С любовью в сердце. Великие острова

– На месяц.

– Значит на пятнадцать минут, – улыбнулся он

– Так и есть, – ответила ему девушка и тоже улыбнулась, – когда я вернусь, прожив здесь целый месяц, я внезапно осознаю, что они прошли всего за несколько минут. Невероятное чувство, правда. Как-будто мне подвластно само время.

Эльф слегка посерьезнел.

– Время никому не подвластно. Даже рожденным на Сатурне, – он взглянул на девушку: – Месяц – это месяц. И ничего с этим не поделать. Как и где его не проживи. Он не повторится, не вернется. Время – самый ценный дар.

– Да, – улыбка ушла и с её лица. – Я понимаю.

Эльф слегка кивнул. Лучи по-прежнему играли с яблоком и Мерилин его отпустила. Она покатилось, переливаясь в лучах, и медленно опустилось в воду.

– Ты говорил, что был у Элиоса ночью.

– Он выращивает яблони. Новый сорт. Сказал, что эти будут экстрамолодильными.

– Сколько же у него теперь яблонь?

– Если посчитать все, то несколько десятков тысяч. Он заполнил ими весь Нельтский полуостров.

– А интересует его только одно дерево.

– Да. Я привозил ему семена семь раз, но ни одно так и не дало даже ростка. Он теперь называет свой остров и сад Авалонским, а замок – Авалоном. Но мы то знаем, что настоящий Авалон находится здесь.

Мерилин улыбнулась.

– И ему достаточно всего одного такого дерева.

– Это больше, чем дерево. И мы все понимаем это, – немного подумав, он добавил: – Элиос сажал семена даже в волшебный лес Броселианд. Каких только деревьев и каких только созданий там нет. Но это Древо в этом мире только одно. И оно само решает, где ему быть.

Девушка задумчиво облокотилась на ствол древа. Слышалось пение птиц, журчала вода. И вокруг царили умиротворение и покой.

– Не хочу обратно, – внезапно сказала Мерилин, – ни через пару месяцев, ни через год. Вообще никогда.

Эльф взглянул на неё с жалостью.

– Я не удостоился чести посетить Великие острова. Но всё, что я слышал о них от твоих родителей…

– Я знаю, что им там нравилось, – бросила девушка. И резко отодвинулась от древа.

– Понимаю… – промолвил эльф.

Упоминание о родителях мгновенно унесло из сердца Мерилин весь её покой. Оно, как и всегда, в эти минуты, до боли сжалось и стало бешено стучать. Уже прошло столько лет, как их не стало. Много чего прошло. Но не боль. И не тоска по ним. Эти чувства почти никогда её не оставляли. И лишь здесь, в этом лесу, на этом берегу, в доме, где когда-то они жили, Мерилин хоть ненадолго, но ощущала радость. Теперь же она, благодаря неудачной фразе её спутника эльфа, внезапно померкла. И даже золотое древо Жизни не могло ей помочь.

Девушка поднялась, эльф последовал за ней. И они оба покинув островок и прошагав по мосту, скрылись в чаще.

Вернувшись в замок, Мерилин искупалась и переоделась. Вместо черного костюма, она надела длинное нежно-голубое платье. На обратном пути до замка, эльф предупредил её, что Алессан организовал сегодня Лунный бал в её честь. Мог бы и не говорить. Мерилин знала, что так будет. Это стало уже традицией. В дни её возвращения Алессан всегда устраивал праздники. Этим эльфы проявляли дань уважения к её родителям, которые в свое время внесли существенный вклад в жизнь эльфов и, можно сказать, во много раз облегчили её, построив связь между этим лесом и островами на севере.

Незаметно наступил вечер. Мерилин выскользнула из дома, словно голубая тень, в своем легком платье. Дойдя до золотисто-зеленой арки, она увидела под ней Беона. Эльф, как всегда, сопровождал её на бал. Стало уже совсем темно, когда они дошли до поляны, но факелы освещали им путь. Эльф и девушка подошли к огромному дереву, стоящему посередине, и направились по винтообразной лестнице наверх. На пути им периодически встречались ответвления, которые вели либо в нависающие друг над другом небольшие домики этого огромного дерева, либо на другие, стоящие вокруг деревья. Но их путь лежал на самый верх. Там на огромной высоте, под взором звезд и планет, раскинулся Лунный зал. Со всех сторон он был окружен большими террасами. Крыша была куполообразная, с огромным овальным вырезом посередине. Во время балов через неё всегда проникал лунный свет, за счет чего этот зал, как и проводимые в нем балы, получили такое название.

Когда Беон и Мерилин прошли через одну из арок внутрь, то обнаружили, что в зале собралось уже несколько десятков эльфов. Вошедших заметили сразу. Одни помахали, другие дружелюбно улыбнулись и тут перед Мерилин возник Алессан. Это был достаточно упитанный, в отличие от своих стройных собратьев, эльф, со светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. Алессан был в своем роде верховным друидом этого леса. Он был избран эльфами путем голосования несколько тысяч лет назад и с тех пор никогда не подводил свой народ. Он умело решал все важные вопросы, распределял обязанности, организовывал праздники. Именно он распорядился построить этот зал для проведения балов. В прежние времена все празднества происходили внизу, на земле. Алессан по свойству своему был лидером, отличным организатором, решительным и настойчивым. И в тоже время оставался дружелюбным, открытым и справедливым эльфом.

– Леди Портал, – улыбаясь, произнес он, стискивая Мерилин в объятьях. – Я так рад этой встрече.

– Я тоже рада снова всех вас увидеть, – ответила ему девушка.

– Пойдем, я покажу тебе нашу новую золотострунную арфу. – И Алессан увлек её за собой в противоположный конец зала. Там на небольшом помосте стояла огромная золотистая арфа. Струны её действительно были покрыты золотом. Сидящий около арфы эльф тут же отметил, что благодаря этому они добились особого звучания.

– Музыку, – скомандовал Алессан. И весь зал окутала прекрасная мелодия.

– Приглашаю вас на танец, леди, – повернулся к Мерилин верховный друид. – Первый танец как всегда мой.

Мерилин и не думала сопротивляться. Она не очень-то любила танцевать, но уже привыкла к традициям, живущим здесь, и ей не хотелось обижать нелепым отказом своих друзей.

Музыка полилась, и начались танцы. Эльфы любили балы. Они возносили музыку и песни, которую великолепно сочиняли и исполняли. Все их мелодии несли красоту и гармонию. Мерилин всегда становилось спокойнее при звуках арфы. Она кружилась в компании Алессана, и вокруг витал аромат покоя и добра. Запах леса, запах счастья. А над головой звездное небо в компании двух лун. Откровенно говоря, Мерилин были по вкусу эти балы. Если бы не…

– Каждый раз, когда ты возвращаешься к нам, мне жаль, что твои родители не могут вновь вернутся, – сочувственно произнес Алессан.

«О, нет, только не это», – сокрушенно подумала Мерилин, чувствуя, как её сердце вновь сжимается и вся радость уходит из-под ног.

– А, мне не следовало этого говорить, – ещё с большим сожалением произнес друид. Эльфы всегда чувствовали малейшие изменения в настроении. Жаль, что понимали они только это поздно. И сказанное не воротишь. Настроение Мерилин упало. Одна мелодия закончилась и следом полилась другая. Девушка принесла извинения и оставила друида в зале. Сама она вышла на одну из террас и взглянула на небо. Могучие огни звезд и лун всегда завораживали ее, и она не знала почему. Её родители полжизни провели в странствиях по Галактике, но сама она себе такой жизни не хотела. Её привлекала больше природа и устойчивая земля под ногами. Она была земным созданием в прямом смысле этого слова, и порой даже чувствовала себя наполовину эльфом. Жизнь друида нравилась ей гораздо больше, чем жизнь звездного странника. И всё же… звезды манили её.

– Небо сегодня абсолютно ясное, – Беон подошел к ней и устроился рядом. – Звезды сияют и дают нам возможность ими любоваться. – Он тяжело вздохнул и добавил: – Но настроение твоё угасло.

– Всё в порядке, – ответила Мерилин, взглянув на своего друга. – Никто из вас не виноват, что они не могут быть рядом. Потом она снова взглянула на небо: – Знаешь, иногда мне кажется, что смотря на небо, я вижу след, которые оставили мои родители, бесконечно путешествия по звездам. Такое чувство, что они не ушли навсегда, а просто где-то потерялись в глубинах космоса.

– У эльфов на этот счет есть другая теория. Наши жизни тянутся бесконечно долго, но и мы угасаем. И после этого, часть нашего сознания выходит из наших тел и устремляется наверх, к звездам. Где мы снова обретаем в своем роде жизнь, но уже бессмертную. И оттуда мы наблюдаем за днями нашего народа, наставляем на верный путь и помогаем, чтобы и они когда-нибудь смогли придти к нам. И мы все были вместе, как раньше.

– Красивые слова, – ответила ему девушка. – Жаль, что это всего лишь теория.

– Многие эльфы верят в неё.

– Да, но тогда жители тех звезд после жизни должны обретать бессмертную жизнь у нас. Это логично. И невозможно.

Эльф грустно улыбнулся.

– Я понимаю тебя. Прости… Я искала бы своих родителей среди всех бессмертных миров, если бы у меня был хоть один шанс просто их снова увидеть…

Бал, как и всегда, продлился всю ночь. Эльфы танцевали без устали. Но к счастью для Мерилин, её оставили в покое. Лишь Беон скользил за ней безмолвной тенью, когда она ненадолго проникала в зал, чтобы выпить душистой воды и отведать фруктов. Иногда Мерилин перекидывалась парой-тройкой фраз с кем-нибудь из эльфов. Но затем вновь уходила на прохладный балкон.

Домой Мерилин вернулась под утро. Беон проводил её до золотистой арки и на прощание сказал, что будет ждать её вечером на этом же месте. Придя в замок, Мерилин тут же направилась в свою спальню. И только оказавшись в кровати, она поняла насколько всё же устала. Но это была приятная усталость. Она чувствовала себя в своей стихии, чувствовала себя дома. Её окружали друзья. А главное, хотя бы на время, она переставала быть одинокой. Во многом благодаря Беону. Он знал её родителей и был в курсе всей её жизни. Обладая врожденным тактом и интуицией, он без слов понимал её. Мерилин чувствовала себя с ним легко и свободно. К тому же они оба любили одно: природу. И конечно Мерилин понимала, что месяц вновь пронесется, как несколько минут, впереди у неё ещё было время до возвращения на Великие острова. Много дней и ночей, в которые они с Беоном будут изучать мир. Учиться понимать животных, наблюдать за растениями, предсказывать погоду. И ещё много всего интересного, что можно было найти только здесь, в этих любимых её сердцу местах.

Глава 5

Розалинда смотрела в окно шаттла, когда вдруг на горизонте показались Великие острова. Они находились далеко внизу и выглядели крошечными. И всё же вполне можно было различить: двенадцать крупных островов вокруг тринадцатого маленького. Именно к последнему и направлялся их шаттл. Минута, другая, и вот уже их временный спутник – звездолет заходит на посадку. Роза вполне теперь могла разглядеть этот небольшой, но центральный остров. В середине его стояло огромное здание в двести этажей, округлой формы. В середине здания на самом верху виднелся огромный прозрачно-золотистый купол. По бокам от купола, втрое больше него, находились многоярусные террасы. Шаттл подлетел уже настолько близко, что Роза могла увидеть на них фонтаны и деревья, клумбы и кустарники, кафешки и площадки, которые вероятно были предназначены для выступлений. От каждой террасы (а их всего было четверо) вбок шло по одному открытому мосту. Эти мосты упирались в гигантского размера конусы. К одному из конусов как раз и подлетал шаттл. И тут Розалинда увидела в середине конуса широкую взлетную полосу, которая располагалась полукругом. Девушка внезапно поняла, что каждый конус, ни что иное, как гигантский многоярусный ангар.

Звездолет тем временем зашел на посадку. Через минуту Роза вместе с родителями уже стояла на той самой взлетной полосе, которую буквально только что наблюдала в окно шаттла. Девушка, выросшая в довольно крупном городе – Атлантисе, никак не могла поверить в увиденное. Взлетная полоса только при приближении казалась гигантской. На самом же деле она оказалась громадной. Куда ни повернись, не видно конца, только звездолеты и люди, снующие мелкими точками вокруг них. А позади располагался ангар-конус, махина, заполняющая собой полнеба. Именно туда и повернула её родители, а за ними вслед, в растерянности, поспешила и сама Роза.