Судьба. Роман

– Дак, чего с ним может случиться? – не согласился Евсей: – Крыша над головой есть, продухтов достаточно.., а через пару дней ты пойдёшь, и проведаешь его…

– Нее, деда… Я сердцем чувствую: что-то у него неладно, Разреши, деда, я прямо щас и пойду.

– Дак, куда ж ты.., на ночь-то глядя? Солнце, вишь, заполдень повернуло.., – засопротивлялся Евсей.

– Ничего, дедушка, я к тайге привычная, да и дорога знакомая, не дальняя… К вечеру дойду. Одна-то я быстро хожу.

Евсей задумался. Он боялся потерять парнишку, так он его называл, и очень боялся за Степаниду: хоть и опытная, и сильная, и к тайге приучённая, а всё ж девчонка… Ей ли по ночам в тайге бродить?

А ну, как в тайге встренится с волками, али с медведем? А вдруг разбойники какие встренутся..? И решительно сказал:

– Едять тя мухи! Ты што, не слышишь? Я с тобой пойду, внучка. Мало ли чего…

– Деда, так я ж не впервой одна пойду в тайгу… Ты что, забыл?

Ох, чтой-то боязно мне за тебя… Нет. Не супротивься, вместях пойдём, – сказал Евсей, и начал собираться.

* * *

Найдён в очередной раз высунул голову из пещеры, и осмотрел окрестности. Тайга хранила загадочное молчание.

Но вот, метрах в пятидесяти-шестидесяти, так показалось Найдёну, тишину нарушила барабанная дробь, и тут же заполошно застрекотала сорока.

Найдён поискал взглядом нарушителя тишины: на стволе одного из кедровых деревьев он увидел красноголовую серенькую птичку.

Дятел, догадался Найдён, это он своей барабанной дробью спугнул сороку.

Ещё раз осмотрев местность, Найдён вылез из пещеры. В руках он держал винтовку, и подсумок с патронами. Прислонив винтовку к скале, продел ремень в подсумок, опоясался, и ещё раз оглядевшись, направился в сторону речки.

Подойдя к малиннику, где он и Стеша встретились с медведем, остановился, и долго рассматривал кусты. Кажется медведя нет, решил он, но на всякий случай держа винтовку наготове, двинулся дальше.

Часа через три он, по шуму текущей воды, понял – он у цели своего похода.

Найдён и сам не знал, чем его манило это место: обыкновенная горная речка, обыкновенный горный кряж, разрезанный речкой на две половины… И если бы речка не разделила его, решил Найдён, то за кряжем образовалось бы озеро.

Он подошёл к самому берегу, и прислушался к шуму, скорее, к её грохоту. Прямо Громотуха какая-то, восхитился он. Гремит-то как, прямо аж уши закладывает..!

Он ещё постоял, посмотрел на бурлящую речку, на окружающую её девственную тайгу. Течение ручки было настолько быстрым, что наверняка сбило бы с ног человека, задумавшего перебраться на другой берег, решил он. Затем, оглядевшись вокруг, поискал на что бы сесть. На глаза попалось несколько валунов.

Увидев валун покрупнее, Найдён пристроился на него. Винтовку положил на колени, и так, сидя, стал смотреть на крутой обрывистый берег. Сначала он посмотрел на «свой» берег, затем, перевёл взгляд на противоположный…

Что же меня встревожило прошлый раз, задал он себе вопрос? Но ответа не было – это место ни о чём ему не говорило, и ни о чём не напоминало… Но почему же оно зацепило меня, подумал он? Почему? Что заставило всколыхнуть мою душу..? Что?

Найдён опять посмотрел на оба берега, и закрыл глаза, чтобы попытаться хотя бы таким способом вызвать

какой-нибудь образ. И почти сразу же испуганно открыл!

Словно из ружья прогремел выстрел в голове, и вспышкой в ночи на миг осветило картинку: он, в порванной во многих местах одежде, босиком, на израненных до крови ногах, идёт к обрыву… Позади него, с винтовками наперевес, идут солдаты… Они о чём-то весело переговариваются…

И всё! Больше Найдён ничего не увидел! В голове завертелся, закружился какой-то хаос из картинок и образов, но разобраться в них не было сил!

Он попытался вспомнит, когда, и где это было, но в голове полный провал! Он даже обрыв не успел рассмотреть, настолько коротким было видение. В тот же миг в голове возникла адская, разрывающая на части, головная боль…

Почему-то, когда Найдён открыл глаза, он обнаружил, что лежит на земле, рядом с валуном. Возле него валяется винтовка, а в голове звенит, словно это был чугунный котелок, по которому ударяли колотушкой.

Найдён понял, на какое-то время он терял сознание, но на какое?

Но ещё более всего удивило, как он оказался здесь, лежащим на земле? Почему рядом лежит чья-то винтовка? Что это винтовка, он сразу понял, потому что хорошо разбирался в оружии… Так что же с ним произошло?

Вновь примостившись на валуне, Найдён поднял винтовку, положил на колени, и огляделся вокруг…

Вокруг, куда бы он ни посмотрел, была тайга, а над ней синее-синее небо, без единого облачка. Солнце высоко висело в небе, и своими лучами золотило тайгу. Внизу, почти у самых ног, зажатая в крутых берегах, несла свои быстрые воды речка.

Как же я попал сюда, пытался вспомнить Найдён? И сколько ни пытался, не находил ответа. В его голове роились непонятные обрывки образов, но ни за один из них он не мог ухватиться – они ускользали от него…

И куда мне идти, во весь голос закричал он? Где мой дом..? Где моя семья?.. Кто я..?

И увидел двух людей, идущих вдоль речки: один из них был старик, а рядом с ним шла девушка.

Когда Найдён, крича, спрашивал «Кто он?», эти двое тоже, наверное, увидели его, и услышали его крик.

Старик, перебирая ногами, засеменил по-стариковски, а девушка побежала к Найдёну.

Что-то знакомое показалось ему в их фигурах и лицах, но когда, и где он с ними встречался, вспомнить не мог…

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он с путниками.

Затем, ещё раз окинув их взглядом, произнёс:

– Мы с вами раньше не встречались? Я вас где-то видел, а вот где, не могу вспомнить…

Девушка, бежавшая к нему с распростёртыми объятиями, вдруг, словно налетев на препятствие, остановилась: на лице её читались недоумение и испуг. Затем, глаза наполнились слезами, и она, спрятав лицо в ладонях, горько зарыдала. А подошедший старик, услышав его вопрос, в ответ лишь покачал головой…

Глава тринадцатая

Весна одна тысяча девятьсот восемнадцатого года для Найдёна была полна сюрпризов, и не очень радостных, и не очень понятных.

На селе разное болтать стали: особенно после возвращения двух солдат с фронта. Они будоражили сельчан своими рассказами, сбивали с толку.

А тут ещё дедушка Евсей как-то рассказал Найдёну, что на войну призвали из села десять мужиков, а вернулись только эти двое. Остальные же, сказал он, головы сложили за батюшку царя и Отечество на фронте, в какой-то Германии.

Конешно, энтим больше повезло, сказал он, хотя… как посмотреть – вернуться-то, вернулись, да ущербные: один вернулся без руки, а другой… на деревянной ноге.

И энти солдаты, отгуляв неделю всем селом за «возвращение», принялись сельчан мутить своими разговорами про революцию, да про землю…

Оне, оказывается были разных званий.., не воинских, а политических. И звания какие-то у них чудные – один называет себя каким-то непонятным словом «большевик», а другой прозывает себя «эсером».

Што за «большевик», што за «эсер» никто из селян понять не может. И гуторят они разное, особенно в последнее время. Ну-к чаво не погуторить, коли не знашь доподлинно, што энто за люди такие…