Кровавая алхимия: тайна Золотого города

– Девчонку полезно поставить на место, – прорычал Руслан. – Не открывай. Пускай разбираются сами. Я их предупредил.

– Нам нужны добровольцы. А воспитание юнцов в график испытаний не вписывается, – раздраженно фыркнула Лилия, но открывать комнату передумала.

– Эй! Быстрее!!! – истошно завопила Северина. – Ты не говорил, что так будет! Руслан! Если она сдохнет от твоей отравы!..

Дальше пошли непереводимые ругательства то ли на латыни, то ли на другом незнакомом мне языке. А я голыми руками откручивал гайку, удерживающую засов. Лилия колупала защелку с другого края. И уже через мгновение Руслан пнул створку ногой и первым влетел в темницу.

На полу валялись щепки от стула, там же корчилась Лиза. Ее голова лежала на коленях у Северины. В комнате были и другие вампиры, но только открылась дверь, они расползлись по углам, как тараканы. Перстень с небывалой силой обжег палец, и я сдвинул его на среднюю фалангу.

Святое железо! Да понял уже, что рядом вампиры, хватит!

– Я велел не давать ей ничего, кроме воды, – опасно прошипел Руслан на пределе слышимости.

И тут Северина подняла голову, открыла рот, – собиралась возразить – но так и замерла. Наши глаза встретились. Клятый артефакт соскочил с пальца, звякнул о плитку и покатился под стол.

Вампиры встрепенулись, будто с каждого слетел тугой намордник. Даже Лиза внезапно села, пошатнулась, дернулась ко мне.

– Радомир. – Она удивленно похлопала ресницами. – А я тебя узнала. Ты теперь так вкусно пахнешь! Радомирчик, нямка, иди ко мне.

Лиза глуповато хихикнула и вмиг очутилась рядом, повисла на шее.

– А ну в сторону! – пробрал морозом грозный возглас Северины. Моя вампирица ловко отпихнула соперницу. Но сзади уже налетели два парня. Сбоку напрыгнула невысокая девица с вихрами и сразу вцепилась зубами мне в запястье.

– Да повесь ты уже кольцо на цепочку и носи на шее! – истерично завопила Лилия.

Столько живых эмоций я прежде от нее не видел. Охотница вынула из сапога изогнутый нож кукри и полоснула одного из нападавших. Тот взвыл, но вместо того, чтобы забиться обратно в угол, вгрызся мне в шею. Я двинул ему в живот, но челюсти сжались сильнее.

– Руслан Игоревич, и чего вы стоите столбом? – вызверилась Лилия и продолжила колоть поганцев.

Они толкались, пытались отпихнуть друг друга, но каждый держал крепко. Третий впился в ногу, прокусил джинсы под коленом. Я завалился навзничь, придавил его всем весом. Но поганец лишь перехватился поудобнее.

Сквозь пульсирующую боль я замечал, как Северина боролась с Лизой. Как девчонка яростно воевала за возможность испить моей крови, как ожесточенно моя возлюбленная оттаскивала ее прочь. Как наливались красным пламенем ее глаза, видя, что остальные поганцы уцепились мертвой хваткой.

Огонь. Кровь. Северина. Боль.

– Руслан!

Руслан.

Взор заволакивает тягучим вишневым туманом.

– …Руслан. У их крови будет достаточно сходства. В прошлый раз я допустила ошибку, мне больше не подчинялась алхимия. Став вампиром, я потеряла дар созидания. – Женщина медлит. Ее голос кажется смутно знакомым. Я силюсь разобрать его, но красная пелена давит, мешает сосредоточиться.

– Я не отдам тебе сына, – надломлено произносит другая. – И не смогу смотреть ему в глаза, зная, что он предназначен тебе. Уходи!

Отчаяние. Страх. Неверие.

– Это должна сделать ты. В тебе горит творческая искра. Если проведешь ритуал правильно, он будет жить.

– Нет.

– Тогда я найду способ «уговорить» тебя иначе.

Рядом потрескивает огонь. Рука в руке, щека к щеке. Мама шепчет на ухо:

– Люблю тебя и всегда буду любить. И сделаю, как лучше. Она тебя не получит. Только ты делай, как велю, Радик.

Радик. Радио. Долгий миг звучит мелодия из старинного кинофильма «Семнадцать мгновений весны». Она переносит в черно-белую ночь. Выцветшую, стертую.

Весна, на улице прохладно несмотря на высокий костер. Мама обливает меня водой. Мы закаляемся и зовем силы природы. Ведь я чувствую землю босыми ногами. А мокрыми волосами играет ветер. Я люблю ее, но отчего-то щемит сердце. Она смотрит на меня, как на беспомощного младенца, а мне уже скоро девять, девятнадцать, двадцать девять…

И я точно знаю, что очень сильный, такой же как моя мама – охотница на монстров. И умный, такой же как мой папа – простой человек.

Вдруг земля и ветер меняются местами, а огонь пляшет по коже, срывая с губ крик.

– Всегда доверяй, – напоследок шепчет мама.

Доверяй. Доверяй. Доверяй.

Вампирица. Я узнаю ее по хитрому блеску в глазах, по шальной улыбке, по тонким прохладным пальцам. Она кусает. Появляются другие, впиваются в руку и ногу, тянут соки.

Рык. Истошный вопль. Отчаяние. Все мелькает. Вишневое платье, ровный срез коричневых волос, глаза. Ее глаза – совсем другие, не такие, как у той злюки – как граненые стаканы с чаем в поездах дальнего следования. Прозрачные, теплые, уютные. Вокруг нет больше монстров. Только тепло. Губы на запястье. Под коленкой. У щиколотки.

– Так быстрее заживут раны, – шепчет она, и грубый шрам на ее щеке смешно шевелится, как гусеница бабочки-белянки, посаженная на ладонь. – Живи, Радомир.

Доверяй. Доверяй. Доверяй.

И я верю. Верю, что надо жить.

Глава 10. Музыка времени

Тристан: паб «Алхимия»

Кровь побежала по артериям и венам быстрее, отчего сделалось необычайно жарко. Непривычно. Пришлось вдохнуть против воли. В нос заползли запахи, которых я не ждал, ведь не собирался сейчас охотиться. Теплая корица и прохладный бадьян – от Николая. Сочная малина и зеленый базилик – от юной официантки. Разогретый кориандр в жаркий летний полдень и сгоревший лес после проливного дождя – от гренок. Рот наполнился слюной.

Ноги ослабли, хорошо, что я сидел.

– Невозможно, – вымолвил, борясь с искушением отгрызть кусочек подсохшего хлеба. – Она не желала меня видеть столетиями. А теперь сидит в Золотом городе на правах королевы. И ты милостиво предлагаешь сопроводить меня туда?

– Самира желает исправить свои ошибки. Мы все хотим того же, чего и она. А потому каждый охотник спускается в подземелье, когда приходит его срок.

– Я не охотник.

– Но, похоже, твой век подходит к концу, – слова Николая обрушились, как молот на наковальню, накрыли низким гулом, прижали к жесткому стулу орочьего паба.

– Или ты плохой мастер, – выдавил я, сам не веря в дурацкое оправдание, ведь действительно заметил некоторые странности в своем самочувствии. – И при чем тут Яков?

– Отец ищет в Латвии рецепт одного средства. Похоже, алхимики заграницей преуспели. Они продлевают свое существование без кровопролития. Не думаю, что наши старики в Золотом городе живут дольше отведенного срока. Они не возвращаются, не становятся вампирами, лишь помогают Самире, до самой смерти. Золотой город – не Агарта (Подземная страна, упоминаемая в эзотерической литературе и легендах о полой Земле.) для праведных охотников, а просто склеп. Нас пускают лишь на верхние этажи, показывают несколько залов и сулят отрадную старость. Мы спускаемся ниже, чтобы провести остаток дней в алхимических лабораториях. Самира ищет рецепт, чтобы положить конец тому, что начала очень давно.