Мир Аматорио. Неделимые

Глава 5

Монако

– Десмонд, оставь его. Ты что, не видишь, что он пьян? – Кристиана прижимает Десмонда к себе, пытаясь его успокоить.

– Да, я пьян. И мне ни хрена за это не стыдно! – кричу я. – Хотите правду? Вы все думаете, что имеете право меня осуждать. Но у каждого из вас не было и доли того дерьма, через которое прошел я.

Десмонд пронзает меня свирепым взглядом. Я с вызовом смотрю на него в ответ.

Пошел ты! Вместо того чтобы радоваться, что твоя жена рядом и не бросит тебя после свадьбы, ты какого-то хрена лезешь ко мне! 

Я расстегиваю часы на запястье и швыряю их в его недовольную рожу. В последний момент Десмонд уворачивается от них, и часы приземляются на газон.

– Забери свой чертов подарок себе. Мне ничего от тебя не нужно, ясно?

Мои глаза скользят выше, чтобы наткнуться на гостей. Кто-то из них смотрит на меня с осуждением. Кто-то с опаской или волнением. И только один из них смотрит на меня с желанием пристрелить, если бы ему предоставили такой шанс.

Гребаный Фрэнк Гросс.

Я знаю, что единственная причина, почему он не выпустил в меня пулю, заключается в его дочери.

Фрэнк не хочет расстраивать Ким и совершать убийство у нее на глазах. И, пожалуй, за его заботу о ней я могу засчитать одно очко в его пользу. Но я все равно выскажу ему все, что о нем думаю. И хочу, чтобы об этом услышали все.

– Дай знать, если тебе понадобится еще одна моя подпись! – кричу я.

Гнев жжет мое горло и грудь. Я с трудом стою на ногах, но бросаю в воздух документы о разводе. Фрэнк передал их мне, чтобы я их подписал. На что он рассчитывал? Старый кретин думает, что начнет мне угрожать, и я откажусь от моей Ким?

Ни за что, блять, на свете!

Никто не может встать между Ким и мной.

Никто.

Продолжаю швырять документы о разводе. На них нарисованы член и яйца, и я знаю, что поступил, как тупой третьеклассник. Но мне плевать.

Фрэнк должен понять, что у него нет права указывать, что мне делать. Я сам разберусь со своим браком и со своей женой. Это касается только меня и Ким.

– Кэш, хватит!

Встревоженный голос рассекает воздух, как удар хлыста. Я поворачиваюсь и среди гостей мгновенно нахожу беспокойное личико моей малышки. Наши взгляды встречаются, и по моим венам расползается яд.

Я больше не в состоянии смотреть ей в глаза и прикрываю веки. Ким впервые смотрит так на меня.

Я видел ее взгляд, полный ненависти. Видел ее злобный взгляд. Видел гневный. И я бы с легкостью их пережил, позволяя ей дальше ненавидеть меня. Главное, я тот, кто никогда ее не оставит.

Но сейчас взгляд Ким полон разочарования, и мне хочется исчезнуть. Бесследно раствориться в воздухе. Я нажрался и больше не желаю, чтобы Ким видела меня в таком состоянии.

Спрыгиваю со сцены, и гости отшатываются от меня, словно я конченый псих. Моя челюсть сжимается, я с трудом держусь, чтобы не рассмеяться вслух мрачным хохотом.

Чего от меня все хотят? Я шаблон плохого парня и охреневшего говнюка. Даже моя семья не ожидает от меня чего-то хорошего.

Мне. Насрать.

Мне ни капельки не стыдно за свою выходку. Я не собираюсь ни перед кем извиняться.

Кроме нее.

Ким – единственная, перед кем я готов извиниться. И по жестокой иронии она сразу пошлет меня, как только я раскрою рот и произнесу первое слово.

Но Ким придется принять мое извинение, нравится ей это или нет.

Я хочу подойти к ней, но что-то внутри останавливает меня.

Сейчас не самый лучший момент, тупица. 

Застываю на месте, а затем шаткой походкой иду в сторону дома. Добираюсь до бассейна и поворачиваю голову. Мой взгляд скользит по воде, подсвеченной неоновым светом, подстриженной лужайке и задерживается на установке для запуска фейерверков.

Перед глазами всплывает образ Ким.

На ее личике отражались вспышки салюта, когда она стояла посреди обезумевшей толпы. Она была единственной, кто оставалась спокойной. Все в панике бросились убегать из дома, пока она завороженно смотрела, как взрывается фейерверк один за другим. 

Это был день, когда ее папаша устроил прием по случаю ее возвращения из Англии. А я направил салют в его дом. И однажды Ким призналась мне, что ей понравилась моя дурацкая выходка.

Почему бы не повторить этот момент? Я уже натворил достаточно много дерьма. Хуже, чем сейчас, уже точно не будет.

Делаю несколько неустойчивых шагов, и моя рука застывает над красной кнопкой пусковой установки. Повернувшись, я ищу взглядом Ким.

Она смотрит на меня сквозь волнистые пряди светлых волос, а ее голубые глаза… Черт, почему они всегда имеют надо мной столько власти?

– Это для тебя, Ким.

С этими словами я нажимаю на кнопку.

Воздух со свистом прорезает яркая искрящаяся комета. За ней выстреливает еще одна.

Я разворачиваюсь, и за моей спиной с грохотом взрываются фейерверки, освещая все пространство вокруг. Иду в сторону рощи. Туда, где стволы деревьев прячутся в темноте ночи.

Для меня эта свадьба подошла к концу.

Как и моя.

***

Не знаю, сколько прошло времени. Кажется, я уже вечность пялюсь на лунную дорожку, сверкающую на водной глади. По ней иногда проплывают яхты и парусники, пока я сижу, прислонившись спиной к дождевому дереву, растущему на склоне обрыва.

Где-то внизу шумит море, его волны разбиваются о камни такими же обреченными ударами, как стучит сердце в груди.

«Я любила тебя первой любовью, но Найла любила сильнее».