Время

– Так вам сначала ко врачу.

– Да, и к нему загляни. Узнай они детей принимают или нам придётся в детский травмпункт ехать. Скажи, что мы из пионерского лагеря, что случай тяжёлый. Ну, сам сообразишь. Чего я тебя учить буду. Сделаешь? А потом сочтёмся.

Когда водитель ушёл начальник лагеря стал смотреть, то в одно, то в другое окно рафика напряженно шевеля губами.

– Что вы делаете.

Максим тоже завертел головой, но на улице было пусто.

– Жду Максима Зуева.

– Но я здесь же. – удивился Максим.

– Нет, вон тебя везут. – сказал Аркадий Матвеевич.

И в конце улицы появилась пожилая женщина, которая тянула за собой самодельную дворницкую коляску, на которых те перевозят бочки или кучи мусора. На коляске сидел мальчик лет шести и вид он имел смущённый и несчастный.

– Не волнуйся за него. Нам нужно просто сбить со следа охотников. А точнее, нужен правильный рентгеновский снимок.

– А с ним ничего не случится?

– При такой-то бабушке? Ну что ты. Она поставит на ноги всех врачей, но своего добьется: ему наложат гипс и всё у него будет хорошо. А пока, давай-ка потренируемся.

Аркадий Матвеевич помог Максиму выйти из машины.

– Держи.

Учитель положил ему на ладонь лёг зелёный теннисный мячик.

– Потом он тебе уже не понадобится, но сейчас катни его в сторону этого паренька. Ты привык видеть ситуацию, только если тебя бьют по голове, но столкновение человеческих судеб может происходить даже если вы никогда и в глаза друг друга не видели. Катни мячик в его сторону и внимательно следи за ним.

Максим опустил мячик на асфальт и легонько толкнул его.

– Смотри. – услышал он голос учителя совсем рядом. – Ваши судьбы уже столкнулись, и ты можешь видеть его следы. Не беги за событием. Остановись и ты увидишь откуда прикатился мячик.

Максим почувствовал, как его сердце учащённо забилось, а потом его удары стали затихать, пока оно совсем не остановилось.

"Сейчас тебе захочется идти дальше, но ты не делай этого. Не касайся картин с фигурами. Это сечение времени, оно тебе сейчас не нужно. Посмотри на бетонный пол и пусть он станет мягче." – голос Аркадия Матвеевича звучал в голове. Он направлял и подталкивал, сдерживал и приободрял.

Максим почувствовал, как из воздуха соткалось стекло с нарисованным мальчиком, но он не дал ему наклониться и аккуратно вернул на место.

"Следи за мячиком на бетонном полу" – продолжал подсказывать голос учителя. -: "Бетон должен стать рыхлым, как земля"

– Я вижу только серый пол под ногами – прошептал Максим. – Он становится только твёрже.

– Ты боишься, ты споришь с ситуацией. А её надо просто принять. Ты как маленький ребёнок, который начинает спорить с учителем, не дав ему раскрыть рта. Дай им построить замок. А потом уже будешь решать разрушить его или остаться в нём жить.

– Я не понимаю! – в отчаяние Максим почти кричал.

Но голос учителя успокаивал и продолжал терпеливо объяснять

– Ты торопишься, боишься не успеть. А у тебя впереди вечность. Остановился не ты, а только время. Твоё сердце не остановилось, оно по-прежнему бьётся, но ты можешь его обогнать. Посмотри, он тоже замер – ты быстрее его.

И наконец максим увидел: под ним был не серый бетонный пол, а чернота космоса и в ней, в этой черноте, проступили синие линии. Они оживали и сплетались в рисунки, в которых угадывались фигуры людей, их лица, эмоции и поступки.

Глава восьмая.

– Что ты видел? – спросил Аркадий Матвеевич.

– Он споткнулся на лестнице. У него, просто родители уехали на юг отдыхать, а ему сказали, что в командировку и оставили его с бабушкой. Та боится за него, и никуда не хочет пускать одного. Он её уговорил, сказал, что чуть-чуть погуляет… И так бежал, что споткнулся. Теперь она вообще его от себя не отпустит. – расстроился Максим.

– А дальше. Что у него в будущем?

– Она отведёт Кирилла на рентген. Ой, я знаю, что его зовут Кирилл! Снимок потеряют, но она будет настаивать и в больнице ногу сфотографируют ещё раз. А дальше не видел.

– Хорошо. Теперь нам пора идти.

Они вошли в полутёмный и прохладный коридор травмпункта. Линолеум на полу был влажный, пахнущий хлоркой, а воздух внутри был пропитан страхом, болью и любопытством.

– Кто на приём, первый? – из кабинета выглянула вышла молодая женщина, в манере разговора которой, угадывалась медсестра.

– Мы! – шофер Володя видимо отходил в уборную, потому что руки у него были мокрые и теперь спешил к ним из дальнего конца коридора. – Аркадий Матвеевич, я занял вам очередь. На секунду отошёл просто.

– Я ничего не знаю. – заволновалась бабушка Кирилла. – Мы пришли и вас тут не было! Что значит, вы заняли? Если заняли, так сидите в очереди. Откуда я могу знать: занимали вы, или нет? Пришли, так ждите, как все люди. А то я тоже могу сказать, что ещё со вчерашнего дня занимала. Я мальчика на себе считай несла. Он измучался бедный.

И она недоверчиво сжала губы, показывая, что своей позиции в данном вопросе, менять не собирается. Володя растерянно развел руками и уже собирался было вступит в спор, и апеллировать к медсестре, с которой уже успел перемолвится парой слов и даже сделать комплимент, но Аркадий Матвеевич с улыбкой замахал на него руками.

– Конечно, – сказал он, преувеличенно добродушно. – Идите вы первыми. Мы подождём. – и обернулся к Максиму. – Ты же потерпишь, ничего ведь?

Спорить Максим и не собирался, терпеть ему было не сложно, потому что нога и не сильно-то и болела, и он только кивнул головой.

– Бабка – огонь! – рассмеялся Володя, провожая взглядом медсестру и бабушку с внуком. – На соседку мою похожа. С такими лучше не связываться – все-равно не переспоришь. Правда, Максим? Будешь жениться, не на невесту смотри, а на тёщу, или выбирай жену с отдельной квартирой, а то вот у меня товарищ …

И он стал рассказывать историю своего друга, у которого гулял недавно на свадьбе.

А Максим, решил попробовать мысленно кинуть мячик в его сторону. Сердце у него опять забухало, а потом удары стали всё реже и реже, появились синие линии, которые сплелись в фигуру водителя, его улыбчивое лицо, сигарету которую он закуривает. Проступили контуры машины, здания травмпункта, и деревья. А потом он увидел Любу.

– Аркадий Матвеевич, – зашептал Максим, дергая за рукав начальника лагеря. – Я только что … – он был растерян и не знал как объяснить, что именно он только что увидел.

– Это была Люба? – спросил тот, ненормально спокойным и тихим голосом.

– Да, но я уверен, что смотрел вперёд. А ведь она… Её там не может быть. Люба не может приехать сюда. Или может?

Это было так страшно представить, что медсестра Люба, которую он видел лежащей на мокрой траве, может оказаться здесь. Что она может ходить, разговаривать с их водителем.

– Она теперь охотник? – Максим встал, собираясь бежать.

– Не бойся, она – не охотник.