Спасатели. Репортаж в ретроспективе

…Толчком к объединению спасателей стало спитакское землетрясение. Там, в руинах, под которыми остались десятки тысяч человек, среди ужасающей человеческой трагедии они встретились и с тех пор не теряли друг друга из виду, даже попытались объединиться в общественную организацию. Это было свободолюбивое, почти неуправляемое войско, умевшее действовать в горах, лесах, труднопроходимой местности, заниматься поиском, обучением, спасением людей. Нищие профессионалы, брошенные на произвол судьбы. Когда на Театральном проезде замаячили их долговязые фигуры, один из сотрудников, перешедших на работу из союзного комитета, не вытерпел. Еле разминувшись с высоченным парнем и его огромным рюкзаком, дышащий как паровоз чиновник ворвался в кабинет к Кубареву:

– Куда ты тащишь этих чумазых и патлатых? Они получат немножко денег, очухаются и бросятся в загул! Каждый сам по себе! Командой им не быть! Ты понял?

В профсоюзном штабе на Ленинском проспекте впадали в тоску, завидев на пороге чрезвычайщиков.

– Опять вы! – хваталась за пышную грудь блондинка. – Да забирайте вы этих робинзонов! Мы только «за», они – головная боль наша, – и вспомнив, что рука в перстеньках все еще покоится на левой стороне бюста, добавила: – и сердечная тоже.

– Да-да, – кивали профсоюзные активистки из-за соседних столов, – только они ведь не голые к вам уходят, а с нашим ведомственным инвентарем.

– Одних веревок сотни метров уносят, так что по акту передавать будем. Это вам ни что-нибудь, а профсоюзная собственность! Галочка, проверь, чтобы все точно было!

– А гвозди? Гвозди не забудьте в акт включить! В килограммах пиши!..

…Начальник отряда Центроспаса Фадеев, облокотившись на перила, задумчиво наблюдал с гостевой трибуны за соревнованиями. Стартер выстрелил – спринтеры сорвались с места и побежали плотными рядами, дыша друг другу в спину. «Вот и наш отряд, как эти спортсмены на старте. Совсем неясно, кто из нас добежит до финиша…»

В «той жизни» Фадеев был по профессии авиационным инженером, по должности – председателем горисполкома в том самом городке, в котором теперь обосновался отряд Центроспаса, начальником которого он после некоторых колебаний стал.

– Мужики, я согласен, – но вы должны отдавать себе отчет в том, что если я что-то понимаю в авиации, то абсолютно ничего – в спасательных работах.

Кужугетов кивнул и указал на ясноглазого поджарого парня с пшеничными усами.

– Вот поэтому тебе в помощь Андрей Расков. Он знает, что такое спасательные работы на земле, в воде, в горах, в воздухе, всюду…

– Ну что, как будем подбирать первых людей? – спросил Фадеев, когда они остались вдвоем.

– Так же, как в горы, – не задумываясь, ответил Расков, – по принципу: я его знаю, могу ему доверять.

– Да, а горизонты будут открываться по мере набора высоты.

2

– Первый раз вижу, чтобы людей на компьютере проверяли, годятся они на работу или нет, – пожал плечами коренастый крепыш, вытирая лоб. – Это что ж, машина будет решать, что мы за люди?

Только что подошедший Андрей Расков услышал окончание фразы и заговорщицки подмигнул:

– Да, и действительно, шут с ним, с этим компьютерным тестом. Главное – впереди. Пошли со мной! – и повел во двор.

– Так, – удовлетворенно произнес Расков и что-то на листочке отметил, когда они пробежали кросс, – теперь физическую и психологическую готовность работать на высоте проверим…

Поднялись на кран. Дальше – больше, на стрелу полезли… Крепыш от других не отстает, пыхтит, но карабкается, руками и ногами за перемычки цепляется… Слез, к крану прислонился, лот с бледного лица вытирает трясущимися руками. Вверх посмотрел на стрелу, да как плюнет: «Да ну вас к черту! Что б я водителем так на работу устраивался!»

– Чего же ты не сказал? Я думал – спасателем…

Парень посмотрел на стрелу, на Андрея, снова на стрелу и ушел навсегда. Расков посмотрел ему вслед и радостно воскликнул:

– Так и надо, чтобы спасатель водителем был…

…«По диким степям Забайкалья…» Гришка пел, закрыв глаза. Высокий голос, взметнувшись, затих.

– Давайте выпьем, что ли? – Гришка извиняюще улыбнулся.

Выпили. Но не из-за того, что очень уж хотелось, а чтобы скрыть неловкую растроганность. В отряде каждый второй – гитарист, пропевший у костра ни одну сотню бардовских песен, а потому в цене не умение брать правильные ноты, а стремление по-хорошему разбередить душу. Хозяева обменялись взглядами: мол, поговорить надо. Вышли, не торопясь закурили…

– Жаль, что не альпинист, – обронил один, – тогда бы Андрюха точно к нам его взял бы.

– Да, по физо он на нормативы не потянет, – кивнул второй.

– Ну, между прочим, даже когда спортсменов в олимпийскую сборную отбирают, и то интересуются не только очками, метрами, секундами, – возразил первый и, злясь на себя, затушил окурок.

– Может, пока Раскова нет, а он тебя, Серега, вместо себя оставил, ты певуна этого с испытательным сроком возьмешь? Расков вернется, а тут Гришка на печке сидит и что-нибудь такое тихое, душевное напевает…

– Была не была, – не стал спорить Сергей, – я почему-то уверен, как человек так поет, так и спасать будет…

3

Сияющий Андрей Расков с порога помахал сложенной самолетиком бумажкой:

– Ну что, мужики, теперь есть такая профессия – спасатель!

Всю неделю напролет Расков обивал пороги Минтруда, проталкивая в тарифно-квалификационный справочник профессию спасателя. И вот свершилось!

– Андрюха, а как же без тебя теперь министерские девочки?

Весь отряд знал подробности того, как Расков для того, чтобы собрать сановные подписи, обаял не меньше десятка секретарш, причем в рекордно короткий срок.

– Девочки? – разулыбался Андрей. – Девочки теперь плачут… Наблюдавший за всем этим со стороны Евгений Алексеевич Колбов только покачал головой Его приставили к спасателям как опытного «дядьку» к молодым ребятам, которые многого хотят, но в бюрократической игре ничегошеньки не понимают. Он помогал шлифовать постановления, ходить по ведомствам. Сейчас он качал головой, а в душе радовался: «Ничего-ничего, эта малоорганизованная ватага еще себя покажет. Вот и этот усатый сделал за неделю то, что нормальному человеку сделать и за месяц просто невозможно по определению. они такие вопросы решают быстро, энергично, в духе капустника. Это нам мешает – значит, надо убрать. Кто сделает? Ты? Хорошо, иди. Сегодня он с бюрократами воюет, а завтра помчится покупать рюкзаки для ребят. Неправда, что если энтузиасты – так обязательно бестолковые люди… Они от беспощадной этой реальности только мускулы наращивают…»

V. Первый опыт выживания

1

Володя Мельничук, попавший в отряд сразу после окончания МГИМО, не обращал внимания на царившее веселье. Он штудировал книжки, стопкой громоздившиеся рядом. Иногда изумленно поднимал брови и бросался записывать что-то в гроссбух.

– Делаю для вас дайджест импортной спасательной литературы, – отмахивался он от особо приставучих, – закладываю основы «на вырост».

Вот и сейчас он наткнулся на что-то такое, что заставило его не только схватиться за гроссбух, но и немедленно поделиться прочитанным с окружающими:

– Мужики, а ведь существуют стандарты для участия в международных спасательных операциях! Например, две недели отряд должен жить автономно, если приезжает на какую-то международную операцию. О нем никто не должен заботиться, потому что в это время как раз самая неразбериха. Отряд спасателей должен работать, а не привлекать к себе внимание…

2

…Вожак пригнул голову так низко, что острые рога, скрежеща, чертили по льду. Наконец, колени яка подогнулись, пятисоткилограммовая туша рухнула на камни, а рог, последний раз пропахав по льду, обломился. Стадо, испуганно косясь на павшего вожака, теснилось на узком плато, не решаясь перешагнуть костенеющую на морозе глыбу…

Охотник, вернувшийся из тайги, не заходя домой, направился прямиком к директору совхоза. Сбросил лыжи на крыльце и вместе с клубами морозного пара ворвался в кабинет.

– Беда, – выпалил с порога. – Я по следу яков шел, так быки в стаде мрут через каждые пятьсот метров. Захарыч, я такое только видел, когда еще мальчишкой был. Чума это, понял?!

– Как думаешь, – директор посмотрел на капельки пота на скулах деда Петра: этот балаболить не станет, из него слово клещами не достанешь, – с Монголии к нам в Туву чума идет?