Мемуар. Стихи и переводы. 1965–2023

на лекциях,
в общежитии, в колхозе на уборке картошки,
в общественном транспорте, в застолье,
выдавая своё присутствие лёгким заиканием,
когда он начинал говорить в рифму.

Наступало время весельчаков и пародистов,
КВН, капустников, вечеров смеха,
уголков юмора на половину газетной полосы.
Мой однокурсник был слишком застенчив,
чтобы пробиться в печать или на сцену,
слишком нескладен,
слишком плохо одет,
с ущербным передним зубом,
у которого сам же сколол край зубной щёткой,
неудачно засунув её в рот.
Это случилось на военных сборах,
и он тут же, не отходя от умывальника,
сочинил гимн раненному, но устоявшему зубу
с финальным пожеланием самому себе
осторожнее надевать очки,
чтобы не выткнуть дужкой глаз.

Он работал в заводской многотиражке,
бичевал пятистопным ямбом
прогульщиков и пьяниц.
Перестал заикаться. Вставил зуб. Женился.
В 1990-х газета закрылась.
Перешёл в отдел сбыта – закрылся завод.
Пошёл учителем в школу —
дети его не слушались.
Рано созревшая семиклассница
кулаком разбила ему нос,
когда на уроке он пытался заставить её
раскрыть учебник и нечаянно задел
ей грудь.
Классный журнал был залит кровью.

Его нетребовательная муза
не исчезла вместе с заиканием.
Рифмы роились вокруг него, как мухи,
он насаживал их на булавку
своего детского остроумия,
и они жужжали на ней, как веретена судьбы,
не давая ему забыть, к чему он призван.

Он устроился в свадебное агентство,
сочинял сценарии праздников,
шутки для тамады,
рифмованные величания новобрачным,
оды ветеранам супружеской жизни.

В сорок лет умер от инфаркта,
затаскивая в трамвай мешок картошки,
выгодно купленной с машины
на площади перед центральным рынком.

2023

Правнучка Гёте

Екатерина Алексеевна Трейтер
преподавала фортепиано
в музыкальной школе.
Я проучился у неё три года.
Тогда я не знал, что в нежно-голубых жилках
на висках моей учительницы музыки
течёт кровь Иоганна Вольфганга Гёте.

В Веймаре он увлёкся женой соседа,
камер-ревизора Трейтера.
Мальчик, дитя их любви, стал Трейтером,
но имя получил в честь настоящего отца.
Сохранились письма Гёте к его матери
с упоминаниями о маленьком Иоганне
и кисет с вышитыми бисером
портретами отца и сына.
Их сходство бросалось в глаза.

Иоганн выучился на врача,
поступил на русскую службу
и навсегда остался в России.
Его потомки по мужской линии
сохранили фамильное сходство
с великим предком.
Особенно в профиль.

Румяная, белокожая, светловолосая,
Екатерина Алексеевна жила с матерью.
В сорок лет она стала ходить с палкой,
голову повязывала платком, как старуха,
чтобы садиться в трамвай
с передней площадки
вместе с инвалидами и пенсионерами,
и чтобы в вагоне ей уступали место.
Палка и платок означали,
что она не собирается жертвовать комфортом
ради призрачной надежды
пленить какое-нибудь мужское сердце
своим блекнущим румянцем,