Псевдонаука

Чарлз Дарвин, по версии некоторых псевдоисториков, в старости вроде бы отказался от своих идей. Дело тут даже не в том, что Дарвин ни от чего не отказывался, а в том, что это, будь оно правдой, никак не умалило бы значимости сформулированной им теории естественного отбора. К слову, второй основоположник дарвинизма, Альфред Уоллес, помимо научных исследований начал увлекаться изучением спиритизма и френологии (псевдонаучной концепции о связи психики и строения поверхности черепа), чем сильно подорвал свой научный авторитет. Тем не менее в истории науки Уоллес так и остался совместно с Дарвином сооснователем современной эволюционной биологии. Алан Тьюринг, английский математик, существенно развивший науку информатику, подвергся репрессиям за свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Должны ли гомофобы отказаться посещать уроки информатики в школе и вузе и перестать пользоваться Интернетом?

Известные ученые и выдающиеся популяризаторы науки биолог Ричард Докинз и физик Стивен Вайнберг – убежденные атеисты. Должен ли в связи с этим воцерковленный человек отринуть физику и биологию как науки кощунственные и богопротивные? Немецкий физик Йоханнесс Штарк внес существенный вклад в развитие атомной теории, за что даже получил Нобелевскую премию в 1919 году, но в 1930-е годы сделался пламенным нацистом. Означает ли это, что атомы, изучаемые Штарком, тоже разделяли расовую теорию нацистов? Мы, конечно, не знаем наверняка, наука ведь во всем сомневается. Но я все же думаю, что атомы аполитичны. Как и молекулы ДНК. Как и биологические клетки. Как и двоичный код в информатике. Мы можем лишь изучать их. Либо не изучать. С соответствующими последствиями.

Мне нравятся фундаментальные науки. Они меньше всего подвержены идеологизации и влиянию финансовых групп. Хотя история знает и подобные примеры. Но какие бы сложности ни переживала наука в конкретный исторический период, в конце концов, все возвращается на свои места, потому что не бывает «арийской физики», «православной биологии», «исламской нейрофизиологии», «ведической химии» и чего бы то там ни было еще. Естественные науки – область объективного знания.

Есть и обратная сторона медали. Означает ли внеморальность науки полный иммунитет ученых от этических предубеждений общества? Нет, не означает. Ученый, как гражданин, живет в том же правовом поле, что и остальное общество. Возможные негативные последствия тех или иных открытий и изобретений должны прогнозироваться и разъясняться гражданам. Вправе ли ученый, ухватившись за достоверные факты и железобетонные научные теории, цинично топтать ногами моральные устои людей неграмотных, неподготовленных, даже темных, высмеивать их предрассудки и недалекость? Или же человек, в разы более умный, должен проявлять соответствующий своему уму такт в общении с обычной публикой? Мое личное мнение заключается в том, что работа просветителя – это кропотливая работа по «подтягиванию» вверх общекультурного уровня общества. Это долгая и трудная работа по разъяснению и объяснению сложных вещей, формированию у граждан более широкого кругозора и более глубокого мировоззрения. И эта работа плохо соотносится с насмешками и сарказмом в адрес «бестолковых» людей.

Проблемность – важнейшая особенность науки. Наука всегда проблемна. В науке «известно, что неизвестно». В любой научной области имеется круг нерешенных проблем, начиная от самых фундаментальных и значимых и заканчивая локальными второстепенными задачами. Можно заглянуть в Википедии на страницу «Нерешенные проблемы науки» и посмотреть обширный перечень актуальных задач в самых разных областях науки. Любой начинающий ученый всегда знакомится с текущими нерешенными задачами и вопросами, накопившимися в его области. Есть множество мелких проблем, есть и фундаментальные проблемы, разрешение которых, возможно, приведет к серьезной перестройке некоторых научных теорий. В науке всегда есть чем заняться.

Выдающийся физик Пьер Лаплас (1749–1827) в конце XVIII века писал: «То, что мы знаем, так ничтожно по сравнению с тем, что мы не знаем». Разрешение очередной научной проблемы ставит перед исследователями новые проблемы. В плане уточнения имеющихся знаний наука будет бесконечно двигаться вперед. Наличие нерешенных проблем в науке не говорит о том, что наука неэффективна. Как раз наоборот, несмотря на кажущийся пессимизм (невозможность построения окончательной теории всего сущего), любая современная научная дисциплина находится в состоянии постоянного развития, накопления и осмысления информации. Наука прекрасно знает об ограниченной чувствительности измерительных приборов, об ограниченности методов, о возможной ошибочности выдвигаемых гипотез и интерпретаций, о зыбкости новых экспериментальных данных и необходимости их перепроверки. Кого, как не ученых, в голливудских фильмах постоянно выставляют скептиками и занудами, постоянно подвергающими все сомнению.

С другой стороны, представьте, что вы пришли на семинар по раскрытию сверхспособностей сознания и работе с чакрами; слушаете известного гуру духовных практик. И ваш гуру (цена билета на мероприятие, кстати, может быть внушительной) жалуется вам, что уже десять лет он занимается саморазвитием и никак не может достичь очередной ступени просветления, работает с чакрами, но из семи у него активированы только четыре. Или известный йог и специалист по оздоровлению организма будет сетовать на то, что у него все же не хватает усердия и способностей, чтобы полностью отказаться от вещественной пищи и перейти к праноедению[18 - Праноеды, или солнцееды, – люди, которым, по их заявлениям, не нужна физическая пища.]. Ни с чем подобным вы, увы, не столкнетесь. Не скажет вам автор тренинга «Как заработать миллион за полчаса» о своих проблемах и текущих неуспехах, не прочитаете вы в книге известного уфолога о текущих неразрешимых проблемах в его деятельности. Псевдонаука сияет успешностью и позитивом. Псевдонаука постигла все тайны мироздания. Сладкие голоса сирен зовут вас в омут: «Откажитесь от остатков рационального мышления и станьте, наконец, счастливыми и успешными. И запомните: все в этой жизни зависит от вас…» Нет, мы на эти уловки не попадемся.

Нельзя не отметить и повсеместное проникновение в науку математики: логические методы исследования, численные расчеты и моделирование, обширное применение математической статистики. Конечно, различные языки шифрования записей существовали с древних времен. Но активное использование математики в науку вошло лишь во времена Галилея и Ньютона. В древности и сама математика была не настолько развита, чтобы успешно ею пользоваться. Да и цель у современного ученого не скрыть смысл своих записей от ненужных глаз, а максимально компактно и последовательно упорядочить большой объем информации.

Существует ядро науки – проверенные временем теории, факты, результаты экспериментов. Все они вместе формируют некую научную парадигму, научную картину мира. Дальше лежат гипотезы, новые, непроверенные теории, перспективные эксперименты и прочее. Здесь двигаться нужно очень осторожно, ибо вероятность ошибиться на переднем крае науки очень высока. Где-то здесь и пролегает линия фронта между нашим знанием и нашим незнанием об окружающем мире. Здесь стоит «китайская стена» из нерешенных проблем современной науки. Поварившись пару лет в какой-нибудь науке даже на уровне чтения научно-популярных обзоров, вы будете иметь представление, где на данный момент остановилась та или иная наука. Какие проблемы для ученых словно кость в горле, какие ожидаются прорывы. Освоившись немного, вы начнете понимать, что из «научных новостей» будет являться настоящей сенсацией, а что, скорее всего, окажется чепухой. Что в науке возможно на текущий день, а что скорее из области фантастики. Долететь роботом до Марса, зачерпнуть там горсть марсианского грунта и вернуться на Землю – это очень сложно и действительно будет событием. Но это реально. А вот изобрести машину времени из деталей, купленных на городском рынке, – наверняка окажется чепухой.

Я полагаю, что лучшая прививка от псевдонаук – это постоянное самообразование, повышение эрудиции и понимание основ научного метода: тут ведь важны не только накопленные знания, но и то, каким образом эти знания получены. Именно методология научного познания – главное, что должен, хотя бы на элементарном уровне, уяснить любой человек, знакомящийся с научными теориями в школе или институте. Любой школьник может заучить формулировку закона Ома или основные постулаты теории естественного отбора. Но если мы не объясним ему, каким образом были получены эти законы, и почему наука так за них держится, – многим будет казаться, что все эти законы лишь разновидность религиозных догматов, в которые «мы просто должны верить».

«Иисус Христос родился около двух тысяч лет назад. Не нужно в этом сомневаться, просто верьте. Это истина», – говорит священнослужитель.

«Наш духовный лидер может левитировать. Что, какие еще эксперименты? Выйдите из зала, молодой человек!» – вразумляет аудиторию гастролирующий гуру восточных практик.

«Закон всемирного тяготения гласит, что любые два тела… – начинает свою проповедь школьный учитель физики. – Почему так? Потому что это доказал Ньютон. Рассказать подробнее, как он до этого дошел? О, боюсь, у нас не хватит времени на уроке, чтобы вдаваться во всякие тонкости».

Карл Саган – известный популяризатор науки, человек, очень сильно любивший науку и восхищавшийся ее красотой, писал:

«Если ученые станут популяризовать лишь научные открытия и достижения, пусть самые увлекательные, не раскрывая при этом критический метод, то как обычный человек отличит науку от лженауки? И та и другая будут выступать в качестве окончательной истины».

Подведем итоги главы. Вот такая упрощенная схема научного исследования у нас вырисовалась:

Эмпирический факт – наблюдение – эксперимент – систематизация и интерпретации – эмпирическое обобщение – гипотезы – проверочные эксперименты – научный закон – научная теория – новые исследования?…

Нил Деграс Тайсон, известный популяризатор науки, в одном из своих научно-популярных фильмов сформулировал суть научного метода еще более кратко:

1. Test ideas by experiment and observation.

2. Build on those ideas that pass the test.

3. Reject the ones that fail.

4. Follow the evidence wherever it leads.

5. And question everything.

Перевод:

1. Проверяйте идеи экспериментами и наблюдениями.

2. Развивайте идеи, прошедшие проверку.

3. Отбрасывайте те, которые провалились.

4. Следуйте за результатом, куда бы он ни вел.

5. И подвергайте все сомнению.

Приведенная мной схема научного исследования весьма условна. Естественно, в реальности каждое научное открытие, изобретение, новая технология, новая теория возникают уникальным образом, имея определенные предпосылки и уникальные сопутствующие факторы. Наука начинается с эмпирического факта? Да, но чаще всего мы уже имеем какие-то исходные знания об изучаемом предмете. Эксперименты мы можем ставить не всегда, а в проводимых экспериментах часто очень сложно устранить побочные факторы (например, в психологических экспериментах). Интерпретации результатов часто бывают ошибочны. Многие законы являются просто обобщением опытных данных. Многие гипотезы (если не сказать большинство) в итоге оказываются ошибочными. Если почитать историю развития любой науки, то получится последовательность сменяющих друг друга ошибок и заблуждений. Как вообще наука может работать, если тут все так плохо: постоянные ошибки и сомнения? Почему мы можем довольствоваться плодами научного прогресса? Все дело в том, что помимо неизбежных ошибок в науке есть главное – механизм их исправления и корректирования. О том, как это происходит, мы поговорим в следующей главе.

7. Механизмы науки. Публикация научных результатов

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Но вот, наконец, после долгих и упорных трудов свершилось. Поздравляем, вы сделали научное открытие! Усмотрели в телескоп новую планету, откопали скелет невиданного доселе динозавра, придумали хитроумное устройство. Сенсация! Что же делать дальше? Поскорее рассказать друзьям? Или дать интервью газете? Может быть, начать писать книгу или выступить в пере-даче на телевидении? Именно этим часто занимаются авторы сомнительных открытий, но в науке так не делается. В современной академической науке общим местом является необходимость публикации результатов научных исследований в рецензируемых научных журналах.

Получив значимый результат, каждый ученый или изобретатель сталкивается с несколькими проблемами: во-первых, необходимо закрепить приоритет открытия или изобретения за собой. При этом, конечно, открытие должно стать достоянием общественности, о нем должно стать известно. В абсолютном большинстве научных областей сейчас существует очень высокая конкуренция: если один ученый не опубликует свое открытие в кратчайшие сроки, то кто-то другой, занимаясь данным вопросом независимо от него, скоро сделает то же самое. Случается, что две конкурирующие исследовательские группы или лаборатории могут отправлять на публикацию результаты своих исследований с интервалом в несколько дней.

С другой стороны, настоящий ученый не должен быть слишком поспешен, понимая, что если в его работе есть принципиальные ошибки, и работа будет опубликована, то это может сказаться на его академической репутации. Даже многократно проверив все свои результаты, ученый может что-то упустить. Необходим независимый анализ его работы другими специалистами. Это еще один довод в пользу необходимости публиковать свою работу. Далее, если речь идет о научном результате, эти данные должны быть использованы в развитии научных теорий. Если речь идет об изобретении – должен быть получен патент и произведено внедрение изобретения в практическую деятельность.

Одной из основных составляющих научной литературы являются рецензируемые научные журналы. «Рецензируемый» означает, что статья, поступившая в журнал, посылается на рассмотрение рецензенту – ученому-специалисту в данной области науки. Рецензент дает аргументированный ответ редактору журнала, имеется ли в той или иной рукописи научная значимость и новизна. Обычно рецензент не входит в состав редакции журнала и пишет анонимную рецензию. Рецензирование необходимо, чтобы отсеять работы, содержащие грубые ошибки или намеренные фальсификации. Рецензентов может быть несколько – это уже зависит от редакционной политики журнала. Чем серьезнее и престижнее научное издание, тем жестче в нем требования к содержанию статей. Изучив мнение рецензента (рецензентов), редактор принимает решение о том, публиковать статью или нет. Только после этого работа может отправиться в печать и через некоторое время появиться на страницах научного журнала.

В России самые серьезные научные журналы входят в так называемый перечень ВАК (Высшая аттестационная комиссия, подчинена Министерству образования и науки). Эта же комиссия (и только эта), к слову, присуждает ученые степени: кандидатов наук и докторов наук[19 - Уточним, что такое положение дел пока актуально, но уже давно ведутся разговоры о том, чтобы делегировать часть функций ВАК «особо достойным» вузам, которые смогут сами присуждать ученые степени.].

После публикации в научном журнале доступ к вашей работе могут получить все желающие, и в первую очередь специалисты в данной научной области. Палеонтологи на страницах палеонтологического журнала с интересом почитают о найденных вами костях динозавра; астрофизики посмотрят в астрофизических заметках данные об изученной вами планете; инженеры изучат ваше изобретение или технологию. Авторство вашего результата закрепится за вами и ответственность за результат тоже.

Итак, схема публикации результатов научных исследований выглядит примерно так:

1) получение научного результата;

2) подготовка рукописи статьи;

3) отправление рукописи в редакцию научного журнала;

4) изучение рукописи внешним рецензентом (специалистом в данной области науки);

5) подготовка статьи, редактирование;

6) публикация статьи в журнале;

7) ознакомление со статьей всех заинтересованных лиц;

8) освещение самых значимых открытий в СМИ.

Главная мысль, которую я хотел бы донести до читателя в этой главе, следующая: «Если очередная научная сенсация проникла в СМИ, значит, до этого в каком-то серьезном научном издании должен был быть опубликован результат соответствующего научного исследования».

Результаты научных исследований публикуются так, чтобы с ними ознакомились в первую очередь специалисты. И только после независимой проверки можно сообщать обществу о научной сенсации.

Разные научные журналы имеют разный вес в научной среде. Престиж научного издания очень важен. Он зарабатывается годами серьезной работы и тщательно оберегается руководством журнала. В одних «околонаучных» журналах опубликовать можно почти все что угодно, заплатив некоторую сумму. В других отказывают в публикации иногда даже заслуженным ученым, мотивируя отказ недостаточной научной значимостью. Современная наука – занятие международное. Таким образом, наибольший вес в ней имеют международные журналы. К примеру, самые известные в мире журналы по естественным наукам – «Nature» и «Science». Результаты, опубликованные в них, широко обсуждаются. Сенсации же, опубликованные в местном журнале института небольшого городка, часто всерьез не рассматривают. Ну а заявления об очередном научном прорыве или уникальном изобретении, вообще не подкрепленные научными публикациями, сразу же нарушают принципы научной этики. Первый тревожный звонок – а не морочат ли нам голову?

На текущий момент механизмы коммуникации между учеными и признания научных работ хорошо отлажены. Ученые-физики прекрасно осведомлены, какие физические журналы в стране и в мире самые серьезные, и по возможности, стараются публиковаться именно в них и знакомиться с новыми работами, конечно же, тоже в них. То же самое можно сказать и про биологов, химиков, психологов и медиков. Наверное, любой молекулярный биолог или специалист по стволовым клеткам был бы рад опубликоваться в журнале «Cell», а врач – в «The Lancet». Но повезет далеко не всем, ученых очень много, а престижных научных журналов мало. Желающие могут почитать в Интернете, о чем же написаны самые цитируемые научные статьи. Например, «Топ-100 самых цитируемых научных публикаций». Из отечественных научных журналов, котирующихся во всем мире, можно отметить «Успехи физических наук».