Больше всего в жизни я теперь ненавидела отходняки. Как же я жалела, что вообще когда-то попробовала кокс. В те часы мне было очень плохо. Маша ещё более-менее переносила это состояние, а меня просто размазывало: сопли, слюни, слёзы…
Не дай бог, узнать, что это такое. Весь мир кажется серым, и раздражает абсолютно все. Было трудно дышать, а ещё очень холодно, даже летом.
Мы лежали в таком состоянии в комнате для приватных танцев. Я даже не хотела вставать, когда пришёл гость. Это был молодой парень в модной рубашке и обтягивающих джинсах. Всё в нём говорило о том, что у него «есть че». Поэтому мы с Машей первые подошли к нему за столик. Он сразу все понял и позвал нас на приват.
Он по-королевски сел на диван и выложил на стол пакетик с кокаином, расстегнул штаны и сказал: «Девочки вы знаете, что делать».
Уже в гримёрке я схватила Машу за руку.
– Ты понимаешь, что мы сейчас сделали?? МЫ с тобой отсосали за кокос, обе! ТЫ считаешь это, нормально?
– Нет. Но об этом никто не узнает. Тем более, какая разница?
– В смысле?
– Какая разница, мы бы сначала отсосали, потом заморочились, потом купили, или нам это сразу дали?
Пока Маша на зеркале чертила дорогу, я думала. Нет ничего хуже, чем ненавидеть себя.
– 13 минут.
– Аххаха! Я уже поняла, что ты всегда это делаешь.
– Конечно, прикольно ведь.
– Ты ещё у всех в сантиметрах измеряй, составь таблицу, начерти график, ставь каждому оценку, – Начала ржать Маша.
А я уже думала о том, как бы сказать ей про выходные.
– Я уже вижу. Ты хочешь свалить. И опять в самое не подходящее время. Выходные – это самое бабло, а ты сливаешься.
– Машуль, ну это, как крышечка от моей кастрюльки!
– Дать бы тебе по чайничку.
– Ну, Машааа… Он меня так ждет всегда!
– Ты тупая? Конечно, ждет. К нему такая тёлка приезжает каждые выходные трахаться.
Правда, мы даже не разговаривали. Я понятия не имела, какой у него голос. Мне было без разницы, кем он работает, сколько зарабатывает, чем занимается.
Единственное что он мне в прошлый раз сказал.
– Смотри, пока тебя не было, я собрал паззл.
Это был огромный паззл с тигром. С тигром!!!! Это то же самое, что собирать небо… Боже, сколько терпения у этого человека.
Мне очень нравилось спать с одним гостем. Один раз, я его даже поцарапала. Сразу было видно, что это след от женского, ногтя. Он мне, конечно, не сказал ничего, но я видела его панику: конечно, как идти с этим домой? Я прошлась по коридору и нашла длинный ржавый острый гвоздь с резьбой. Или шуруп. Я без понятия, как это называется. Я уже знала что делать.
– Только спокойно, ладно?
Я заказала 50 грамм водки, окунула туда гвоздь и порезала ровно по царапине.
– Ну, вот, скажешь, что гвоздем поцарапался. Держи.
– Охуеть, ты отчаянная.
Больше ничего Ринат сказать не мог. С ним нравилось спать всем девочкам, но выбирал он меня. Я видела их зависть. У меня были самые лучшие костюмы, самые, новые стрипы. Я не жалела на это денег. Мне нравилось все это покупать. Я лучше всех танцевала и постоянно учила что-то, новое. Я постоянно ходила в солярий. Я старалась, а они просто завидовали.
Я видела, как грызет их постоянное соперничество и конкуренция, они сгорали от этого.
Я поняла зависть грызет того кто завидует, а не того кому завидуют. Я научилась принимать себя такой, какая я есть, а не смотреть на других и впадать в депрессию из-за маленькой груди или ещё из-за чего-то.
Мы сели в такси.
– Маш, а ведь мне уже послезавтра восемнадцать. Что будем делать?
– Не знаю. Кино надоело, кони надоели, боулинг надоел, клубы тоже.
– Был бы у нас аквапарк.
– Агааа.
– А поехали в Ебург?
– Поехали!
Дяденька, мы передумали. Мы не хотим домой. Мы хотим в Ебург.
Он посмотрел на нас, как на больных.
В гостинице «Домашняя» на нас посмотрели, как на чудо, когда мы приехали на такси с челябинскими, номерами.
Мы три дня отдыхали. Мы провели целый день в аквапарке. Машка испугалась, а я прокатилась на всех страшных горках. Мы скупили весь «гринвич».
Так получалось, что мы везде попадали на скидки и в результате завалили весь, номер туфлями, платьями, косметикой и одеждой. Мы обошли все клубы. Больше всего мне понравился клуб «Голд». Он был большой, с тремя танцполами, и на каждом играла своя музыка. Мы остались на улице, где играл RNB.
Когда мы в баре хотели расплатиться за наши коктейли, бармен не взял с нас денег. Он показал чью-то пластиковую карту и сказал: «С денюхой тебя!»
Ого! Меня уже в Ебурге узнают. Ровно в 00, 00 я закричала:
– Ура мне 18!!!
И с другого зала, жаль, я не видела, откуда, услышала «ура!!! Меня не посадят!!!»
Мне нравилось, что он ни о чём меня не спрашивал. Такое чувство, что он знал, какая я. Не то, какие поступки я совершаю, а то, кем я являюсь на самом деле. Когда он меня обнимал, я чувствовала «я дома». А ещё, мы безумно друг друга хотели. Первый раз я пожалела, что нельзя вернуть время назад и что-то исправить. Я хотела, чтоб он у меня был первым. Я даже уверена, что мне не было бы так больно.
Мне было без разницы, сколько у него женщин было, и есть ли у него ещё кто-то, кроме меня. Ему было достаточно просто положить на меня руку.