«Афганец»: оставшийся в прошлом

«Афганец»: оставшийся в прошлом
Левсет Насурович Дарчев

Позади Афганистан. Главный герой прошел через кровь и грязь. Все лучшее – любовь, семья – проскочило мимо и осталось в прошлом. В настоящем – одиночество и смирение перед судьбой. Но неожиданно, спустя десяток лет, он обнаруживает, что у него есть дочь: забрезжил луч надежды. Сможет ли он дотронуться до этого света и обрести счастье?

Левсет Дарчев

«Афганец»: оставшийся в прошлом

© Алимурадов А., 2017

Часть 1

Сон и зубная боль

У Семена, мужчины пятидесяти пяти лет, начальника службы безопасности частной фирмы, была годами отработанная привычка: он, придя на работу, сразу же готовил кофе, подходил к окну, раздвигал шторы и начинал смаковать его маленькими глотками. Недели две назад в этой церемонии произошли изменения: у него появился компаньон, с которым он не был знаком, но вызывал у него неподдельный интерес: в здании напротив в таком же офисе, как и у него, в это же время появлялась симпатичная девушка с чашкой кофе, отдувая с нее горячий пар. Она вежливо улыбалась, а перед тем как отойти от окна и задвинуть шторы, она махала рукой. Два дня как ее нет, и Семен испытывал легкую досаду: она хоть как-то скрашивала его одиночество. Это незначительное событие, конечно, не могло тронуть его душу так же, как легкий ветерок корабль в океане. Энергию для существования он черпал в прошлом: там у него осталось все лучшее, что может быть у человека, – любовь, мечты, надежды.

Несколько дней назад произошло событие, которое вовсе выбило его из колеи: ему позвонил друг, однокурсник, однополчанин, ныне действующий генерал России и сообщил ссылку в интернете на видеофильм, который потряс его.

Семен отошел от окна, приблизился к столу и рухнул в кресло за рабочим столом. Он включил видеофильм. Хотя смотрел его десяток раз, он не мог насытиться: фильм встряхнул его внутренний мир и нарушил его покой. Он думал, что все забыто и забито в угол под замок, боль о прожитом оказалась сильнее боли зубной, которая ни с того ни с сего появилась почти одновременно, и он с этим ничего не мог делать: врач-дантист помучил его неделю и отпустил, разводя руками и вытянув лицо в беспомощности:

– Не знаю, может, у вас нервы…

Он нажал на стрелку, чтобы запустить файл. Корреспондент с жидкой бородой, крупными чертами лица, покатым лбом и выдающимися бровями – настырный, бесстрашный – подал руку, поздоровался с афганским генералом и представился:

– Я – корреспондент российского телевидения. Зовут меня Петр.

– Очень приятно, – произнес афганский офицер с волевым подбородком, с крупными костями, что свидетельствовало о природной силе и расположенности к агрессии. – Меня зовут Халк. Как доехали?

– Нормально, через Эмираты, – журналист снял с плеча фотоаппарат.

– Меня покажут в России, и меня могут увидеть старые знакомые? – с довольным выражением лица с иронией предположил генерал.

– Наверное, – хмыкнув, сказал Петр с улыбкой. – Перейдем к делу. Меня в первую очередь интересует положение дел в вашей стране и мнение людей о событиях в то время, когда здесь были советские солдаты. Это сегодня – актуальная тема в нашем обществе. Идет какая-то переоценка того, что было.

– Хорошо, – сказал Халк, – Как раз-таки по этому поводу я бы хотел изложить вам кое-какую информацию исторического характера. Это может быть очень полезным для такой передачи. Вы согласны?

– Да, конечно, – согласился Петр.

Генерал кашлянул, готовясь к длинной беседе.

– Я инициировал нашу встречу с вами, потому что я, как многие афганцы, понял, что мы ошибались в оценке ввода ваших войск в нашу страну, и мы полны желания вернуться назад к сотрудничеству.

– А что изменилось? – спросил Петр.

– А вы ехали на такси, ничего не заметили? Народ голодный, необразованный, больной, а мировое сообщество молчит.

– А американцы что, не помогают? Ведь выделено, если не ошибаюсь, 40 миллиардов долларов.

Офицер громко рассмеялся. Он, сидя напротив за стеклянным журнальным столиком, в руке с волнением мял сигарету.

– Американцы? Хм. Они никому не помогают, если нет интереса, – он потер пальцы, имитируя деньги. – Они здесь не для того, чтобы помогать, а для того, чтобы создать плацдарм для агрессии против соседних стран.

– Даже так?

– Разве трудно сделать вывод: Ирак. Ливия, Сирия… Особенно обидно за Ливию. Непонятно, от чего защитили американцы народ Ливии: от бесплатной и самой дорогой медицины в мире, от бесплатного образования или пособий по рождению, учебе и старости? На этот вопрос вам никто не ответит. Возвращаясь к теме нашего разговора, скажу: сегодня как нет вашей страны, так и нет того Афганистана, – продолжил Халк уже ровным тоном, – есть разделенная по национальным признакам угнетенная страна – таджики, узбеки, пуштуны. И каждый из них считает себя хозяином. Посеяли преступность и коррупцию: полицейские днем охраняют закон, а ночью становятся бандитами – все хотят кормить свои семьи. А что натовцы? Им начихать на народы – они, загнав сюда 140 тысяч своих солдат, делают свое дело. Мы ошибались, и вы ошиблись. Теперь мы хотим, чтобы вы вернулись и помогли нам еще раз. Неблагодарно, да? Наверное, судьба.

Журналист вопросительно поднял брови.

– Да, да, – произнес Халк. – Вы нас предали. Это сделал Козырев. Сначала мы вас ненавидели за то, что вы вторглись к нам, а затем за то, что бросили нас, – пауза. Генерал договаривает глазами и мимикой: – Брежнев был хороший, дальновидный и хитрый политик, но его предали.

Петр усмехнулся.

– Вы мне не верите? – спросил генерал, мотнув головой. – О, эта Россия, некогда самая могущественная страна в мире, на которую смотрели с завистью. Омерзительная история с ее развалом. Я знаю то, чего не знаете вы: вашу страну развалили изнутри. Кто герой и кто предатель разбирайтесь сами. Лично для меня предатель за идеи – это герой, предатель по недоразумению – это идиот, предатель за деньги-это предатель.

Журналист, внимательно наблюдавший за новым знакомым, отметил, что последние слова он повторяет второй раз – значит, он знает что-то очень важное и нарочно напрашивается на вопросы.

– Да, да, именно так, – подтвердил свои слова Халк. – С тех пор утекло много воды. У вас есть поговорка: «Время – лучший судья». Факты сами говорят за себя. Вашу страну развалили ваши люди. Можно я покурю?

– Это я у вас в гостях.

– Ладно, – выпалил генерал, прикурив сигарету. Он сделал глубокую затяжку и отвел взгляд. Клубок сизого дыма заклубился перед его глазами и облачком поплыл по комнате. Петр задержал дыхание. – Я понимаю: любому это тяжело осознать.

– У вас есть доказательства?

– Давайте все по порядку, – начал афганец как бы издалека. – Россия – некогда самая могущественная страна в мире, образец национального подъема. И мне обидно, что моя страна стала одной из причин ее развала. Вы улыбаетесь, но это – чистая правда. Сначала посмотрим, с чего все началось, – он вытрусил пепел в чашечку. – В июле 1973 года Мухаммад Дауд пришел к власти в результате военного переворота. В нем принимало участие группа леворадикальных офицеров, и Афганистан был провозглашен республикой. Король Закир Шах, находившийся в то время в Италии, отрекся от престола. Официальной идеологией Дауда стали ислам, демократия, святость национальных традиций и обычаев. В экономике он начал национализацию: он симпатизировал России и начал социальные преобразования. Первая делегация, посетившая Дауда, была из России. Москва пошла навстречу, и все закрутилось по лучшему сценарию. США запротестовала и не дремала: запустила дезинформацию по каналам спецслужб, порочащую Дауда, мол, он потянулся к Ирану и США. И вот 27 апреля 1977 года грянул гром: Дауда свергли, и к власти пришли «марксисты» в американской обертке. Афганская революция! Почему я так говорю? Посмотрите. Подумать только: США подготавливает для внедрения в страну двух «марксистов», проучившихся не где-нибудь в Университете дружбы народов в Москве, а в недрах ЦРУ. Это – Тараки и Амин. Перед ними поставили задачу: сделать все, чтобы русские вторглись в Афганистан. Вспомните беседу Та-раки с Косыгиным в Москве: он с пеной у рта просит ввода советских войск. Косыгин явно заподозрил неладное и сказал категорично «нет», и он – единственный член правительства, который отказался подписать тот злополучный документ.

– И это все?

– Еще доказательства? – недоуменно спросил Халк. – Посмотрите на факты: Амин поступил в Колумбийский университет в 1957 году. В 1958 году туда же поступают учиться Олег Калугин, который в статье «Как мы захватили Афганистан», опубликованной 11 декабря 2009 года в американском журнале «Иностранная политика», написал о том, что приезжал в Афганистан в августе 1978 года вместе с начальником первого главного управления КГБ Владимиром Крючковым. Обратите внимание: 22 сентября 1978 года, буквально через несколько дней после этого, Мухаммед Тараки объявил всех мусульманских религиозных деятелей врагами государства. Подумать только: он это сделал в исламской стране! И через месяц в октябре 1978 года народ смял красный флаг Тараки и водрузил зеленый флаг ислама – вот так началось восстание народа. А Тараки забегался: в Москве стал просить с пеной у рта о вводе войск. Косыгин ему сказал «нет», а на заседании Политбюро его поддержал Кириленко. Но борьба за втягивание России в военный конфликт продолжалась. Не сумел один, пусть попробует другой. Амин убивает Тараки, и тогда нервы Брежнева не выдержали, и мы получили то, о чем мечтали США – войну в Афганистане. Этого мало?

Петр задумался, откинувшись на спинку кресла, и долго размышлял.

– Мне некоторые факты известны из книги Александра Ляховского – «Трагедия и доблесть Афгана», – сказал Петр, – где он в деталях проанализировал эти события: «Война из нескольких очагов распространилась на весь Афганистан – она неистовствовала на дорогах, в ущельях, в пустынях, в «зеленках», на древних караванных путях, в городах и кишлаках. Она не давала ни минуты передышки и все время держала людей в напряжении…». – А у вас откуда такая информация? – спросил он, снедаемый любопытством.

– Со мной недавно по пьянке общался один высокопоставленный американский друг, – ответил Халк. – И самое главное: он поделился со мной своими переживаниями относительно американской внешней политики. Интересно?

– И что там интересного?

– В мире идет большая игра, мой друг, в которой тяжело разобраться простому смертному, – продолжил Халк. – Все дело в американской стратегии на далекую перспективу. И в этой политике России отведена доминирующая роль.

Петр издал ироничный смешок.

– Что вы говорите! А система ПРО вокруг России ни о чем не говорит? А Донбасс?

– Вы не понимаете одну существенную вещь: американцы боятся только силы, со слабыми они не считаются никогда. Если Россия с ее ресурсами и мозгами объединится с Европой, то наступит закат американского доминирования. Возникает логичный вопрос: против кого американские ракеты в Европе? Ответ прост: против Европы! Убедительно?

– Логично, но тяжело в это верится.

– Смотрите, – вкрадчиво начал Халк. – Вам трудно представить, что будет с США, если объединятся Европа с Россией. А если к ним примкнет Япония? Поэтому США боится сближения этой линейки и никогда по своей воле не снимет внешнее управление с Германии и Японии, хотя, кто знает: сейчас это американцам становится все больше невыгодным. На Востоке они любой ценой попытаются объединить две Кореи, чтобы прочно сесть там, – черные непроницаемые глаза Халка впились в лицо журналиста, изложив свое понимание вопросов геополитики. – Так что американцы сегодня не знают, что делать с Россией: любить или ненавидеть, но рано или поздно им придется перейти эту грань. А пока ситуация другая как точно подметил ваш президент: «На голову нам сели, ноги свесили, жвачку жуют».