Жених с испорченной биографией

– У вас превосходная прислуга, – отметил доктор.

– Да. Мне повезло, – ответила заплаканная герцогиня.

Обработав руки, доктор незамедлительно приступил к осмотру.

– Покажите язык, – попросил господин Валлес. – Так… Обложен желтоватым налётом, сухой. Склеры иктеричные. Цвет кожных покровов оценить невозможно из-за ран и въевшейся, не побоюсь этого слова, грязи. Тахикардия. Шумов в сердце не слышу. Хрипов в лёгких нет. Перистальтика выслушивается. А вот при пальпации живот болезненный в проекции поджелудочной железы. Что вы ели, мой хороший?

– Мясо… Жареное… Немного.

– А до этого, я так полагаю, питание у вас было, как бы мягче сказать… Не обогащённое жирами. Постное.

– Можно сказать, совершенно не обогащённое, – придерживая ладонями живот, угрюмо пробормотал Ричард, и его вновь потянуло рвать.

– В принципе, диагноз ясен. Острый панкреатит.

– Как, доктор? – удивлённо округлила глаза герцогиня. – Панкреатит? Откуда?

– Оттуда. Ему сейчас нельзя есть жареное. Пить вина. Я сейчас поставлю ему капельницу, сделаю пару инъекций. На живот нужно положить холод. Ничего не есть. Соблюдаем постельный режим. Как говорится, голод, холод и покой. Вот лечение панкреатита.

– Господин Валлес, но он такой худенький, – запричитала герцогиня. – У меня сердце кровью обливается, глядя на него.

– Ничего, откормите! Только чуть позже, – улыбнулся доктор не находившей себе места от переживаний матери. Он ловко набрал лекарства в шприцы. Сделав инъекции и поставив капельницу, он уже разговаривал с измученным Ричардом. – Диету будем расширять постепенно. Ногти придётся вырвать. Но ничего, новые вырастут. Завтра я приеду повторно прокапать вас, милорд. Привезу с собой необходимые медикаменты для лечения ваших ран. Думаю, постепенно всё восстановится.

– Я буду послушным пациентом, – почти прошептал засыпающий Ричард. От введённых доктором лекарств становилось легче.

– Вот и славненько. Миледи, можно вас на секунду? Давайте отойдём на пару шагов в сторону, чтобы не мешать лечиться нашему больному.

– Да, конечно, – произнесла Наира, глядя на спасителя своего сына, словно он был сошедшим с небес ангелом.

Они вышли из комнаты, доктор плотно прикрыл за собой дверь.

– Миледи, – серьёзным голосом начал он. – Ваш сын очень болен.

– Я понимаю, – вновь заплакала герцогиня.

– Вы не совсем меня понимаете. Ваш сын болен не только физически, но и душевно. Пребывание на каторге не могло не отразиться на его душевном здоровье. Вы должны набраться сил и терпения, чтобы поддерживать его, а не плакать. Вашему сыну нужны исключительно положительные эмоции.

– Я поняла. Обещаю, что больше не заплачу в его присутствии, – вытерла слёзы герцогиня.

– Ещё было бы лучше, если б он познакомился с какой-нибудь миленькой девушкой. Не обязательно жениться. Просто чтобы рядом с ним была какая-нибудь молоденькая прелестница, читала ему стихи, рассказывала смешные истории, улыбалась, щебетала на ушко всякие глупости. Ну и, как вы понимаете, всё остальное соответственно, – доктор многозначительно посмотрел на Наиру. – Подумайте. Может, сможете нанять ему какую-нибудь остро нуждающуюся в деньгах барышню.

– Я вас услышала, доктор. Но я не представляю рядом с моим сыном девушку лёгкого поведения. Это так низко.

– Я понимаю. Но ему нужны позитивные эмоции.

– До вынесения приговора Ричард был влюблён в Милицу Лансуорт. Пусть встречаются. Мой покойный муж не возражал против их брака. Хотя… моему мальчику предсказывали женитьбу на принцессе… Ах! О чём это я? Как давно это было… Простите, эмоции. Милица Лансуорт тоже болезненно перенесла расставание с моим мальчиком. Как вы помните, они даже всей семьёй уезжали в путешествие, чтобы сменить обстановку.

– Да… Вы правы… Как раз в путешествии маркиз в третий раз стал отцом.

– В таком возрасте. Господь наградил его ещё одним сыном. Маркиз Чарльз Лансуорт – дракон удивительной порядочности. И так любит свою жену.

– Вы правы. Их семейным отношениям можно только позавидовать. Идеальная семья.

После беседы герцогиня и доктор вернулись к уснувшему Ричарду. Господин Валлес осторожно, чтобы не разбудить больного, снял капельницу и, попрощавшись со всеми, потихоньку ушёл. Наира устроилась на стуле рядом со спящим сыном и, ласково поглаживая его волосы, осталась охранять сон своего больного, уже взрослого, любимого мальчика.

Глава 7

Вечером Лилия по обыкновению приняла ванну и уже устраивалась отдыхать в супружеской спальне. Маркиз хоть и был далеко не молод и уже давно не мог порадовать Лилию любовными подвигами, но продолжал делить ложе с хорошенькой женой. Она взглянула на часы. Стрелки показывали ровно десять вечера. В это время пунктуальный, похотливый Чарльз, облачившись в пижаму, всегда лежал в кровати, развлекаясь с молодым телом супруги, насколько мог себе позволить в силу почтенного возраста. Лилия подождала ещё полчаса. Мужа не было. Набросив поверх тонкой ночной сорочки халат из плотной ткани, она вышла из спальни и направилась искать супруга. Она безрезультатно прошлась по комнатам, прилежащим к их покоям. Мужа нигде не было. Лилия подошла к кабинету и постучала в дверь. Не услышав ответа, она приложила ухо к двери. Тишина. Никаких посторонних звуков. Тогда она осторожно, чтобы не разозлить мужа, считавшего кабинет местом для уединения и покоя, приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– А! – округлив от ужаса глаза, закричала Лилия.

За рабочим столом в любимом кресле сидел мёртвый Чарльз. Лилию охватила паника. Дыхание перехватило, голова закружилась, тело затрясло от озноба.

– На помощь! Кто-нибудь! Где все?! – закричала она.

На её крики прибежали взволнованные слуги.

– Что случилось? – испуганно поинтересовался подбежавший первым слуга. Следом за ним подбежал ещё один и с тревогой в глазах смотрел на свою хозяйку.

– Там… Маркиз… Он мёртв, – бледная как стена Лилия стояла перед распахнутой дверью и от страха не решалась войти в кабинет. Она дрожащей рукой указала на тело мужа.

Мужчины незамедлительно подбежали к бездыханному телу маркиза.

– Он уже холодный, – раздался озадаченный голос одного из слуг. – Что же делать?

– В любом случае нужно сообщить молодому хозяину – растерянно ответил второй. – И вызвать полицию.

Лилия как вкопанная стояла возле кабинета, язык отказывался говорить. Она испуганными глазами, не моргая, смотрела на мёртвого Чарльза. Ещё сегодня всё в её жизни было предельно ясно. Она знала, что вечером ей придётся ублажать похоть старого мужа, а утром она проснётся рядом с нелюбимым мужчиной. И так каждый день. За это она живёт в роскошном доме, имеет дорогие наряды, украшения и носит титул маркизы Лансуорт. За годы совместной жизни она научилась уважать Чарльза, подчиняться его воле. Что ждёт её сейчас? Инвар прекрасно знает о том, что Милица не родная дочь Чарльза. Единственным законным наследником состояния маркиза Лансуорта является Инвар, именно на него составлено завещание. Сейчас она терялась в догадках, чем обернётся для неё кончина Чарльза: избавлением от унизительной обязанности предоставлять своё тело по первому требованию мужа и свободой или шквалом новых необоснованных унижений, но на этот раз от охладевшего к ней Инвара. Лилия готовилась к худшему. Она уже представляла, как Инвар выгоняет её на улицу, как ненужную стареющую бывшую любовницу, и как она просит милостыню у прохожих.

Минут через пять к кабинету подбежал раскрасневшийся Инвар.

– Не может быть! Я не верю! – где-то за ухом Лилии раздался его взволнованный голос, заставивший очнуться.

– Ваш отец мёртв, – чуть слышно прошептала она.

Инвар влетел в кабинет, склонился над телом отца и проверил пульсацию на сонной артерии.

– Мёртв, – дрожащими губами прошептал Инвар.

Не зная, что делать дальше, он в нерешительности стоял рядом с отцом. Рядом с ним со скорбью на лицах стояли слуги.

– Господин, вы позволите вызвать полицию?

– Да, – растерянно ответил Инвар. – Безусловно. Пусть приедут.

Медленно, словно его ноги были ватными, Инвар покинул кабинет. Сделав несколько шагов, он рухнул на стоявшую в коридоре банкетку. Он сидел с закрытыми глазами, упёршись спиной в стену. Для него время потеряло счёт. Очнулся он, когда к нему подошёл полицейский.

– Простите, что отвлекаю, – официальным тоном произнёс полицейский.