За твоими глазами

– Возможно, но скорее из-за… – он приблизился вплотную, почти касаясь губами моих губ, я чувствовала его горячее дыхание, когда он договорил, – удивительной красоты твоей души.

Нежное прикосновение, легкое и теплое. Он не был настойчив, медленный текучий темп поцелуя позволял уследить буквально за каждым касанием наших губ, внося непостижимую осознанность в настоящий момент. В тот бесконечный миг только мы существовали во всем мире. Едва касаясь моей кожи, Тони проводил пальцами по лицу, шее, ключицам, плечам. Я чувствовала, как тело реагирует на его подобные струящемуся шелку ласки, и просто наблюдала за собой, не желая разрушать магию мгновения. Мы опустились на плед, и Тони крепко обнял меня, словно кокон, защитив от всех невзгод.

– Ты устала, – произнес он, чмокнув меня в лоб, его слова не звучали как вопрос. «Что? – все мое существо требовало продолжения. – Нет же, нет, нет, я не устала, я хочу еще». Но вслух я ничего не ответила. Тони еще крепче прижал меня, позволяя удобнее устроиться в его объятиях, и прошептал. – Если хочешь, поспи, Майя. Я буду рядом.

Я в отчаянии уткнулась ему в грудь, в моих силах было возобновить чудесные ласки и поцелуй, но я просто молча лежала, стараясь не расплакаться. Его запах и тепло тела навевали дрему, я прикрыла глаза и тут же, на удивление, провалилась в сон.

Глава 3

Когда я проснулась, солнце стояло высоко в небе. Стараясь не разбудить Тони, я откинула плед, укрывавший нас, и присела. Голова отвратительно звенела: громкая клубная музыка, алкоголь и бессонная ночь давали знать о себе самым предательским образом. Я тихонько порылась в сумочке и выудила телефон: 11.42. Три пропущенных от папы, два – от Марго. «Черт, что за дуреха!» – отругала я себя. Марго должна была меня выручить, прощаясь, мы договорились, что для папы я «остаюсь у нее». Но, кажется, она и сама не ожидала, что я не вернусь домой к утру. «Ладно, разберусь с этим позже», – с таким решением я положила телефон обратно в клатч.

Я сняла пиджак и положила рядом с Тони. Аккуратно нагнувшись, я стала рассматривать его. Он лежал на спине, откинув одну руку в сторону вверх, дыхание было спокойным и ровным, тонкие губы – чуть приоткрыты. Я старалась запомнить мельчайшие детали: две небольшие родинки на щеке, легкая щетина на подбородке. Русые волосы непослушными мягкими волнами рассыпались по пледу. Воротник белоснежной рубашки был немного расстегнут, обнажая крепкую гладкую грудь. Я улыбнулась ему в последний раз и осторожно встала. «Увидимся ли мы когда-нибудь?» – я подняла сумочку и туфли с черной шершавой кровли и на цыпочках побрела к выходу, оборачиваясь через шаг, чтобы проверить, не разбудила ли Тони.

Только прикрыв чердачную дверцу и оказавшись в подъезде, я выдохнула с облегчением. Быстро надев туфли и застегнув все непослушные тонкие ремешки, я помчалась по ступеням вниз. Как ни странно, я не ощущала усталости. Только звон в голове напоминал о веселой ночи, но остальное тело было легким и свободным.

Сев в такси я набрала Марго.

– Детка, ты с ума сошла? – прокричала из трубки подруга. – Твой отец мне трезвонит все утро.

– Ты же не сказала ему… – начала я.

– Конечно, нет! Соврала, что ты дрыхнешь, как убитая, – я даже представила, как она сейчас мило насупилась.

– Спасибо, – радостно отреагировала я. Все-таки, на Марго всегда можно было положиться.

– Ты расскажешь мне, где тебя черти носили?

– Или с кем? – я растянулась в усмешке, желая позлить лучшую подругу.

– Пф, и так понятно! – фыркнула она. – Ты что-то натворила, признавайся?

– Вот ты какого мнения обо мне? – деланно обиделась я.

– Да, такого, Майя! Вчера я ничего тебе не сказала, оставляя тебя посреди ночи с незнакомым парнем. Я только надеялась на твое благоразумие, но, видимо, зря!

– Ты что, мне теперь вместо мамы? – я рассмеялась, но тут же ощутила дыру в груди, из которой повеяло могильным холодом. – Прости.

– За что? – тон Марго оставался таким же стальным.

– Не знаю, – я облизала пересохшие губы, в животе громко заурчало.

– Майя, что случилось? Ты где, вообще, сейчас? – она немного смягчилась, я слышала беспокойство в ее голосе.

– Еду домой в такси, минут через двадцать буду на месте, – спокойно ответила я.

– Хочешь, сегодня встретимся?

– Да, хорошо. Только помогу папе по дому. Спишемся позже? – предложила я.

– Конечно, – в голос Марго прокралась незримая улыбка, которая снова померкла со следующим вопросом. – Он тебя не обидел?

– Нет, что ты, – волной накатили воспоминания прошедшей ночи, такой невинной и волшебной. – Я тебе расскажу при встрече, окей?

– Договорились, – согласилась Марго и гневно добавила, – блудница.

Я улыбнулась, но не стала опровергать ее ложную догадку. Я нисколько не сожалела о прошлой ночи – просто не о чем было сожалеть, все было идеально. И… я не печалилась о том, что оставила Тони одного, а сама сбежала. Сказки иногда должны оставаться сказками, реальный мир для них бывает невыносимо суров.

Как ни странно, с папой все прошло гладко, допроса с пристрастием не последовало – Марго умела убеждать. Я выпила таблетку обезболивающего и помогла папе с уборкой квартиры. После приготовила овощное рагу, пока папа возился с рухнувшей полкой в моем шкафу.

– Мэй, может тебе уже выкинуть все барахло? – зайдя на кухню, папа потряс моими университетскими конспектами, веса которых и не выдержала мебельная полка.

– А вдруг пригодятся? – я вытерла мокрые руки о кухонное полотенце.

– В кого ты такая бережливая? – нахмурился он. Я расхохоталась, мы оба знали, что он сам хранит в гараже кучу ненужного хлама, с которым никак не расстанется.

– Ну да, ну да, – смеясь, я протиснулась мимо него и пошла в свою комнату, чтобы оценить проделанную работу. Стопка исписанных тетрадей стояла на полу, инструменты уже были сложены в аккуратно сколоченный деревянный ящик. Полочка встала на свое место, папа был замечательным мастером. Я крикнула на кухню. – Пап, все супер, спасибо!

«Пожалуй, надо бы разобрать бумаги. Многое мне, действительно, никогда не пригодится», – подумала я, быстро листая тетради. Я закончила учебу год назад, но выбросить драгоценные конспекты означало поставить точку на прошлом. Беззаботном, чудесном, радостном. Я всегда любила учиться, полностью погружаясь в новые знания, как в котел со спасительным эликсиром. Пора было двигаться дальше. Оставив все, как было, я написала Марго: «Давай через полчаса в «Зазеркалье»? «Ок», – сразу пришел ответ. Было около семи, воскресенье, значит, свободные столики в нашем любимом кафе должны были найтись. Я немного подкрасила глаза, надела голубые прямые джинсы и свободную белую футболку. Белый цвет напомнил о Тони, я подмигнула своему отражению в зеркале и пошла обуваться.

– Только не очень долго, завтра понедельник! – буркнул папа с кухни.

– Хорошо, – я сунула ноги в свои любимые кроссовки и выпорхнула в теплый летний вечер.

«Неужели сегодняшний день начинался так необычно? Кажется, словно это было во сне», – думала я, забираясь в старенький Шевроле. Я старалась не зацикливаться на воспоминаниях прошлой ночи и утра, но они без разрешения пробирались в самые дальние уголки сознания, не желая покидать меня. Что ж, оставалось только покорно наблюдать за своим состоянием и глупо улыбаться.

Марго уже сидела на нашем обычном месте, листая меню. «Она же и так знает его наизусть!» – изумилась я. На ней была длинная красная юбка и алая блузка – настоящая Кармен, не хватало только розы в каштановых волосах. Увидев меня, она шумно захлопнула меню и махнула рукой.

– Привет, отлично выглядишь, – я наклонилась обнять ее.

– Спасибо, ты тоже, – она всегда так говорила, хотя чаще всего я была одета максимально просто, как и сейчас: джинсы и футболка. – Я уже заказала нам чай. Облепих…

– Облепиховый с корицей и медом, – вместе проговорили мы и рассмеялись. Мы набрели на это кафе прошлой зимой, когда самым востребованным напитком были горячие чаи и глинтвейны. Так и закрепилось: «Зазеркалье» – значит облепиховый чай. – А поесть не заказала? Я такая голодная.

– Нет, я сегодня что-то не могу есть, – она скривила губы и высунула язык, изображая тошнотворную гримасу.

– Понимаю, – я подмигнула подруге, поскольку мое похмелье тоже не до конца прошло. – Тогда закажу себе что-нибудь.

Я не стала заглядывать в меню; подозвав официанта, я попросила принести мне легкий салат с овощами и креветками – мне нравился его приятный ненавязчивый вкус с сочной чуть кисловатой заправкой. К удивлению Марго, я заказала шоколадный фондан. Обычно я не выказывала интереса к десертам.

– Ты что, больше не худеешь? – с поддельным ужасом произнесла она, заставив официанта плотно сжать губы, чтобы скрыть усмешку. Я заметила, как он быстро оглядел меня из-под опущенных ресниц. Даже несмотря на мою объемную футболку, я все равно казалась слишком худой, тонкие руки, узкое лицо. Так что ее комментарий всеми был расценен правильно и без обид – типичный сарказм.

Когда официант отошел от нашего стола, Марго пристально посмотрела на меня, желая немедленно начать расспрос. Я в общих чертах рассказала ей о нашей прогулке с Тони и ее завершении на крыше дома. Марго заинтересованно слушала, почти ничего не говоря.

– И ты просто ушла? – она округлила глаза. Это была ее первая полноценная фраза с начала моего рассказа.

– Да, – я пожала плечами и невинно подняла брови.

– Хм, – она откинулась на высокую спинку зеленого бархатного кресла. Не знаю, что именно она рисовала в своих фантазиях целый день, но, кажется, мне удалось ее удивить. Она снова задумчиво протянула. – Хм-м.