Иные

– Салют, дружище!

– Как дела?

– Твоими молитвами.

– Я тут подумал вытащить тебя в город на выходные, ресторан – не ресторан, в общем, как захочешь. Такой повод рисуется!

За все эти годы только он поздравлял Захара с днем рождения, который теперь неумолимо приближается. Свой тридцать четвертый день рождения он встретит на воле – как тут не отметить!

– Может нам прошвырнуться и по ночным увеселительным заведениям?

– Так… кто ты такой и куда дел моего друга? – опешил от таких перемен Глеб. Зак рассмеялся:

– Я возвращаюсь!

– Рад это слышать! И каков план действий? Чего ваша душенька желать изволит?

– Буйства и разврата!

– Ого!

– Шучу. Хотя насчет второго…

– Беркутов! Я приличный семьянин!

– А, ну да, ну да. Тогда как – куролесим на детском утреннике, ни в чем себе не отказывая?

– Размечтался! Там тусят только избранные! Чтобы попасть в это богемное общество поклонников трансформеров и почитателей Барби надо уметь метко стрелять!

– Я о том и толкую! Пора расчехлить оружие и прочистить ствол!

Парни рассмеялись и условились встретиться у Глеба в ближайшую субботу.

Глава 7

Впервые за много лет Захар почувствовал настоящий праздник. Не просто телефонный звонок от друга или, в лучшем случае, его приезд, а самое настоящее торжество, виновником которого был он, а потому получил максимум внимания от всего семейства Рогозиных.

Сначала они приземлились в ресторане, где Зак вдоволь налакомился разнообразными деликатесами и все равно остался при своем непоколебимом мнении, что Милкины пельмени – самая вкусная еда! Вечером «лучшая жена на свете» милостиво позволила своему благоверному «выгулять» друга. Они хитро переглянулись, как показалось Беркутову, и, усадив Милу с детенышами в такси, сами отправились в ночной клуб.

Там они осели за баром и наблюдали за разношерстной публикой, прибывающей за яркими эмоциями и впечатлениями. Заку было не по себе – как он ни старался за прошедший месяц избавиться от своих комплексов и страхов, времени прошло ничтожно мало. Он дико озирался на слишком громкие звуки или чересчур шумные компании. Почувствовал руку друга, ободряюще сжимающую его плечо:

– Расслабься, чувак! Все нормуль. Я тебя в обиду не дам, – подмигнул тот. Захар усмехнулся:

– За этот день! – поднял стопку водки со скупым тостом и чокнулся с Глебом.

Началась шоу-программа: живое исполнение песен перемежалось с выступлением танцевальных проектов и прочей дребеденью, которые Захару были, если честно, не шибко-то интересны. Был даже женский и мужской стриптиз, от зрелища которого он влил в себя две стопки подряд, ошарашено глянув на друга. Сколько у него не было женщины? Ооо! Даже не вспомнить! Мужской стриптиз у него, конечно, тоже вызвал сильные эмоции, но другого плана. Время перевалило за полночь, атмосфера в клубе накалялась, градус развязности повышался. К бару возле него нетвердой походкой подошла девушка и задела его плечом, чуть покачнувшись:

– Сорян, красавчик. Не рассчитала, – глянула на него нетрезвым взглядом. – Оо, такой милаха и скучает. Могу составить компанию, – подмигнула она и улыбнулась. Беркутов присмотрелся к ней: милая девчушка, малость перебрала, правда. Скорее ухоженная, чем красивая: светлые волосы забраны в замысловатую прическу, которая слегка растрепалась в разгар вечера, и выбившиеся прядки придавали вид томной сексуальности. Красиво выделенные глаза непонятного цвета и ярко очерченные губы. Маленькое синее платье с откровенным декольте почти не оставляло место воображению. Мелькнула мысль, не она ли танцевала стриптиз? И молодая, неопытная. Будь постарше, не обратилась бы к нему и уж тем более не назвала бы «милахой» верзилу, что хмурой тучей вглядывается в толпу, выискивая подвох.

– Ты такой напряженный, – пропела девушка, опустив тоненькие руки с аккуратными ноготками на его плечи и проведя вниз до его кистей ласкательным движением. – Тебе здесь не нравится? Мы можем уехать.

Зак опешил – его же откровенно снимают! Это ж, какие нынче нравы?! Девчонка, тем временем, зацепив пальцами рукава его поло начала обратный путь руками, заодно оголяя его предплечья. Вроде бы невинный жест – она же не в трусы к нему полезла. Но его припечатало к месту – настолько интимной показалась это ласка. Девушка оставила рукава в покое и переплела свои пальцы с его, подняв их до уровня груди. Кажется, ее совсем не смущает, что объект ее притязаний стоит истуканом, даже слова из себя не в силах выдавить. Подошла ее подруга и стала что-то громко кричать на ухо этой, головой указывая на татуировку Зака. Понятно. Стреляная, значит, и не с такими путалась. Из-за грохочущей музыки Захар не расслышал слов и только наблюдал, как малютку увели. Та и не сопротивлялась, лишь улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй.

Беркутову не обязательно было ее слышать, он и так знал, что кусок колючей проволоки на запястье говорит сам за себя. Ошибки молодости – кто их не совершал? Конкретно эта – одна из его самых невинных. Но, твою ж налево, как мерзостно! Станет тепло, наденет футболку – его и вовсе шарахаться станут? Там ведь вся рука в наколках, символизирующих кто такой, и за что сидел. Ну, уж нет. Этого еще не хватало! Глеб, по-своему расценив хмурость Захара, хлопнул его по спине:

– Не парься! Здоровее будешь! – намекая на венерический букет болезней у столь доступных особ. Зак кивнул, не переубеждая друга. Дальше – больше.

К бару подошли два сосунка. Назвать их по-другому у него бы язык не повернулся. Он просканировал их с ног до головы внимательным взглядом, подумал, что система дала сбой и еще раз, более сосредоточенно оглядел. Черные туфли – окей; черные, слишком зауженные брюки подчеркивали стройность ног – мммм… на любителя. Но! Снизу штанины скатаны в трубочку, оголяя часть щиколоток, закрытых белым носком! К такому жизнь его не готовила! На одном – узкий короткий пиджачок с подернутыми рукавами, на другом – розовый, облегающий тоненькое тельце, джемпер. На голове у них – атас! У одного волосы стоят, как гребешок; что-то похоже на «ирокез», но это, блядь, зализанный гелем петушиный, мать его, гребешок! У второго стильно выстриженная бородка и маленький хвостик на макушке. Белоснежные зубы, холеные пальчики, как еще губы блеском не намазаны?! Конечно, Зак со своим устаревшим взглядом на мужской образ не претендует на роль ведущего модельера. Свободные черные джинсы самого простого покроя и обычное черное поло (что кофта на нем называется именно так, он узнал от Милы, которая и купила ее) тоже нельзя назвать верхом высокой моды, но это… даже как-то… перебор, одним словом. Твою ж налево! Он медленно повернул голову к Глебу, который чухнул за реакцию друга и тихо угорал.

– Это что? – просипел тот, кивнув в сторону мальцов.

– Современная мода, парень. Как тебе? Впечатляет? – посмеиваясь, спросил он.

– Я на зоне жопу стерег не для того, чтоб на воле педиком стать! – грубо отрезал он.

У него совсем упало настроение: музыка играла дурацкая, совсем не в его вкусе, пьяная развязная молодежь дергалась в каких-то конвульсивных предсмертных судорогах.

– Покурим? – махнув головой в сторону выхода, уже сам двинул туда.

– Поехали отсюда? – буркнул Зак, затянувшись и выпустив дым в холодную ночь.

– Не зашло? – участливо спросил друг.

– «Я слишком стар для этого дерьма» – ответил он цитатой из «Смертельного оружия».

Глеб хохотнул:

– Ладно, брат, еще одно место и по кроваткам.

Беркутов не хотел тащиться куда-то еще, но и друга обижать отказом не собирался:

– Как скажешь, – покорно отозвался он, и почесал в гардероб за куртками, пока Глеб вызывал такси.

Глава 8

Бар «Бешеные псы» приветствовал своих гостей матерой рок-музыкой еще при входе. Зайдя внутрь, парни также парканулись у бара. Захар огляделся: антураж, музыка, мебель, декорации – все здесь указывало на то, что это породистое чистокровное байкерское заведение. Вместо барных стульев – мотоциклетные седла. Повсюду горделиво вывешены на обозрение цвета и флаги мотоклубов, как пояснил Глеб. Играют излюбленные композиции рок-групп, иногда замиксованные в более танцевальном ритме. А какие люди! Куда ни глянь – глаз радуется! Дюжие закаленные мужики в коже и цепях, сидят большими компаниями, громко и весело смеясь, или передвигаются по бару, здороваясь и общаясь со всеми. Никаких тебе зализанных челок или розовых пиджачишек. Только рок, только хард корр! Гордые смелые женщины восхищают своей дерзостью – тут «малюток» съели бы заживо! Настроение у Зака улучшилось:

– Ништяковое место! Чего ж сразу сюда не поехали?

– Чтоб ты увидел разницу и понял, что тебе ближе.

– Вот ты хитрый лис!

Они заказали выпивку, и Захар окончательно расслабился, полностью освоившись в такой приятной сердцу среде. К Глебу периодически подходили разнокалиберные мужички, и тот обязательно знакомил всех с Беркутовым.

– Надо же, Желтый! Давненько тебя не видно! Милка совсем из-под каблука не выпускает? – беззлобно поддел здоровенный бугай, пожимая Глебу руку и захватывая в свои медвежьи объятия.

– Гонит взашей, да я не иду! – отшутился он, отвечая на приветствие. – Вот друга привел развеяться. Знакомься – Захар.