Третья смена

– Не то чтобы… – замялась Ника. – Просто ждала чего-то поинтересней. Каких-нибудь приключений.

– Всё ещё будет. – Никита хитро подмигнул и посмотрел на часы. – Иди-ка ты спать. У вас же отбой по расписанию.

– Эх, вот бы мне способность управлять временем! – мечтательно вздохнула Ника. – Чтобы щёлк, – она щёлкнула пальцами, – и у всех десять вечера, а у меня девять. И можно ещё с тобой поболтать. Я так соскучилась.

***

Утром их отряд проспал подъём. Точнее, проснулись-то они по будильнику (или как там называется эта штука, орущая по утрам на весь лагерь?), вот только для их отряда он прозвучал на час позже. И они опоздали на зарядку.

– Это что, я сделала?! – Ника заперлась в кабинке туалета, с ужасом рассматривая свои руки. Словно пальцы должны были вот прям щас засветиться зловещей магической энергией.

– Куликова, ты тут? – звонкий голос Катьки вывел Нику из ступора. – Выходи давай! Иначе вожатая прибежит. Уж больно вид у тебя был шальной.

Соседка по комнате была права. Ника так зациклилась на своих внезапно обретённых магических способностях, что совершенно выпала из реальности. На автопилоте дошла до столовой, чем-то позавтракала (даже не помнит, чем) и так же бездумно вернулась в корпус. Где и заперлась в туалете. Кажется, с ней кто-то о чём-то разговаривал по дороге. Кажется, она даже что-то отвечала. Видимо, не очень внятное, раз вожатая забеспокоилась и Катька прибежала её спасать.

– У тебя всё нормально? – Катька зашла в соседнюю кабинку и привалилась спиной к перегородке. – Вчера спать усвистала после ужина, даже на дискотеку не пошла. Я в девять заходила макияж поправить, а ты уже храпела вовсю. Сегодня всё утро ходишь, как привидение. Такие симптомы привлекают внимание вожатых и становятся поводом для похода в медпункт. Ты же не хочешь, чтобы там тебя расспрашивали о личном? Так что вылезай.

Ника глубоко вдохнула, медленно выдохнула и вышла из кабинки, изобразив на лице беззаботную улыбку.

С неугомонной Катькой они подружились ещё в автобусе. Та сидела на соседнем месте и на первой же остановке подошла знакомиться. Сначала Ника восприняла шумную рыжую девчонку в штыки. Буркнула своё имя и снова погрузилась в чтение. Но та внезапно начала делиться впечатлением от книги, которую Ника сейчас читала. Выяснилось, что им нравятся одинаковые книги и музыкальные предпочтения совпадают. Так что остаток дороги они болтали без умолку, обсуждая любимых героев и музыкантов. А ещё выяснилось, что они с Катькой учатся в одной школе. В параллельных классах. И она давно Нику заметила, но не решалась подойти. Уж очень мрачно и загадочно выглядела новенькая с фиолетовыми волосами.

Катька оказалась опытной лагерницей. В третий раз сюда приезжала. Многие ребята из отрядов тоже были здесь не впервые. Так что Катька знала всех, кроме новичков. Их, как оказалось, всего четверо, включая Нику. А в их отряде она и вовсе единственная новенькая. И Катька сразу взяла её в оборот. Со всеми перезнакомила. Девчонкам растрепала, что она занимается танцами, и её уболтали разучивать с ними номер к дискотеке. Чтобы всех покорить. И Ника потихоньку оттаяла. Даже начала смеяться над шутками соотрядников. А ещё Катька знала все байки, тайники и секреты лагеря. И считала своим долгом поделиться этой информацией с Никой. Обычно она занималась этим во время тихого часа.

– Куликова, спишь? – Ника чуть не заорала, увидев над собой круглое лицо в веснушках и копну рыжих кудряшек. – Идём, чё покажу!

Лагерь спал, утомлённый солнцем и морем. Даже вожатые вырубились. Девчонки выскользнули из корпуса в послеобеденный липкий зной. Катька повела Нику к дырке в заборе, за которым начинался «Заповедный лес». Так его называли. И ходить туда было запрещено под страхом изгнания из лагеря.

Чёрная кошка с драным ухом преградила им путь и угрожающе заурчала, сверкая зелёными глазами. Словно пыталась отговорить от нарушения правил или предупредить о поджидающих в лесу опасностях.

– Привет, Чертовка! – Катька погладила блестящую шёрстку и протянула кошке столовскую котлету. – Мы ненадолго.

Кошка отступила, открывая проход. Ника протиснулась в дырку и оказалась в настоящем зачарованном лесу. Как минимум, так ей показалось. Здесь стоял полумрак, будто уже наступили сумерки. И в воздухе кружили стайки бледно-зелёных светляков. Старые деревья зловеще скрипели голыми ветками, меж толстых стволов стелился туман, пахло мокрой землёй и прелыми листьями, словно здесь была поздняя осень, а не разгар лета. Ника застыла от изумления и лёгкой паники, по спине пробежала стайка противных мурашек.

– Идём. – Катька ухватила её за руку и потащила вглубь леса.

Они вышли к оврагу, на дне которого текла бурная река. Со светящейся водой. Над водой висел серебристый туман. Ника восхищённо вздохнула. Хотела мистики? Получи по полной программе!

– Это особое место. Здесь всякое может случиться. Даже призраки водятся. – В таинственном свете воды Катька и сама походила на призрака с непривычным для неё серьёзным лицом. – Только к краю не подходи. Грохнешься в воду, никто тебя не спасёт. Пойдём, тут спуск есть.

По извилистой тропинке они спустились к воде. Катька подняла с берега камешек и бросила в реку. Едва коснувшись тумана, он рассыпался сотнями мелких серебристых искорок. Ника поёжилась и инстинктивно отступила подальше от воды.

– Иногда здесь сбываются желания, – замогильным голосом продолжала вещать Катька, механическими движениями швыряя в воду камень за камнем. – Особенно самые сокровенные. Вот ты о чём мечтаешь, Куликова?

Она повернула к Нике какое-то нездешнее, будто прозрачное, лицо. Ника вздрогнула и невольно сжала рукой висевший на шее кулон в форме сердечка.

– Клёвый кулончик!

От странного наваждения не осталось и следа. Это снова была привычная шебутная Катька.

– Парень подарил?

– Старший брат, – прошептала Ника.

– Старший? А на сколько старше?

– На три года. С хвостиком.

– То есть ему шестнадцать? Люблю зрелых мужчин! – Катька хищно улыбнулась. – Фотка есть?

Ника достала из кармана смартфон и показала подруге фотографию. Их с Никитой. Кажется, это был её день рождения.

– А чё он такой мелкий? – Катька презрительно сморщилась. – Хотя и ты тут совсем дитё. Сколько лет этой фотке?

– Два года. С небольшим.

– А поновее нет?

– Нет! – Ника спрятала телефон, будто Катька собиралась его съесть. И уже спокойнее продолжила. – Он больше не любит фоткаться. Давай вернёмся в лагерь? Нас скоро искать начнут.

***

«Иногда здесь сбываются желания», – слова Катьки эхом стучали в голове, пока Ника возила шваброй по плиткам пола.

Конечно же, их поймали. Сторож поджидал у дырки в заборе со стороны лагеря. Видимо, заметил, как они уходили в лес. На «суде» вожатые приняли решение нарушительниц сурово наказать. Лишить моря на пять дней и отрядить на исправительные работы во благо лагеря. И теперь, после завтрака, когда отряды дружно уходили на пляж, они шли отрабатывать наказание. Катька на кухню – чистить картошку к обеду. А Ника – мыть полы в корпусах.

Это монотонное занятие наводило Нику на размышления. Могло ли её желание подольше поболтать с братом вызвать скачок во времени? Ведь причину так и не нашли. Система оповещения исправна, в настройках программы тоже никаких изменений. Даже отпетые хулиганы смотрели с искренним удивлением и разводили руками. Но после похода в Заповедный лес всё сложилось. Это она виновата. Как всегда. Опять всё испортила. А ведь так хорошо всё шло!

Если подумать, Нике начинала нравиться лагерная жизнь. По утрам зарядка с элементами йоги и дыхательными упражнениями. Потом завтрак, не хуже шведских столов в привычных ей заграничных отелях. После завтрака поход на море. Закрытый пляж с насыпным песком, зонтики и лежаки. Чёрное море, конечно, уступало качеством Красному или Средиземному, но было тёплым и спокойным.

Из воды не выгоняли. Купайся сколько влезет. И она плескалась от души, вспоминая прошлую семейную поездку на море, два года назад. Последнее беззаботное лето. Ник тогда учил её правильно нырять, чтобы не плюхалась об воду пузом. Сам-то он показывал чудеса ловкости – сказывались занятия плаванием и прыжками в воду. Тогда она была хорошей ученицей. И теперь легко, почти без брызг, влетала в море с небольшой вышки, выныривала на поверхность, умудряясь не запутаться в волосах, и метеором доплывала до буйков. За что получила в отряде прозвище Русалка.

Валяться на пляже в позе звезды ей совсем не нравилось. Зато нравилось наблюдать, как мальчишки обливают любительниц загара водой или швыряют им на живот дохлых медуз. И как те же самые мальчишки равномерно краснеют до состояния варёных раков, а потом ходят, покрытые пышной пеной «Пантенола».

Ника и сама сгорела во второй день пребывания в лагере. Правда, только одной рукой. Правой. Зато до волдырей. С её светлой кожей это было несложно. Сложно было объяснить медсестре, как так получилось. Та лишь охала. А Ника осторожно трогала обожжённую кожу, будто пробуя ощущения на вкус.

Потом кожа начала облезать клочками. И на солнце выходить было неприятно. До сих пор. Так что Ника восприняла свою ссылку, как возможность лишний раз посидеть в тенёчке.

– Хватит на сегодня, Куликова. – Уборщица, к которой её отрядили, похлопала Нику по спине, выдернув из потока воспоминаний. – Иди на обед.

***

Обеды в лагере были вкусные. После обеда – тихий час, а потом свободное время до ужина. Можно просто гулять или заниматься в кружках. Ника выбрала кружок арт-терапии. Там они рисовали красками под музыку, стараясь передать свои эмоции. С нормальным рисованием у Ники как-то не складывалось, а вот бездумно возюкать кистью по холсту нравилось.

Ещё были йога и литературный клуб, где участники по очереди читали друг другу любимые стихи и рассказы и делились впечатлением от услышанного. В литклубе к ней начал клеиться Денис из первого отряда – тощий сутулый очкарик с длинным прыщавым лицом. Он приглашал её на дискотеку. Конечно же, Ника его отшила. Совершенно не в её вкусе. И совершенно не похож на Никиту.

После ужина обычно наступала пора развлечений. Либо дискотека, либо посиделки у костра со страшилками. Маяться от безделья не приходилось. Хоть однообразие и надоедало. Зато здесь никто не смотрел на неё осуждающе или жалостливо. Здесь просто никто ничего не знал. И ей это нравилось больше всего.

***