Грани забвения

Грани забвения
Максим Безликий

В сборнике собраны истории о падении, отчаянии и борьбе за выживание в мире, где законы природы и морали утратили свою силу. Проклятия преследуют, демоны соблазняют, а древние тайны пробуждаются, неся с собой лишь разрушение. Здесь каждый персонаж стоит на краю бездны, и только время покажет, сможет ли он избежать забвения или будет обречен кануть в небытие. При написании использовалась нейросеть ChatGPT.

Максим Безликий

Грани забвения

Спираль Хаоса

Стальное небо

Город просыпался. Не то чтобы это было какое-то особенно зрелищное пробуждение – никакого тебе золотого рассвета, никакой пасторальной идиллии. Нет, небо над мегаполисом в этот день было похоже на огромный лист полированного металла, натянутый над головой. Тусклое, серое, без единого намека на радужные переливы или лазурную легкость. Скорее, оно давило, словно крышка гигантского котла, готовящегося вскипеть. Впрочем, для обитателей этого города подобная погода была нормой.

Внутри научного комплекса “Хронос” жизнь, в отличие от уличной, кипела. Лаборатория, специализировавшаяся на исследованиях генетики и мутаций, никогда не знала покоя. Ее стены, напичканные сложнейшим оборудованием, словно нервные клетки, пульсировали от непрерывной работы. Белые халаты, снующие туда-сюда, создавали ощущение улья, где каждый винтик механизма имеет свое место и роль.

На пятом этаже, в самом сердце комплекса, располагался кабинет доктора Эмилии Рид. Невысокая, с острым взглядом и собранными в тугой пучок каштановыми волосами, она больше напоминала внимательного инженера, чем классического ученого. Сейчас она сидела за столом, ее внимание было полностью поглощено мерцающим экраном монитора. Перед ней, словно на рентгеновском снимке, разворачивалась целая симфония графиков, каждый из которых представлял собой след одной из множества проводимых в “Хроносе” генетических модификаций.

Рядом с Эмилией стояла доктор София Лебедева, ее коллега и близкая подруга. София, с длинными светлыми волосами, ниспадающими на плечи, и более мягкими чертами лица, в отличие от Эмилии, всегда излучала спокойствие и уверенность.

– Что скажешь, Эмилия? – спросила София, нарушая тишину, которая в последнее время стала почти обыденностью в кабинете.

Эмилия несколько секунд молчала, не отрывая взгляда от монитора. – София, я не знаю… – наконец выдохнула она. – Что-то здесь не так.

– Опять эти кривые? – София подошла ближе, заглядывая в монитор. – Вроде все в пределах нормы, незначительные колебания.

– Нет, София, ты не понимаешь, – Эмилия слегка повысила голос, в котором прорезалось напряжение. – Смотри сюда. – Она указала на один из графиков, где кривая, которая обычно оставалась в предсказуемых рамках, резко устремилась вверх, словно ракета, уходящая в небо. – Эта кривая мутаций. Она была стабильной месяцами, если не годами, и вдруг… вот это.

София прищурилась, вглядываясь в цифры и диаграммы. – Да, вижу, – пробормотала она, – аномалия. Но ты же знаешь, Эмилия, аномалии случаются. Это научные исследования, а не простая арифметика.

– Я знаю, что случаются, но эта… она другая, – ответила Эмилия. – Посмотри, как резко она взлетела, и это, кажется, не единичный случай. Подобные скачки наблюдаются и в других образцах. Это не просто колебания, София, это… какая-то новая тенденция.

В этот момент в кабинет вошел Михаил Белов, заведующий лабораторией. Высокий, крепкий мужчина с седеющими висками и усталыми глазами. Он всегда ходил, словно нес на плечах груз нерешенных проблем. – Доброе утро, дамы, – сказал он, его голос звучал хрипловато. – Что тут у нас? Опять мутации шалят?

– Именно, Михаил, – подтвердила Эмилия, поворачиваясь к нему. – И, похоже, они ведут себя совсем не так, как раньше.

Михаил подошел к столу и уставился в монитор. – Покажите, – сказал он. – Что там у вас такое?

Эмилия указала на аномальный график. Михаил долго смотрел на него, молча, хмуря брови. – Да, – наконец произнес он, – это… необычно. Но, Эмилия, ты же знаешь, что в нашей работе мы постоянно сталкиваемся с неизвестным. Мутации – штука непредсказуемая.

– Я согласна, что они непредсказуемы, но я не думаю, что это просто случайность, – возразила Эмилия. – Это больше похоже на… на прорыв.

– Прорыв? – Михаил поднял брови. – В каком смысле?

– Я не знаю, в каком именно, но что-то определенно изменилось. Похоже, что мутации стали более… агрессивными, что ли. Они стали распространяться быстрее и охватывать большие участки генома.

Михаил немного помолчал, задумчиво поглаживая подбородок. – Что ж, возможно, ты права, – сказал он. – Нужно проверить все данные, провести дополнительные исследования. Мы должны быть готовы ко всему. – Именно, – согласилась Эмилия. – Я уже дала распоряжение начать повторные анализы.

– Отлично, – Михаил кивнул. – Держите меня в курсе. И, пожалуйста, не паникуйте, раньше времени.

– Конечно, Михаил, – ответила Эмилия, но ее голос выдавал беспокойство.

София посмотрела на Эмилию и Михаила, потом перевела взгляд на экран монитора. – Может быть, это просто какая-то ошибка в программе? – предположила она. – Мы же знаем, как глючит наше оборудование.

– Я исключаю техническую ошибку, – ответила Эмилия. – Я лично проверила все параметры. Это не ошибка, София, это… реальность.

Михаил покинул кабинет, оставив Эмилию и Софию один на один с тревожными данными. Тишина повисла в воздухе, прерываемая лишь тихим гудением работающих компьютеров.

– Может, выпьем кофе? – предложила София, пытаясь разрядить обстановку.

– Сейчас, не время для кофе, – отмахнулась Эмилия, полностью поглощенная работой. – Нужно понять, что происходит.

София вздохнула, понимая, что спорить бесполезно. Она знала, когда Эмилия ставила себе цель, ее ничто не могло остановить.

В этот день работа в “Хроносе” была особенно напряженной. Исследователи, словно муравьи, копошились в лабиринтах лабораторий, перепроверяя данные, проводя анализы, сверяя результаты. Каждый чувствовал, что что-то происходит, что-то выходит из-под контроля.

Позже вечером, когда большинство сотрудников покинули лабораторию, Эмилия осталась на своем рабочем месте. Она не могла уйти, пока не выяснит, что означают эти аномальные показатели. София, несмотря на усталость, осталась с ней, зная, что Эмилии нужна поддержка.

– Знаешь, – сказала София, глядя на экран, где продолжали мелькать графики, – мы когда-то мечтали изменить мир, изучая генетику, но я не думала, что это будет так… так странно.

– Я тоже, – ответила Эмилия, не отрывая взгляда от экрана. – Мы всегда считали, что понимаем законы природы, но, кажется, она способна преподносить нам сюрпризы.

Внезапно дверь кабинета открылась, и в него вошел один из лаборантов, молодой парень по имени Игорь. Его обычно бодрое лицо сейчас было бледным и взволнованным.

– Доктор Рид, – сказал он, задыхаясь, – кажется, у нас… у нас тут что-то странное.

– Что именно, Игорь? – спросила Эмилия, сразу насторожившись.

– Это… с кожей, у нескольких сотрудников, – он замялся, пытаясь подобрать слова. – Она как будто… твердеет.

Эмилия и София переглянулись. – Что ты имеешь в виду, Игорь? – спросила София, вставая из-за стола.

– Ну, как бы объяснить… – Игорь смутился. – Она становится более жесткой, как панцирь. И не только у меня, еще у нескольких человек.

Эмилия и София, не сговариваясь, вышли из кабинета и направились в сторону лаборатории, где работали Игорь и другие сотрудники. Там, к их удивлению, оказалось несколько человек, которые нервно переминались с ноги на ногу.

– Покажите, – сказала Эмилия, подходя к одному из них.

Лаборант, молодой парень с карими глазами, по имени Антон, закатал рукав. Действительно, кожа на его предплечье стала плотнее и грубее, словно ее покрывал тонкий, почти незаметный панцирь.

– Я тоже заметил, – проговорил Антон. – Сначала думал, что это просто раздражение, но…

– А у вас? – спросила Эмилия, обращаясь к девушке с темными волосами, стоявшей рядом.

– У меня вот, – она показала ладонь, которая выглядела почти прозрачной, а вены проступали на ней, как тонкие голубые нити. – Это случилось быстро, буквально за несколько часов.

Эмилия ощутила, как по спине пробежал холодок. Она посмотрела на Софию, ища в ее глазах понимания, но София выглядела столь же встревоженной.

– Это… это ненормально, – пробормотала Эмилия. – Что-то происходит, и я не думаю, что это случайность.