Я – мать ваша!

Папка набрал ведро холодной воды из уличного водопровода и зашагал в баню. Через десять минут появился вновь в чистой одежде: белой майке и растянутых на коленях черных кальсонах. Рабочие спецовку и брюки отец постирал, повесил сушиться.

Вернувшись домой, он порылся в продуктовом столе, отрезал большой шмат хлеба, посыпал сахаром и скушал, звучно запивая чаем.

Лара присела на угловой диван и попросила:

– Папа, а ты можешь ножи наточить? Мне хлеб резать трудно.

– Конечно, в чем проблема?! Чай лишь допью. Ты пока наждак притащи да железо приготовь.

Лара собрала по дому все известные ей ножи, даже принесла из сарая мачете и топор. А то мама ругалась, что они шибко тупые.

Отец шумел и пыхтел. Наждак со скрежетом летал по металлу, затем металл скользил по наждаку, несколько раз искры мелькнули. От чудовищного лязга сводило зубы, давило на перепонки, но Лара терпела – папу надо спасать.

У входа на кухню показалась растрепанная Кася. Лара посадила ее рядом с собой и обняла. Так и сидели, наблюдая за ловкой работой отца.

– Готово! – с воодушевлением сообщил батя, – Давно я не резвился. Смотри, как новенькие блестят. Пользуй аккуратно, не порежься.

– Спасибо, папа! – поблагодарила Лара и выдохнула.

День удался: и голову отцу не отрубили, и ножи острые теперь. Значит, мама не отрежет ему яйца. Батя спасен окончательно. Глядишь, помирятся.

Лара разложила заточенные предметы по местам.

Отец притащил два ведра воды, вынес помои, почистил клетки кроликам и накосил им травы. Вернувшись домой, он снова удалился в зал. Послышался скрип дивана.

Лара подмела всю квартиру, подкопала и начисто вымыла шесть картошин, как просила мама.

Кася это время мирно сидела за кухонным столом, играя куклой. Она переодевала игрушку в разные одежды, сшитые Ларой: юбочки, маечки, платья, шапочки и шарфы.

20.00 Крокодила позови

Мать вернулась с работы в начале девятого. Внимательно осмотрела пол без мусора, помытую посуду, чистые столы, полные воды ведра и пустую помойную емкость.

– Что за праздник сегодня такой? Не пойму, – похвалила она семью.

Мама вытащила из холодильника кастрюлю с заранее отваренной курицей в бульоне и поставила на плиту разогреваться. Она схватила из миски очищенную картошину и приступила к нарезке.

– Ух ты, нож острый! – озадаченно-удивленно воскликнула родительница, – Кто точил?

– Папа, – громко ответила Кася.

– Вот гад! Хоть бы предупредил, чуть не порезалась из-за него. Ни за что не поверю, что сам додумался, дебила кусок. – Мама схватила следующую картошину. – Ну да ладно, вдруг за ум взялся, с водкой решил завязать…

Она мечтательно улыбнулась. Лара молчала.

Через полчаса куриный суп с вермишелью был готов. Парни вернулись с улицы, заняли привычные места на диванчике. Касю пересадили в детский стульчик.

Разливая еду по тарелкам, мать скомандовала Ларе:

– Позови крокодила есть. Заперся он там, прячется от нас!

Тима и Сеня весело расхохотались, повторяя непрерывно: «Крокодил». Лара тоже улыбнулась: иногда мама смешно говорит. Так хотелось быть похожей на нее, уверенной, умеющей пошутить и развеселить окружающих.

Лара постучала, зашла в зал и радостно сообщила:

– Крокодил, иди есть.

Валяющийся на диване отец приподнял голову и обиженно произнес:

– Зачем ты меня оскорбляешь?

– Так мама велела позвать, – оправдалась Лара, ощущая, как слабеет тело и звук ее голоса.

– Думаешь, мне приятно от дочери подобную издевку слышать, – продолжал отец.

Лара замерла и замолчала.

– Мать твоя тут хозяйка, а ты на положении бедного родственника, без прав. Она что угодно пущай говорит, а ты сначала вырасти, деньги на себя заработай, потом обзываться будешь.

Лара похолодела. Совсем не думала обидеть папу, а лишь хотела быть похожей на сильную уверенную юморную маму. Ларе следует извиниться. Она попыталась, но не смогла произнести и слова: челюсти свело от напряжения, в горле застрял комок. Какая же Лара неудачница, всё неправильно делает!

Батька пошарил рукой под подушкой, вытащил деньги и мелкие бумажки. Вдвоем пошли на кухню и сели за стол. Папа положил перед матерью купюры и два талона на продукты: сахар и крупа.

– Вот, халтурил на днях, всё домой принес, – пробормотал он.

Мамины глаза расширились; звездочки, переливаясь серебром, словно снег в солнечном свете, закружили лихой хоровод.

– Ладно подлизываться… – едва сдерживая улыбку, промолвила мама и тотчас спохватилась, посерьезнела, – Давайте-ка есть!

Застучала посуда у братьев, Лара тоже загребла полную ложку. Как же она проголодалась! Суп наполнял желудок, от сытости по телу разливалась радость и расслабленность. До чего аппетитно мама готовит!

Кусок синюшной курицы Лара оставила напоследок. Присмотрелась – часть голени. Жесткий, так просто не сдастся. Лара положила мясо в рот. Вкусно, но твердо. Кура жевалась с трудом, дети переглядывались и втихую от матери посмеивались.

Когда доели, папа протянул руки в сторону мамы и печально спросил:

– Людок, ты не знаешь, отчего у меня вены так сильно выступают?

– Пить надо меньше, – ответила мать и кокетливо улыбнулась.

– А у тебя – нет. Покажи-ка! – Отец аккуратно взял материнскую ладонь.

Хоть бы они помирились, папа пить завязал, мама спокойнее стала. У них получилась бы дружная счастливая семья, совсем как у Марины.

Тимка встал из-за стола, привычно поблагодарил:

– Спасибо, было очень вкусно!

Родительница окинула взглядом пустые тарелки.