Академия идеального преступления

– Позвольте вам заметить, Ростислав Александрович, что вы слишком преувеличиваете неуязвимость вашего инвестора Проскурникова и недооцениваете возможности правоохранительных органов. Поверьте, и таким, как Проскурников, предъявляют обвинения, и таких, как он, тоже сажают. Однако мне одно непонятно: зачем же вы и ваш приятель взяли деньги у Проскурникова? При такой его характеристике нужно было обходить такого человека десятой стороной, – сказала я.

– Теперь я уже и сам не рад знакомству с ним, – понурив голову, сказал Ростислав, – да и вообще… это ведь Костин знакомый, а не мой. Где он с ним познакомился, я не знаю, а Костя подробности не рассказывал. Ну я и подумал, что Проскурников – обычный предприниматель, без особого криминала. Еще и радовался, что у нас есть такой инвестор. Если бы знать все заранее!

– Да, если бы знать, где падать, то и соломку можно было бы подложить… Ладно, скажите мне, Ростислав Александрович, еще вот что. Вы упомянули, что Константин Владимирович вдруг загорелся идеей ехать отдыхать как раз в то время, когда необходимо было готовить к открытию филиал «Академии». И что вам не понравился его настрой. Поясните, как понимать эти ваши слова. Иными словами, состояние вашего партнера по бизнесу было каким-то необычным? Не таким, как всегда?

Я вопросительно посмотрела на Пантелеймонова.

Ростислав наморщил лоб.

– Да, Костя вел себя как-то… странно, что ли, – наконец сказал мужчина. – Видите ли, он всегда был энергичным, полным сил. А тут вдруг стал каким-то инертным, что ли. Я подумал, что, возможно, сказывается упадок сил, как это всегда бывает перед весной. Я спросил его об этом, и он подтвердил, что да, скорее всего, это так сказывается накопившаяся усталость. Мы ведь действительно очень много сил вложили в наш новый проект. Но когда Костя сказал, что собирается на Кубу, то я удивился, честно говоря. Ну что там делать молодому мужчине? Лежать на пляже? К тому же Костя всегда предпочитал активный отдых: катание на горных лыжах, прыжки с трамплина, поход по рекам на байдарках, ну и все в таком же духе.

«Да, и Владимир Леонидович Чернохвостиков говорил то же самое», – вспомнила я.

– Хм… вот вы сказали, что не ожидали, что Константин Владимирович полетит на Кубу. А если предположить, что он поехал на Остров свободы не один? – сказала я.

– А-а, вы имеете в виду с женщиной? Ну… не знаю, что и сказать. Видите ли, при всей нашей многолетней дружбе мы в последнее время с ним как-то больше все о делах говорили. О личной жизни практически разговоров не заводили. Вот в студенческие годы – да. Но юность прошла, наступила зрелость. У меня семья – супруга, сын.

– А у Константина Владимировича? – спросила я.

– У Кости только отношения, насколько мне известно, – ответил Ростислав.

– Ну так вот, возможно, что он и полетел отдохнуть не один, а с дамой сердца. Может быть, ему тоже захотелось создать семью, как у вас, почему бы и нет? – высказала я свое предположение.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Пантелеймонов.

Разговор с приятелем и совладельцем «Академии» как-то сошел на нет и исчерпал себя. Я так и не узнала ничего такого, что могло бы дать толчок дальнейшему расследованию.

– Ну что же, Ростислав Александрович, – сказала я, вставая. – Давайте обменяемся контактами.

Я положила на стол свою визитку. Ростислав протянул мне свою.

– Если появятся какие-то сведения о Константине Владимировиче, вы мне сразу сообщите. Если у меня будут новости, то я позвоню вам, – сказала я уже в дверях кабинета.

– Хорошо, Татьяна Александровна. Спасибо вам, – сказал Пантелеймонов.

– Пока еще не за что. Ладно, мы с вами на связи, – сказала я и вышла из кабинета.

Но не успела я сделать и пары шагов, как на меня буквально налетела какая-то женщина.

«Да что у них тут происходит? – подумала я. – Совсем недавно меня чуть не сбил с ног Ростислав Пантелеймонов, а теперь еще одна…»

Я посмотрела на женщину: невысокого роста, с изящной, гибкой фигурой и очень ухоженная. Сразу было видно, что заботу о своей красоте она доверила только самым лучшим профессионалам. Эксклюзивный облик вошедшей, вернее, ворвавшейся, дамы подчеркивали стильная модная стрижка, дорогая брендовая одежда, тонкий шлейф изысканного парфюма, опять же известных парижских компаний.

Женщина ворвалась в кабинет Пантелеймонова и с порога закричала:

– Ростислав! Почему ты телефон не берешь?

– У меня был важный разговор, поэтому я не мог отвлекаться на разговор с тобой, – спокойно ответил Пантелеймонов.

– А-а, вот, значит, как? Разговор с собственной женой ты не считаешь важным? Как мило! Впрочем, ты, Пантелеймонов, в своем репертуаре! – язвительно произнесла женщина.

– Ну все! – простонал Ростислав.

– Что «все»? Не поняла твоего намека! – в голосе супруги Пантелеймонова прозвучала угроза.

– То, что ты села на своего конька и сейчас начнешь, как, впрочем, и всегда, выносить мне мозг, – огрызнулся мужчина.

– А ты отвечай на звонки вовремя! – возразила женщина.

– Чего тебе, Оксана? – устало спросил Ростислав.

– У меня кончились деньги, ты забыл мне их перевести, – сказала Оксана.

– Как это забыл? Ничего я не забыл! Разве ты дашь что-нибудь забыть? Я только утром тебе перевел приличную сумму, – сказал Пантелеймонов.

– Ты это серьезно, Пантелеймонов? Ты считаешь, что это приличная сумма? – с издевкой спросила женщина. – То, что ты называешь приличной суммой, это просто карманные деньги. И к твоему сведению, я их уже потратила!

– Вот это ничего себе! Слушай, дорогая, если ты будешь с такой скоростью тратить деньги, боюсь, что нам скоро придется просить милостыню, – сказал Ростислав.

– Так, Пантелеймонов, хватит меня воспитывать, лучше переведи мне сто тысяч, – потребовала Оксана.

– Сколько?! – закричал Ростислав.

– Сколько слышал! Мне нужно купить купальник для поездки на Мальдивы, еще кое-что по мелочи…

– Ни на какие Мальдивы мы не едем! – перебил супругу Пантелеймонов. – Нет денег! Константин неизвестно где, на меня наседает кредитор, хоть ты меня не доставай!

– Мне плевать и на Константина, и на твоего кредитора! – истерично взвизгнула женщина.

Я вышла из кабинета. Супружеская ссора по поводу денег ничего не прояснила в деле об исчезновении Константина Чернохвостикова. Значит, мне необходимо работать дальше.

Я вышла из приемной кабинета Пантелеймонова и услышала какой-то монотонный звук, напоминающий гудение шмеля, только звук был гораздо громче. Что это?

Я посмотрела вглубь коридора и увидела, как в мою сторону движется уборщица с пылесосом. Это была крепко сбитая женщина лет пятидесяти. Она открыла дверь в кабинет, который был расположен рядом с кабинетом Ростислава Пантелеймонова, и вошла внутрь. Я посмотрела на табличку на двери: «Чернохвостиков К. В.» Так, значит, кабинеты приятелей расположены по соседству?

Пылесос еще немного пошумел в кабинете Константина Чернохвостикова и вдруг замолчал. Я открыла дверь в кабинет.

– Решили передохнуть? – спросила я женщину.

– Да нет, пылесос вот заглох, наверное, перегрелся. Подожду немного, пусть остынет. Благо, что хозяина сейчас нет, можно не торопиться, – ответила уборщица.

– А он скоро должен здесь появиться? – спросила я.

– Скоро. Все сроки уже вышли, а Константина Владимировича все нет и нет, – озабоченно проговорила женщина.

– Вас как зовут? – спросила я.

– Клавдия Яковлевна, – назвала себя женщина.