В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси

В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси
Любовь Сушко

Это повествование о женских судьбах, связанных родственными узами, и живущими в русском средневековье, во времена князей от Олега Вещего до Дмитрия Донского. У истории нашей может быть и женское лицо. Дочери, внучки и правнучки Умины – матери Рюрика и дочери Гостомысла, пройдут у нас перед глазами, от первого лица будут рассказываться их истории о власти и страсти, жизни и смерти.

В плену у страсти роковой

Дочери Древней Руси

Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2022

ISBN 978-5-0059-1234-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1: Жена князя Руса Всеслава

От автора

Это повествования о женских судьбах, связанных родственными узами, и живущими в русском средневековье, во времена князей от Олега Вещего до Дмитрия Донского.

У истории нашей может быть и женское лицо.

Здесь нет сражений и яростных схваток, портреты князей только намечены, о них есть целые романы, но здесь они олицетворяют лишь то или иное время с его особенными приметами.

Но полузабытые женские лица и судьбы снова проступают на фоне глухих и грозных эпох в тумане нашего смутного и жутковатого средневековья.

Дочери, внучки и правнучки Умины -матери Рюрика и дочери Гостомысла, пройдут у нас перед глазами, от первого лица будут рассказываться их истории о власти и страсти, жизни и смерти

Глава 1 Заглянуть в прошлое

Пора бы и мне рассказать обо всем, что случилось в моей жизни. Как мне удалось вернуться в мир, где родилась моя мать, и как стала я женой князя Руса. Вот теперь и начну свой рассказ, а там, глядишь и дочь, и внучка моя присоединятся, и появится еще и еще одна история о жизни потомков княгини, а потом и королевы Умины.

А родилась я в суровой Дании. Моя матушка Умина, дочь князя русичей была сначала пленницей, а потом королевой. Она умудрилась стать любимой женой датского короля Готфрида, разгромившего дружину ее отца на их же землях. Сама же она исчезла бесследно, и только потом Гостомыслу стало известно, что она стала пленницей датчан.

Мать была уже беременна к тому времени, когда черные тучи нависли над их землями, и викинги все смели на своем пути. Тогда погиб и ее муж в той схватке, не могли русичи одолеть варягов, как они называли воинов моего отца. Она рассказывала, что, когда дела стали совсем плохи, она бросилась на поле сражения, зная, что муж ее тяжело ранен, а может и мертв. Она его не скоро нашла там, но поняла, что кроме отца, у нее никого не осталось, да еще младенец в утробе. Как просто было пропасть и сгинуть в чужом мире, со многими славянками так и случилось, но только не с ней.

Тогда ее схватили грозные воины и привели к королю. А тот сразу сделал ее своей пленницей, она была дивно красива и знатна, а потому должна была последовать за ним. Ее беременность только подтверждала, что со временем она может и ему родить наследника, потому участь ее была решена в один миг.

Конунг получил ее по праву победителя. Вовсе не все пленницы становятся королевами, но Умине это удалось легко, хотя она никогда о том не рассказывала.

Она ничего не пыталась сделать для того, чтобы заставить короля жениться, да и невозможно это было сделать, говорят, она хотела незаметно броситься в море, когда они отправились к чужим берегам, и только младенец в утробе, сын убитого мужа не позволял ей так поступить с собой и с ним. Если погиб князь, то сын его должен был жить в этом мире. Она боялась грозного бога своего Перуна -покровителя князя и его дружины, хотя они уже были совсем в другом мире, но боги оставались с ними, и следили за тем, что там творилось. Да и отец ее, когда прощался, просил, чтобы она сообщила, когда родится парень.

– Береги его, он русич, и верни его потом назад, ведь тут никого не осталось. Он станет наследником на наших землях.

Только сурово взглянул король на побежденного князя и приказал Умине отправляться на корабль.

Мать всегда помнила, что у деда не осталось больше сыновей, и все надежды он возлагает только на этого еще не рожденного ребенка. В том, что это будет сын и наследник, ни он, ни матушка не сомневались тогда. Наверное, девочка и не могла родиться. Таким страстным было их желание, чтобы появился их роду новый князь.

Родился мальчик – его назвали Рюриком, наследник получил все, что полагалось сыну конунга. Они оба никогда не скрывали, кто он такой, да и слишком многие воины знали о том, что случилось на землях русичей. Его не пытались даже выдать за сына короля.

Мать внушала парню, что по первому зову деда он отправится на земли русичей, чтобы стать там князем, король тоже не был против того, чтобы там посадить своего наследника, а как еще он мог воспользоваться завоеванными землями. Нет, ему всегда надо было расширять свои владения.

Не знаю, как, но вскоре Гостомысл узнал, что у него есть наследник, наверное, это было самой большой радостью в его жизни.

Казалось, что теперь бог русичей Перун дотянулся и до датских берегов, все переменилось в один миг. Но если чего-то требовалось от королевы, то родить для короля еще одного наследника, а как по-другому?

Пока он не появится на свет, моя мать останется для них чужой, это тоже все понимали. Но ей и самой, и Рюрику нужно было тверже стоять на ногах в чужом мире, потому она с волнением и тревогой ждала второго ребенка. За великодушие к ней, надо было отблагодарить короля, и она стремилась это сделать. Но к тому времени они уже полюбили друг друга, и все было немного проще, чем в самом начале. Она была с победителем. Но подчинить ее оказалось не так просто.

Если бы не Рюрик, то трудно было бы сказать, как все бы закончилось. Только мой братец появился на свет, примирив непримиримое, само о том не ведая. Тогда отец стал ждать от нее своего наследника.

Глава 2 А появилась дочь

Я стала для них крушением надежд, когда вместо наследника появилась на свет.

– Всеслава, – горестно усмехнулась матушка, словно она была повинна в том, что тут творилось.

Старуха-служанка Гида потом так часто рассказывала мне о том первом и печальном дне. Обе они так уверились, что и на этот раз будет мальчик, что о девочке и думать не хотели. Но боги и рожаницы распорядились по-другому, и с моим вторжением в этот мир следовало примириться.

Отец возмущался меньше, может, боялся прогневить богов, понимая, что ничем хорошим бунт никогда не закончится. Говорят, он даже на руки меня взял, когда ввалился в покои матушки. Но это была только мгновенная вспышка радости, она так же быстро и погасла потом. Но он ждал еще одного ребенка, не сомневаясь, что она подарит ему наследника.

Княгиня исполнила свое обещание. В положенный срок на свет появился Орм. На этот раз она светилась от счастья и гордо показывала младенца отцу и всем, кто осмелился к ней заглянуть.

Матушка стала вспоминать свое детство: говорила про огромный мрачноватый замок, в котором всегда было холодно.

Молчаливые воины, шумные только на пирах и состязаниях, когда конунг удалялся, и они оставались с воеводами, гарольды с их трубами и песнями, возвещавшие о важных событиях, призывавшие всех явиться в гридню.

Она припоминала саги, которые слышала еще в детстве, они были длинными и непонятными, а потому слушать их было скучно. Я от этих протяжных песен часто засыпала, что сердило матушку. С ней почти все время оставалась молчаливая и преданная Гида, избранная для девочки в служанки, чем та очень гордилась.

Отец был суров, почти никогда не улыбался. Это тоже было не понятно матушке, и угнетало ее часто. Она любила смех, только не когда все потешались над кем-то одним, а веселый беззаботный смех за столом, когда рассказывали о забавных происшествиях. Но она усвоила с самого начала, что конунг, властелин, это тот, кто не умеет улыбаться. В ее мире было по-другому, но она упорно стала считать своим этот мир, потому и старалась принять все, что тут было.

Матушка была прекрасна и часто грустна. Она так любила и берегла первого своего сына, что на дочь даже и не смотрела, словно ее не было в том мире. Впрочем, я привыкла к такому отношению, усвоила, что любить и холить можно только парней.

Порой она говорила на чужом языке, которому учила Рюрика, это было для них тайной и единением. Она рассказывала о дальних землях и каких-то чужих и странных богах и обрядах.

Я подслушивала их беседы, примостившись где-нибудь за высоким каменным троном, но то, что слышала, меня часто очень пугало. И в такие минуты я не понимала матушку, зачем ей было нужно все это?

Отец не всегда был дома, и в доме становилось все темнее и холоднее, с течением времени.

Тогда все ждали его возвращения и тревожились, ведь он мог вовсе не вернуться домой. Только Рюрик не ждал конунга и не нуждался в нем совсем.

Я знала давно, что незаметный молчаливый жрец Дир влюблен в мою мать и все готов для нее сделать. Но она была королевой, княгиней, как называли ее на далекой родине, а значит ему не пара, надеяться было не на что. Но он никогда бы даже себе не признался, что любит свою королеву.

Надо признать, что я боготворила своего сводного брата Рюрика, он был для меня всем, и таким навсегда оставался. Но долго эти чувства мне удавалось скрывать, ведь все знал, что как только он подрастет, станет взрослым, так и отправится к деду, в тот мир, из которого сюда пришла наша матушка, а расставаться и терять кого-то всегда очень больно.

Глава 3 Перемены

Рюрик никогда не говорил королеве о своей любви, я говорила всегда и готова была отправиться за ним на край света.