– Мы были в баре, весь вечер, и немного выпили. А потом он залез на стол и стал изображать ковбоя. Ну, махал ножом. И больше ничего такого.
– А потом?
– Это уже когда мы стаскивали его со стола… Случайно, второй молодой человек, по неосторожности, поранился о его ножик.
– Тот, которого вы привели.
– Да, вот он.
– Из вашей компании?
– Конечно! Наш лучший друг. Вечный заводила.
– Девочки, – предложил я, – поскольку все тут ваши лучшие друзья, не следует ли вам обдумать и уточнить обстоятельства этого происшествия.
– А мы точно сказали! Как всё было!
– Девочки, вы всё сказали точно, но неверно.
– Почему вы так думаете?
– Потому, что мне придётся сообщить в милицию.
– Это обязательно?
– Да. Непременно.
– Так это же случайно! Они претензий не имеют! И ранка там небольшая, можно сказать, царапина. Я сама ему помощь оказывала!
– Блестяще! Понимаете, девушка, обстоятельства сомнительные. Бар, выпивка…
– Но мы вели себя очень строго!
– Я-то понимаю. Другие могут не понять.
– Доктор, не беспокойтесь. Мы решим все проблемы.
– Значит, с ваших слов мною записано и вами прочитано верно…
– Верно.
– А что в жизни главное, знаете?
– Знаем. В жизни главное всё.
– А самое главное – когда говоришь, что думаешь, то думай, что говоришь. Ясно?
– Ясно.
– Тогда пока расходимся. Мы с вашим другом в операционную, а вы с друзьями в коридор. Там подождите.
Расстались мы минут через пятнадцать, но не окончательно. На перевязки из этой команды ко мне никто не приходил, но, как я и предполагал, девушки объявились недели через две, в слезах, в панике и в шоке. Они стояли передо мной и просто плакали. Потом одна из них трогательно промолвила:
– Доктор, вы можете карточку переписать?
– Что, совсем плохо?
– Сажают его.
– За хулиганство, значит. А вы как хотели…
– За злостное. На семь лет.
– Как на семь?! Что они там, с ума посходили?
– Прокурор сказал – в общественном месте… Под алкоголем… Вдруг другие могли бы неправильно понять… Пожалуйста, перепишите…
– Это исключено. Карточка уже изъята, лежит на столе у прокурора. Переписывать начнём – все сядем. Ещё хуже сделаем. Кстати, я вас предупреждал. Почему не послушались?
– Дуры, потому что…
– Значит, так. Шанс есть. Идти нужно к адвокату. Он захочет, всё решит. И больше про честность, про свою, не вспоминайте, хоть некоторое время. Кайтесь во всех грехах, понятно?
– Понятно. Доктор, а вы можете меня невинности лишить? Ну, то есть, девственности… А то моему придурку в тюрьму садиться, а он никак не может.
– Да… У тебя паспорт есть?
– Ещё нет, но скоро.
– Вот узнает прокурор про эти ваши фокусы, он ему ещё добавит. А мне уж – само собой. Забей, понятно?
– Понятно, – вздохнула девушка.
– Иди и помни: никаких лишних движений. А то всех пересажаешь. С тебя, похоже, всё и началось.
– Нет, с меня, – заявила вторая.
– Короче, девушки, с вас сейчас, я полагаю, будут денежки трясти. Заинтересованные лица. А вы не отказываетесь, но цену сбивайте до самого минимума.
– У нас ничего нет! Ни копейки!
– Не обманывайте, копейка у вас есть. Но слушайте дальше. Платить вообще не придётся.
Девушки насторожились.
– Это как?
– Договоритесь так, что деньги будут по факту. После суда, если таковой в принципе состоится. Когда результат появится, обещайте, но не платите, тем более, нечем. Ничего вам не будет. Если ваш молодой человек ранее не был под судом и следствием – обойдётся. Но если на нём негде пробу ставить – вообще здорово. Пусть отдыхает, ничего страшного. В тюрьме первые восемь лет трудно.