Сомнения гнетут, сомнения…
Посуду отзови, отзывчивый…
Растения сжигал? Растения…
О сабле громыхал? О сабельке…
Так я же был спирит и медиум!
И вкапывал добро по капельке
В междействие и интермедию!
И зрители смотрели, зрители,
Как я лукаво гнал лукавящих,
И видели ведь, дети, видели,
Что правых замирял и правящих,
Что страждущих лишал страдания,
Неверящих учил доверию,
На месте зданий строил здания,
Менял империей империю!
Не славы жаждал, но ославили;
«Без палева, – просил, – без палева».
Оставили, друзья, оставили –
Так сладко спали вы, так спали вы…
Писатели, готовьтесь письменно
Упрятать быль в ретроспективное;
Я воспарю предельно выспренно,
А вы меня на чтиво-чтивное
Примите в роли чуда-чудного
Для поисков моих искателей.
Хочу, чтоб в будни беспробудные
Читал вас главный из читателей…
Копью предавший, будешь “без копья”…
Укравший дождь, – на место, что украл!..
Вернуться… выпить… выпью… выпью я…
Я победил… Он отступил… Ты проиграл.
***
Ради каких же стихов тебя у меня отобрали?
Смог ли я верно понять эту гиперзадачу?
Глади забвенья всё ближе – пора ускоряться.
Бог, очевидно, нуждается в свежих решеньях.
Ладно, быть может, что это какое-то новое слово
Или причудливо-странная ёмкая форма?..
Только тревожит догадка: а вдруг я свихнулся
И парадигма избранная – вовсе не метод.
Как бы то ни было, знаю, что рыпаться надо и стоит;
Стоит покуда стоит и не падает парус;
Если в замену песку будут сыпаться мысли,
И хоть одна из них вдруг да порадует вечность.
Ты остаёшься в заложниках тихой размеренной сладкой,
Даришь мне шанс для закладки изящного финта.
Вот он, смотри: неизбежно, хотя и украдкой
Рифма змеёй доползла до конца лабиринта.
Время
Серебристость извращений