Отец

Что это такое, они поняли, когда на обратном пути нервные перезагоравшие пассажиры потребовали постельное бельё.

– Берём самое чистое использованное бельё, пересыпаем небольшим количеством стирального порошка, сворачиваем и кладём под пресс, – давал уроки «находчивый» проводник. Перепуганные студентки пытались воспротивиться, но ситуация накалялась.

– Из двух зол выбираем меньшее! – произнесла Лена, которая, не глядя, подписала накладную, чувствовала себя виноватой.

– Из зол лучше ничего не выбирать, – тихо произнесла расстроенная Людмила. Обманывать людей не входило в её планы.

Когда пришло время подавать чай, Сергей вернулся в свой вагон. А через час снова навестил «молодо-зелено» и преподал ещё один урок: как на чае заработать. Девушки напряглись. Слушали рассказ бывалого исключительно из интереса.

– Немного пищевой соды – и заварки хватит на большее количество стаканов, – объяснял Сергей. – Но я так не делаю. У меня – не чай, божественный напиток, настоянный на зверобое. Летом заготавливаю. Ко мне почти весь состав ходит пить.

– Проводник! Разве это мужская профессия? – неожиданно спросила Людмила.

– А разве плохо, если тебя обслужит мужчина? – видимо, привыкший к таким вопросам, не растерялся он.

В шесть утра поезд прибыл на «Фаянсовую». Девушка открыла дверь вагона, протёрла поручни тряпкой и … увидела родные лица.

– Мамочка, папочка, как я рада вам! – дочь бросилась обнимать отца, ища в нём защиту.

Она позволила себе расслабиться хотя бы на несколько минут, чтобы потом снова почувствовать взрослой. Отец гордился своей Людмилкой и впервые не скрывал этого. А мама, казалось, задавала один и тот же вопрос.

– Деточка, как вы питаетесь?! – переживала она. – Может, вам следующий раз супчика сварить? Люда, зайди в поезд, а то вдруг не успеешь?

Такие встречи в течение полутора месяцев поддерживали родителей и морально, и материально. Вдвоём на велосипедах они приезжали в назначенный час на станцию, передавали грибной суп, тушёную картошку на растерзание голодным студентам. «Человеческая еда» – так называли они всё, что готовила Нина Михайловна. Взамен, по распоряжению командира отряда, родители увозили южные фрукты и овощи.

Однажды произошла встреча, какая могла случаться только в кино.

– Люда, просыпайся, – будила напарница, – твоя учительница едет в шестом вагоне. Спросонок она не сразу поняла, о ком идёт речь. Подруга посвятила в подробности.

– По эмблеме незнакомка поняла, что мы из Ленинграда.

– А Люда Степанова с вами? – поинтересовалась пассажирка.

– Она просила не будить тебя, но я решила иначе. Когда вы ещё поговорите? – призналась Лена.

Речь шла об англичанке – Нелли Степановне Фёдоровой, которая готовила Люду для поступления на «рабфак». Она возвращалась с отдыха домой в Ростов-на-Дону.

– Я искренне поздравляю тебя! – не без гордости произнесла учительница при встрече. – Всегда верила в твой успех.

Конечно, времени рассказать о том, что произошло за последние три года, не хватило, но о главном поговорить удалось. Больше они не виделись.

Стройотряд «Нева» посещал чаще других города Адлер и Севастополь. По вечерам на тёмных полустанках Люда выходила с фонарём на перрон, как того требовала инструкция, встречала пассажиров. Кадровый проводник заметил, с каким усердием и ответственностью выполняет девушка свои обязанности.

– Ты зачем на перрон выходишь? Кого ждёшь? – недовольно спросил он однажды.

– Пассажиров! – искренне ответила она.

– У вас все места заняты! – не отставал Сергей. – Унесут тебя вместе с фонарём, много тут шпаны ходит!

– А ведь он прав, – сначала обиделась, а потом согласилась Люда.

Дополнительные поезда всегда опаздывали – уступали дорогу скорым, фирменным. Купались в море минут по сорок – столько требовал обязательный технический осмотр состава. Приезжали ближе к ночи. Но купания под луной были лучшей наградой за все мытарства.

Жизнь продолжала девушек испытывать на прочность. Чтобы в Харькове заполнить ёмкости пресной водой и её хватило до пункта назначения, огромной по размерам бабе Клаве, виртуозно заправлявшей баки, давали по рублю. В то время проводник получал девяносто – в лучшем случае. Штрафы, без которых не обходился ни один рейс, уменьшали доход процентов на двадцать. Наказывали за украденное пассажирами постельное бельё, чайные ложки и подстаканники, шахматные фигурки. Те же «бабушки-толстушки» (иногда девушкам казалось, что они – повсюду) хитрили. Пользуясь тем, что студенты приезжали уставшие и сонные, при подсчёте простыней и наволочек, занавесок и салфеток незаметно отбрасывали их в другую кучку, а потом забирали себе. Так романтика путешествий перемежалась с правдой жизни.

– Деточка, терпи! – в момент, когда у дочери опускались руки, поддерживала мама.

– Ты выдержишь! – без тени сомнения говорил отец.

Люда научилась спать под стук колёс (потом его будет не хватать), рассчитывать продукты, хорошо выглядеть в условиях, когда нет душа. Опыт, приобретённый в стройотряде, ей сильно пригодится в семейной жизни.

Сто пятьдесят рублей, которые остались от заработка, мама, как и обещала, разрешила дочери потратить на обновки. В Ленинграде Люда купила три модных платья, оттого почувствовала себя уверенной. Даже в северной столице «встречали по одёжке», «провожали по уму». Определяющим в жизни сестёр Степановых была не форма – содержание, чему несказанно радовался отец. Когда речь заходила о земном – о нарядах, о причёсках, о том, как обустроить быт, он не оставался равнодушным.

– Не о том думаете! – недовольно говорил он.

Дочери тут же меняли тему.

31. Совхоз «Всеволожский»

Это словосочетание заставляло вздрагивать всех, кто знал, что у государственного университета есть база в Ленинградской области. Ежегодно сюда приезжали сотни студентов с разных факультетов, чтобы помочь совхозу убирать небывалые урожаи моркови. Сельскохозяйственные работы пугали городских жителей, но не приезжих, привыкших к бытовым неудобствам. Жили в длинных бараках, разделённых стеной на две половины, – женскую и мужскую. В каждой находились двухэтажные кровати и печи, которые регулярно топили дежурные, освобождённые от работ в поле. Вставали ни свет, ни заря под музыкальные композиции «Пинк Флойд» из популярного альбома «Стена». «Обратная сторона луны» будет долго ассоциироваться с совхозом «Всеволожский».

Печи под утро остывали. Считалось: встать – значит совершить подвиг. Умывальники с ржавой водой и туалеты ждали заспанных студентов на улице. Дополняли картину длинные деревянные столы и скамейки в столовой, считавшейся самым желанным местом. Здесь не только ели, но и по вечерам собирались на танцы те, у кого оставались силы после морковки.

– На бескрайних полях – бесконечные гряды, – Люда едва расслышала чьё-то шутливое изречение.

Незнакомец небрежно бросил корнеплод в ящик. Оттуда урожай грузили в специальные контейнеры и отвозили на овощные базы.

– Чтобы морковь долго хранилась, – принялся объяснять куратор факультета журналистики «Сан Саныч», – оставляем на ней двухсантиметровый «хвостик».

– Кто только придумал сельское хозяйство? – продолжал протестовать парень в костюме цвета хаки. Высокий блондин с голубыми глазами никак не вписывался в деревенский ландшафт.

– Ничего сложного! – откликнулась Людмила.

В следующий раз незнакомец попал к ней в бригаду.

– Плана не будет, – поделилась она с Ольгой Звонарёвой, учившейся с ней в первой группе.

– Будет вёдра носить, – быстро нашлась подруга.

Михаил Грушевский, так звали напарника, согласился. К удивлению девушек, работал так, что их бригада стала в этот день лучшей. «Троица» получила в подарок по небольшому томику стихов Сергея Есенина. С тех пор между ленинградцем и провинциалкой завязалась дружба. Он был моложе на два года, жил в семье художников-оформителей. Чуть позже Люда познакомится с родителями. Ей приходилось иногда ночевать у них, когда не успевала за один день оформиться в общежитие.

Новый знакомый производил на неё странное впечатление: по утрам не умывался, в столовой, когда другие быстро разбирали тарелки для супа или каши, сидел, как вкопанный. Уезжал на работу голодным.

– Пижон! Ещё день-два и ноги протянет, – подумала Люда.

В следующий раз, когда все вернулись с поля и пошли на ужин, картина повторилась. Девушка не выдержала, взяла тарелку с пловом и поставила перед ним.

– Ешь! – приказала она. – И без возражений!