Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

Солдаты северного цветка достали заранее приготовленные топоры для пролома ворот, несколько человек стали со всей силой рубить по доскам, пробивая одну брешь за другой, пока не показалась заградительная балка. Как только в воротах появлялась брешь, её сразу закрывали оприциновым щитом, чтобы дершаабы не могли ударить в неё по штурмующим храм солдатам. Буквально через несколько минут балка лопнула от очередного удара топора. Оприциновый порошок, которым инквизиторы обильно посыпали всё вокруг давал о себе знать. Южанин, пытавшийся заклинанием откинуть нападавших от ворот, просто загорелся внутри храма, добавив ещё больше неразберихи в битву. Прогремел последний удар топора, и балка рухнула на пол. Солдаты всем весом навалились на ворота, чтобы открыть их, ведь в храме Арто помимо балки есть и стальные засовы.

Тяжёлый кованый металл с трудом поддавался натиску, но вскоре сломался, не выдержав напора. Как только ворота открылись, Ангус встал впереди с несколькими солдатами, укрыв остальных за оприциновыми щитами. Инквизиторы тут же стали стрелять из луков, глуша и обездвиживая магов каждым попаданием. Оприциновая пыль почти закончилась, и теперь солдатам предстояло биться в рукопашную с одними из самых сильных магов в мире.

Одурманенные шпилькой дершаабы чеканили заклинания одно за другим, не давая армии ворваться внутрь в полной мере. Кто-то загорался, кто-то просто падал на каменный пол, захлёбываясь своей кровью. Заклинания были страшны и беспощадны, но солдаты уверенно теснили южан, всё сильнее загоняя их к стенам. Инквизиторы бились, проявляя всю смелость и подготовку, которую только имели. Они в одночасье продвинулись сквозь бой к лестнице. Двадцать два человек взобрались на неё, образовав двойной щит. Половина из них смотрела в сторону первого этажа, не давая магам отступить наверх, другая же удерживала натиск по узкой лестнице со второго этажа, не давая остальным прийти на помощь к своим соплеменникам.

Солдаты северного цветка, не взирая на тяжесть штурма и потери, с каждой минутой укладывали всё больше темнокожих магов на каменный пол, омывая священный храм кровью неприятеля. Это был первый случай в истории, когда иноверцы укрылись в священном храме от атаки.

Спустя час нижний этаж был полностью усеян трупами. Инквизиторы смогли выдохнуть и направить оставшиеся силы на то, чтобы оттеснить дершаабов дальше на второй этаж, освобождая и зачищая лестницу для основных сил. Их осталось тринадцать человек. Чёртова дюжина ревностно поднимала мечи против магов. Они, подобно металлическому зверю, двигались вперёд ступень за ступенью, подпираемые солдатами со спины, что не давало им кубарем свалиться вниз после каждого взрыва или огненного всполоха. Дершаабы били неприятеля изо всех сил. Они бросили магию и уже просто пытались рубиться мечами и саблями. Они прыгали с разбегу всем весом на щиты инквизиторов, надеясь скинуть их с лестницы.

Попытки дершаабов выстоять в этой битве становились всё жестче и яростнее. Они, словно обезумевшие псы, готовы были руками разрывать нападавших. Инквизиторы, тратя огромные усилия, смогли перешагнуть последнюю ступень. Их щиты тут же раскрылись, и кровь снова заиграла своими яркими багровыми красками, заливая стены и пол храма. Дершаабы падали на каменный пол второго этажа, бились в предсмертных судорогах, кричали на родном языке и пытались чеканить заклинания, которые постоянно срывались из-за остатков оприциновый пыли, что распыляли семь инквизиторов, дошедших до второго этажа.

Северный цветок теснил инквизиторов, требуя места для битвы. Они клином начали врезаться в противника, уменьшая его количество с каждым взмахом меча. Солдаты давили числом. В замкнутом пространстве среди пыли, сажи и дыма от горящих деревянных предметов дершаабы не могли колдовать, тем более в воздухе везде летала ядовитая для магов пыль. Она напрочь лишала заклинания силы, и никто не мог управлять ими. Через раз молния разрывала не солдата Верландии, а самого колдуна, обжигая и поедая его чёрную плоть.

Все потеряли счёт времени, никто не знал, сколько длится штурм. Закалённые в битвах солдаты тяжело двигались вперёд из-за узких стен второго этажа. На улице запели петухи, последний маг пал, испустив дух и оросив каменный пол алой кровью. Храм был взят под контроль солдатами Верландии, хотя потери были поистине колоссальны. Инквизиторы молча сели среди трупов, чтобы перевести дыхание. Церковь, где их посвящали вере, вешая на шею крест при рождение от пола до потолков была залита кровью. Три хранителя ордена святой Инквизиции смотрели друг на друга, они нервно смеялись, то и дело шипя и хватаясь за искалеченные части тел, пытаясь заглушить боль от ранений и огорчения, что селилось в их сердцах.

– Да хранит нас Арто – тихо сказал Людерик Баонс, ветеран третьей пешей группы ордена святой Инквизиции Верландии, под командованием павшего в бою Матрева Эдлетера.

***

Ночная тишина разорвалась от дикого воя. Левардье тут же вскочил на ноги и попытался вглядеться во тьму. Корани настороженно вжалась, быстро разбудив и подтянув к себе Валерану.

Левардье осторожно вылез из под корней старого поваленного дерева и стал осматриваться. Вдруг ночную тишину снова разорвал волчий вой, который был уже близко к месту их ночлега. Ноздри солдата стали раздуваться, втягивая знакомый волчий запах. Нет – это были не дикие звери, решившие устроить пир на костях трёх вымотанных путников. Этот запах Левардье узнает из тысячи других, в любой момент, в любое время – это был запах волколака.

Вдруг снова раздался вой, листья и ветки хрустнули под тяжестью лап. Огромный чёрный гигант летел вперёд, прямо на Корани и принцессу. Его острые, сверкающие в свете звёзд, клыки клацнули в нескольких сантиметрах от плеча волчицы. Принцесса отлетела в сторону, её крик, наполненный страхом, оглушил лес! Корани с ужасом в глазах наблюдала, как воздух вокруг звенит, и непонятные зеленоватые тени мелькают из стороны в сторону. Вдруг принцесса исчезла во мраке, будто её никогда тут и не было.

Волк сделал ещё один прыжок, и его клыки поймали что-то в ночи. Кровь брызнула, и волчица увидела, как он сжимает девушку лет пятнадцати с зеленоватой кожей. Волк выкинул её из пасти и прыгнул к волчице. Корани отскочила в сторону, с ужасом наблюдая, как огромный зверь яростно рычит и разворачивает своё огромное тело для нового прыжка. Глаза зверя горели в ночи, а свежая кровь непонятного существа, как и полагается, начала заливать всё вокруг.

– Корани, берегись! – Левардье обернулся волком, разорвав одежду, которая была на нём, и бросился на чёрного гиганта.

Он быстро поднял глаза на врагов, в этот же момент его зрачки блеснули, и он оскалился. Человеческие зубы вытянулись в длинные и могучие волчьи клыки, спина стала резко покрываться белоснежной шерстью, скрывая многочисленные шрамы. Обрубок конечности превратился в лапу, ногти на руках и ногах вытянулись, спустя несколько секунд на поляне рядом с вещами стоял огромный белый волк с голубыми глазами.

Волчица поняла – скрываться вечно не получиться. Она молча вскочила на ноги и побежала в глубь леса. Вдруг сильный удар лап повалил её на землю. Острые, как бритва, клыки вцепились в бедро девушки, и ещё один чёрный волк потащил её, как можно дальше от дерева.

Гигант ни на секунду не ослаблял хватку, продолжая упорно уносить волчицу от её мужа.

– Нет, Корани! – подумал Левардье, отпрыгивая с поваленного на землю волка в сторону.

Солдат в белом волчьем обороте помчался через деревья и поросль, не взирая на кромешную темноту. Вдруг на него выскочили ещё три чёрных монстра:

– Оставь её нам! – прорычал один из нападавших и набросился на Левардье.

Волк одним ударом лапы сбил нападавшего, отбросив его. Чёрный вскочил и перегородил дорогу Левардье. Трава едва колыхалась от слабого ветра, солнце начало подниматься над горизонтом. Его лучи слабо, но упорно, окрашивали всё вокруг ярким красным светом. Зелёная трава казалась червонной из-за рассвета и огромных огненных цветков агни[4 - Цветок ярко-алого цвета с чёрным стеблем и бархатистыми лепестками. Произрастает в лесах средней полосы Даларии.]. Левардье молча стоял по середине поляны, усеянной незабудками и поротой[5 - Вид лопуха, используемый в снадобьях и алхимии.]. Мускулистая грудь тяжело вздымалась от волнения и злобы. Несколько минут перед тем, как начнется битва, где снова прольётся кровь.

– Сын белых волков! – противный рычащий крик раздался справа от волка.

– Щенок, чьи предки отвергли луны, настал и твой час! – яростно сказал один из них.

– Что вам нужно, я знаю, кто вы, но что вы хотите от моей жены? – прорычал белый волк.

– Ты столько времени жил в неведенье, глупец! – промолвил Шоан.

Чёрные волки вчетвером медленно окружали Левардье.

– О чём ты?

– Как твои род посмел забыть вечное предание. Завет, который Долон оставил всему волчьему брату? – прорычал Шоан.

– Не смей даже думать об этом! –Левардье оскалился, он понимал, о чём говорит чёрный волк. Предание, по которому дочь Сколльи родит бессмертного воина, который сможет свергнуть Ария. Это предание знали все волколаки, но веками на свет появлялись дочери Яра, и веками Долон не мог воплотить в реальность предание Людмилы.

– Твоя жена, дочь Сколльи. Она использовала тебя, как вещь, белошёрстый ты олух! Она пряталась за твоим запахом, чтобы мы не могли найти её, но сегодня наконец-то свершилось. Она позабыла о том, что мы можем не только чуять, но видеть и слышать, и попалась к нам в лапы! – Шоан засмеялся, оскалив грозную пасть.

– Как ты смеешь говорить такое, проклятый богами! – Левардье зарычал.

– Мы предлагаем тебе сбежать в страхе и оставить всё, как есть. Мы убили много братьев в погоне за дочерью Сколльи и больше не хотим наносить вред волкам – тихо сказал вожак.

– Это последний шанс спастись от великого рока, белошкурый – злобно прорычал один из чёрных.

– Ну что ж, посмотрим – голос Левардье не вздрогнул, не прозвенел сталью, как прежде, наоборот, он был спокоен, словно сейчас должен был начаться пир, а не битва.

– Я вижу ты готов расстаться с жизнью ради той, которая использовала тебя – ответил Шоан.

Чёрные волки медленно стали приближаться к жертве, окружённой и зажатой в кольцо. Их движения были аккуратны и размеренны. Побывавшие в сотнях сражений и передавившие на своём веку больше сотни волколаков, они уже знали, что один сын Ария им не угроза.

Левардье опустил морду вниз, из волчьих глаз текли слёзы, он понимал, что Корани больше никогда не увидит его. Эта мысль сдавливала сердце, но не прибавляла сил, как раньше. Каждый бой он стремился выиграть, чтобы провести ещё одну ночь со своей волчицей. Каждый бой, но не этот. Лютая битва должна была только выиграть время, но ни о какой победе не могло идти и речи. Волк плакал, прощаясь с ещё не рождённым ребёнком, понимая, что чёрную стаю не в силах одолеть даже он! Время, которое он хотел выиграть, могло спасти Корани, но если чудеса бывают, и он сможет перегрызть глотки четверых изгнанников стаи, тогда он ринется на последнего. Он защитит свою волчицу, омыв лес кровью волков Долона!

Четверо придвинулась к белому гиганту вплотную, и один из них взмахнул лапой. Левардье отпрыгнул в сторону, и острые, как бритва, зубы вцепились ему в холку. Белый гигант заревел и бросился вперёд. Кровь брызнула из пасти чёрного хищника, стекая по белой шкуре. Левардье в один прыжок протащил за собой волка, который никак не хотел ослаблять хватку, и вцепился в морду другому. Враг завыл и заскулил, острые клыки волколака прошили мягкую плоть и заскрежетали о кости, впиваясь всё сильнее. Левардье слышал, как череп врага хрустит у него в пасти! Чёрный волк висевший на спине белого гиганта сильнее вгрызался в спину Левардье, выпуская всё больше алой крови. Лапы чёрного с силой били и рвали бока волколака.

Третий волк, не долго думая, в попытках помочь другу прыгнул на Левардье, и его зубы уже были в сантиметре от мягкой и пульсирующей шеи, как вдруг белый гигант с силой развернул умирающего врага и ударил всем весом прыгнувшего волка. Волк Долона, вгрызающийся в холку белому гиганту свалился вниз, так и сжимая кусок плоти и кроваво-белой шерсти в пасти.

Волколак истекал кровью из разорванной на спине раны, но его челюсть по-прежнему с силой сжимала голову уже мёртвого чёрного волка.

– Ты пожалеешь об этом! – поднимаясь с земли, прорычал один из врагов.

Левардье молча набросился на него, и зубы смертельной хваткой сомкнулись на правой передней лапе врага, кости хрустнули. Белый гигант мотал головой из стороны в сторону, и вскоре чёрная лапа уже была оторвана от тела нападавшего.

Шоан молча наблюдал за боем со стороны. Эта битва была не его. Братья и сами могли справиться с белым волколаком. Он видел, как один из них погиб, а второй остался калекой, но всё же не решался ринуться в битву, ожидая того случая, когда всего лишь один укус сможет изменить ход сражения.

Волк выплюнул оторванный кусок плоти и снова вцепился в Левардье, но на этот раз его клыки сомкнулись сзади, на шее белого гиганта. Кровь брызнула во всё стороны, а чёрная шерсть ощетинилась и стала, словно стальной. Глаза Левардье расширились, а лапы невольно подкосились. Волк с откушенной лапой тяжело дышал и выл от боли.

Левардье покорно опускался на землю всё ниже, его дыхание замедлялось, а глаза медленно закрывались. Кровь, рвущаяся бурным потоком, уже застилала морду волколака, через несколько секунд последний удар сердца прервал долгую волчью жизнь, а зрачок навсегда запечатлел буйство красок, которое неумолимо гасло, делая мир серым и статичным.

Чёрный слез с тела Левардье и презрительно поглядел на белого, перепачканного кровью гиганта:

– Вот и оборвался волчий танец.

– Уходим, мы не можем и на этот раз упустить Корани! – скомандовал Шоан, глядя на то, как у брата с откушенной лапой начинается предсмертная агония от потери крови.

Чёрные волки оставили родного брата умирать среди зарослей пороты и ринулись в глубь леса.