Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая

Плечи Бронислава дрогнули, расслабляясь; кажется, самое неприятное для него было позади. Я же не почувствовала никакого облегчения. Я отвела взгляд от дяди и посмотрела в зеркала; в них было ужасно пусто, и в отражении была только одна я и груда сокровищ, которые никому не нужны.

– Я так виноват, – вдруг сказал дядя.

Я подняла взгляд на него; кажется, мы никогда не смотрели друг на друга так прямо. Он не прятал больше своё лицо в ладонях, и я увидела, какие у него печальные глаза.

– Если бы я не разозлился так, – продолжал дядя, – я бы не позволил загнать себя в угол. Я должен был вернуться в зал сразу же и предупредить всех об опасности.

– Ты сделал это не специально, – почти шёпотом сказала я.

– Всё равно это неправильно, – возразил он. – И, что самое плохое, я уже ничего не могу исправить. Они лежат теперь все там, внизу, – дядя аккуратно стукнула носком ботинка по полу, – и их повреждения такие сильные, что они не могут проснуться. Может быть, однажды, они и смогут восстановиться от ожогов, но…

Я нахмурилась; ему не стоило говорить этого «но». Мне и так было понятно, что Патиенсы не проснутся, даже если очень захотят, а про моего папу и речи не шло. Я вздохнула:

– Что было, то было. Вы не виноваты.

– Я рад, что ты так считаешь, – Бронислав постарался улыбнуться, чтобы я совсем уж не расстроилась.

Вдруг, в самый неподходящий момент, мой живот решил издать стонущий звук. Не дождавшись ужина, голод накатил на меня и дал дяде подходящий повод сменить тему.

– Пойдём, – сказал он, поднимаясь со стула, – ты поешь, а я…

– Вы можете рассказать мне что-нибудь ещё, – предложила я.

– Вроде чего?

– Например, ещё про старину: про Генри, про замок, и всякое такое…

– Ну, если тебе интересно…

Мы спустились вниз, и нас тут же встретил Хьюго, который через каждые несколько секунд укоризненно повторял:

– Ну что же это вы, ужин уж три раза остыл!

И я увидела, как Бронислав Патиенс тихонько улыбается, прикрывая улыбку ладонью.

***

Уже поднимаясь в свою комнату чтобы лечь спать, я обнаружила, что забыла в библиотеке телефон. Ощущая уже в себе приятную сонливость, я нехотя поплелась обратно в библиотеку. И тут я заметила мелькнувшего чёрной тенью на лестнице Бронислава Патиенса. Он прошёл так быстро, что и не увидел меня, а между тем он тоже явно держал путь в библиотеку. А он-то что там забыл?

Мне стало интересно, и я прокралась за ним. Дядя Бронислав вошёл в библиотеку, не позаботившись о том, чтобы закрыть дверь. Притаившись за этой дверью, я увидела вот что:

Бронислав Патиенс стоял спиной ко мне посреди тёмной комнаты, беспорядочно заваленной книгами, и что-то еле слышно шептал.

– Проснитесь… – уловила я, напрягая слух, – и вспомните …

И тут началось что-то необъяснимое. Книги начали источать слабый голубоватый свет и с тихим шуршанием медленно подниматься в воздух. По библиотеке разлился приятный полумрак,

– Возвращайтесь домой…

Книги послушно поднимались всё выше и выше и раскрывались ровно посередине. Затем они начали медленно помахивать ветхими страницами, отчего вокруг них создавались облачка пыли…

Перед моими глазами творилось какое-то неведомое чудо. Сонливость как рукой сняло и не до телефона стало! Я замерла, стараясь не моргать, чтобы не пропустить ничего. А книги тем временем махали страницами, как бабочки машут крыльями, и несмело двигались по воздуху… Вдруг одна книга отделилась от остальных и, решительно хлопнув обложкой, подлетела к одной из полок и встала на неё.

Что тут началось! Книги, следуя за своей сестрой в каком-то общем порыве, радостно захлопали страницами и, разделившись на стайки, понеслись по кругу, отыскивая свои полки. Они летели, поднимаясь под самый потолок, и сияние их так усилилось, что страницы просвечивало насквозь, а в библиотеке стало светлее, чем днём. Поднялся столп пыли, которая клубилась серебристым вихрем, хлопанье страниц стало оглушительным… А посреди всего этого стоял неподвижной чёрной фигурой Бронислав Патиенс. Книги, пролетая, колыхали его одежду и волосы.

Как он это сделал?

Всё больше и больше книг находило свои места на полках. Ураган утих так же неожиданно, как и начался. Вот и последняя тоненькая старая книжка нашла свой приют между других, и все они стали обычными книгами, и даже не верилось, что секунду назад все они летали, словно птицы! Свет их угас, и в библиотеке снова стало темно.

– Отлично, – тихо произнёс Бронислав Патиенс, но, почему-то, не торопился уходить. Я воспользовалась этим и дала дёру оттуда.

Уже засыпая, я знала – что-то изменилось. Это было приятное чувство. У меня в голове всё звучал голос дяди Бронислава, рассказывающий мне историю проклятья, «сказку». В ту ночь мне не снились кошмары.

Глава 14

Живые куклы

«Итак, в библиотеке, считай, прибрались» – облегчённо подумала я следующим утром. Я вернула свой телефон и, решив почитать что-нибудь, пошла вдоль аккуратно уставленных книгами полок. Я доставала понравившуюся книгу, но тут же ставила на место, заметив другую, ещё более привлекательную. От увлечённых поисков меня отвлёк какой-то шорох. Я обернулась и вздрогнула: снова увидела призрак Кассандры. Она выглядывала из потайной комнаты и, я даже не сомневалась в этом, подсматривала за мной. Когда я обернулась, призрак без всякой враждебности протянул ко мне свою прозрачно-белую руку и поманил к себе.

Я остановилась, руки мои безвольно ослабли, и книга, которую я держала, вывалилась на пол. Чего она от меня хочет?! Конечно же, я никуда за ней не пойду, думала я, но в то же время с каждой секундой всё больше и больше хотелось пойти… Реальность происходящего стремительно ускользала от меня.

Я резко отвернулась от призрака, закрыла лицо руками и побежала прочь. Куда я бегу? Я не знала, мне только хотелось быть подальше от призрака, не идти туда, куда она меня зовёт. Я бежала, а Кассандра то и дело появлялась где-то рядом, то в тёмном коридоре, то на лестнице, и я тут же разворачивалась в противоположную сторону. У меня то и дело перехватывало дыхание от бега и щемящего сердце страха. Вот передо мной из темноты показалась крепкая дубовая дверь, а позади – серебристая тень призрака. Я с силой толкнула дверь плечом – она была не заперта и с грохотом распахнулась. Я оказалась на круто забирающей вверх винтовой лестнице. Не думая, я захлопнула дверь и припустилась вверх. Услышав позади себя лёгкий треск, я обернулась. Кассандра миновала закрытую дверь и остановилась у подножия лестницы. Призрак довольно улыбался, глядя на перепуганную и запыхавшуюся меня. Белая тень подалась назад и скрылась за дверью.

Почему она это сделала? Через секунду я уже поняла. Массивная замочная скважина на двери несколько раз громко щёлкнула. В ужасе я бросилась к двери – заперта! Из-за двери послышался лёгкий смешок, а после него – тишина.

Ясность сознания понемногу возвращалась ко мне, и я, прижавшись спиной к двери, обдумывала произошедшее: Кассандре нужно было, чтобы я оказалась здесь. Я не пошла за ней добровольно, и она воспользовалась моим испугом, чтобы загнать меня туда, куда нужно. И я здесь. Что ж… Придётся идти.

Я стала подниматься по лестнице. Видно, я в одной из угловых башен: тут я ещё никогда не бывала. Высокие ступеньки были изрядно истёрты, подниматься по ним было тяжело, иногда приходилось чуть ли не ползком карабкаться вверх. Подъём был довольно долгим, я успела немного успокоится и приметить, что тут всё не совсем так, как в других башнях. Тут было вовсе не пыльно, не было вездесущей паутины, плесени и мусора. Петли на двери внизу, вспомнила я, почти не скрипели, замочная скважина тоже, нигде не было и следов ржавчины. Но всё равно было темно, я то и дело спотыкалась.

Подъём давался мне нелегко. Голова начинала кружиться от постоянных поворотов. Вот уже над головой послышались знакомые писк и хлопанье крыльев летучих мышей, повеяло сквозняком, а конца лестницы всё не видно.

Неожиданно я вынырнула на узкую площадку. Было темно. Я пошарила руками перед собой и нашла низкую деревянную дверь. Я наугад толкнула её, та поддалась и тихо приоткрылась. Нагнувшись, я миновала дверь и оказалась в просторной круглой комнате. Тут было очень холодно. Я протёрла глаза: не кажется ли мне всё это? Плотные чёрные шторы задёрнуты, их чуть колышет сквозняк, на полу виднеется мягкий ковёр, в углу незажжённый камин. Рядом с камином стоял широкий письменный стол, глубокое кресло с резными ручками и большой шкаф. Пустые стены почти ничто не украшало, только круглые массивные часы с блестящим золотистым циферблатом. Их тиканье и стук дождя в окна глухим эхом разносились по комнате. Хотя что это? Большой стеллаж со стеклянной дверцей был заполнен кассетами и пластинками, а рядом… надо же, маленький старый телевизор! На потолке не было ни люстры, ни даже просто лампочки. Но что было самое странное – прямо посреди комнаты, на устланном ковром возвышении стоял, матово поблёскивая, гроб. Заметив его, я вздрогнула и подумала над тем, не уйти ли мне отсюда. Гроб был достаточно большим, деревянным, чёрным и, к счастью, пустым. Было видно, что изнутри он обит чёрным мягким бархатом. Съёмная крышка стояла рядом, скромно прислонившись к стене.

Глубоко втянув холодный воздух, чтобы успокоится, я сделала шаг назад. И тут из-за моей спины раздался знакомый голос:

– Вот ты и нашла моё убежище. Здесь очень приятный вид из окна.

Я обернулась и увидела Бронислава Патиенса, который всё это время стоял у двери так тихо, что я бы ни за что не догадалась, что он тут.

– Извините… – произнесла я каким-то не своим голосом; у меня пересохло в горле. – Я… вас разбудила?

– Ничего, я ещё высплюсь. Присядь куда-нибудь?

– Но…

Я, вообще-то хотела уйти отсюда – у меня руки не двигались от холода, по спине то и дело пробегали мурашки, но я, почему-то, села на кресло у камина.

– Тебе холодно, – сказал вдруг Бронислав Патиенс, увидев, как я трясусь от сквозняка.