Третья смена

– Завтра, – шептались перед сном соседки по комнате. – Скорее всего. Точно тебе говорю, на линейке объявят.?

– Что завтра? – спросила Ника.?

– Утром всё узнаешь. – Катька сладко зевнула. – Спи, денёк будет весёлый.

Ника не стала лезть к рыжей с расспросами. Хватило одной великой тайны про Заповедный лес. Но заговорщицкий тон соседок и возвышенно-печальное выражение их лиц долго не давали ей уснуть.

***

Утром, вместо зарядки, всех собрали на линейку.?

– Сегодня особый день! – сообщил директор лагеря. – Те, кто приезжает к нам не в первый раз, отлично знают в чём его смысл. Новичкам же ещё предстоит узнать. Вечером, как обычно, будет наш маленький ритуал. А перед ним состоится концерт. Все желающие могут выступить с номерами. Записывайтесь у вожатых. По этому поводу сегодня отменяются все активности. Сразу после завтрака мы начнём готовиться к празднику. Все свободны.

– Немногословный товарищ, – бурчала Ника, пока они шли в столовую. – Что за ритуал такой??

– Да ничего особенного, в общем-то. – Пожала плечами Катька. – Вечером, как стемнеет, пойдём на лодочный причал и спустим на воду бумажные кораблики со свечками. Каждый загадает желание. Самое заветное. Если повезёт, оно исполнится.?

– А это всегда так внезапно происходит??

– Типа того. Директор всегда сам решает, в какой день проводить ритуал. Для новичков это типа посвящения. После завтрака раздадут бумагу, будем кораблики делать.

***

После завтрака отрядам, действительно, выдали пачки плотной белой бумаги. Все расположились в столовой и принялись сворачивать из них кораблики. Ника угробила четыре листа, прежде чем смастерила что-то приличное. Катька одобрительно покивала.

Подошли девочки, с которыми Ника разучивала танец к дискотеке, и предложили выступить с номером на концерте. Только нужно что-то подходящее. Немного мистическое. Кто-то из девчонок предложил греческую тему. Всё-таки море и всякие там мифы про богов и героев.

Ника нашла в интернете музыку для танца «Сиртаки». Там движения простые, можно быстро выучить. Осталось только разобраться с костюмами. После короткого совещания было решено пойти к завхозу и попросить белые простыни, чтобы смастерить из них тоги. Получилось вполне неплохо.?

– Ещё нужны лавровые венки! – заявила Катька, подпоясывая тогу взятой у вожатой белой ленточкой. – Без них никак. Идёмте в сад, я там дерево подходящее видела. Не лавр, конечно, но тоже сойдёт. Нарвём листьев, сделаем веночки.?

***

Дождь начался, когда они обрывали листья с ни в чём не повинной вишни. Сначала просто моросил, а потом хлынул стеной. Да ещё и с ветром. Объявили штормовое предупреждение, детей разогнали по корпусам. Лагерь накрыла тьма. В окна барабанили крупные капли, то и дело сверкала молния и грохотал гром. В корпусе третьего отряда вырубился свет – оборвало провода. Потом и связь пропала. О походе на море не могло быть и речи.

Дети приуныли. Концерт решили провести в актовом зале, но он прошёл без ажиотажа. Ника с девчонками исполнили свой танец. Пара ребят спели песни под гитару, смуглая брюнетка из четвёртого отряда читала стихи собственного сочинения. В общей сложности набралось с десяток номеров. Но все с надеждой смотрели в окна и ждали, что вот-вот распогодится.

Ника сидела в первом ряду в своей дурацкой тоге из простыни и венке из вишнёвых листьев, бережно держа на коленях бумажный кораблик. И старалась не разреветься. Вся эта история с желаниями выбила её из привычной колеи. Заставила вспомнить то, что вспоминать совсем не хотелось.

– А теперь всех прошу в спортзал! – голос директора грянул, словно очередной удар грома.

Все встали и поплелись в просторное помещение спортзала. Мрачные шепотки сменялись вздохами восхищения, когда они переступали порог. Тёмный зал украшали гирлянды с сотнями крошечных огоньков. Из динамиков неслись звуки прибоя и приятная тихая музыка. Пахло экзотическими цветами и пряностями. Видимо, зажгли ароматические свечи или палочки. А в центре загадочно светился здоровенный надувной бассейн с водой. Словно сказочный колодец желаний. Так вот чем весь день занимались вожатые! И где они только откопали такой здоровый бассейн да ещё и с подсветкой?

В благоговейной тишине всем раздали безопасные диодные свечи. В темноте они почти не отличались от настоящих и трогательно мерцали сквозь бумажные борта корабликов. И начался ритуал.

Отряды по очереди подходили к бассейну и молча опускали на воду кораблики. Кто-то угрюмо сопел, кто-то тихо всхлипывал. Как будто желания у всех были грустными или невыполнимыми.

Их отряд шёл вторым. Вожатая Кира печально улыбнулась, отпуская свой кораблик. Она нарисовала на нём разбитое сердце. Кажется, красной помадой.

– Самое заветное, помнишь? – шепнула Катька и её кораблик коснулся воды.?

Ника закрыла глаза, прижимая бумажную игрушку к груди. Какое у неё самое заветное желание??

«Я просто хочу, чтобы Никита был рядом, – думала она, глотая слёзы. – Вместе поехать на море или в горы. Вместе возвращаться из школы и гулять по парку. И просто попросить у него прощения».

Белый кораблик с пятнышками от слёз медленно поплыл к центру бассейна.

***

– Что-то мне твои рассказы совсем не нравятся. – Ник привычным движением почесал остатки правой брови.

Ника скользнула взглядом по его руке и виновато опустила глаза, внимательно изучая рисунок паркета.

– Глюки с системой оповещения, какие-то светящиеся реки с туманом, растворяющим камни, директор с прибабахом и страстью к мистическим ритуалам. Звучит как-то нездорово. А если это кислота? Или радиация. Ты себя нормально чувствуешь? Пожалуй, стоит попросить маму забрать тебя пораньше. Прямо завтра.

– Нет! Не надо! – Ника протестующе замахала руками. – Я чувствую, что происходит что-то очень важное! Я хочу остаться до конца. Ты же мне доверяешь?

На этот раз они болтали в её чат-руме. Сидели в глубоких креслах у камина в гостиной старинного, немного мрачного замка.

– Никуль, у тебя всё хорошо? – Брат подался вперёд, заглянув ей в глаза не по возрасту взрослыми серыми глазами. – Ты в последнее время какая-то потерянная. Обещай мне, что если что-то пойдёт не так, ты сразу звонишь маме и просишь тебя забрать. Ок? Отцу не звони, он в командировке ещё две недели.

– Обещаю, – ответила Ника. – А ты приедешь за мной вместе с мамой?

– Не обещаю, но постараюсь, – улыбнулся брат. – Ладно, мне пора. Не скучай.

– Подожди! Я хотела…

Но брат уже исчез.

– Я хотела попросить у тебя прощения, – прошептала Ника в пустоту.

***

Она открыла глаза и поняла, что плачет. Опять не успела. Вытерев лицо об подушку, Ника села в кровати. Соседки спали, за окнами едва занимался рассвет. До побудки ещё минимум час.

Ночь после праздника выдалась бурная. Сначала долго не ложились. Забили на отбой и тихонько болтали маленькими группками, рассевшись на полу в спортзале. При этом время от времени злобно косились на Нику и остальных новичков. Нике эти взгляды совершенно не нравились.

По кроватям разошлись далеко за полночь. Но и после этого из комнат доносились всхлипы и печальные стоны. Вика, соседка по комнате, тихонько плакала в подушку. Во вспышках молнии Нике то и дело мерещились полупрозрачные светящиеся силуэты. В результате уснула она уже под утро. И по ощущениям совсем не спала.

Тишину прорезал истошный визг. Катька подскочила на постели и озиралась по сторонам. Вика тоже высунула нос из-под одеяла. Крик повторился. Все трое переглянулись и не сговариваясь выбежали в коридор прямо в пижамах.

У распахнутой двери комнаты вожатой Киры стояла тихоня Маша и орала дурным голосом, прижав пухлые ладошки к пухлым щекам. В центре комнаты, перекинув ремень через потолочную балку, висела Кира. Мёртвая. Под ногами валялся опрокинутый стул.

Дальше всё было как в тумане. Дети высыпали в коридор, поднялся крик и гомон. Прибежали остальные вожатые и воспитатели. Вызвали директора, всех разогнали по комнатам. Даже на завтрак не пустили. Приехала скорая и полиция. Констатировали самоубийство. Ближе к обеду всех собрали в актовом зале и директор объявил о досрочном окончании смены. Мол, родителей уже обзвонили и скоро за детьми начнут приезжать. Потом всех строем отвели в столовую.

Мама позвонила через час. Сказала, что взяла билеты на утренний рейс и завтра будет у неё.

Атмосфера в лагере напоминала хоррор. По коридорам тенями бродили перепуганные дети. Вожатые и воспитатели зорко следили за своими отрядами. Корпус второго отряда превратился в место происшествия, так что даже в туалет из комнат их выпускали в сопровождении взрослых.