А здесь ловить нечего.
Еще один глубокий вздох и пара глотков саке.
– Ну, я бы не сказала, что так прям и нечего, – возражаю я.
– А чего? Или, может, твой Лоран – великая добыча?
Катя выпучивает глаза и становится похожа на корову из мультика. Ту, которую в свое время приобрел для семьи кот Матроскин.
– Да, я его пять раз в жизни видела, и каждый раз с новой бабой, –
заговорчески придвинувшись поближе, сообщает доброжелательница.
– Он же жениться собирался, – недоверчиво возражаю я.
– Ха! Так одно другому не помеха. Жениться на одной, а спать с другой
можно.
– Както не верится, – бубню я, запивая услышанную гадость водой из
графина.
– Эх, наивняк. Говорю же тебе, три недели назад я его видела с какойто
арабкой. Целовались как пылесосы у всех на виду. Как только невеста его
терпела! И, что самое смешное, это он ее бросил, а не она его! Ее родители
машину продали, чтобы ресторан оплатить, друзья уже подарки купили, а
он в последний момент: «извините, передумал». Коннар[5]!
Мой маленький песочный замок ударила волна и снесла верхушку. Его
песочные обитатели решили, что наступил конец света. И посвоему они
правы.
Катя понимает, что перегнула палку настолько, что та треснула и
сломалась.
– Не переживай. Все они одинаковые. Не стоят они наших нервов.
А кто стоит? Олигархи на яхтах? Потому что за каждый вымотанный нерв,
они будут платить золотом?
– Я не переживаю.
– Да, я же вижу, на тебе лица нет. Или, может, тебе суши плохие
попались? Я слушала, что тут на прошлой неделе комиссия на кухне крысу
обнаружила.
«И вам приятного аппетита» думаю я, и мне чудится, что из зажатого
моими палочками маки вместо кусочка угря свисает лысый хвостик.
– А зачем мы тогда сюда пошли? – вопрошаю я с обреченностью
умирающего, обращающего к небу свое последнее немое «за что?»
– Да, они все одинаковые. Говорю же – китайцы!
Через силу, завершив трапезу, я плачу свою часть счета. Катя долго роется
в своем «Виттоне» в поисках кошелька.
– Et merde! Забыла в универе наверно! – делает неутешительный вывод
она, – Слушай, давай я тебе в следующий раз отдам, хорошо?
– Я вообщето скоро уезжаю, – отпираюсь я, не чувствуя себя готовой
стать спонсором для капризной москвички.
– Ну, так встретимся же еще! Давай, я побежала! Опаздываю на лекцию, биз[6]!
Она скрывается с глаз, не оставив мне выбора. Мда. Вот вам и «биз», товарищи трудящиеся. Меня развели как лоха. Я выхожу из ресторана, прилаживая это новое для меня амплуа. Както оно мне не по размеру. В
кошельке осталось жалких 10 евро. В пору сесть рядом с бомжами, обнять
блохастого барбоса и протянуть рученку. Верить или не верить тому, что
эта профессиональная консуматорша поведала мне о Лоране? Не буду
верить. Такая что угодно насочинять может. Арабка, пылесосы.. Но, не
смотря на мой решительный отказ верить в эту чушь, мозг продолжает
упрямо пережевывать полученную информацию, прикидывая, выплюнуть ее
или проглотить.
Со стороны rue Foch до меня доносятся какието непонятные звуки, свист, музыка, крики. Я предпочитаю обходить массовые гуляния стороной, но