Мгновения

«Дети улиц, – услышала я однажды в школьном коридоре, – разве их можно чему-то научить».

Мы же, самые обычные ученики, обязаны носить коричневые платьица с черными фартуками (девочки) или синие костюмы с белыми рубашками (мальчики). Говорят, во многих школах форму уже отменили, но только не у нас.

А еще мы должны ходить на переменах парами. Вот как это выглядит: после звонка всех до единого выгоняют из класса, заставляют взять за руку соседа по парте и, построив образовавшиеся пары в неровный хоровод, велят ходить по кругу все десять минут. Нельзя громко разговаривать, смеяться, прыгать или бегать. Со стороны мы похожи на заключенных, выведенных на прогулку под строгим взором надсмотрщика-завуча. Кто-то хихикает и прячет руки за спину или за голову, изображая преступника. Когда завучу надоедает следить за нами, шествие распадается и мы разбегаемся кто куда. Кто-то уходит в класс, кто-то забирается на подоконник или убегает в столовую купить пирожок. Девочки обычно достают резиночку и прыгают по очереди или играют в «Олимпиаду», два человека растягивают резинку, превращая ее в причудливое переплетение, остальные должны пролезть в образовавшиеся отверстия, ничего не задев.

Алеша никогда не ходит по кругу, а просто сидит на окне, грызет яблоко, наблюдая за происходящим. По вечерам мы иногда сидим с ним вдвоем на заборе закрытого детского сада и болтаем. И я чувствую себя очень счастливой от того, что у меня такой замечательный друг.

Невидимка

Брела по улице Невидимка и плакала. Как тут не плакать, если никто тебя видеть не хочет. Идёшь по улице, а прохожие глаза отводят. Едешь в автобусе, а никто рядом не садится. А если кто-то и решается, то смотрит всегда или в окно или в спину стоящего в проходе пассажира.

Скучно Невидимке. Ходит она по улице, листья ногами загребает и плачет. Вдруг из-за угла мальчишка выскакивает.

– Привет! – говорит.

– Привет!

– Меня Пашка зовут, а тебя?

– Кира. – Невидимка улыбнулась и превратилась в одиннадцатилетнюю девочку с рыжими хвостиками и россыпью веснушек на носу.

– А я давно за тобой наблюдаю, – Пашка вертелся на месте словно юла, волновался.

– Зачем наблюдал? – смутилась Кира, опустила глаза, покраснела.

– Ну, так просто. Ты же новенькая. Недавно переехала. Мне интересно было… – и тоже покраснел, а после добавил:

– А вы чего переехали?

– Здесь школа специальная есть, чтобы мне далеко не ездить.

– А зачем тебе специальная школа? – удивился Пашка.

– Ты что, не видишь? – возмутилась Кира. – У меня же рук нет!

– А, – Пашка отвёл глаза, уставился в землю. – Это ж ничего. Плохо, конечно. Только зачем тебе спецшкола? Ты что в обычной учиться не можешь?

– Не могу, – вздохнула девочка. – Я училась раньше, с нормальными…

– Тоже мне сказала! А ты сама что, ненормальная?

– Нормальная, конечно. Просто я ногами пишу, а другим на это смотреть было неприятно.

– А чего они на тебя смотрели? Смотрели бы лучше на доску или в тетрадки!

Кира вздохнула:

– Понимаешь, это со стороны не очень красиво смотрится…

Пашка засмеялся.

– Не очень красиво, когда моя сестра Лерка на труд цветочки вышивает. У неё руки не оттуда растут. И пишет она как курица лапой.

Кира улыбнулась:

– Она же не виновата.

– Не виновата, конечно, – глубокомысленно заключил Пашка. – Но факт есть факт. А ты вышивать умеешь?

– Умею. И рисовать тоже.

– Круто! А хочешь, я тебя на качелях покачаю?

Кира кивнула, забралась на деревянное сиденье и через несколько секунд уже летела вверх, наслаждаясь бьющим в лицо ветром. И это было совсем не тоже самое, что качаться одной, отталкиваясь ногами от земли.

– Слушай, а у тебя это с рождения или что-то случилось? – внезапно спросил Пашка.

– С рождения, – ответила Кира.

– А это больно?

Девочка покачала головой:

– Нет. Только внутри очень тяжело.

– Почему?

– Потому что меня никто замечать не хочет.

– Из-за рук?

– Из-за рук.

– Обижают?

– Нет, но лучше бы обижали. А то мне кажется, что меня на самом деле нет.

– Ну, я же с тобой говорю, значит ты есть, – сказал Пашка, потом вздохнул:

– Всё-таки жалко, что ты в обычную школу идти не хочешь. Тебя бы точно в наш класс записали. У нас всего девятнадцать человек, а девчонок только трое. Скучно.

– Может, я попрошу маму и она попробует меня в вашу школу записать, – решила Кира.

– Было бы здорово!

Они долго ещё болтали о всякой ерунде, о любимых фильмах, о книгах которые читали, о музыке. И когда Пашка ушёл домой, помахав на прощание рукой и крикнув: «До завтра!», Кире показалось, что всё произошедшее с ней в этот день всего лишь волшебный сон. Она побежала по двору и вдруг неожиданно даже для самой себя прыгнула в середину огромной лужи. Дождевая вода разлетелась по сторонам, обдав холодными брызгами случайных прохожих.

– Какая невоспитанная девочка! – проворчала толстая женщина, тащившая на поводке спаниеля. – Докатились!