Ленинград Довлатова. Исторический путеводитель

Типография им. В. Володарского

Типография им. Володарского располагалась в здании Министерства внутренних дел, построенном на углу пл. Ломоносова (до 1948 года – Чернышёва пл.) и набережной Фонтанки. Эта старая, основанная еще при Екатерине II типография с 1939 года стала главной газетной типографией города. С 1955 года она вошла в состав издательско-полиграфического предприятия «Лениздат» и печатала книги и главные городские газеты – «Ленинградскую правду», «Вечерний Ленинград», «Смену», «Строительную газету». На последнем этаже типографии находился газетный сектор, где работали редакции городских многотиражных газет, там же заседали цензоры. Через третий этаж здание типографии соединялось с построенным в 1964 году «Домом прессы», как официально именовался комплекс «Лениздата» на набережной Фонтанки, 59. «Ленинградская правда» находилась на особом положении: в новом здании «Лениздата» редакция занимала целый этаж. Огромное фойе с видом на Фонтанку, уставленное креслами и столиками, служило и залом для разных мероприятий. Так, в 1964 году перед узким кругом приглашенных здесь выступила Марлен Дитрих. К услугам работников «Лениздата» и газетных сотрудников был буфет, через работниц которого можно было достать дефицитные продукты, например свежие овощи зимой. Буфет работал допоздна, и атмосфера в нем царила почти клубная. Корректорская, как и типография, работала в три смены, поэтому квалифицированные кадры нужны были всегда. В типографии имени Володарского корректорами служили сразу три женщины из довлатовской семьи: сначала тетка Маргарита, затем мама Нора Сергеевна, а позже и жена Елена Довлатова. Судьба самого писателя была связана с этим производством с детства, поскольку типография выпускала и «Красную газету» школы № 206, в которой Сергей Довлатов-Мечик помещал свои первые юмористические опусы. В 1958 году, готовясь к поступлению в ЛГУ, Довлатов несколько месяцев работал на Фонтанке в цехе цинкографии. Бывал он здесь и в дальнейшем, потому что именно в «Лениздате» печаталась газета Кораблестроительного института «За кадры верфям», куда Довлатов устроился работать после армии. В результате корректорская въедливость и внимание к каждой букве стали семейным довлатовским качеством: известно, что работая над своими текстами, он старался начинать каждое слово в предложении с новой буквы, борясь с автоматизмом письма. Писатель, для которого ожидание публикации его прозы стало своего рода неврозом, саркастически рассуждал об опасной службе корректора: «Есть в газетном деле одна закономерность. Стоит пропустить единственную букву – и конец. Обязательно выйдет либо непристойность, либо – хуже того – антисоветчина (а бывает и то и другое вместе)». Довлатов общался с коллегой матери, легендарным ленинградским корректором Олегом Риссом, автором книг «Беседы о мастерстве корректора», «Что нужно знать о корректуре», «От замысла к книге» и «Семь раз проверь». Именно Рисс заметил пропущенную букву «л» в слове «главнокомандующий» и исправил «славную каторгу» на «славную когорту». О Риссе Сергей Довлатов сделал очерк, звучавший в эфире ленинградского радио в январе 1972 года, а затем в 1980-м подготовил еще одну передачу для радио «Свобода», где вывел его под именем Фукса и обнародовал афоризм своего героя: «Наша действительность отражена только в опечатках».

«Лениздат». 1966 год

Из книги «Очерки истории Ленинграда». Том 6. 1970 год

Маршрут 2

С Васильевского на Невский

Невский проспект, 1950-е

Оттепель. Начало

«Хрущев принимал литераторов в Кремле. Он выпил и стал многословным. В частности, он сказал:

– Недавно была свадьба в доме товарища Полянского. Молодым подарили абстрактную картину. Я такого искусства не понимаю…

Затем он сказал:

– Как ухе говорилось, в доме товарища Полянского была недавно свадьба. Все танцевали, этот?.. как его?.. Шейк. По-моему, это ужас…

Наконец он сказал:

– Как вы знаете, товарищ Полянский недавно сына женил. И на свадьбу явились эти… как их там?.. Барды. Пели что-то совершенно невозможное…

Тут поднялась Ольга Берггольц и громко сказала:

– Никита Сергеевич! Нам уже ясно, что эта свадьба – крупнейший источник познания жизни для вас!»

    С. Довлатов «Соло на ундервуде»

После смерти Сталина, 5 марта 1953 года, началось некоторое смягчение идеологической и эстетической цензуры. Уже через несколько дней было прекращено «Дело врачей». Поутих государственный антисемитизм. Из лагерей постепенно стали выпускать «политических». Уже в июне 1953 года в Союз писателей снова приняли Михаила Зощенко. В 1955 году вышел двухтомник запрещенного прежде Есенина. Началась подготовка пятитомного собрания сочинений эмигранта Ивана Бунина. В 1954 году в журнале «Знамя» была опубликована повесть Ильи Эренбурга «Оттепель», название которой перешло на хрущевский период. С сентября 1954 года было отменено раздельное обучение, одновременно в прокат вышел индийский кинофильм «Бродяга», наряду с «Тарзаном» главный экранный хит для подростков эпохи оттепели. Одноклассники подмечали сходство школьника Довлатова с Раджем Капуром, он даже нарисовал автошарж в образе индийской звезды. Как и на рубеже XIX–XX веков, огромную роль играли литературные журналы. В Ленинграде начал выходить журнал «Нева», в Москве – «Юность», легальная площадка для «прогрессивной молодежи». Главный редактор «Юности» Валентин Катаев печатал Василия Аксенова, Евгения Евтушенко, Андрея Вознесенского, Беллу Ахмадулину. В Ленинграде знаковым стал капустник-мюзикл «Весна в ЛЭТИ», поставленный в 1953 году студентами этого модного тогда технического вуза. Александр Колкер написал искрометную музыку, а тексты сочинил Ким Рыжов. По форме это была пародия на стиляг, но сатирическая сторона мало кого интересовала, важно было хоть в таком виде посмотреть, как одеты эти персонажи, что и как они танцуют. Главные события эпохи оттепели произошли в 1956 году. В феврале прозвучал знаменитый секретный доклад Хрущева на XX съезде партии. Секретный доклад читали комсомольскому активу и всем членам партии, но довольно быстро его содержание стало общеизвестным. Впервые публично было сказано, что начальство иногда может ошибаться и даже совершать кровавые преступления. Молодые люди увидели, что правда не всегда на стороне отцов, и испытали острую тягу к самовыражению. В апреле состоялась пятая конференция молодых писателей Ленинграда. В числе участников – Андрей Битов, Сергей Вольф, Владимир Марамзин, Владимир Уфлянд. Начали выходить общесоюзный и ленинградский альманахи «День поэзии». В московском сборнике было напечатано стихотворение Бориса Пастернака «Зимняя ночь». Главное бурление началось осенью 1956 года: массово появились неподцензурные стенгазеты и рукописные журналы высших учебных заведений – «Литфронт ЛИТФАКА», «Ересь» и ставшая особенно известной стенгазета «Культура» Ленинградского технологического института, в редколлегию которой входили Евгений Рейн, Анатолий Найман и Дмитрий Бобышев. Несмотря на то что никаких явных политических лозунгов в газете не было, «Комсомольская правда» отреагировала передовицей «Что же отстаивают товарищи из Технологического института?». Брожение внутри страны совпало с забастовками в Польше и антикоммунистическим восстанием в Венгрии. Советские войска вошли в Будапешт, началась операция «Вихрь». Повсеместно пробивались ростки либерализма, и пребывающая в некоторой растерянности после доклада Хрущева идеологическая машина не успевала вовремя реагировать. В театр Комедии возвратился Николай Акимов, Большой драматический возглавил Георгий Товстоногов. В Эрмитаже открылся отдел прежде запрещенных импрессионистов и прошла выставка Пабло Пикассо, чье творчество шло вразрез с канонами соцреализма. Залы Эрмитажа превратились в дискуссионные площадки, где обсуждали все что угодно: события в Венгрии, Сталина, свободу самовыражения. Открытые диспуты в главном музее страны устраивать было неудобно и опасно – тогда зрители стали собираться на площади Искусств, чтобы продолжать обсуждение под открытым небом. В результате одного из организаторов обсуждения, студентку Красовскую, задержали и исключили из Консерватории. Самая обсуждаемая книга – повесть Владимира Дудинцева «Не хлебом единым», напечатанная в «Новом мире» летом. В октябре на филологическом факультете состоялась встреча с писателем, превратившаяся в политический митинг. 7 ноября на Дворцовой площади арестовали за выкрикивание провокационных лозунгов студента филологического факультета ЛГУ Михаила Красильникова, харизматичного лидера группы молодых поэтов, впоследствии получившей название «филологическая школа». С этого момента КГБ впервые со смерти Сталина стал практиковать аресты инакомыслящих.