Личный дневник Маргариты

– Сейчас придет хореограф, посмотрит тебя.

Зашла немного полноватая девушка.

– Ты, новенькая? Пошли на шест.

Полчаса мы с ней бились над «самой простой круткой». Я не собираюсь танцевать, так зачем мне стараться? У меня и правда не получается.

– Ты деревянная! Ты никогда не будешь танцевать! Барби недоделанная! Если ты думаешь, что ты особенная, то ты глубоко ошибаешься. Красивая – да, но не особенная! Тебе только папика какого-нибудь соблазнить или в проститутки идти.

Я почувствовала, как злость поднялась до горла. Ах, так? Ну, я тебе покажу, кто тут деревянная. Через месяц я тебя заставлю извиниться. Решено, я остаюсь. Это тебе худеть надо.

Когда я вернулась в гримёрку, девочек стало намного больше. На меня никто не обращал внимания. Все были заняты своими делами. Две девчонки что то «мутили» по телефону. Какой-то «грамец первого». Ну и видок у них. Как будто их били. Интересно, что такое кокс? Что-то из географии, по-моему. Другая девочка клеила себе обувь клеем «Момент», ещё одна прицепляла волосы на заколках. Вот тебе и мир гламура: выцветшие ткани, отпавшие стразы… Нет! Я это не надену. Я останусь в своём платье. Больше всего меня поразила обувь. Господи, как на них ходить? Видимо, мой вопрос можно было прочитать в глазах.

– Хочешь примерить? Это только кажется, что на них ходить невозможно. На самом деле они удобнее, чем кроссовки!

Так началась наша дружба с Машей.

Почти всё время в клубе я проводила на шесте. Ужасно болело все тело, на, ногах не было живого места от синяков. Я была, как леопард. Зато я шла вперед семимильными шагами. Я никогда не думала, что вообще на такое способна. Девочек, конечно, это бесило. Пока они пили вискарь и сидели Вконтакте, я брала, ноутбук, включала видео и училась. По вечерам приходил Витал. Витал – это постоянный клиент. Он пил по-черному. Сидели они вдвоём с Машкой, и весь стол был заставлен вискарём. А я учила фишку, где нужно было висеть на шесте вниз головой. В ней не было ничего сложного, просто было реально страшно, и Машка всё время говорила «на, бухни!» И я бухала. Понемногу, но пила. Зато фишка получилась. Когда я уставала совсем, мы сидели втроем, и Витал всё время говорил: «Ты такая кайфовая, ну, давай, я тебя трахну». «Нет!» «Ну, дай, хоть потрогаю!!!» Машка подливала масла в огонь.

– Привыкай, тебе всё равно работать. Пусть, хоть Витал…

После третьей виски с колой я разрешала.

Так получилось, что все постоянные клиенты стали моими. Девчонки бесились так, что когда проходили мимо, бледнели. Как говорила Маша, «если ты начнешь ездить в увольнения, готовься – тебя сожрут. Они пока тебя не трогают, потому что ты не забираешь у них деньги».

Позже я узнала, что увольнение – это, когда девушка уезжает с клиентом заведения, но, чтобы клуб не отвечал за тебя, ты каждый раз говоришь «я у вас больше не работаю, я увольняюсь». Так что, если поймают за руку за проституцию, будешь отвечать только ты.

Конечно же, ни в какие увольнения я ездить не собираюсь. Мне хватает тех денег, которые я зарабатываю на коктейлях, а ещё мне частенько «дают на шест», «потому что у тебя сиськи классные».

– Интересно мне знать, где ты шляешься?! От тебя воняет, как от бляди, духами и сигаретами!

– Я взрослый человек, я сама знаю, что делать.

– Тебя неделю не было на занятиях!!!

– Я ненавижу этот колледж! И тебя!

Тут же в меня полетел крем с полочки. Похоже, кончик тюбика с кремом рассек мне щеку. Я приложила к ранке палец и увидела кровь.

Мама подошла и прижала меня к себе. Лицо у неё было испуганное, но мне реально это все надоело.

Я зашла в свою комнату, взяла свой паспорт, вышла на улицу и сразу позвонила Машке.

– Привет, я тут в «Porto» с А. Евгеньевичем. Если хочешь, приезжай, он тебя будет рад видеть.

Я зашла в ресторан и огляделась. Не было ни Маши, ни А. Е. Ко мне подошла официантка. «Вас проводить?»

Я кивнула.

Они сидели в самом конце зала за шторкой.

– Привет, молодая. Что ж ты такая красивая и не даешь никому?

Я пропустила мимо ушей. Всё равно я не могу честно ответить на этот вопрос.

– Кокс будешь?

И он достал из-под стола тарелку с каким-то белым порошком, скрученной в трубочку купюрой и пластиковой картой.

– Ну… Я не знаю…

Машка начертила «дорожку» и протянула купюру.

А. Е. захохотал.

– Ты чё, в первый раз что ли? Вечно вас, малолеток, всему учить надо. И вдохнул дорожку через, нос. Я вдохнула тоже.

– Купюру можешь забрать себе. Нам тут надо сходить кое-куда.

Я осталась одна сидеть за столом. Вскоре я почувствовала, что у меня перехватило дыхание. Мне казалось, я сейчас задохнусь. Я вдохнула воздух ещё глубже и почувствовала, как у меня «замерла» нижняя челюсть.

За шторку заглянула официантка. Я попросила виски с колой и яблочный сок. Дурацкое сочетание.

Вернулись Маша и А. Е.

– Пойдем до работы в магазин? Я хочу купить сапоги.

А. Е. довольно улыбался.

– Давай, пока, молодая, соскучишься – заходи.

Мы вышли на свежий воздух. О, Боже, какие красивые деревья вокруг!! Ощущение счастья захлестнуло меня. Я повернулась к Маше и произнесла:

– Сейчас взлечу.

Она рассмеялась и сказала:

– Пошли в «Обнову».

В «Обнове» на первом этаже продавали стрипы (специальные босоножки на высоком каблуке и платформе для танцев на шесте) моего размера. С прозрачной подошвой, безумно красивые. На тот момент они мне казались светящимися на полке.

Маша тоже их увидела:

– А ну, померяй!

Стрипы сели, как влитые. Я почувствовала себя босиком, не смотря на пятнадцатисантиметровый каблук.

– Заверните!