Идеальные

Когда мы с мамой ссоримся, она требует, чтобы я немедленно перед ней извинялась, неважно, кто виноват. Но я не могу извиниться сразу, мне нужно все обдумать, переварить. Извиняться – вообще нелегкое дело. Даже если я понимаю, что виновата и прихожу просить прощения у мамы, она мне не верит и не прощает, потому что я долго думаю, называет обнаглевшей тварью. Надеюсь, сейчас это не сыграет со мной злую шутку. Господи, почему я такая ненормальная? Психичка, которая всегда урод?

Кристина присела на диван.

– Арин?

– Да – девочка отложила рисование.

– Я хотела попросить у тебя прощения за тот мой поступок. Я побила тебя, это было несправедливо и жестоко. Прости меня. Я очень постараюсь загладить свою вину.

Арина обняла ее.

– Ничего. Я тоже не хотела плохо себя вести, как говорит мама и тетя Света, провоцировать.

– Нет, ты не виновата. Я действительно иногда похожа на маму. Я и так психичка, – Кристина натянуто улыбнулась. – Но я сделаю все, чтобы никогда так больше себя не вести.

– Знаешь, мне так страшно.

– Почему?

– Ну, я смотрю на вас всех. Наша семья, особенно мама и тетя Света… они как эти… боги, вот. А я такая глупая. И мама мне часто говорит, что я глупая. Я боюсь, что никогда не смогу стать такими как они. Или хотя бы как Даша. Она же такая прекрасная.

– С чего ты взяла, что она прекрасная?

– Ее же все так любят. Вся семья. Она самая умная, и это очень важно для мамы и тети Светы. Они же еще умнее. Мне такой никогда не стать. Я задачу не могу решить, мама кричит, что я тупая, как она могла такую меня родить, руками машет, ударяет, рассказывает, как она во втором классе за четвертый решала.

– А я? На меня не хочешь быть похожей? – Кристина сразу же пожалела, что задала этот вопрос. Он был, по сути, провоцирующим, исключительно для утешения собственных мыслей и очень смутил Арину.

– Хочу, – Арина отвела взгляд. – Просто Даша… ее любит наша семья. Мама ее очень любит. А тебя они не любят. Я хочу, чтобы меня любили.

Ну конечно, куда мне до Дашеньки. Белокурый ангел с золотой медалью, будущим красным дипломом, и идеальной преданностью родителям. Действительно, за это в нашей семье будут любить.

Вслух Кристина сказала:

– Ты очень умная. Даже если все говорят тебе обратное, знай, что ты умна. Неважно, похожа ты на Дашу или нет.

– Но в мире есть только я и мама. И она… как бог, я уже говорила. Мне страшно, Кристина. Мама почти каждый вечер на меня кричит. Скоро она меня совсем разлюбит. У меня живот болит от этого. А еще, знаешь, я не хочу быть тобой или Дашей. Я хочу быть как я.

– В этой семье ты должна быть или мной, или Дашей. Другого не дано. Какой бы ты не была на самом деле, ты станешь той, которой тебе тут нарекли. Вон я – настоящая психичка и тупица. Лучше уже будь как Даша, у нее хотя бы проблем меньше. А может, и нет. Не знаю…

От этих слов Арину затошнило. Она легла на диван и скрутилась калачиком. Кристина не смотрела на нее, она ушла в свой мир, глядя на компьютер.

Новую попытку расстаться с Андреем Даша решила предпринять у себя дома, тогда, когда рядом будет только Арина. Это, конечно, было не очень хорошей идеей – вроде как впутывать ребенка в свои проблемы, но Дашу больше волновала ее психика, которая от таких отношений постепенно начала съезжать с катушек. То ей снилось, как Андрей ее душит, то она, гуляя с друзьями, шарахалась от встречных парней, похожих на «любимого» и понимала при этом, что находясь в одних и тех же районах, рано или поздно она действительно его встретит, и он накажет ее за нарушение запрета общаться с друзьями. Последнее время Андрей стал усиленно намекать на переезд к нему в съемную квартиру, и Даша понимала, что не сможет отказаться, а за дверью его дома окажется в аду. Её семья ведь и пальцем не ударит, чтобы помочь.

Короче говоря, Даша поняла, что этот ужас пора прекращать. Иначе она или станет его пленницей или сойдет с ума. Вариант с Ариной она выбрала в надежде на то, что парень не станет что-то делать при ней, маленьком ребенке. Что-то страшное.

Андрей пришел, и Даша сразу же поставила его в известность о том, что в соседней комнате сидит ее сестра.

– А зачем ты меня сюда пригласила? Я думал, мы займемся самым прекрасным занятием на свете, – Андрей недоуменно улыбался, кивая на кровать.

Пыткой. Займемся пыткой.

– Я позвала тебя сюда для того, чтобы поговорить, – Даша заметила, что парень, явно давно подозревавший о ее намерениях, уже открыл рот, чтобы начать давить на жалость и запугивать одновременно, а потому решительно сказала: – Да, я собираюсь причинить тебе боль. Мы расстаемся. И это не обсуждается.

Андрей подошел и схватил ее за подбородок. Его тихий голос прошелестел и зацепил каждый волосок на ее теле, от чего они стали дыбом:

– А мне так не кажется. По-моему, в тебе просто говорит маленькая истеричная девочка – то есть ты. Это легко исправить, чем мы сейчас и займемся.

– Во-первых, я не маленькая. Не надо обращаться со мной, как со щеночком, – на этих словах Андрей засмеялся и отвернулся, насмешливо на нее поглядывая. Так всегда вела себя Светлана с Кристиной и с самой Дашей. Девушке стоило огромных усилий вести себя твердо и не смущаться. – Во-вторых, как истеричка обычно только ты себя ведешь, потому что нормальные люди других не бьют и не… берут силой. И все это за то, что посмели сделать не так, как ты приказал. А еще нормальные люди не несут эту хрень, когда им говорят о расставании.

– Ах, так вот почему такая решительность. Тебе не понравилось, что я вел себя с тобой не как джентльмен? А ты уверенна, что ты заслужила? Все, что я делал – было наказанием. Ты вела себя как сволочь. И, по-моему, ты заслуживаешь худшего, – Лицо Андрея стало жестоким. Он улыбнулся своей садисткой улыбкой. У Даши перехватило дыхание. Она поняла, что даже Арина может ее не спасти.

– Чего же? Убьешь меня? Я знаю, ты можешь. С чего ты взял, что сам идеален? С чего ты взял, что у тебя есть право меня наказывать? Распоряжаться людьми? Ты просто моральный урод. Мы расстаемся и это точка. Уходи.

Андрей стоял на месте. Дашу охватила ярость. Она схватила парня за грудки и принялась выталкивать из комнаты, крича:

– Я тебя не наказывала. Я тебя любила. А ты просто знал, что я слабее тебя. Урод!

– Да ты не умеешь любить! – Андрей ввалился в прихожую и прошептал: – Помни о твоей сестричке. А то первая уже видела то, что не надо.

– Уходи. Наши отношения с самого начала были ошибкой. Я была уверенна, даже не подвергала сомнению, настолько это вбито у меня в голову, идею того, что должна заслужить твою и других людей любовь и уважение. Может, я не умею любить, но ты тоже. Я и секс с тобой терпела из чувства долга.

– Знаешь что, – Андрей наклонился к ней, – даже просто терпеть секс у тебя не получалось. Как и все в этой жизни.

– Спасибо, я знаю. Как и половина универа благодаря тому, что ты надо мной шутил при всех. Меня все обсуждали после таких твоих шуточек, ржали. Со мной пара человек из компании общаться перестали, и связываю я это с тем, что ты про меня нес.

– Видишь? Все верили мне и относились к тебе так, как следует. Это значит, что прав только я.

– Нет, это значит, что у некоторых нет мозгов, а некоторые просто ненастоящие друзья. Или не вышли из школьного возраста и не повзрослели. А главное – это доказательство, что ты сволочь.

– Молодец, хорошо держишься, – Андрей открыл входную дверь и вышел за порог. – Любой человек решил бы, что ты уверенна в своих словах и себе, но я-то знаю, что ты сама не веришь во все, что говоришь.

Андрей ушел, даже не хлопнув дверью, а Даша влетела в ванную, включила воду в душе и кране, и принялась сметать со стиральной машинки стоящие на ней предметы, лупить ногами по стенам.

Ненавижу себя. Я знаю, что он прав. Я сама не верю во все эти свои слова. Ну а как тут понять, что правильно, а что нет, когда всю жизнь я четко знала, что я ужасна, что меня будут уважать только если я подчинюсь и стану идеальной, а наказывать меня жестоко – это нормально? Мне все время так говорили мама с папой, я росла с этим. А тут вдруг выясняется, что так не должно быть. И как верить себе, а не другим?

Ссора с мамой, которая началась у Кристины на кухне, постепенно перешла в гостиную, где сидели все. Кристина даже не знала, что хуже. С одной стороны, наедине мама кричала так, что стекла в окнах трескались, и заканчивалось все чаще всего новыми синяками на девушке, а с другой, в общем месте была тетя Света с ее вечными обидными комментариями и унижениями.

– Мам, так я не поняла, что я сделала? – спросила Кристина у идущей впереди мамы.

– Было бы странно, если бы ты что-то поняла, – хмыкнула Светлана, едва услышав разговор, даже не зная, в чем суть конфликта.

– Что ты сделала? Я просила тебя не записываться к врачу на тот день, когда у меня встреча с моим любовником. Ты же знаешь, что без родителей доктор не принимает, и я должна буду пойти с тобой. Но, конечно, зачем тебе делать что-то как надо, главное – это ты и твой эгоизм.

– А кто такой любовник? – спросила Арина.

– Мам, может, не стоит так это называть? Все-таки детям не обязательно знать о твоей постельной жизни. И я же тебе сказала, что там следующая дата была через месяц, только два дня в этом месяце свободны, и я перепутала, подумала, что ты едешь не в тот день…

– В тот, не в тот… Не надо свою тупость использовать для прикрытия того, что ты хотела, чтобы я не ехала. Мало того, что ты эгоистка, так ты еще скотина неблагодарная. Не даешь маме даже отдохнуть от таких прекрасных дочечек нормально.