Под тенью старого сада

Итак, в полу замёрзшем состоянии тела и в смятении духа я ехал на вокзал, прячась от самого себя и от какого-то липкого страха за то, что я лоханулся, как это часто со мной бывало из-за моей глупой доверчивости. Был бы умнее, сидел бы сейчас в тёплой квартире, пусть и без надежд, зато с деньгами и с гордым сознанием того, что мошенники меня не развели, и что я умнее их. Но, как говорится, выбор был сделан, я повёлся на какую-то безумную надежду и купил плацкартный билет на Поезд Счастья.

В моем чемодане небольшая смена белья, туалетные принадлежности, бутылка водки, закуска, сладости к чаю, а в кармане последние деньги, оставшиеся на жизнь. Чем ближе вокзал, тем всё более гнусным идиотом я себя ощущаю. Кондуктор не даёт мне никакой подсказки, он измучен работой и зол на холод. Он едет, подбадривая себя тем, что остался последний круг, и долгожданная свобода его радостно примет у входа в родной подъезд. А мне нечем себя подбодрить, поскольку эта морозная ночь вот-вот кинет меня в омут страданий и разочарований, и я завидую кондуктору белой завистью. Представляю себе, как, вернувшись домой, открою бутылку водки и стану закусывать пирожками, зажёвывая и запивая своё горе и проклиная свою глупость… Дорога кажется мне бесконечной, а жители города, оставшиеся в своих тёплых домах, мудрыми и благоразумными. Мне и стыдно, и страшно, что я не такой как все, и только люди, которые тоже едут на вокзал, немного успокаивают, поскольку, отрываясь от тепла и уюта, как и я, они отправляются в холод, темноту и неизвестность.

Вот и конечная остановка, вокзал. Горсточка людей вместе со мной вываливается на тёмную привокзальную площадь и, поглядывая на часы, направляется к перронам. Мы бредём в ледяной темноте, ощущая себя то ли героями-первопроходцами будущего счастья, то ли полными лохами и неудачниками. И всё же наличие коллектива внушает мне слабую надежду, что чудо должно свершиться, и что Поезд Счастья всё же придёт в полночь, как и было обещано. Войдя в фойе вокзала, мы все, не сговариваясь, подходим к табло и ищем глазами поезд под номером 888. Сердце замирает, строчки прыгают, но поезд, как ни странно, всё же стоит в расписании. Мы облегчённо вздыхаем и переглядываемся, сразу повеселев и наполнившись духом приключений. Дав волю своим эмоциям, начинаем обсуждать всё случившееся, стоя в зале ожидания.

Как и все другие, я купил билет на этот поезд на свой страх и риск по Интернету. В рекламе говорилось, что в поезде будет ехать представитель Бога на земле, не больше и не меньше, и что все пассажиры смогут с ним встретиться и обсудить свои проблемы. Цена билетов для всех была разной: самые несчастные получали огромную скидку, богатые платили больше, а бедные меньше. Каким-то образом сайт сам определял степень вашего богатства и несчастности. Поговорив с попутчиками, я понял, что заплатил меньше всех, а значит, был самым то ли бедным, то ли несчастным, а то ли всё вместе. Но все мои печали как рукой сняло, когда вместе с земляками-попутчиками мы увидели приближающийся к вокзалу поезд № 888, возникший из ледяной и обжигающей холодом тьмы ровно в полночь, как и было написано в расписании. Я заметил, что половина его вагонов были пусты, заперты и темны, и лишь после вагона-ресторана окна вагонов были освещены и в них чувствовалась жизнь. Как только поезд остановился, в дверях вагонов показались сонные проводники, и тут я окончательно убедился, что потратил деньги не впустую, поэтому почётное звание лоха с меня снималось.

И всё в реальность происходящего я поверил только тогда, когда пожилой седовласый проводник, осмотрев мой билет, пропустил меня внутрь предпоследнего вагона № 17. Напряжение сразу же спало, как только под своими ногами я почувствовал железное чрево вагона, а в лицо мне пахнул пьянящий воздух приключений, состоящий на этом этапе из запахов множества тел пассажиров, их носков, еды, курева, спиртных и прочих испарений. Свет был не ярким, пассажиров было много, и все с интересом рассматривали меня – нового счастливчика из Поезда Счастья, беспомощно озирающегося по сторонам. На лицах пассажиров была одновременно и тревога, и эйфория от путешествия и ожидания встречи с Представителем Бога на земле.

Как только я нашёл своё место № 17, поезд тронулся, и пассажиры других купе загалдели, накрывая на столы и вытаскивая из чемоданов и сумок водку, вино и различную снедь. В нашем же купе пока что царило молчание. Заняв своё место, не спешил снимать пальто и для начала решил оглядеться вокруг, дав себе время согреться. Мои земляки разбрелись по разным вагонам, и в купе мне был никто не знаком. В глаза бросилась шикарная блондинка с тонкими чертами лица, закутанная в красивую вязаную шаль. Рядом с ней сидел лысеющий представительный мужчина с пристальным и тяжёлым взглядом, и я почему-то подумал, что они пара. Впрочем, позже я убедился, что они не связаны между собой, а неулыбчивого мужчину с тяжёлым выражением лица я заочно прозвал ФСБшником, хотя, судя по его поведению и высказываниям, он мог бы быть и мафиози или кем-то вроде этого. Было видно, что он имеет авторитет в мужском коллективе и за ним стоит какая-то организация или сила. Заочно я прозвал его «Босс».

Рядом со мной сидел грубый, рыжий и конопатый мужчина с чисто сельской внешностью, которая поначалу меня отталкивала, но потом тянула к себе своей простотой, искренностью и добротой. Веснушчатые руки этого типа лежали на гармошке, и было видно, что ему ужасно хочется поиграть, но он стеснялся блондинки и лысого мужчины напротив, подавляющего своим авторитетом. Я заочно прозвал его «Гармонистом» или «Конопатым». Ну а два боковых места занимали худой интеллигент в очках, похожий на профессора какой-нибудь кафедры, и толстая тётка, вроде тех, что стоят на рынке за прилавком, продавая сыр и колбасу. Её я заочно прозвал мадам Грицацуевой. В купе царило молчание, тогда как в других купе шли оживлённые разговоры. Мне показалось, что всему виной высокомерная блондинка, знающая себе цену, и лысый мужик, которые никак не выглядели бедными и несчастными, и у которых на лице было написано, что они богаты и успешны.

Как только я немного отогрелся, я решил прервать царящее в купе молчание и демонстративно вытащил из чемодана бутылку водки и несколько пирожков. Видя мой почин, рыжий мужик тоже осмелел и вытащил свою водку с закуской. Глядя на нас, толстая тётка тоже достала выпивку и обширную закуску, сидя за одним столиком с «Профессором». Осмелев, я решился перезнакомить всех и представился Виктором, но мой голос дрогнул, и имя прозвучало как «Вектор». Вслед за мной все понемногу стали представляться, но я не буду утомлять читателя перечислением их имён. Профессор заметил, что у меня редкое имя, а я не стал отрекаться, потому что имя Вектор мне почему-то сразу же понравилось и показалось благозвучнее и благороднее моего собственного. Даже «дорогая» блондинка взглянула на меня с интересом, очевидно, размышляя, в какую сторону я вектор: указывающий дорогу в рай или в ад?…

Разговор шёл в основном между мной и Профессором, остальные персонажи лишь по временам вставляли реплики. Из разговоров я выяснил, что Представитель Бога на земле, он же Начальник поезда, принимает в 10 вагоне, потом идёт вагон-ресторан, а вагоны с девятого по первый пока что пусты. Приём начнётся завтра утром, и все пассажиры пойдут на встречу с Начальником поезда по порядку номеров, начиная с одиннадцатого вагона и заканчивая восемнадцатым.

Так как наш вагон предпоследний, то встретимся мы с Представителем Бога ещё не скоро, через несколько дней, скорее всего, уже на обратном пути из Владивостока. Говорили также, что после встречи с этим чудом пассажиры начнут перемещаться в свободные пока что вагоны, с первого по восьмой, а последние вагоны, наоборот, начнут пустеть. Немного поговорив, мы всё же начали готовиться ко сну, так как время было позднее. Я всё ещё не совсем верил в реальность происходящего, особенно в то, что Представитель Бога на земле существует. Да и остальные пассажиры купе тоже в этом сомневались, подозревая, что в роли Представителя будет какой-нибудь жулик и проходимец.

Как только свет в вагоне погас, каждый пассажир остался наедине со своими сомнениями. Несомненно было только одно: мы все реальны и куда-то едем в Поезде Счастья, что само по себе не так уж и плохо. Я укрылся тёплым одеялом, погрузившись в белизну железнодорожных простыней, фантазируя на тему, каким же на деле окажется таинственный Представитель. Будет ли он светским лицом или же будет косить под батюшку?… С этими мыслями я уснул, вслушиваясь в убаюкивающий стук вагонных колёс и радуясь, что в вагоне хотя бы тепло, спокойно и уютно.

Когда я проснулся посреди ночи в полной темноте, поначалу не мог понять как я здесь очутился и куда, а главное, зачем еду. Вспомнив про Поезд Счастья, я снова удивился своему легкомыслию и глупости, забросивших меня сюда. Под стук колёс я лежал, обуреваемый сомнениями, но поскольку изменить было уже ничего нельзя, оставалось только смириться и дожидаться утра.

После утреннего чая все пассажиры нашего купе заново перезнакомились и пригляделись друг к другу. Каждый искал у других какой-то поддержки, высказывая свои мысли и сомнения по поводу того, для чего мы все собрались в этом купе. Все мы немного верили в чудо и имели очень много сомнений, и более всех скептически настроен был Босс, который обещал нам выбросить Представителя Бога на земле из поезда, если тот надумает дурить ему голову и разводить на деньги. Судя по его решительной манере держать себя и по увесистым кулакам, он вполне мог бы исполнить то, что обещал. Вслед за ним по количеству сомнений шёл Профессор, который собирался проверить Представителя Бога на «вшивость», задав ему пару специфических вопросов о Вселенной, и если Представитель начнёт нести чушь, то Профессор сразу же его раскусит, но выбрасывать из вагона не будет.

Почти полностью и безоговорочно в Представителя верил Конопатый, он же гармонист, но и он на всякий случай припас с собой святой воды, чтобы прежде чем общаться с Представителем Бога, убедиться, что он не Дьявол. Конопатый был самым верующим из нас, и если Босс пытался «расколоть» Представителя чисто силовыми методами и видел в сложившейся ситуации чисто экономический подтекст, то Конопатый усматривал во всём козни Дьявола. Профессор смотрел на проблему встречи обычного разума с высшим с чисто научной точки зрения, собираясь выяснить у него что-то насчёт бозонов Хиггса или прочей зауми, недоступной простым смертным.

Мадам Грицацуева преследовала, как я понял, чисто экономические цели при встрече с Высшим Разумом. Её не интересовала уже любовь, грехи и т. д., а беспокоило, куда делась с таможни партия дорогого товара, образец которого она нежно прижимала к своей пышной груди. Видимо, без Высшего Разума здесь было не обойтись, и только он мог либо разыскать партию, либо вернуть деньги. Что касается блондинки, то она, видимо, хотела спросить, почему у неё всё еще нет олигарха, ведь годы идут и красота не вечна.

Ну а что касается меня, то к Представителю Бога на земле меня влекла моя больная и страдающая душа, а также грехи и нечистая совесть. Добавим к этому одиночество, неуверенность в завтрашнем дне и потерянность в этом мире, которому с некоторых пор я стал совсем чужим. Для себя я решил не доверяться Представителю, прежде чем он не ответит мне на вопрос, какие три основные подлости я совершил в жизни и как мне с этим жить.

Итак, все совершенно разные, мы ехали в одном купе. Общие разговоры сблизили нас, и время протекало незаметно. За окном проплывали заснеженные российские леса, а мы ехали в тёплом вагоне, хоть и в плену сомнений, но всё же радостные и возбуждённые от предстоящей встречи с чудом. Профессор вдруг вспомнил фильм Тарковского «Сталкер», где трое, Учёный, Писатель и Сталкер шли навстречу с чем-то подобным, к чуду, которое должно было случиться в комнате, исполняющей желания. Нас же было в купе шестеро, и по сути дела мы хотели того же самого – исполнения желаний, которое сделало бы нас счастливыми.

У каждого из нас были свои желания, явные и скрытые, в зависимости от строя личности и развитости интеллекта. Профессор ко всему подходил головой, видя в Представителе Бога прежде всего учёного, владеющего информацией обо всей Вселенной. Босс, очевидно, охотился за силой, мечтая после встречи с Представителем обрести ещё большую власть или авторитет. Блондинка мечтала о хорошей паре, которая бы дала ей и любовь, и статус, а заодно и богатство; Конопатый подходил ко всему сердцем и хотел просто припасть к ногам Представителя, прежде убедившись, что он не Дьявол. Это был чистый представитель слепой веры, лишённой рассудка. Мадам Грицацуева хотела денег и справедливости, ну а я мечтал об очистке души и прощении грехов. Были у меня также вопросы на общие темы: одиноки ли мы во Вселенной, в чём смысл человеческой истории, будет ли Конец Света и что с этим делать, что такое истина и т. д. Меня можно было бы назвать Философом в этой дружной компании людей, приехавших на встречу с чудом.

Между тем первые встречи с Представителем уже начались. Искры радостного возбуждения летали по всему вагону, и казалось, что даже колёса стучат не просто так, а с верой и надеждой. Нам всем так хотелось быть счастливыми посреди этих заснеженных лесов, и от предчувствия счастья одни лихорадочно смеялись, другие впадали в задумчивость, третьи самозабвенно молились, либо болтали без умолку, как это делал Профессор, либо радостно играли на гармошке, как это делал Конопатый.

Поначалу нам всем его игра казалась грубой и примитивной, но потом мы привыкли и стали находить, что она приятна и успокаивает нервы. Так, за разговорами, игрой в карты и на гармошке, пролетело несколько дней, когда Представитель встречался по очереди со всеми пассажирами других вагонов. Чем заканчивалась эта встреча, никто из нас не знал, потому что встретившиеся с Высшим Разумом пассажиры оказывались в других вагонах, которые были пустыми, когда поезд выезжал из Москвы. И так как поезд почти не останавливался на станциях, мы не могли поговорить с «осчастливленными» пассажирами и расспросить у них, что и как. Поэтому весь наш вагон томился в ожидании, и его пассажиры строили различные предположения, одно фантастичнее и страшнее другого. Поговаривали даже, что поезд захвачен инопланетянами-рептилоидами, и на личной встрече с Представителем они делают над людьми какие-то жуткие эксперименты, а потом стирают им память, накачивают наркотиками и отправляют в пустой вагон, а быть может, и вовсе похищают, увозя в неизвестном направлении.

Ходили также жуткие слухи, что якобы у пассажиров вырезают органы, а их тела выбрасывают на рельсы, либо складывают в пустой вагон-холодильник. Кто-то также предполагал, что на пассажирах испытываются какие-нибудь новые лекарства, что их заражают искусственно созданными вирусами и смотрят, смертельны они или нет. Под влиянием всех этих ужасов некоторые пассажиры нашего вагона не выдерживали и выпрыгивали из поезда чуть ли не на ходу, иногда забывая прихватить даже свои вещи.

Больше всего нервничал Профессор, видя, как пустеет вагон. Он то и дело пил валерьянку, протирал потеющие очки и старался отвлечься чтением журналов. Честно признаться, я тоже нервничал и сомневался, настолько ли я несчастен, чтобы рисковать своей жизнью и здоровьем, и не лучше ли на всё плюнуть и выпрыгнуть из вагона, как только поезд подойдёт к ближайшей станции? В конце концов, у меня есть руки, ноги, голова, две почки, здоровая печень, и стоит ли рисковать всем этим только ради того, чтобы встретиться с предполагаемым чудом?!.. Мадам Грицацуевой тоже, по ходу, было уже наплевать на свои товары, и она была уже готова дать дёру из вагона, но пуленепробиваемое спокойствие Босса и его тяжёлые кулаки внушали нам, слабонервным, надежду, что все будет хорошо, и что за нас будет кому заступиться, если что-то пойдёт не так.

По очереди Босс должен был пойти на встречу с Представителем самым первым из нас, и он дал нам слово, что если что-то заподозрит, то расправится с охранниками и выбросит Представителя из поезда. Или, по крайней мере, выбросит охранников, а Представителя повяжет и сдаст в полицию. Мы все одобрили его план, и только Конопатый, как истинный Сталкер в фильме Тарковского, умолял не бить Представителя и не выбрасывать того с поезда, повторяя слова: «Ведь никакой надежды больше не осталось! А вдруг он и правда от Бога?! Вы понежнее с ним, я вас умоляю!»

Честно говоря, мне бы тоже показалось непростительным, если бы мы выкинули по ошибке Представителя Бога из поезда, а он бы и вправду оказался бы тем, за кого себя выдавал. Казнили же когда-то Христа, прервав его деятельность на земле и лишив землян живого чуда, и вот теперь появился этот Представитель, о котором мы ничего не знаем.

Половина вагона болтает о том, что это подстава, а другая половина всё же верит в чудо, как будто эта встреча может изменить всю жизнь и подарить вечное счастье. Как бы то ни было, поезд шёл вперёд, и каждый километр неминуемо приближал нас к тайне Представителя и к её развязке. Как и было решено, мы решили держаться вместе, всем купе, и если что, то мужчины начинают драться с охранниками, а женщины звонят в полицию и поднимают на уши все оставшиеся вагоны.

Оставалось всего несколько минут до встречи с Представителем. Блондинка начала заметно нервничать и изо всех сил сдерживалась, чтобы не зарыдать. Босс сосредоточился и превратился в монолитную скалу со стальными кулаками. Конопатый шептал молитвы и неистово крестился, у Профессора затряслись руки и ноги, он побледнел, ну а я, хоть и старался держать себя в руках, всё же чувствовал, что вот-вот зарыдаю, точно так же, как Блондинка. Мы случайно встретились с ней взглядом, и она вдруг приникла ко мне и стала рыдать у меня на плече. Мне пришлось её утешать, что было очень кстати, иначе бы я сам разрыдался, как женщина.

И вот вшестером мы направились к вагону, где принимал пресловутый Представитель Бога на земле. Нас сопровождал дюжий охранник, который хотел было, чтобы мы не шли всей толпой, а продвигались бы навстречу своему счастью по одному, но мы категорически отказались и проследовали за Боссом, словно малые утята за опытной и сильной уткой.

Вот и заветный вагон, где принимал посетителей Представитель. Его дверь выглядела обычной, но мы-то знали, что за ней вход либо в рай, где сбудутся наши самые заветные желания, либо в ад, где мы останемся одураченными, без денег, без органов, а то и вовсе мёртвыми и валяющимися вдоль железной дороги где-нибудь в Восточносибирской тайге, где нас найдут о обглодают голодные волки. Босс в последний раз оглянулся и посмотрел на нас подбадривающим взглядом, Блондинка ещё громче зарыдала на моём плече, профессор сел на подкосившихся ногах, Конопатый перекрестил его в воздухе три раза, а мадам Грицацуева покрылась холодным потом и стала обмахиваться кипой своих многочисленных накладных. Как только Босс скрылся за дверью купе, мы все напряглись и замолчали под тяжёлыми и неприветливыми взглядами двухметровых охранников.

Если что, мы с Конопатым должны были взять на себя одного из охранников, и Конопатый должен был оглушить его гармошкой, а я приготовил в кармане скотч, чтобы связать этого бугая. С ужасом я думал о том, что с первого раза Конопатый может и не уложить охранника, и тогда нам придётся очень туго, потому что я в детстве дрался мало и вырос, надо признаться, дрищём. Но так как меня обнимала прекрасная женщина, то я не должен был упасть лицом в грязь. Ощущая приток адреналина в крови, я заприметил увесистую кочергу возле водяного бака, и тут же представил себе, как буду бить охранника этой кочергой по голове, пока тот не свалится и не отрубится ко всем чертям, истекая кровью.

Объятия прекрасной блондинки, как ни крути, делали из меня мужчину и героя вместо хилого и сутулого парня, задающегося вечными вопросами типа конечна или бесконечна Вселенная, и есть ли жизнь после жизни. Мать всё время ругала меня за непрактичность, мол, за твои проклятые вопросы денег не платят. Конечна ли Вселенная, или же бесконечна, всё равно утром придётся идти на работу, добывать себе пропитание, платить за жильё и т. д. Да и красивые девушки не посмотрят на тебя с любовью, им гораздо интереснее такие мужчины как Босс, сильные и уверенные в себе, которым наплевать на всю бескрайнюю Вселенную.

Босс беседовал с Представителем Бога уже минут 10, напряжение возле заветной двери нарастало, подготавливая меня к самым решительным и безумным действиям, и мне было уже наплевать на мои подлости и грехи, о которых я хотел поговорить с Представителем Бога. Внезапно меня охватила жажда мужества и приключений, и кем бы ни был Представитель, я был очень благодарен ему, что в моей жизни всё действительно изменится в лучшую сторону, и сейчас наступает решающий момент. Внезапно из купе, где Босс беседовал с Представителем, послышалась какая-то возня, и бугаи-охранники сразу же насторожились. Потом дверь купе распахнулась, и из неё вылетел Босс, мгновенно свалив с ног одного из охранников мощным ударом в челюсть. На него тут же набросился второй охранник, и так как места для драки было слишком мало, вскоре оба он повалились на пол вагона, пытаясь вывести друг друга из строя.

Я в два прыжка подскочил к кочерге и, схватившись за неё, стал целиться в голову охранника. Немного замешкался, потому что боялся попасть в Босса, но тут нежданно подлетел Конопатый и ударил извивающегося охранника гармошкой по голове. При этом гармошка издала громкий и довольно плаксивый звук, а охранник дрыгнул ногой и случайно свалил меня на пол. Кочерга от неожиданности чуть не выпала у меня из рук, к тому же я больно ударился головой о ручку двери купе, и всё же в решающий момент я изловчился и припечатал кочергу к лысой голове охранника, после чего тот перестал сопротивляться и, по-видимому, отрубился. Мы с Боссом встали на ноги, и при этом я украдкой бросил взгляд на Блондинку: она смотрела на меня с восхищением, как на героя, и я был безумно счастлив от этого. Потом мы с Боссом скрутили охранников по рукам и ногам разными подручными средствами, а потом запихали их в купе, где уже отдыхал связанный Представитель Бога с кляпом во рту.

Из соседних вагонов подтянулись другие пассажиры, и специально для них Босс обрисовал ситуацию, расколовшись, наконец, и признавшись, что он из ФСБ. Правда, в поезде он оказался не по долгу службы, а по своей глупости, поскольку тоже захотел счастья. Он также рассказал присутствующим, что Представитель работал с пассажирами по следующей схеме: когда те попадали к нему в купе, тот, очевидно, обладая некоторыми экстрасенсонрными способностями, немного рассказывал об их жизни и проблемах, объясняя все напасти сглазом и порчей, которую на человека наслали завистники или враги. Затем за кругленькую сумму Представитель предлагал снять порчу здесь и сейчас, и обычно пассажиры на это соглашались. И если в каждом вагоне ехало человек по 50, то за снятие порчи, срубав тысяч по 5-10-15 с каждого, можно было получить до пятисот тысяч, или по пол лимона. Девять вагонов – это почти пять лимонов, и ведь никто не докажет, что никакой порчи не было, и что человек был несчастен, потому что так сложилась жизнь. Босс также добавил, что, ко всеобщему счастью, деньги всё еще здесь, в купе, и он готов их отдать пострадавшим.

Слушая его, люди уже были счастливы, потому что, во-первых, не попались на удочку Представителя и его банды, а во-вторых, потому что самые страшные подозрения об изъятии у пассажиров их органов, попытке похищения людей инопланетянами и т. д. не подтвердились. Те люди, которые уже были осчастливлены Представителем, потянулись в вагон, чтобы получить назад свои деньги, и Босс выдавал всем по пять тысяч наличными. Правда, некоторые говорили, что заплатили десять, и даже пятнадцать тысяч, но Босс возражал, что проверить это невозможно, и что на оставшиеся деньги можно просто закупить вина и закуски и кутнуть всем поездом.

Пассажиры немного побурчали, но всё же согласились, и на ближайшей железнодорожной станции нами было закуплено несколько ящиков водки, закуски и сладостей. Пассажиры разбрелись по своим вагонам, сели за столики и закатили пир на весь мир. Вскоре они все пели и танцевали, празднуя победу добра над злом и радуясь за то, что их деньги не пропали даром. Ну а Представитель вместе с охранниками лежали побеждёнными и связанными в купе, одни среди этого веселья оставаясь голодными, трезвыми и злыми.

Итак, Поезд Счастья возвращался назад в Москву, понемногу выплёвывая из себя на каждой станции весёлых и абсолютно счастливых людей. Что ни говори, а счастье всё-таки есть! На фоне общего счастья и ликования многие пассажиры ближе познакомились между собой, обменялись телефонами и адресами. Что касается меня, я тоже был очень счастлив, потому что Блондинка так и не оторвалась от меня, когда с Представителем и его охраной было покончено. Не сговариваясь, мы удалились с нею в тамбур, и там долго-долго целовались, целые десятки и сотни километров. Честно говоря, я боялся, что после победы нашего купе над злом она перекинется к главному герою дня – к сильному и мужественному Боссу, но она почему-то выбрала меня.

После первых ста километров поцелуев я признался ей в любви, и она ответила, что тоже любит меня. А потом мы в обнимку вернулись в купе и веселились вместе со всеми. Поезд просто сходил с ума от счастья, играла гармошка Конопатого, я был пьян от любви и по-настоящему счастлив! Мадам Грицацуева, наплевав на свои товары, вовсю флиртовала с Профессором, и тот, выпив и раскрасневшись, целовал ей полные ручки. Босс ходил по вагону, как петух по курятнику, и слава Богу, он не претендовал на Блондинку, найдя в вагоне много других симпатичных девушек. Все считали его героем, и каждая готова была броситься к нему не шею. Я вдруг подумал, что он мог бы просчитать ситуацию заранее, справиться с Представителем и его охранниками и смыться потихоньку с пятью лимонами, но он всё же этого не сделал, а поступил честно и устроил нам настоящий праздник! И пусть мы не побеседовали с Высшим Разумом, наша поездка всё равно удалась.

Километров через пятьсот я уже настолько осмелел, что сделал Блондинке предложение. К этому моменту, закончив бурное веселье, весь вагон уже спал, только мы сидели на одной полке и целовались в темноте. Блондинка ответила мне, что сейчас она пьяна и не может трезво мыслить, и что завтра утром она всё обдумает и даст мне ответ. Я тоже был глубоко нетрезв, и в конце концов жутко захотел спать. Попрощавшись с Блондинкой, я с трудом залез на свою полку и уткнулся лицом в подушку, благодаря при этом Бога за один из самых счастливых дней в моей жизни.

В голове всё кружилось, из каждого купе слышался пьяный храп и сопение сонных пассажиров. В воздухе стоял запах перегара, также благоухали недоеденная закуска, потные носки и прочие испарения человеческого тела. Я мечтал поскорее забыться, чтобы остаться наедине со своим новым счастьем и погрузиться в мир, недосягаемый для храпа, вони и прочих банальностей человеческой жизни. Смутно я представлял себе утро следующего дня, когда праздник кончится, и Блондинка увидит меня таким, какой я есть, без прикрас, и ужаснётся. Как это ни печально, но даже пьяным я не мог поверить до конца в своё счастье. Смирившись с судьбой, я почти уже засыпал, как вдруг услышал чей-то горький, рвущийся наружу, но тщательно сдерживаемый плач. Сначала я было подумал, что это снова заплакала Блондинка, но в плаче слышались явно мужские нотки.

Прислушавшись, я понял, что это плачет Конопатый, который вскоре обессилел сдерживаться и заплакал во весь голос. Он невольно разбудил всё наше купе, и даже я и Профессор слезли с полки, чтобы утешить несчастного Конопатого. После громких и бурных рыданий Конопатый всё же успокоился и смог говорить связно. В ответ на наши вопросы, почему он плачет, Конопатый сказал, что Бога нет. Не то чтобы вообще нет, но нет с нами на земле. Представитель обманул нас!

Как ни крути, Конопатый гармонист был большим ребёнком, и из нас всех он до последнего верил, что чудо всё же свершится, и что Представитель обнимет его и согреет его душу. Всем купе мы кое-как успокоили Конопатого, и он, словно маленький ребёнок, пообещал нам, что больше плакать не будет. Наверное, это был самый трогательный момент за всю поездку в Поезде Счастья, и мы, успокаивая Конопатого, искренне верили в то, что Бог всё же есть, если есть братство, любовь и солидарность. Успокоенный нами, Конопатый вскоре заснул и громко захрапел, и его храп был последним, что я запомнил, уходя навсегда из одного из самых счастливых дней в моей жизни.

Следующее утро началось с сушняка и головной боли. Я сразу понял, что бурное веселье уже не повторится, и все мы, ставшие такими близкими за вчерашний день, начнём постепенно отдаляться друг от друга. Я стану ненужным шикарной Блондинке, она замкнётся в себе, и всем нам будет немного стыдно за вчерашнюю откровенность и близость. Почему-то я подумал о Представителе и его бандитах. Пора бы открыть дверь купе и сводить их в туалет, а потом, возможно, покормить. Одевшись, я поковылял в этом направлении, но когда дошёл до двери их купе, то увидел, что там пусто. Очевидно, в поезде у Представителя были тайные сообщники, они-то и вызволили его из плена. А быть может, ночью кто-то выбросил всех троих из поезда, кто знает?… Потом я вернулся в своё родное купе, боясь встретиться с Блондинкой глазами. Как я и предполагал, протрезвев и избавившись от стресса, она потеряла ко мне интерес и начала заглядываться на Босса, разрушителя наших иллюзий.

Я было приуныл, но на горизонте уже показалась моя станция, и мне пора было собирать вещи и одеваться. Поезд стоял на перроне всего несколько минут, поэтому не было времени для прощания и бурных речей. Я холодно простился с теми, кого успел узнать и полюбить: пожал руку Боссу и Профессору, поклонился мадам Грицацуевой, пожелав ей удачного бизнеса, помахал рукой лежащему в нирване Конопатому и, наконец, прижался с прощальным поцелуем к щеке Блондинки. Она пожала мне руку в ответ, и в её глазах на секунду блеснули слёзы. Затем мне пришлось покинуть купе и выйти хмурым зимним утром на своей станции, которую я покинул, как мне казалось, вечность назад.

Поезд Счастья тронулся, увозя навсегда лучшие моменты моей жизни и забирая часть моей души. На перрон тихо падали снежинки, и, смотря ему вслед, я вдруг с удивлением понял, что Представитель Небес всё же был с нами. Конечно, не тот, которого мы повязали, а совсем другой, невидимый и чудесный, засыпающий землю снегом. Не знаю почему, но снежный занавес надо всей этой драмой надежд и разочарований тронул меня до глубины души, словно я получил одновременно и прозрение, и отпущение грехов. Глядя вслед уходящему поезду, я еле сдерживал себя от рыданий, понимая, что если сейчас заплачу, то уже некому будет утешить, как мы вчера утешали всем купе Конопатого.

Под снежный занавес метели я побрёл домой, постепенно становясь невесомым и взлетая над землёй. Я приближался к мягким и тёплым облакам, в полной тишине наколдовавшим белое чудо зимы, этот город внизу и всю мою жизнь, готовую рассыпаться на миллионы чистейших снежинок и подарить земле чудо небес. Каждая снежинка была словно представителем Бога на земле, ласкала, утешала и очищала. Припав к небесной фабрике телом и душой, я успокоился и стал медленно спускаться вниз. Увидев где-то внизу уходящий вдаль Поезд Счастья, я помахал ему на прощание рукой…

КАПСУЛА

Я, как ни пафосно это звучит, никогда не был всемирно известной личностью, и моя биография ничем не напоминает биографию Григория Перельмана. Как вы все знаете, Перельман является математическим гением, интеллект которого намного превышает земной уровень. Он доказал гипотезу Пуанкаре, за что должен был получить премию в миллион долларов, но от премии добровольно отказался. Тысячи людей ломали головы, почему он так сделал, и никто не мог понять такого полного пренебрежения к суете земной. Впрочем, было ещё несколько премий, от которых он отказался, и всё закончилось тем, что гений закрылся у себя в квартире, отрекшись от всего мира, и долгое время вёл отшельнический образ жизни, выходя наружу только за кефиром и булочками.

Женщин в его жизни не было, он общался только со старой мамой, да и с ещё одной немолодой женщиной, сведущей в математике, да и то виртуально. Одним словом, Перельмана никто не понимал, да и он сам не стремился, чтобы его поняли. Никто не сомневался, что он гений, но в его нормальности у многих возникали большие сомнения. Его образ вошёл даже в народный фольклор в его стране, вот примеры:

– Предлагать миллион Перельману – заниматься бесполезным и безнадёжным делом. Перельманить – находиться в неопределённом месте, потеряться. Смотреть, как Перельман на миллион – то есть игнорировать, уничижать.

Итак, мировой пипл недоумевал, почему в рассвете лет этот человек отказался от денег, женщин и карьеры (ведь ему предлагали стать академиком академии наук). Впрочем, разгадка была в том, что он не совсем человек. Он имел только оболочку человека, впрочем, на момент написания этого рассказа он всё ещё оставался в этой оболочке. В нём жил какой-то мировой дух, не понятный простым смертным, ведь, по сути дела, чтобы доказать гипотезу Пуанкаре нужно быть чуть меньше, чем Богом, потому что она касается глубоких и фундаментальных основ Вселенной.