Призраки, которых мы скрываем

Я прошептала тихое обещание прохладному утру, обещание, которое эхом отразилось от спящих стен старой мотельной комнаты.

– Я заполню эти файлы… Я заполню их все очень скоро. Обещаю. В этот раз я докопаюсь до сути и узнаю, что с тобой тогда случилось, Милай. Я обещаю.

Старая добрая справедливость и кино

Май 2005, Кранц

Илья, лучший ученик 11-го класса гимназии «Вектор», не моргая смотрел на бумажку на своей парте. Она не была похожа ни на одну из тех, что он видел раньше. На месте его обычной красной пятерки образовалась жирная уродливая двойка. Парень моргнул, покачал головой и снова опустил взгляд на злосчастную бумагу. Удивительно. Двойка все еще была там. Впервые в жизни Илья Савицкий схлопотал оценку ниже редкой четверки.

«Бред какой-то…», – подумал ботаник, наспех засунув бумажку в портфель.

Уголком глаза он заметил, как Никита, главный задира класса, ухмыльнулся.

– Эй, Илюшка-чушка! Что ты там прячешь так? ДВОЙКУ?! – Никита прыснул от смеха, а его дружки сразу стали вторить ему.

Он налетел на ботаника, как коршун, и сдернул с его лица очки, прежде чем тот успел что-либо возразить.

Илья моргнул, и его четкий взгляд на класс поспешно сменился размытой смесью цветов и форм. Смех, казалось, становился все громче и враждебнее, отдаваясь жестоким эхом по всей аудитории. На глаза парня навернулись незнакомые слезы, но он упрямо сморгнул их, прорычав: – Заткнитесь к черту!

Смех внезапно прекратился, сменившись жутковатой тишиной, а затем снова разразился более грозным и пренебрежительным ревом.

Илья застыл на месте, дезориентированный и униженный, а его очки насмешливо щелкнули сломанной оправой в руке Никиты.

Среди неясного окружения перед ним материализовалась одна девичья фигура. И он сразу узнал ее. Эти светлые волосы и ангельские глаза принадлежали Анете – самой красивой девушке в гимназии, по мнению большинства. Пожалуй, за исключением Милая Келера и Дамиана Новака.

Внезапно сквозь суматоху раздался строгий, властный голос: – Минуточку внимания все!

Это был Милай Келер, самый неоднозначный в школе парень, которому втайне подражали многие и опасались из-за его авторитетного поведения и слухов вокруг его персоны о тёмных связях в городе. Он протянул руку и плавно водрузил очки Ильи обратно ему на нос. На его губах заиграла лёгкая ухмылка, когда он обернулся к изумленной толпе одноклассников.

– Да, прошу вашего внимания!

Милай медленно обвел глазами собравшихся, демонстрируя свое отвращение к разворачивающемуся перед ним незрелому сценарию. Бросив на Никиту пристальный взгляд, он хмыкнул: – Какая непростительная трата человеческого материала… – и вышел из комнаты, оставив за собой гробовую тишину.

Со своего места с задней парты наблюдала за происходящим Кира Рубинина с заинтригованным выражением лица. Девушка на мгновение задумалась, но затем поспешно вскочила и последовала за виновником всеобщего молчания.

Как только дверь класса закрылась за ней, смешки и перешёптывания снова заполнили комнату. Виновник всех домашних вечеринок за городом, Рома, повернулся к растерянной Анете.

– Готова к сегодняшней вечеринке?

Проигнорировав вопрос, девушка поднялась из-за парты и без раздумий последовала за ушедшими.

– …Придурки, – сказала Дина, девушка с третьего ряда, лопая пузырь бубль-гума, глядя им вслед.

От замешательства, вызванного этими событиями, весь класс зашумел. Но среди гама и подавляемого волнения Илья неожиданно ощутил приятнейшее чувство справедливости, которого, похоже, никогда раньше не испытывал.

Кира

тем временем

Дождь лил не переставая, омывая брусчатку безжалостными холодными каплями. Каждый удар о металлический козырек крыльца школы отдавался эхом с какой-то меланхоличной красотой, словно природа создавала свой весенний саундтрек. Под этим козырьком ждал Милай – задумчивый бунтарь, который олицетворял в моей жизни источник интриг и загадок.

В своих темных джинсах и деним куртке с капюшоном он, казалось, гармонировал с настроением дня: мрачным, но успокаивающим душу эффектом. Он стоял, как одинокий форпост на фоне бури, наблюдая за ритмом ливня.

Я тихо подошла к нему, чувствуя, как учащается мой пульс по мере приближения. С Милаем всегда было так. Он обладал какой-то особой аурой, которая притягивала меня, бросая вызов логике и разуму.

– Это было благородно с твоей стороны – заступиться за Илью, – произнесла я, пытаясь привлечь его внимание.

Милай неспешно повернул голову в профиль, на его волосах блестели капельки дождя, выражение лица было спокойным, но не читаемым.

– …Ничего особенного, – бесстрастно пожал плечами он, его взгляд задумчиво устремился на непрекращающийся дождь.

В его отстраненности было нечто, что делало окружающий меня воздух еще более интригующим.

Мы оба стояли, погрузившись в тишину, настолько глубокую, что она казалась скорее оглушительной. Ее внезапно нарушил Милай, повернувшись, чтобы посмотреть на меня.

– Могу я спросить тебя кое о чем?

Околдованная его пронзительным взглядом, я тоже повернулась к нему лицом.

Мой разум медленно, но, верно, заходил на запретную территорию, восхищаясь его слишком красивыми для парня чертами лица – сверкающими серыми глазами холодного оттенка, гладкой кожей и, прежде всего, его манящими изгибами губ с родинкой над верхней губой. Меня внезапно пронзило электрическое волнение, а сердце затрепетало от непонятной смеси нервозности и предвкушения.