Воины Игры 4. Сын Императрицы

Волчица склонила голову, соглашаясь, и медленно направилась к гравимодулю, не догадываясь, что всё это время Маджрай, стиснув зубы, слушал их разговор через сенситивную связь. Император обхватил голову руками. Чтобы ни происходило, они потеряют сына. Они потеряли его уже много лет назад, когда Сатталах понял, что он и есть Дыхание Смерти.

Сиббих, глядя в след улетающей Императрице, нежно улыбнулся. Он оказался прав, ей сейчас нельзя видеться с Сатталахом.

Император, услышав приближающийся гравимодуль жены, быстро протёр лицо, сгоняя страх и злость, вышел, чтобы её встретить, на ходу отдавая распоряжения учёным о подготовке к бою принца с соприанами. Сиффира увидела мужа и робко улыбнулась, протягивая к нему руки. Только коснувшись его плеча, разрыдалась и спрятала лицо на его груди.

– Не беспокойся, любимая. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы Сатталах не погиб и не покинул планету. Он последний из Милдерро, и он нужен здесь.

– Значит, ты всё слышал?

– Да.

– Он не погибнет. Я верю ему, – Маджрай гладил её по голове. – Но не в наших силах обеспечить ему безопасность во время боя. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему. Обещаю.

– Мы можем, я уверена, помочь ему в случае вероломности соприан, если они пришлют не одного бойца, а нескольких.

– Каким образом?

– Миттеры.

Сиффира вытерла слёзы и улыбнулась.

Маджрай, сдерживая тяжёлый вздох, прижал её к себе и повёл в лаборатории, размышляя, стоит ли сейчас сообщать ей новость, которая его потрясла и обрадовала. Да, следует ей сказать.

– Сиффира, я хочу, чтобы ты пошла со мной в диагностический центр. Если помнишь, несколько дней назад, ты проходила обследование на наличие спор соприан?

– Да. Что-то не так? – Сиффира встревоженно повернулась к мужу.

– Всё хорошо. Ты здорова. И беременна. У нас будут дети. Двое.

– Значит… Значит, мы действительно ниро, – Сиффира с визгом обхватила Маджрая и крепко обняла, прижимаясь мокрой щекой к его шее.

– И мы не первая пара, ожидающая прибавления, – тихо прошептал волк, закрывая счастливые глаза.

То, о чём когда-то грезил Сэ-тхи, то, о чём мечтала Императрица Стора произошло естественным путём, предусмотренным природой, без издевательств и жестоких пыток во время исследований.

7. Сатталах открыл глаза и вздохнул. Его воины активно растирали его конечности, а Сиббих поднёс к его губам свёрнутый лист ллояра с ядом. Отпив несколько глотков, принц покосился на Сиббиха.

– Сколько в этот раз ты споил мне яда?

– Гораздо больше, чем в прошлый раз. Настолько много, что…

– Ты думал, что я могу погибнуть от собственного яда?

– Да, думал. Но иного способа поставить тебя на ноги нет. Ты мог отложить посвящение котят на то время, когда пройдёт бой с соприанами. Ты поторопился и обесточил себя. – Войори отвёл взгляд и добавил:

– Твоя мать беременна. Это очень весомый аргумент, чтобы защитить наш мир от этих скользких тварей.

Уголки губ принца дрогнули в улыбке, но тут же его стальные глаза окинули своды каменного мешка.

– Согласен, друг. Сколько я здесь? Отец соприан уже прибыл?

– У тебя в запасе ещё несколько часов, – Сиббих снова поднёс к его губам лист с ядом.

– Есть изменения?

Войори отвернулся, чтобы передать пустой лист угзи и вздохнул.

– Да. Ты весь истекаешь ядом. Но иного способа быстро восстановить твои силы я не знаю.

Сатталах поднёс свою руку к лицу. Его золотистые острые ногти оплавились. С ладоней капали ртутные шарики яда на почти полностью растворившуюся куртку.

– Ещё?

– Нет, – Сатталах сел и усмехнулся. – Кажется, мне в скором времени придётся ходить голым.

Он протянул руку к волосам и с удивлением притронулся к ним – жидкий металл волос с тихим шелестом и звоном начал подниматься сам и веером распускаться над его головой, слепо шаря по каменным стенам убежища.

Его воины в масках молча поднялись и покинули каменный мешок. Остался только Сиббих.

– Пока ты спал я изготовил тебе доспехи из коры ллояров.

Сатталах тихо засмеялся и спросил:

– А штаны есть? А то с голым задом идти на переговоры как-то не комильфо.

– Есть.

Друзья расхохотались, осматривая растворённую ядом одежду принца.

– Заплети мне пайкчхики, Сиббих.

Отец, состоящий из троих представителей высшего звена управления Сопра, сморщился от отвращения, увидев усмехающегося принца в сверкающей короне. Тело юноши было полностью скрыто плащом из смолы скал Аррама, чтобы скрыть доспехи, источающие ядовитые испарения.

– Приветствую тебя, Отец соприан, – Сатталах остановился на безопасном расстоянии и поклонился, отметив, что гладкие, блестящие шлемы пта украшены небольшими каплями самого дорого в ближайших Вселенных металла – леолитика. Где они добыли его? Пта – противники грабежей и товаров контрабандистов, однако же обладают столь редким сокровищем?! Вероятно, выменяли на какие-то крайне сверхпередовые и уникальные технологии.

Что и кому они продали за леолитику?

– Итак, – без встречного приветствия начал Отец, едва сдерживая неконтролируемую дрожь скрытой опасности. – Итак, ты вызвал нас. Зачем ты унизил моих детей? Ты желаешь всеобъемлющей радости Жизни?

– Это был единственный способ заставить тебя поднять зад и прибыть сюда самолично. Ты же так увлечён миром Фортегсия, что совершенно стал игнорировать оставленные здесь свои войска стариков.

Соприаны переглянулись. Их кожа покрылась буграми гнева. Принц оскорбил их.

– О, значит, ты всё же желаешь всеобъемлющей радости Жизни?

– Не для этого я пригласил тебя, Отец соприан. Выслушай моё предложение. Один воин твой, один я. Один бой, который решит исход всей битвы. Если твой боец выигрывает, то Войор полностью остаётся вашим.

– Он и так наш…