Белая ворона, или Дневник ненормальной женщины

–Ну давайте еще посидим.

–Корова уже здоровая, а все к маме лезешь. Ну что тебе, сисю дать? Иди спи, завтра на работу.

Всякие неприятности.

Мама уже несколько лет встречалась с мужчиной, они вместе работали. Он иногда заходил к нам или они уезжали к его маме за город, на выходные. У нее свой дом в Талгаре. Когда мама пошла на пенсию, Михаил предложил ей:

–Поехал к маме жить, ей уже скоро 80 лет будет через 3 года. И они уехали.

Когда был брат дома, он где-то купил и привел щенка бульдога, ему было около полугода, он был очень крупный. Брат посадит его на цепь на улице, он бегал по двору по проволоке, у него был громкий, грудной лай. Когда уехала мама, мне было очень страшно, на ночь я его заводила домой, он спал на коврике у моей кровати, а на день я его снова привязывала на цепь.

Вообще-то, не было случаев, чтобы кто-то лазил по огороду. Везде был забор, болото, только в одном месте не было забора. Болото разделялось на 2 части, среди камней протекала мелкая речушка, а над ней узенький мосток, а зимой можно было ходить везде по замороженному болоту. Но домик наш был в низине, укрытый камышом, а дорога проходила выше по горке.

Когда мама уехала, дом опустел, наступили сумерки, стало страшно. Я включила в маминой комнате свет. Она была такая маленькая, там помещалась только кровать и еще полметра от кровати до стены. Там не было окон. Из комнаты падал свет на кухню и немного освещал зал. На случай, если погаснет свет, я приготовила и положила возле себя на стуле свечи, спички и фонарик.

Стояла страшная тишина и из этой тишины доносился гул в ушах. Я смотрела на собаку. Я постелила ему коврик у своей кровати. Он опустил голову на свои лапы, я немного успокоилась. Но воображение рисовало страшные картины: кто-то залез в огород, сейчас он подойдет к дому, пнет ногой, и вся саманная стена обрушится. Или пнет по маленькому низкому окну, и окно вывалится внутрь комнаты, и он залезет в дом, и прибьет меня.

Но было тихо, за окнами тишина и Лео мирно дремал. И тут я вижу, как кто-то топором ломает тонкие двери веранды, потом топором открывает дверь кухни.

–А-А-А! Закричала я. И проснулась от собственного крика.

Лео привстал, напуганный моим криком, посмотрел на меня, потом снова лег и положил голову на лапы. Я так и не могла больше уснуть до самого рассвета. Так и лежала, выпучив глаза от страха. Только когда послышалось пенье птиц и ночь стала уходить, уступая свету, я заснула.

Через 2-3 ночи я подумала: стоит мне одну ночь поспать без света и все, я больше не буду бояться темноты. Я легла пораньше, пока на улице было еще светло и было не страшно. Но мне приснился страшный сон, как будто огромная, черная рука, начала медленно вылезать из-под подушки, схватила меня за руку и начала тащить меня под подушку. Я опять проснулась среди ночи от собственного крика. Побежала, быстро включила свет в маминой комнате. Всю ночь просидела на кровати, вытаращив глаза. Теперь я боялась даже лечь.

Я подумала, что больше никогда не буду проводить такие эксперименты с собственным страхом, лучше буду спать при свете. Потом я с вечера включала телевизор, делала негромко звук, легкое освещение от телевизора, я заснула. Но мне опять приснился страшный сон, что из телевизора начали вылезать темные длинные силуэты, с телевизора повалил черный дым, я опять проснулась от собственного крика. На белом экране прыгали черные мушки, я опять включила свет.

Через пару недель я стала немного привыкать, включала в маминой комнате свет, выключала телевизор, смотрела на собаку. Как только пес клал голову на свои лапы, я закрывала глаза и прислушиваясь к тишине за окном, засыпала. Но спать одной в доме, ночью, было все равно первое время страшно.

Как-то утром, на выходные, домой пришел брат.

–Как ты тут? Он увидел дома собаку, открыл все двери на улицу.

–Гуляй, Лео! Что это ты псину в дом запустила? Собака быстро выскочила на улицу.

–Ты что его выпустил? Как я одна теперь буду жить без собаки?

–Нагуляется, жрать захочет, сам прибежит.

Брат набрал с погреба полные сумки картошки, солонины и ушел. А Лео так больше и не пришел, наверно вернулся к своему бывшему хозяину. Я, кроме замков, навесила еще и крючки дома и на веранде. На веранду в угол сложила весь свой огородный инвентарь, поставила вилы, грабли, лопаты, камни, палки. Думаю, теперь меня голыми руками не возьмешь, просто так не сдамся, буду биться до последнего.

Потом я ходила по улице, у соседей взяла щенка, девочку дворняжку. Я ее клала на постель рядом с собой, чтобы не так страшно было, вроде как не одна, живая душа в доме. Я ее злила, била легонько по мордашке, она начала лаять, впоследствии получилась злая собачка.

Весной мама уехала, а летом в середине июня отрезали воду. Я стою, поливаю огород со шланга, вдруг вода пропадает. Побежала по соседям.

–Вода есть? Вода есть? Ни у кого нет. Потом пошли слухи, что якобы вода у нас была проведена незаконно, теперь нужно подключаться к водоканалу и ставить счетчик. А как я могу ставить счетчик, на улице он замерзнет, а в дом воду проводить нельзя, дом саманный, он же поплывет.

Отрезать отрезали, а теперь концов не найдем к кому обратиться, чтобы подключили. Кто называет одну фамилию, кто другую, а июнь идет к концу, все сохнет, болото почти пересохло, со старого колодца ведрами много не натаскаешь. Чуть-чуть полью и дожидаюсь, когда опять наполнится. А впереди жара. Собирала дождевую воду в ведра, баки, бочки, в баню таскала ведрами, так и поливала, но вода кончилась, а жара усиливалась.

Смотрю, тучка хорошая идет вдали, жду, может дождик польет мой огород, цветы, огурцы, помидоры, пока она дошла до меня, растаяла. За ней вторая показалась, но она тоже растворяется, не дойдет до меня. Я встала посреди огорода, подняла руки к небу и начала громко плакать.

–Господи, миленький, помоги, пошли дождик, поливать огород нечем! Прошу тебя, мне нужен дождь, моим растениям, моей иссохшей земле! Смотрю, а вторая тоже уходит мимо меня. Я упала на колени, головой к земле приклонилась, слезами поливаю землю.

–Господи, сделай милость, пошли дождик, засохнет весь мой огород, цветник, весь мой труд пропадет! Господи, молю тебя, полей мою иссохшую землю, сделай милость!

И вдруг такой грохот в небе, я аж вздрогнула, еще и еще, с неба посыпались редкие, крупные капли, потом пошел сильный дождь. Все полил, наполнил всю мою посуду.

–Благодарю тебя, Господи, радовалась я. Но уже через 2 дня опять жара, все опять сохнет. Вечером полью, утром опять все сухое. Думаю, сейчас побрызгать или воду надо экономить до вечера. Что делать? Июль, жара, вода вся кончилась, земля опять сухая, твердая как бетон, даже тяпкой ее не разрубить. Разговорилась с женщиной в магазине:

–У нас тоже отключили воду в июне, мы написали коллективную жалобу, этого Петрова сняли, нам поставили общий счетчик. У нас есть вода, все хорошо, она дала мне телефон. Звоню, мне сказали, что Петрова не сняли, дали его телефон, звоню ему:

–Вы у нас воду отключили, а когда подключать будете, на улице жара, все сохнет. Он на меня начал кричать:

–Кто вам сказал, что я отключил вам воду? Фамилия, телефон, чтобы я знал на кого в суд подавать? Звоню опять в РЭУ:

–Когда будет вода? Июль на дворе, все сохнет.

–Нечего сюда звонить. У вас есть представитель от ваших улиц, она занимается вашим вопросом, к ней и обращайтесь. Нашла представителя.

–Завтра мы пойдем к Петрову на прием, он обещал нас принять, если хочешь, пойдем с нами.

Приходим к Петрову. У него возле офиса цветут огромные, сочные астры, розы, даже пышная картошка, все благоухает. Хотелось вырвать все его цветы и в его рожу бросить. Но нас по дороге сразу предупредили, никаких скандалов, дядька с характером, психованный, мы его и так еле уговорили, чтобы он нас принял.

–Вы на правильном пути. Вы уже организовали кооперативное общество, документы у вас все в порядке. Теперь нужны организационные работы, вырыть траншею, проложить новую трубу, поставить общий счетчик и пользуйтесь. Но это не в моей компетенции, вам нужно обратится к Сидорову, но он вас не примет. Я сейчас позвоню Иванову, чтобы он позвонил Сидорову и уговорил его принять вас.

–А почему нам нужно тянуть воду с другого люка, почему не поставить счетчик на наше прежнее место, откуда нас отрезали, и кто у нас отрезал воду?

–Воду отрезали, чтобы вас собрать. Вот на 20 участке отрезали, сразу двое прибежали. Вот вам отрезали, вас сразу 10 человек прибежало, а как вас еще собрать?

–А что, нельзя было на месте собрать людей и сообщит, что вы хотите поставить счетчик на воду? Зачем нужно было отрезать воду в разгар лета?

– Я же говорю, чтобы народ быстрей расшевелить. Вот вы все пришли и документы сделали.

Кстати, Сидоров принимать нас отказался, тогда Петров, по доброте душевной, в кавычках, пошел нам навстречу, как он сказал, посодействовал, побегал и добился разрешения на проведение технических работ. Начали собирать немалые деньги, нужно было прокопать траншею, купить трубы, счетчик, заплатить рабочим. Кстати, он проболтался в разговоре, похвастался, что это он дал команду отрезать людям воду, а как он кричал на меня по телефону?

Вот уже и август, а воды до сих пор нет, дождя тоже. Захожу в малинник, все красным-красно, а собирать нечего. Малина или сухая, или вареная, она уже никуда не пригодная, даже на компот. Я плакала и злилась, хотелось вырвать из засохшей земли свои засохшие растения, пойти и дать по его наглой, бесстыжей роже, этими засохшими палками. Я пошла к женщине, которая занималась документами.

–Ну, что там с водой? Когда будет, все сохнет.

–Все, уже там начали копать, я с бульдозеристами договорилась, они вчера уже начали работы.

Я сходила посмотреть, никого нигде нет, никто ничего не делает, зашла к ней обратно и сказала, что там никого нет. Она начала бегать по соседям. Каждый день я ходила смотреть и только через неделю увидела, что бульдозер работает, мужчины помогали копать лопатами. Смотрю, идет сосед.

–А ты почему гуляешь, не помогаешь, там работают мужчины.

–Хочу и гуляю. Хочешь вместе погуляем?

–Мне некогда.