Тайны Изначальных. В оковах льда

– Эвис, как же я ненавижу эвисов, – лицом склоняясь ко мне, сквозь зубы прорычал огненный арэйн.

– Пожалуйста, не надо, – просипела я, отчаянно борясь с наступающей темнотой. Казалось, если сейчас сдамся, то уже не очнусь никогда.

Светло-карие глаза с зеленью вокруг нервно пульсирующих зрачков полыхали жгучей ненавистью, губы кривились, приоткрывая острые кончики длинных клыков, ноздри хищно раздувались. Черные точки копошились на периферии взгляда, как зыбучие пески, они стремились сомкнуться в круг и погрузить меня в бездонную тьму, но я продолжала отгонять их усилием воли, из последних сил удерживаясь в сознании.

– Ты эвис! Я должен убить тебя! – как-то надрывно, убеждая самого себя, проревел арэйн и с размаху ударил кулаком свободной руки в стену в нескольких сантиметрах от моей головы. Его лицо исказилось в зверином оскале, глаза сверкнули бешенством, смешавшимся в странный коктейль с нерешительностью, а растрепавшиеся от резкого движения волосы сделали мужчину похожим на безумца. Он еще раз ударил в стену, уже скорее с досады, нежели от переизбытка чувств, разомкнул пальцы и, спустив руку с шеи на плечо, отшвырнул меня на серую брусчатку. – Ненавижу! Тварь!

Как ни странно, я не упала – только согнулась пополам, заваливаясь набок. Погасила инерцию, быстро перебирая ногами, и, не разгибаясь, осела на мостовую. Легкие жгло, горло першило, я захлебывалась кашлем, из глаз текли слезы, но темнота постепенно отступала. Пока я приходила в себя, арэйн создал несколько огненных шаров и с яростью разметал их в разные стороны, вымещая злость на ни в чем не повинных стенах домов.

– Вы, эвисы – подлые, отвратительные создания, которых нужно уничтожать, – выплюнул он и, сделав пару шагов, схватил меня за разорванный ворот куртки. Вздернул на ноги, подтянул к себе, заглядывая в глаза. – Знала бы ты, как я мечтал о своей мести. Представлял, как в моих руках окажется эвис, как я буду мучить его, за все, что ваша проклятая раса делает с нами!

Едва успев откашляться и опасаясь вновь начать задыхаться, я старательно пыталась найти опору, чтобы не болтаться в воздухе, однако обессилившее тело отказывалось повиноваться – колени подгибались, ноги разъезжались.

– Я ведь ничего тебе не сделала, – хрипло прошептала я.

Арэйн поднял меня чуть выше, приближая к своему лицу, задумчиво сузил глаза, внимательно вгляделся, словно пытаясь что-то найти. И, как несколько мгновений назад он хотел, но не мог меня убить, так же и теперь огненный арэйн боролся с собой. Спустя несколько долгих, напряженных секунд он наконец принял решение.

– Ты? Нет, ты ничего мне не сделала, – устало и будто даже обреченно выдохнул арэйн. – Нет, ничего.

Пальцы мужчины разжались. Я, больше никем не удерживаемая, безвольным кулем рухнула на брусчатку и, откинувшись назад, кажется, все-таки потеряла сознание. Уступить темноте на этот раз было не страшно.

Глава 7. О дальнейших планах и неожиданном попутчике

Просыпалась я тяжело. Болело все тело целиком, ныли нещадно перетруженные мышцы, многочисленные синяки и порезы. Казалось, каждая клеточка была жестоко измучена и теперь надрывалась в безмолвном крике, с мстительным удовлетворением терзая виновницу-хозяйку. Медленно, лениво текли вязкие мысли – вспоминалась погоня, что запечатлелась в сознании размытым, тягучим кошмаром, вставали перед внутренним взором обжигающие безумной яростью глаза и вновь вонзались в душу раскаленным клинком. Эта ненависть хлынула на меня бескрайним потоком, будто воспоминание вдруг ожило, обретая материальность, – и сильные пальцы безжалостно сомкнулись на горле. На долю мгновения ощутив, что опять задыхаюсь, я схватилась за шею и, закашлявшись, резко села. Опухшее горло противно саднило, любые прикосновения причиняли боль, словно вся кожа покрылась одним сплошным синяком, да так оно, наверное, и было.

Откашлявшись, я наконец обратила внимание на окружающую обстановку. Прошлась взглядом по узкой кровати, на которой лежала, а теперь сидела, прикрытая чуть съехавшим в сторону от резкого движения одеялом неопределенного серого цвета, как и все постельное белье. Отметила, что на мне осталась туника тонкой вязки, которую я надевала под куртку, сама же куртка, грязная и рваная, обнаружилась на спинке стула рядом с кроватью. Бегло осмотрела небольшую комнатушку, казавшуюся тесной из-за сваленных в углу вещей, стоявшей на столе грязной посуды, что осталась после еды, и трех пузатых кружек, в которых, судя по характерному налету, когда-то было пиво или что-то настолько же противное. Однако, несмотря на всю неблаговидность обстановки, в воздухе не чувствовалось неприятного запаха – от специально распахнутого окна веяло свежестью и прохладой утра, щедро дарившего пучки первых солнечных лучей. Ознакомившись с интерьером, я скользнула взглядом к двери и неожиданно встретилась глазами с арэйном.

Он сидел на стуле, сложив руки на спинке, и задумчиво, с легкой неприязнью наблюдал за мной. Тот самый огненный арэйн, едва меня не задушивший. Прямые волосы глубокого бордового цвета обрамляли загорелое лицо и непослушными, растрепанными прядями достигали плеч. Чуть пухлые, чувственные губы сейчас были плотно сжаты, светло-карие глаза смотрели цепко, с изучающим прищуром. В нем больше не было ни бесконтрольной ярости, ни злости, но я все равно замерла настороженно, боясь сделать что-то не так.

– Почему я ощущаю тебя как арэйна? – спросил мужчина, не дождавшись от меня какой-либо реакции.

– Потому что… – Я снова закашлялась, после чего с трудом прохрипела: – Потому что я и есть арэйн. Наполовину.

Знаю, нельзя всем подряд рассказывать о своем удивительном происхождении. Я прекрасно помню предостережения матери, я сама понимаю, насколько опасно раскрывать эту маленькую тайну, и ничуть не хочу оказаться образцом для исследований в руках магов, будь то простые люди, эвисы или арэйны. Пусть такая смесь крови большинству покажется отвратительной, жадных до новых знаний и развития новых способностей магов это ни в коей мере не остановит. Однако чутье арэйнов обмануть невозможно. Если люди определяют расу интуитивно и порой могут ошибаться, то у арэйнов это скорее на уровне инстинкта – своих собратьев они буквально чуют. Поэтому скрывать в их обществе нужно мою принадлежность к эвисам, но никак не кровь арэйнов.

– Наполовину арэйн и наполовину… эвис? – уточнил мужчина. – Я ведь до сих пор чувствую стихию, значит, ты огненный эвис.

Я не стала отвечать, причиняя себе излишние страдания – только кивнула, но даже столь простое движение заставило болезненно поморщиться. Воздух с сипом проходил сквозь дыхательные пути опухшего горла, и мне начинало казаться, что я все-таки рискую задохнуться. От этих мыслей становилось по-настоящему страшно.

В глазах арэйна смешалось множество чувств – любопытство, неприязнь, удивление. Мужчине явно не терпелось вывалить на меня кучу вопросов, но моя неспособность вести разговор вызывала недовольство и досаду, вновь заставляя его бороться с самим собой. Проследив взглядом за моей рукой, осторожно щупавшей опухшую шею, он недовольно нахмурился и, поднявшись со стула, сказал:

– Ладно, я принесу тебе лечебную мазь. Оставайся здесь.

Арэйн уже взялся за ручку двери, когда я набралась смелости и хрипло попросила, выдавливая из себя каждое слово:

– Кристалл связи. Можно?

Он обернулся, вперив в меня подозрительный взгляд.

– Связаться с эвисом?

Я отрицательно мотнула головой – говорить сил больше не было. Некоторое время арэйн буравил меня глазами, но потом, наверное, пришел к выводу, что вряд ли я могла оказаться в Арнаисе, не имея знакомых арэйнов, и все же кивнул:

– Принесу.

Мужчина вышел, захлопнув дверь за собой, однако, как я ни прислушивалась, щелчок замка не услышала. Желая проверить догадку, выбралась из постели и, в одних носочках пройдясь по холодному полу, осторожно добралась до двери. Ради любопытства дернутая за ручку, она послушно отворилась, выпуская меня из комнаты в длинный коридор с рядом таких же дверей. «Трактир! – догадалась я. – Ну конечно, мы в трактире!»

Пока я озиралась по сторонам, пытаясь оценить обстановку, из-за поворота показалась девушка с подносом в руках. Завидев меня, она улыбнулась и ускорила шаг.

– Я принесла тебе поесть, как заказывал твой… друг! – с небольшой запинкой объявила девушка и, протиснувшись в комнату мимо меня, до сих пор стоявшей на пороге, опустила поднос с едой на край столика, где еще оставалось место. Тарелку с пюре и котлетой, блюдо с фруктами и стакан с соком она переставила с подноса на стол. Грязную посуду, наоборот, убрала на поднос и, подхватив его, поспешила удалиться.

Некоторое время я потрясенно смотрела ей вслед. «Твой друг». Страшно представить, что она могла подумать, увидев мою исцарапанную, покрытую синяками и кровоподтеками шею. Наконец я моргнула и, решив об этом не беспокоиться, захлопнула дверь. Как выяснилось, изнутри она запиралась на засов, что вызвало у меня нервный смешок. Было бы забавно закрыться от арэйна в им же снятом номере!

Однако и сбегать, что, на первый взгляд, могло бы показаться правильным поступком, я не стала. Несмотря на свою ненависть, арэйн не убил меня, будучи в дикой ярости, теперь он согласился принести лечебную мазь и даже кристалл связи. А что ждало меня на улице? Холод в разорванной куртке и голодная смерть? Если смерти еще можно было избежать, отыскав какую-нибудь работу, то купить или каким-либо другим образом раздобыть кристалл связи, а может, и предметы для открытия портала обратно на Лиасс, не представлялось никакой возможности. Словом, я решила подождать и посмотреть, что будет дальше.

Со вздохом покосившись на еду, источавшую аппетитные ароматы и заставлявшую сглатывать слюну, я закрыла окно, чтобы не мерзнуть, и поспешила в ванную комнату, по крайней мере, именно ее я надеялась обнаружить за еще одной дверью, почти сливающейся с фоном такого же цвета орехово-коричневой отделки стен и потому ранее мною незамеченной.

За дверью действительно оказалась ванная комната. Небольшое помещение, выложенное мелкой серой плиткой, с неглубоким круглым бассейном в полу, овальным зеркалом и длинной тумбой под ним, на которой стояли пузырьки с маслами, травяными настоями и прочими полезными для купания жидкостями, свидетельствовало о том, что трактир явно был не из дешевых. Несмотря на беспорядок в комнате, устроенный арэйном, заведение он выбрал весьма приличное, а значит, на отсутствие денег не жаловался, потому и согласился раздобыть для меня новый кристалл связи, ведь чужие использовать невозможно – каждый такой кристалл настраивается один раз, причем на определенного хозяина.

Закрывшись на замок, чтобы, не приведите боги, арэйн не ворвался в ванную в самый разгар купания, провела рукой вдоль магического символа на кране, и, пока заструившаяся в бассейн теплая вода набиралась, быстро избавилась от одежды. Стук в дверь послышался, когда я, уже чистая и благоухающая ароматом персиков, вытиралась широким полотенцем, обнаруженным в одном из отделений тумбы. После прогревания горло чувствовало себя лучше, но все настроение портил вид тела – спина, руки и ноги были покрыты ссадинами и страшно потемневшими синяками, пара синяков также нашлась на боку, куда угодил угол булыжника, повредивший кожу даже сквозь куртку и тунику. Ободранные ладони выглядели хуже всего, а на шею, представлявшую собой сплошной синяк, я старалась вообще не смотреть.

– Сейчас выйду, – негромко откликнулась я, выжимая воду из волос. В ящике тумбы нашлась расческа, позволившая привести влажные локоны в благопристойный вид.

Постиранная заодно с омовением тела одежда, теперь чистая, но слишком мокрая, чтобы надеть на себя, не боясь простудиться, требовала магического воздействия, если я не хотела предстать перед арэйном в одном полотенце. Покосившись на закрытую дверь, я вздохнула и все-таки рискнула. Простенькое заклинание никто за пределами номера не почувствует, а огненный арэйн уже все равно знает мою тайну. По крайней мере, выйти к нему почти раздетой было страшней, чем применить человеческую магию, опасаясь навлечь на себя его гнев. В конце концов, я собиралась призвать магию людей, а не эвисов.

Протянув руку над мокрыми вещами, разложенными прямо на полу за неимением другого подходящего места, я прошептала слова короткого заклинания, вызывавшего явление сухости, на что или на кого бы ни накладывалось. Несмотря на свою простоту, столь полезное в быту, популярностью оно не пользовалось, поскольку отрегулировать силу его действия было слишком сложно. Нет, вещь не воспламенится и не обуглится, как мог бы предположить несведущий в магии человек. Пересушить одежду им невозможно, ведь заклинание всего лишь сушит – не больше и не меньше. Другое дело, что каждый маг помнит историю, как однажды, тренируясь в едва изобретенном заклинании, молодой гений наложил его на вымокшего в реке друга, и тот действительно высох. Полностью. Не осталось в его организме ни капли влаги, а такой диагноз с жизнью не совместим. Конечно, любые заклинания требуют осторожности, но не у всех есть такая страшная история, у большинства людей отбивающая охоту использовать их в повседневной жизни. Что странно, при этом маги нисколько не скупятся на применение магии боевой, зачастую более беспощадной и отвратительной, нежели полное иссушение живого существа.

Натянув на себя одежду, я поспешила выйти в комнату, где, сидя на кровати с округлой баночкой в руках, дожидался меня огненный арэйн.

– Это мне? – спросила я, кивнув на баночку.

– Да. Залечивает порезы, царапины, синяки. Любые кожные, а также легкие мышечные повреждения.

– Спасибо, – неуверенно улыбнулась я, взяв с протянутой ладони лечебную мазь. Развернулась по направлению к ванной, чтобы в спокойной обстановке, без свидетелей намазать не только шею, но и остальное тело, нуждавшееся в исцелении, однако вопрос арэйна меня остановил:

– Ты куда?

– В ванную. Хочу там намазаться.

– Почему именно там?

Вместо ответа я слегка задрала рукав туники, демонстрируя крупный, налившийся кровью синяк на запястье. Арэйн посмотрел на синяк, задумчиво проследил, как я, ощутив неловкость, торопливо спрятала его под тканью одежды, и вдруг, с подозрением прищурившись, уточнил:

– Этот синяк ты могла намазать и при мне. Он не единственный? И не только на руке?

– Не только… – пробормотала я, боком, чтобы не выпускать странно нахмурившегося арэйна из виду, пятясь к двери. Стало как-то совсем неудобно показывать свою слабость перед тем, кто и сам оставил на моем теле большой, некрасивый отпечаток.

– Стой. – Резким движением мужчина поднялся на ноги, в два шага преодолел разделявшее нас расстояние и схватил меня за другую руку. Однако на ней тоже было немало болезненных ссадин, прикосновение к которым заставило меня тихо, испуганно пискнуть. Хотела бы я высвободить запястье и сбежать от арэйна подальше или хотя бы в ванную, но причинять себе лишнюю боль не хотелось, потому я лишь замерла, чтобы не тревожить поврежденную кожу. – И где еще у тебя синяки?