Полуночная роза

– О, папа, мне очень жаль.

– Да, она была прекрасная женщина, и нам всем будет ее не хватать.

– По крайней мере, она прожила долгую жизнь, – утешительным тоном сказал Ари, объезжая резко остановившееся перед самым его носом такси.

– Это правда. Похороны состоятся через четыре дня, чтобы вся семья могла собраться. Приедут твои брат и сестра, и все остальные. Надеюсь, и ты.

– В эту пятницу? – с упавшим сердцем поинтересовался Ари.

– Да, в полдень. Ее кремируют на гхате в Дарджилинге в присутствии семьи. Затем состоится поминальная церемония – с Анахитой многие захотят попрощаться.

– Папа, – простонал Ари, – в пятницу я никак не могу… У меня встреча с перспективным клиентом, который специально прилетает из Штатов, чтобы заключить крупный контракт. Я возлагаю на эту сделку огромные надежды. При всем желании попасть в Дарджилинг в пятницу…

На другой стороне провода повисло тяжелое молчание.

– Ари, – отозвался наконец Вивек, – даже я понимаю, что в некоторых случаях необходимо пожертвовать делами ради семьи. Мама никогда не простит тебя, тем более что Анахита относилась к тебе по-особенному.

– Извини, папа, – твердо сказал Ари, – я ничего не могу сделать.

– Это твое последнее слово?

– Да.

Отец бросил трубку.

В пятницу вечером Ари вернулся из офиса в восхитительном настроении. Встреча с американцами прошла просто блестяще, сделку заключили прямо на месте. Он решил повести Бамби в ресторан, чтобы отпраздновать это событие, и заглянул домой – принять душ и переодеться. Достав из почтового ящика в холле конверт, поднялся на шестнадцатый этаж. По пути в спальню разорвал конверт и прочел письмо.

Адвокатская контора «Хан и Чохан»

Площадь Чораста

Дарджилинг

Западная Бенгалия

Индия

2 марта 2001 г.

Уважаемый сэр!

Согласно указаниям моей клиентки Анахиты Чаван, передаю вам этот конверт. Как вам должно быть известно, мадам Чаван скончалась несколько дней назад.

С глубочайшими соболезнованиями,

    Девак Хан, партнер

Ари плюхнулся на кровать, сообразив наконец, что из-за волнения по поводу встречи и подготовки к ней похороны прабабушки совсем вылетели у него из головы. Он тяжело вздохнул, открывая вложенный в письмо конверт. Судя по всему, родители смертельно обиделись: он не только не приехал, но даже не позвонил.

Ари раздраженно хмыкнул и вытащил из конверта лист бумаги.

Мой дорогой Ари!

Если ты читаешь это письмо, меня уже нет на свете. Прилагаю подробности смерти моего сына Мо – точную дату и время, а также свидетельство о смерти. Как видишь, числа не совпадают. Возможно, мой дорогой мальчик, сейчас эта информация тебе ничего не скажет, однако в будущем, если ты захочешь выяснить, что с ним произошло, она будет полезна. Мы обязательно встретимся когда-нибудь в лучшем мире, а пока посылаю тебе всю свою любовь. Всегда помни, что судьбой человека управляют неведомые нам высшие силы. Имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит, и я уверена, что провидение укажет тебе путь.

    Любящая тебя прабабушка Анахита

Ари снова вздохнул. Не хотелось портить замечательный вечер мыслями о прабабушкиных загадках и о том, как разозлились на него родители. Поставив ритмичную музыку, он долго стоял под душем, а затем надел пошитый на заказ костюм и свежую рубашку и направился к выходу. Когда выключал музыкальный центр, письмо Анахиты вновь попалось ему на глаза. Он машинально засунул листок в конверт и положил в ящик стола, где лежала пожелтевшая рукопись. Выключил свет и вышел из квартиры.

Лондон

Июль 2011

1

Ребекка Брэдли прижалась лбом к иллюминатору. Самолет пошел на посадку. Лоскутное одеяло всех оттенков зелени переливалось в лучах утреннего солнца. Вскоре показался Лондон. По сравнению с нью-йоркскими небоскребами Биг-Бен и здание Парламента выглядели игрушечными домиками.

– Мисс Брэдли, мы выведем вас из самолета в первую очередь, – сообщила ей стюардесса.

– Спасибо, – вежливо улыбнулась Ребекка и достала из сумки на плече темные очки, чтобы прикрыть усталые глаза. К счастью, вероятность появления папарацци невелика, поскольку ей так не терпелось покинуть Нью-Йорк, что в день вылета она поменяла билет на более ранний рейс. Ребекка радовалась, что никто не знает, где она, даже ее личный агент и Джек. Бедняга улетел в Лос-Анджелес, не получив ответа: она сказала, что ей нужно подумать.

Ребекка нащупала в сумке красную бархатную коробочку с великолепным, хотя и слишком вычурным, на ее вкус, кольцом. Один из самых знаменитых и высокооплачиваемых актеров в мире, Джек привык делать все с размахом. Тем более что если она скажет «да», фотография этого кольца появится во всех солидных газетах и журналах. Джек Хейворд и Ребекка Брэдли считались самой крутой парой в Голливуде, и каждый их шаг подробно обмусоливался в средствах массовой информации.

Ребекка закрыла коробочку и вновь посмотрела в иллюминатор. После знакомства с Джеком – на съемках романтической комедии около года назад, она перестала принадлежать себе, оказалась заложницей кинолюбителей, которые стремились присвоить жизнь не только сыгранных ею героинь, но и ее собственную. А горькая правда заключалась в том, что их с Джеком неземная любовь была такой же выдумкой, как и сценарии фильмов. Даже Виктор, агент, подталкивал ее в объятия Джека, не уставая повторять, что это поможет ее всемирной славе.

– Публика без ума от голливудских пар, – говорил он. – Пусть ты перестанешь сниматься, они все равно будут пускать слюни при виде твоих детишек, играющих в парке.

Ребекка задумалась, сколько времени они с Джеком провели вместе за год. Он жил в Голливуде, она – в Нью-Йорке, оба вечно заняты, не виделись неделями. А как только появлялась возможность побыть вместе, на них шла настоящая охота.

Вот и вчера, когда они зашли перекусить в неприметный итальянский ресторанчик, им не дали спокойно посидеть, докучая просьбами об автографах и фото. В конце концов Джек потащил ее в Центральный парк, чтобы спокойно сделать предложение. «Надеюсь, хоть там нас никто не заметил», – подумала она. В такси, по дороге домой в Сохо, ее одолела клаустрофобия, да еще Джек настойчиво требовал ответа, и она внезапно решила улететь в Англию раньше, чем планировала.

Это невыносимо, когда весь мир следит за каждым твоим шагом и чужие люди ведут себя так, будто ты – их собственность. Тебя рассматривают, как под микроскопом; стоит выйти за хлебом или выпить кофе, и сразу собирается толпа.

Месяц назад Ребекка сорвалась: возле самого дома ее окружили репортеры, она вбежала в квартиру, закрылась в ванной и расплакалась. Врач выписал валиум. Лекарство помогло, но Ребекка понимала, что это не выход. Она не хотела встать на скользкую дорожку зависимости. В отличие от Джека.

В первые дни их пылкого романа он утверждал, что употребляет кокаин от случая к случаю и может в любой момент бросить, наркотик просто помогает ему расслабиться. Однако, узнав его получше, Ребекка поняла, что это неправда. В ответ на упреки Джек обижался и закатывал скандалы. Ребекка ненавидела, когда он был под кайфом – сама она не признавала наркотики, а пила очень мало. Когда они только начали встречаться, Ребекке казалось, что ее жизнь идеальна: головокружительная карьера и красивый талантливый мужчина рядом. Увы, разлука, наркотики и нестабильность эмоционального состояния Джека превратили розовые очки в серые. Кульминацией стал жуткий скандал, когда семь месяцев назад ее номинировали на «Золотой глобус», а Джека прокатили.

Предложение главной роли в фильме «Под покровом ночи» – о жизни английской аристократической семьи – подоспело как нельзя вовремя. Это был не просто гигантский шаг вперед по сравнению с несерьезными ролями, в которых Ребекка большей частью снималась, но и огромная честь – ее выбрал маститый британский режиссер Роберт Хоуп. Джек заявил, что Хоупу просто нужно голливудское имя, чтобы умаслить спонсоров, и стал уверять Ребекку, что вся роль будет заключаться в том, чтобы хорошо выглядеть в исторических костюмах, а ее талант никого не интересует.

– Ты слишком красива, чтобы тебя принимали всерьез, дорогая, – сказал он, плеснув себе в стакан щедрую порцию водки.

Шасси мягко коснулись земли, самолет прокатился по взлетно-посадочной полосе Хитроу и замер. Загорелся свет. Ребекка отстегнула ремень.

– Вы готовы, мисс Брэдли? – спросила стюардесса.

– Да, благодарю вас.

Ребекка провела щеткой по густым темным волосам и скрутила их в узел на затылке. Джек уверял, что с такой прической она – вылитая Одри Хепбёрн. С легендарной актрисой постоянно сравнивали ее и журналы. Кое-кто начал поговаривать о новой экранизации «Завтрака у Тиффани».