Звук шагов в порывах ветра. Книга четвёртая

– Даже так, – протянула Надя. – А что же нам делать? Можно мне как-то с этим Глебом поговорить? Мне, ну просто необходима информация об аграфе. Именно эта вещь произвела на меня наибольшее впечатление. Летящая комета с двумя хвостами, необычное сочетание камней.

– Я разделяю ваше восхищение, правда, – закивал молодой человек. – Давайте сделаем так: я поищу Глеба, возможно, он ещё не ушёл, и попрошу его подойти к вам?

Глава 17

Надя проснулась среди ночи, словно её кто-то толкнул. Она резко села в кровати. Мужа рядом не оказалось. Надежда прислушалась – похоже, он был в гостиной.

– Что случилось, Николенька? Не спится? – она увидела, муж что-то искал.

– Проснулся от боли в спине, Надюш, наверное, действие обезболивающего уже кончилось. Терпел-терпел, да стало невмоготу. Прости, что невольно тебя разбудил.

– Я сама проснулась, – она принесла ему стакан с водой. – Выпей лекарство, а я ещё намажу тебе спину.

Надя долго не могла уснуть, она несколько раз заглядывала в спальню, чтобы убедиться – муж спит. Значит, боль ушла. Надежда вышла на балкон, стала смотреть на спящие дома большого города. Лишь в паре окон горел свет. Там тоже, наверное, не спали. Зато двор был хорошо освещён.

Вдруг хлопнула дверь и из соседнего дома вышла женщина с собачкой. Надя раньше никогда их не видела. Обе были весьма забавного вида: женщина одета во что-то немыслимо мешковатое, перетянутое в нескольких местах яркими поясами, на голове тюрбан, на ногах туфли с вытянутыми почти по-клоунски носами. Породу собачки было определить трудно: клочковатая шерсть цвета сухого песка, короткие лапы и стоячие уголками уши. Женщина хотела закурить, но собака её так потянула вперёд, что та уронила пачку сигарет, так и не открыв её. Хозяйка собаки возмущаться не стала, а послушно почти побежала за нахальной клочковатой псиной. Наблюдая за всем этим, Надя подумала, что это собака вывела хозяйку гулять, а не наоборот. Скоро рассвет, всё-таки надо хоть немного поспать, она обещала подъехать к открытию выставки.

Как только Надя легла, сразу же провалилась в сон – глубокий и без сновидений. Она едва не проспала, хотя ей показалось, что легла буквально несколько минут назад. Будильник был выключен ею ещё ночью, чтобы не мешать сну супруга. Надя тихонько поднялась с кровати, накинула на плечи халат. Николай спал, даже не пошевельнулся.

Она быстро сварила себе кофе – есть особо не хотелось, приняла душ, подкрасила глаза, распустила волосы, оделась в шёлковое платье, выскочила на улицу. Подняла голову, посмотрела на окна своей квартиры – супруг так и не проснулся. И это хорошо, потому что она хотела съездить одна, интуитивно чувствуя, что присутствие мужа помешает ей узнать больше. Она как женщина, не могла вчера не заметить, что произвела впечатление на Константина – забавного мальчика в очках с роговой оправой. А значит, он ей не откажет в любой просьбе.

Сегодня пришлось оставить автомобиль куда дальше от выставки, чем вчера, парковки улиц и проспектов были переполнены. Надежда посмотрела на себя в зеркальце, поправила волосы, обновила помаду на губах, в целом осталась довольна своим видом. Потуже застегнула ремешки на обеих босоножках и решительно направилась к павильону.

– Так, давайте по порядку, – сказал следователь Турчанинов, он только что вошёл в помещение выставки, где уже вовсю работали оперативники, они наперебой стали докладывать ему о случившемся. Тут же была куратор выставки – нервная средних лет женщина с фигурой подростка и чрезмерно короткой стрижкой, зато в ушах золотые серьги с большими зелёными камнями. Пока она говорила, серьги безостановочно колыхались, как маятники. Немудрено, в самой мочке уха было что-то в виде подковы, за которое крепилось витиеватое кольцо. К нему ещё одно кольцо, в которое-то и был вставлен камень. Турчанинов почесал в затылке, зачем женщины носят такое? Странное понятие красоты, однако. Лучше бы волосы отрастила. Он ещё раз посмотрел на куратора выставки, надо остановить бесполезный поток её речи и самому задавать вопросы, иначе эта дама его окончательно запутает, достаточно её маятников в ушах.

– Милена… – он попытался вспомнить отчество куратора.

– Милена Давыдовна, – тут же подсказала она, почему-то щёлкнула пальцами. Турчанинов несколько удивлённо посмотрел на этот жест, но комментировать не стал.

– Итак, Милена Давыдовна, я задаю вопросы, вы отвечаете. По возможности, лаконично и по делу, хорошо? – сказал следователь.

– Да, вот я и говорю.

– Говорю здесь я, вы отвечаете, – бесцеремонно перебил Турчанинов. – Кто последним ушёл вчерашним вечером из павильона?

– Я последней ушла из павильона, – ответила куратор, – точнее, мы ушли последними.

– Мы – это кто? Вы и? – стал уточнять следователь.

– Я и Марк Чередеев – один из моих помощников, – ответила куратор.

– Так, Марк Чередеев, – записал Турчанинов, – Паша, мне нужен этот самый Марк, возьми список всех сотрудников выставки и, прежде всего, найди телефон Чередеева, – обратился он к одному из оперов. Тот кивнул. – Кто из вас включил общую сигнализацию? – он опять повернулся к куратору.

– Марк, – быстро ответила она. – Обычно её включает один из наших сотрудников. Тот, кто уходит последним.

– Понятно, значит, каждый из ваших сотрудников знает, как включить или выключить сигнализацию всего павильона, – сделал вывод Турчанинов.

– Это же очевидно, – куратор тряхнула головой, и серьги опять заколыхались.

– Ну да, – задумчиво согласился следователь. – Что у нас там с Марком?

– Евгений Борисович, он не отвечает на телефонный звонок, – ответил оперативник.

– Подождём, может быть, он в пути на работу, хотя, – посмотрел на часы, – должен быть уже здесь. Чередеев всегда опаздывает? – повернулся к Елене Давыдовне.

– Нет, вообще-то он пунктуален. По крайней мере, за всё время выставки ни разу не опаздывал, – сказала она.

– А раньше?

– И раньше никогда не опаздывал, – не скрывая раздражения, ответила куратор.

– Мне надо будет поговорить с каждым из ваших сотрудников, – не обращая внимания на её тон, сказал Турчанинов. – Да, хочу уточнить вот ещё что: пострадал лишь один зал? Правильно я понимаю?

– Правильно, мужская мода и украшения XIX века. Разгромлены три стенда, из них украдены почти все экспонаты, – ответила куратор.

– Почти? – переспросил Турчанинов.

– Те, которые представляют и историческую, и материальную ценность, – она поджала губы, накрашенные тёмной помадой.

– Составьте мне список украденного и соответственно укажите в нём ценность каждой вещи. – Турчанинов достал из кармана платок и вытер им лоб. В залах не включили кондиционеры, и становилось душно. Июль в этом году вообще решил добраться до отметки +35. В такое время лучше всего у моря, а тут приходится ловить преступников.

– Евгений Борисович, – появился оперативник, – прибыл Марк Чередеев.

– Давай его сюда, Паша, – Турчанинов перевернул листок блокнота.

– Здравствуйте, – в зал вошёл молодой человек – высокий, статный. Одет, как с иголочки, эдакий красавчик – любимец женского пола. И такой занимается искусством? Турчанинов ухмыльнулся.

Глава 18

С самого утра погода испортилась, хотя обычно так думают те, кто живёт в городе, а вот сельскому или деревенскому жителю дождь в радость, особенно в летнюю пору. Сначала небо недовольно хмурилось, потому что ветер всё пригонял и пригонял мешковатые серые тучи, которые, наконец, собравшись вместе, обрушили на землю шумный проливной дождь. Он забарабанил по скатам крыш домов и сараев, звонко и ритмично застучал по пустым вёдрам, мискам и бидонам, оставленным во дворе или на грядках, скатывался с листьев деревьев и омывал на них уже успевшие разрумяниться плоды. Земля в удовлетворении разбухала, разопревала, впитывая в себя живительную влагу, подаренную небом.

– Доброе утро, – Виктория стояла на крыльце в одной рубашке и слушала дождь. Потянулась, зевнула, взъерошила волосы, обернулась на голос супруга.

– Доброе утро, Вадик, – отозвалась она. – Ты давно проснулся? – спросила, заметив, что он уже одет в комбинезон, в котором обычно копался либо в гараже, либо в кладовой.

– Давно, ещё до дождя, – Вадим чмокнул её в щёку. – Смотри, какое небо вдали, – показал рукой. – Видишь, просвет? Какая чистая лазурь, неземная.

– Правда, восхитительно, – закивала Вика.

– А слышишь такой звук, будто тоненько играет флейта? – спросил он, – прислушайся, такое фю-ю-ю.

– Кажется, слышу, – Вика застыла, – да, слышу. А что это за птица?

– Это иволга, она ещё поёт в начале июля, одна из немногих. Кстати, очень красивая птица с лимонно-чёрным окрасом, – стал пояснять Зорин. – Иволги прилетают позже остальных птиц – в конце мая. А знаешь, почему?

– Почему же? – Вика прищурилась, пытаясь обнаружить эту чудесную певунью на близлежащих деревьях. Но без очков это было невозможно, да и с хорошим зрением не всегда удаётся найти птицу среди густой кроны.

– Из-за слишком яркого окраса, иволге важно, чтобы деревья полностью распустили свои листочки.