теперь покатый коридор вёл искателей в её недра. Мимо проплывали пустые комнаты, и огонёк факела походя выхватывал из темноты останки некогда пышного убранства. Резные символы на стенах сменились поблёкшими изображениями: в них угадывались солдаты, жрецы и императоры в смешных высоких шапках.

– Представь себе, мальчик, – торжественно вещал Беддой. Даже его редкая седая бородка топорщилась от гордости. – Мы первые, кто шагает по этим плитам за целую тысячу лет, если не больше! Много веков тому назад умер император Валендиар, а теперь мы увидим всё великолепие его последних покоев.

– Вы не правы, учитель, – осторожно возразил Заир. Его взгляд скользил по тёмному потолку, откуда после зычных возгласов мастера посыпалась белёсая крошка. – Когда Гордефольд ещё был… Ну, не забыт. Говорят, что в те времена паломники посещали гробницы императоров довольно часто. Их дети – тоже. Так что прошло меньше семисот лет. Что тоже много, учитель, но не больше тысячи.

– Любишь ты умничать, Заир, – Беддой недовольно фыркнул с такой силой, что тут же пришлось сморкаться на пол усыпальницы. – Но для этого надо получше разбираться в том, о чём ты рассуждаешь.

– Простите, мастер, но в чём же я не прав? Владыка Архимант завоевал эти земли меньше семисот лет назад…

– Да-да, ещё бы ты такое не знал, – учитель ненадолго остановился у особо массивного рисунка, в котором явно угадывались очертания трона с львиными лапами вместо ножек. – Паломники, дети – для них были палаты за главными дверьми гробницы. Они далеко внизу, под песком. А я говорил про то место, куда нас вот-вот выведет эта треклятая тёмная кишка.

Заир смиренно кивнул. Конечно, Беддоя интересовало только то, что старые альдеваррцы называли Чертогом Богов. Самое сердце любой императорской гробницы. Там, уложенные в толстый саркофаг, лежали останки самого владыки. Там же хранились и его сокровища.

– А вдруг кто-то уже вскрыл контуры? – всё же высказал свои опасения Заир.

– С чего бы это? – буркнул Беддой. – Никто знать не знает, где этот проклятый Гордефольд находится.

– Кроме того типа, который продал вам карту в Брекефеле. И ведь он знал о проломе, через который мы зашли…

– Одно дело, знать дорогу к Гордефольду и то, что ветер раскопал верхушку одной из гробниц, – учитель остановился и направил тяжёлый взгляд голубых глаз на Заира. – Совсем другое – спуститься в эту сраную могилу и быть уверенным, что не потеряешься. И даже тогда тебе нужен тот, кто сможет вскрыть контур Чертога.

Заир кивнул. Он и был тем, кто сможет вскрыть контур Чертога. Беддой уже не один десяток лет занимался поиском и продажей древностей по всему Зеннису. Он поимённо знал императоров Альдеварра. Свободно изъяснялся с субихарами, шалади и тивалийцами. Любой диковинке он на глаз давал цену с поразительной точностью.

Но магия, даже самая простенькая, оставалась Беддою неподвластна. Он не смог бы и простой светильник зажечь, а ведь в недрах пустыни их ждала задача куда серьёзнее. Альдеваррцы прекрасно понимали, что сокровища мёртвых станут манящим кладом для тех, кому гнев усопшего императора не страшен. Потому-то Чертог Богов и окружали сложные магические контуры, прорвать которые мог лишь умелый чародей.

Чистой силой Заир не славился и не мечтал попасть даже в Десятый Круг чародеев Годаранской империи. Зато его разум воспринимал запутанные древние контуры альдеваррцев как нечто понятное. Как клубок, который распутать не так уж и сложно, если потянуть за верную нить.

Беддой остался доволен навыками ученика. Но лишь врата Чертога Богов станут настоящим мерилом его успеха.

– А вот этот проход уходит к палатам воеводы. Видишь, копья вырезаны в стенах? – не переставал восхищаться учитель. – Там хоронили лично отобранных воителей императора.

Заир заинтересованно кивал, хотя и сам немало разузнал о погребальных обычаях императоров. Воеводы нужны были, чтобы защищать владыку и в так называемом "следующем мире" за Тёмной Вуалью, потому-то для них и готовили отдельное крыло в гробнице. Вот только у людей, даже самых близких, зачастую обнаруживалась неприятная привычка – умирали они обычно не одновременно. И, например, император Гадорион Второй эту досадность исправил. Он до того боялся остаться в следующем мире без верного заступника, что заранее приказал умертвить маршала всего Альдеварра с дюжиной отборных солдат в тот же день, когда умрёт сам.

– Сумасшедшие они были, эти альдеваррцы, – восторг в голосе Беддоя подутих, когда длинный коридор сменился паутиной узких проходов. – Такую махину отстроить, и всё ради дохлого императора! Дворец, мать его! И сколько их тут таких? Десятки, наверное! Неужели больше не на что было тратиться?

Заир не бывал на главных островах, где на самом деле родился Годаран. Вся его недолгая жизнь – все шестнадцать лет – прошли на побережье Зен-Годарана, что когда-то и был Альдеварром. Но он всё же был наслышан о белоснежных шпилях Сеггелоса высотой в сотню метров, о роскошном дворце Первого Круга, об отвесных стенах Виарроса, старой столицы.

Хотя, всё это строилось для живых. Мертвецам Годарана почестей не полагалось: их тела расщепляли на мелкие осколки с помощью магии, погружали в непримечательные коробы и закладывали в стены. Те, кто не мог себе позволить и этого, избавлялись от смертных оболочек по старинке – сбрасывали их со скал в бурлящее море на радость акулам и скалозубам.

Так завещал первый император, Архимант Сеггел, познавший истину. Он сказал, что за пределами этого мира тело не имеет никакого значения. Стоит Духу пройти сквозь Завесу, как не остаётся ничего, кроме тлеющих костей. Забавно, но сам Архимант стал исключением, и вокруг его тела в Виарросе возникла высокая усыпальница из голубого мрамора.

– А вот тут – настоящее золото! – восторг шаг за шагом возвращался в голос Беддоя. – Значит, мы близко! Держи-ка.

Заир с недоумением принял протянутый учителем факел, пока тот принялся скоблить грязными ногтями позолоту на выцветшем орнаменте. За тысячу лет лист сросся с камнем и поддаваться не хотел. Зато ноготь Беддоя сложился пополам с премерзким треском.

– Ух, зараза, чтоб его, – учитель закусил пострадавший палец и махнул свободной рукой. – В пекло! Нас ждёт улов пожирнее.

Заир поправил сползшие с плеч сумки. Он уже предвкушал обратную дорогу с тяжёлым грузом за спиной. Сначала им придётся подняться вверх по этому тёмному коридору, чтобы выбраться из занесённой песком гробницы. А затем последуют новые дни под испепеляющим ликом солнца, среди песчаных наносов и знойного воздуха. Лишь бы верблюды дотянули до оазиса Шидарол…

– Вы слышали? – выпалил Заир.

Коридор перед ними круто заворачивал и уходил вниз чередой высоких ступеней. Факела не хватало, чтобы разогнать мглу у подножия спуска. И именно оттуда донеслись шорохи, от которых кровь Заира застыла в горячих жилах.

Звуки приближались. К шороху добавилось неразборчивое бормотание, напоминающее собачий лай. Внизу перекатывались камни, будто под весом тяжелой подошвы. В отблеске факела мелькнула вытянутая тень.

– Делай что-нибудь, мать твою! – воскликнул Беддой, отпрыгивая назад.

Дрожащими руками Заир вернул мастеру факел и достал артефакт. Три кольца, связанные лёгкой серебряной цепью, с которой свисал резной амулет из искрящего дерева. Ученик прикрыл глаза, обратился к той силе, что дремала среди древних стен и рисунков. Она вошла в его ладонь ледяным потоком, обвила кольца и устремилась по отвисшим цепочкам в резные контуры амулета.

Похожий на яйцо мелкой птицы кусок дерева зашёлся голубоватой вспышкой. Узоры на его поверхности засветились, озаряя крутую лестницу до самого её низа. Несколько пульсирующих сфер отделилось от контура и поплыло в сторону дрожащей тени.

– Всё в порядке! – обрадовался Заир, когда голубоватые шары осветили угрозу. – Это просто змея, мастер!

Внизу их ждала разъярённая кобра. Чернённая чешуя светилась в блеске магических сфер, а мощное – толщиной с руку крепкого мужчины – тело вздымалось над пыльными плитами пола. Змея раздула капюшон за широкой головой, распахнула ядовитую пасть и начала раскачиваться. Она словно забыла, что её ползучему роду положено шипеть на людей, а не лаять, точно сиплая собака.