Мифы и легенды

В сандалиях, в шлеме Персей осторожно
Летит под прикрытием принятых мер.
Вот остров чернеет средь пенного моря.
Уверен Персей: это остров горгон.
По воздуху мчится всё ниже – и вскоре
Трёх спящих горгон на скале видит он.
Раскинуты мощные медные руки,
И змеи чуть-чуть шевелятся во сне.
Персей отвернулся. Ведь камнем без звука
При взгляде на них может стать он вполне.
Горгоны в щите отразились зеркальном.
Которая может Медузою быть?
Одна лишь подвержена смерти фатальной.
Другие бессмертны. Нельзя их убить.
Гермес появился с тревогой во взоре:
«Скорее, Персей, направляй остриё!
Прикончи Медузу, ту, крайнюю к морю,
Но помни завет: не смотри на неё!
Не медли. Меч поднят рукою бесстрашной,
Спеши, пока сёстры медузины спят.
И будь осторожен. Под действием страшным
Сгубить тебя может один только взгляд».
Персей, как орёл, к жертве ринулся смело,
Зеркальным щитом направляя удар.
Шипящие змеи, почуяв, в чём дело,
Клубком завились в ужасающий шар.
Медуза глаза уже чуть приоткрыла,
Но взвился карающий огненный меч,
Направила в цель его грозная сила,
И голову смог он Медузе отсечь.
Кровь хлынула вмиг, а с потоками крови
До неба вдруг взвился крылатый Пегас.
Чудесную сумку Персей приготовил
И страшную голову спрятал тотчас.
Над островом злобная ярость клубится,
И гнева горгонам не скрыть своего:
Умчался бесследно сестры их убийца,
На острове, в воздухе нет никого.
Шумит несмолкаемо бурное море,
Несётся над ним победивший Персей.
А кровь, что из сумки накапала, вскоре
В ливийских песках превращается в змей.
От змей ядовитых кровь в ужасе стынет,
Бежит всё живое, спасаясь от них.
И Ливия вдруг превратилась в пустыню,
Лишившись всех жителей прежних своих.
Всё дальше несётся Персей, всё быстрее,
Летит мимо разных диковинных стран.
И вот достигает он царства Кефея,
Его омывает седой Океан.
Немало эмоций в полёте изведав,
Он чудо узрел на кефейской земле:
Прекрасную царскую дочь Андромеду,
Прикованную кандалами к скале.
Вину своей матери, Кассиопеи,
Должна искупить она, в горе скорбя,
Ведь та, красотой возгордившись своею,
Прекрасней всех нимф посчитала себя.
А нимфы решили просить Посейдона
Кефея с женою за спесь наказать.
Послал Посейдон к ним морского дракона
Кефеево царство опустошать.
К оракулу срочно Кефей обратился,
Не зная, чем можно народу помочь.
Оракул ответил: «Ты, царь, провинился
И должен дракону отдать свою дочь».
Заставил народ приковать Андромеду,
Чтоб чудище страшное угомонить.
На бедную деву свалились все беды,
И слёзы из глаз стали струями лить.
Стан мраморной статуи снега белее
С восторгом увидел наш юный герой.
Могучее чувство любви у Персея
Рождалось на сердце огромной волной.
Спустившись на берег, он с лаской во взоре
Прекрасную девушку стал вопрошать,
За что же такое случилось с ней горе,
Кто в этом повинен и где её мать.
Неблизок конец у истории длинной.
Пока Андромеда поведала часть
Своих злоключений, разверзлась пучина
И в ней показалась огромная пасть.
Родители в горе и страхе рыдали.
Решился Персей: «Если б вы свою дочь,
Поклявшись богами, мне в жёны отдали,
Я мог бы прогнать это чудище прочь».
Кефей Андромеду ему обещает,
В приданое царство своё отдаёт.
А чудище, грудью волну рассекая,
Всё ближе и ближе к несчастным плывёт.
Персей, словно птица, над морем взлетает,
Чтоб тенью своей перед чудищем лечь.
Чудовище злобно на тень нападает,
Вонзает Персей в его спину свой меч.
Почувствовал в теле смертельную рану,
Но яростно бьётся озлобленный враг,
Вертясь, защищаясь, подобно кабану,
В лесу окружённому сворой собак.
Персей же наносит удар за ударом,
От шлема устала его голова,