Белая ворона, или Дневник ненормальной женщины

–Ты со своей шалавой подзаборной живи там, где живешь.

–Это мой дом, отец строил.

–Твой дом саманный, в болоте лягушек кормит, сходи посмотри. А это мой дом. Ты мне хоть копейкой помог? Сказал: хочешь строить, твои проблемы, а я посмотрю. Посмотрел, вот и иди себе с Богом.

–Ты что, теперь здесь одна будешь жить как королева? А я с детьми по съемным квартирам болтаться?

–Каждому свое. Ты сам выбрал себе свою судьбу, я вас не женила, не сводила, а теперь это твои проблемы.

–Да я тебя и спрашивать не буду, приедем и будем жить.

–А вот это ты видел? Я показала на угол веранды. Там стоял весь огородный инвентарь: грабли, лопаты, вилы, топоры, тяпки.

–Вот дура больная. Ты что на брата?

–Хочешь проверить?

Я купила новые тюли, занавески до пола, диван, посуду. Я привыкала к своему новому жилью, я была счастлива, думала, что теперь осталось только мужа хорошего найти, не пьющего, для полного счастья. Но я понимала, что это сделать проблематично, всех уже расхватали по молодости.

Ночью, когда выключала свет и смотрела в окно, кроме иногда появлявшегося огонька у большого дерева, я стала видеть огонек сигареты у почтового ящика, со стороны Ирмы.

Я часто начала вспоминать свое детство. Мы пошли в парк: мама, папа, брат и я. Мы с братом сели в детский поезд и поехали, а мама осталась. Все, помаши маме ручкой, ты ее больше никогда не увидишь. Сказал брат. Меня охватил жуткий страх, паника, и я проорала все 5 минут, пока мы ехали на поезде. Годика 3 или 4 тогда мне было.

Мы с братом поехали в детский мир, у нас не хватало 5 копеек на игрушку. Брат говорит: иди на улицу, подходи к дяденькам и тетенькам и говори – мне не хватает 1 копеечки на игрушку. И так я насобирала 5 копеек. Потом я брату говорю: Слушай, а давай я буду дальше просить денежку и тогда мы купим себе еще одну игрушку. А если попросить у ста человек, тогда будет рубль и мы сможем купить себе много игрушек.

–Нельзя просить деньги.

–Почему?

–Тогда ты уже будешь попрошайкой, тебя заберут в милицию и посадят в тюрьму.

Брат был старше меня, отец дал ему 2 рубля. Сходите в парк, один рубль тебе, один твоей сестре. Мы пришли в парк.

–Хочу мороженое шоколадное. Брат купил мне простое.

–Ты пойми, шоколадное дорогое, ешь молочное, это дешевле. Я стояла у дерева и плакала. А он пошел кататься один на 2 рубля.

–Пока ты тут дура плакала, я уже покатался на качелях, на каруселях, пострелял, поел мороженое. Денег уже нет, пошли домой и не реви, а то сейчас по моське получишь.

Принесут нам на день рожденье или на новый год конфеты, я карамельки ем, а шоколадные берегу на закуску. Брат свои шоколадные конфеты съест, подбежит, а ты шоколадные не ешь, карамельки кидает, шоколадные отбирает.

У отца был рубанок, он из доски строгал длинную, тонкую ленту и плел маленькие детские корзинки, еще и раскрашивал их. Заставлял нас с братом продавать их на маленьком базаре. Брат отказывался, а мне нравилось торговать, еще я брала лук, зелень с огорода. Отец брал себе деньги на пиво и оставлял мне на конфеты.

Отец нам купил телевизор, еще ни у кого в округе не было, он бросал на пол свой большой овечий полушубок, к нам приходили соседские ребятишки на мультфильмы. Мы лежали на теплом, мягком, лохматом полушубке. А иногда он брал меня к себе на руки и говорил: сапулька, сапка ты моя. Приходили взрослые соседи смотреть взрослые фильмы.

Летом мы ходили в летний кинотеатр на открытом воздухе. Я там всегда засыпала. После фильма отец сажал меня себе на плечи, я держалась за его голову, а он сонную тащил меня домой. Неужели это когда-то было, неужели мы были такие маленькие, а наши родители такие молодые, даже не верится.

Я вспоминала Игоря, мою первую любовь. Если бы я его тогда не прогнала, может быть у нас с ним все и сложилось, сейчас были бы уже большие дети, семья. И он бы не слонялся как бездомный пес, и я бы не страдала.

Вспоминала Володю, но тут семья, ребенок, уже ничего не исправишь. А почему он мне не встретился раньше? Почему он с ней, этой толстой, тупой и неряшливой? Хотя если бы он встретился мне раньше, я бы его наверняка тоже прогнала, как и многих других. Я же не нормальная, я всех прогоняю, а она не прогнала, и другие мои подружки не прогоняли, потому уже с детьми и замужние, только я одна такая, в целом мире, недотрога, наверно таких уже не выпускают, таких уже давно сняли с производства как бесперспективных.

Я поймала себя на мысли, что все еще люблю Игорька. Володю тоже люблю, а разве возможно такое, чтобы любить сразу двоих? А главное, смешно то, что еще при этом быть одинокой. Наверно у таких как я ненормальных, у них все возможно.

Надя.

Я встретила свою школьную подругу Надю. Как-то сразу после школы она потерялась. Я ее так и не видела после 8 класса. Получается, почти 10 лет прошло. В школе она была такая худенькая, неприметная, с тоненькими, русыми косичками. А тут предо мной предстала красивая дама, с крутыми бедрами. Я ее не сразу узнала, если бы она ко мне сама не подошла. Я смотрела на нее и не верила свои глазам, что это была она. Только черты лица остались от этой девчонки.

Она сразу после школы начала встречаться с таксистом и уже родила ему троих детей. Она рассказала душещипательную историю, как ее свекор сошел с ума. Ему там что-то мерещилось, и он по ночам с топором гонялся за домочадцами. Надя, ее муж, свекровь и трое детей забаррикадировались в одной комнате, дрожали по ночам от страха. А днем он был опять нормальный, потому его не забирали в больницу. И это продолжалось несколько месяцев. Потом он сам умер от разрыва сердца, наверно нервы у него уже не выдержали.

Она рассказала, что ее родная сестра, Наташа, умерла при родах в 19 лет. Я ее помню, она была всегда полненькая, читала много книг, была старше нас на 2 года. Она всегда смеялась, что с мальчиками целоваться вредно, во рту много болезнетворных микробов, можно и заразу какую-нибудь подцепить.

Моя Надя, как я ее любила, а она меня, как она плакала, когда я уехала в деревню. Вспомнили, как в 5 классе мне понравился мальчик, с другого класса, я даже песню сочинила про него, мы сидели у нас дома, пели ее во все горло:

Леня, любовь моя, стройный красивый парень.

Знаешь ли ты, как люблю я тебя.

Леня, любовь моя.

Мы ходили к нему домой, потом он брал своего друга, мы бегали по камышам. Потом спорили на поцелуи. Это Надя предложила. Когда пришло время рассчитываться, я начала от него убегать, а он кричал мне: так не честно, они уже целуются, а я все только гоняюсь за тобой. Уже с тех пор помню, как мне было стыдно даже целоваться с любимым мальчиком.

А еще, я помню, мне одна девочка сказала в школе, что если с утра поцелуешься с мальчиком, то уже вечером из тебя полезет ребенок. А мне было так страшно. Я думала, что я с ним буду делать? Меня же мама сразу прибьет. Леня на меня обиделся и убежал. В другой раз, когда мы встретились, его приятель сказал, почему вы приходите вдвоем, Ленька любит вот эту беленькую, Зину. Я так испугалась, как это встречаться с мальчиком наедине, мы больше к нему не ходили.

Надя сказала, что видела Марину с моего училища. Она родила мальчика, но ее парень отказался на ней женится. Ее мама записала ребенка на себя, чтобы прикрыть ее позор. Она вышла замуж за другого парня, родила ему сына, муж начал сильно пить. Она его отправила в ЛТП, а его квартиру разменяла на две однокомнатные, одну взяла себе, другую отдала свекрови.

Я лежала дома, долго не могла уснуть, думала, да что же это такое, у моих подруг ровесниц уже вон по сколько детей, а я даже еще не имею представления, как это все происходит. Я лежала и думала, как это все противно, все сошли с ума, все занимаются этим грязным, бесстыжим делом. А замужние даже наверно еще и каждый день. А после из этой грязи появляются дети, прекрасные ангелы. Какие же они после этого ангелы, если из грязи?

И мы с братом тоже так же появились. Я появилась из этой грязи. Когда моя мать и отец этим занимались, как противно. Это же ужасно. Значит все, у кого есть дети, этим занимались, и все люди этим занимаются. Миллиарды людей на земле этим занимаются. Это что получается, что все сошли с ума? Какая вокруг грязь, просто противно, просто в голове не укладывается. Вокруг меня и во всем мире грязь. Я просто с ума сейчас сойду. Как противно. Мир, весь мир, сошел с ума.

Надя тоже сильно удивилась, что я до сих пор еще не замужем.

–Ты же вперед нас всех в школе уже оформилась, у тебя уже в 8 классе и груди были большие, и фигурка красивая. Сколько мальчишек за тобой бегали, почему же никто на тебе так и не женился? Как же я ей могу объяснить, что до сих пор я не могу пройти через эту грязь, что я недотрога, меня так мама в детстве называла. Что я до сих пор не могу себе даже этого представить, что кто-то будет со мной, будет касаться моего тела своими грязными руками, даже если меня обнимают, мне и то противно. Кроме моей мамочки. Но я уже не помню, когда она меня обнимала.

Но лишь одному единственному человеку я позволяла себя так обнимать и так целовать, так, как будто только он один имеет право делать это. И когда я уже была готова, когда я была в его доме, я лишь на несколько секунд забыла, что такое стыд и совесть, а он мне вдруг сказал:

–Зина, успокойся! Но почему? Почему он так сказал? Он ведь всегда этого хотел, а когда я уже была готова, он так сказал. А больше мне никого не надо. Больше никто не посмеет ко мне прикасаться своими грязными руками.

Дела постыдные.

На работе отношения стали накаляться, если раньше женщины просто шушукались между собой. То теперь нельзя было отойти от своих машин. Женщины стала задавать глупые вопросы и подсмеиваться надо мной. То в столовой, то в раздевалке.

–А у тебя что, правда нет детей?

–А ты что, правда не была замужем?

–Может, она у нас еще и девица?

–Не обязательно быть замужем, можно и так, иметь 5 любовников.