В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси

– Я могу тебя понять, но Рус вряд ли, он не любит неудачников.

– Да я сам знаю, что не поймет, но мне хотелось с ним поговорить. И тут он стал как-то поспешно прощаться.

Я почувствовала странное облегчение при этом.

Рус влетел в мои покои через пару часов, после столкновения с Ляхом, он был взволнован и встревожен

– Что случилось? -спросила я, хотя и догадывалась, что ему стало известно о появлении брата

– Я заглянул по дороге в его замок, и слуги сказали, что он умчался в нашу сторону.

– Он был здесь, – спокойно говорила я, – только странный какой-то, он хотел убедиться, что мы счастливы и любим друг друга, но как только увидел меня, ничего не сказал и поспешно уехал

– Я не верю ему, люди мало меняются, а на моего брата это совсем не похоже, могила его исправит. Но может мы просто не хотим это понять и принять?

Рус молчал. Ему не хотелось говорить и даже думать о Ляхе.

– Щек задурил тебе голову своими добрыми делами, и ты готова поверить чему угодно, – отвечал он, – если ты веришь, что мой братец проделал этот путь, чтобы расспросить о чем-то и на тебя полюбоваться, то ты еще глупее, чем я думал

– Ему одиноко, пусто и тоскливо, – отвечала я, – и ты точно так же мчишься порой, куда глаза глядят, как только что-то идет не так, и я остаюсь тут одна, вот и на этот раз он просто убедился в том, что ты точно такой же, и тебя вечно нет рядом. Ты забыл о сыне, совсем не думаешь о дочери. А ведь ни одного вечера не было, чтобы отец не заходил ко мне, когда я засыпала, и только это мне и запомнилось тогда.

Я снова упрекала мужа, хотя это он затеял этот разговор. Нельзя было к нему так относиться, но я ничего не могла с собой поделать. Мне просто хотелось, чтобы и дочка любила своего отца и помнила его все время. Он был просто совсем другим человеком, и с этим ничего не сделать ни мне, никому другому.

Я положила уснувшего ребенка, и сама снова вернулась к нему. И какая-то обреченность была в его взгляде. Он оказался в ту ночь страстен и нежен. Может быть Лях снова подтолкнул его ко мне? Но надолго ли хватит моего гордого и упрямого мужа?

Глава 14 Вернуться назад

Когда через несколько лет я оглядывалась на эти годы, то вспоминала только несколько событий, поездку в Новгород и возвращение домой. Тогда я встретила посла Рюрика и взяла с собой Зарину. Гостомысл, мой сын был еще слишком мал для того, чтобы отравиться в такое путешествие. Он оставался в замке с отцом. И странно его было там оставлять. Но я попрощалась и поспешно отправилась в Новгород. Мария к тому времени уже померла. Арсений, сын Руса, подрос, он был добрым и смелым парнем, не причинял другим неприятностей. Он немного боялся отца, и со временем это не проходило, хотя Рус ничего худого не делал, он поручил воспитания парня своему воеводе Федору, и особо им не интересовался.

А вот ко мне он тянулся, и я с радостью учила его всему, что знала сама. Уж раз я в свое время оставила его, то надо было и отвечать за все, что творилось. Я старалась не показывать, что не его родная мать и не выделяла особо своих детей. Поездка в Новгород стала первым расставанием с ним. Если бы мы могли знать, чем все это закончится, как надолго нам придется расстаться., без всякой видимой причины.

Заряне было 10 лет, она была ребенком, а бабушка ее Умина, быстро старела, на нее грустно было смотреть. Но внучка должна была увидеть ее, запомнить, да и королева тоже пусть узрит внучку.

Я была так поражена увиденным, что долго ни слова не могла произнести. А Умина только улыбалась и ничего не говорила. Она стала расспрашивать дочь о муже, о Ляхе, о Щеке, но никаких советов не давала и не пыталась что-то изменить в ее мире. Кажется, в те минуты она была далеко, просто мать князя Рюрика, такой она и осталась. Странная грусть охватила мою душу, мне не хотелось признавать, что все случилось совсем не так, как тогда думалось. И теперь ничего не исправить.

Рюрик был добр и внимателен к нам, словно чувствовал что-то страшное, словно от него все зависело. Но я и сама старалась как-то примириться с происходящим. Я еще больше удивилась, когда Рюрик стал расспрашивать о Щеке.

– Скажи, ты очень его любишь? – вдруг спросил он.

Я удивленно передернула плечами:

– С чего ты взял, я люблю своего мужа.

– Но его невозможно любить, того Руса, которого я знаю.

Каким странным было это заявление, однако, я не знала, что ему ответить. Но думала о том, как могло все это дойти до Рюрика, кто ему поведал о таком?

Когда-то мы были близки, но все эти годы оставались в разлуке, разве мог он хоть что-то знать обо мне? у него было столько своих забот и хлопот, откуда ему вообще что-то знать, даже то, что Щек был у нее в гостях?

Я торопилась домой, и прощание было печальным. Мне казалось, что мы никогда больше не увидимся, что с родными я была в последний раз.

Матушка едва стояла на ногах, но она вышла нас проводить.

В тот момент, когда мы отъехали от городских ворот, началась страшная буря. Пришлось свернуть с дороги. Но каково было наше удивление, когда на дороге появилась дюжина воинов. Я подумала о том, что это Рюрик послал своих людей. Но там ехал Щек, легкий на помине. Он появился именно теперь, не раньше и не позднее. Его замок был где-то поблизости. И мы поехали туда, дорогу невозможно было разглядеть. Замок оказался на нашем пути. И хотя он был наполовину меньше, чем у Руса или Рюрика, но бурю переждали мы в уютном и теплом месте.

Глава 15 В чужом замке

И разместились мы все у огня, он вспыхнул в тот самый миг, словно чародей его разжигал. И стали ждать, что будет дальше.

– Боюсь, что все успокоится лишь завтра, – задумчиво говорил Щек.

– Но как ты узнал о нас?

– Были странники из Новгорода, они и сказали, что ты собираешься уезжать.

Объяснение казалось таким простым, но как-то не особо верилось в то, что так можно все почувствовать и понять.

– Твой брат не очень ко мне благосклонен, – говорил Щек о Рюрике, – хотя я ничего дурного ему не делал, служил ему верой и правдой.

– Руса он любит еще меньше, а тот мой муж, и ничего с этим не поделать.

Он смотрел на огонь и не собирался от него отворачиваться.

Тогда я и не подозревала, как долго и мучительно потом придется вспоминать об этой встрече. Особенно, когда Щек спросил о Дире.

– Он моложе моей матери, – говорила я, – и только из-за нападок он уедет после ее смерти. Тогда в Новгороде ему нечего будет делать.

Но почему мы вообще о нем стали говорить?

Щек не ошибся, буря утихла лишь на другой день. Перестал проливной дождь. Но грязи на дорогах было слишком много, чтобы спокойно можно было отправиться в путь.

Мне снова вспомнилась ревность Руса и расспросы Рюрика. Да и не скроешь того, что Щек относился ко мне по-особенному. Но что творилось на самом деле в мире, ставшем для меня далеким и чужим? Я молчала, не могла и не хотела начать этого разговора. Хотя все менялось. Я чувствовала, что прежним мир не будет никогда.

Лошади были поданы. Щек на руках отнес ребенка к моему коню. И Заряна ему улыбнулась, чувствовала его любовь и нежность. Мне было жаль, что этот человек появился в моей жизни так поздно. Вряд ли теперь можно что-то изменить.

Рус встретил нас на дороге, словно чувствовал что-то неладное, а может просто ему хотелось вернуть то, что ему принадлежало. Весь прошлый день он пытался до нас добраться, узнав, что мы покинули Новгород. И от этих волнений он был устал и зол.

Увидев его, я немного испугалась, словно это был разбойник на большой дороге. А может быть дома случилась какая-то беда? Но волнения казались напрасными. По его словам, там все было спокойно, как обычно, он волновался из-за нас, это должно было меня порадовать. Но у него был какой-то виноватый вид, женщина всегда такое чувствует. Он словно бы оправдывался. Разве не так все было и с Мартой когда-то? Наверняка появилась еще какая-то девица, сколько их кружилось вокруг князя. Надо было забыть о том, прогнать такие мысли, но я не могла этого сделать.

К обеду мы добрались до замка. Там на первый взгляд было очень тихо. Но глаза мальчика заставили меня встревожиться еще больше. И когда Рус обнимал страстно, я видела глаза Щека – доброго и верного, с ним было так спокойно. Как жаль было с ним попрощаться и вернуться к обычной жизни.

Арина вбежала в спальню, когда я засыпала в объятьях мужа. Сразу ясно, что в замке что-то стряслось. Пожар случился, хотя дело было не в огне, сжирающем все на своем пути

– Наша девочка пропала, – вопила она в ужасе, – ее нигде нет.

Больше она толком ничего объяснить не могла, и мне оставалось гадать, что же могло случиться. Но куда она могла деться в такой час? Исчезла среди ночи? И вбежав в ее комнату, я сразу поняла, что это правда, там пахло бедой.

Рус взревел, как дикий зверь, он готов был прибить всех, кто оказался бы у него под рукой. Он произносил имя Ляха, но я думала о другом.