Красная маска, синяя маска

На пути принцу и мечнице часто встречались бродячие артисты, торговцы, странствовавшие монахи и бедняки, кочевавшие из одной деревни в другую в поисках работы. Прошлый год в Царстве Хань выдался голодным. Тягостное положение простых жителей усугубляли войны с Цинь. Хань-ван постоянно пополнял армию новыми рекрутами, забирая из деревень молодых мужчин. Многие семьи оставались без сыновей и были вынуждены продавать младших детей в рабство, надеясь, что тогда они хотя бы не умрут голодной смертью.

За Сун Жуланем постоянно следовали души детей, умерших от недоедания и болезней, покинутых родителями и нашедших свой конец сиротами на улицах городов. По ночам они обращались огоньками и освещали принцу путь. Или кружили над его головой, резвились и щебетали, будто живые. Они всегда предупреждали об опасностях, поджидавших впереди. Вечерам призраки детей собирались вокруг принца у костра, и он рассказывал им истории, которые почерпнул из книг. Хэ Ланфэн была совсем не в восторге от подобных спутников, но ничего не говорила, не возражала.

Наблюдая за ними, она грустила. Эти дети были невинны. Они не могли хорошо жить, потому что все царства были отравлены ядом войны. Правители думали о власти, новых землях и возможностях, знать потакала им в этом. И никого не волновала жизнь простого человека. Никому не было дела до чужих страданий. Разве мир, в котором умирают от голода дети, можно считать справедливым? Правильно говорили люди: небесные боги оставили Поднебесную на произвол судьбы, позволили ей утонуть в крови. А впрочем, к чему винить богов? Разве не сами люди сотворили подобное со своим миром?

Души детей должны были покидать землю без сожалений и следовать к новой жизни. Но все же они отказывались уходить. Это был очень и очень тревожный знак! Если все мертвые останутся среди живых и станут злыми духами, этому миру придет конец.

– Бессмертная госпожа, – одним из вечеров обратился к ней Сун Жулань, – изучив все тексты о Байху, которые только смог найти, я так и не понял… Почему Си Ванму, небесная богиня, стала править землями демонов?

Хэ Ланфэн фыркнула. Она как раз жарила на огне две тушки кроликов, вся вспотела и не была расположена к разговорам. Мечница была голодна и очень устала. Ей даже во сне приходилось поддерживать защитный барьер. И в тот момент он окружал Ланфэн и Жуланя сияющей стеной. Никогда еще защитные заклинания не отнимали у девушки так много сил. Возможно, Сун Жулань уже похитил ее удачу.

– В текстах смертных нельзя найти ответ на ваш вопрос. Зато об этом упоминается в рукописях бессмертных, – вздохнув, ответила Хэ Ланфэн. – Задолго до возникновения первых царств Поднебесной в горах Куньлунь, на границе первых и вторых небес, жили боги. Байху или Земля белого тигра – такое те места получили название. Все потому, что Белый страж Бай-ди, бессмертный тигр, правил там от имени Небесного императора. В ту пору земли демонов и духов раздирали противоречия, многочисленные семьи боролись за власть, и кровь лилась рекой. Прямо как сейчас… Как сейчас в Поднебесной. Байху же стала форпостом между Верхним и Нижним царствами. Потом война в Запредельном краю прекратилась, власть захватили вэнь-шэни и создали могущественное государство. Но, увы, мирные времена долго не продлились. Началась великая война, небесные божества и бессмертные мечники объединились в борьбе с демонами. Когда тела вэнь-шэней были уничтожены, а их души вступили в круг перерождений, значительная часть Запредельного края оказалась во власти Небесного императора. Управлять новыми землями проще всего было именно из Байху. Тогда-то Си Ванму и стала наместницей, но вместо того, чтобы править от имени своего императора, она назвала себя Владычицей Запада и подняла восстание против Небесного царства.

– Но почему она так поступила?

– Истинной причины я не знаю, – покачала головой Ланфэн. – Быть может, она была ослеплена властью и могуществом. Быть может, она по какой-то причине возненавидела Небесное царство и его обитателей. Но Си Ванму впала в одержимость и стала демоном. Чтобы противостоять Небесному императору, она заключила союз с возродившимися вэнь-шэнями. А те привлекли на ее сторону самую разную нечисть. С тех пор Байху и Небесное царство воюют друг с другом, и этой войне нет конца.

– Госпожа, а повелитель Земель Беспомощности? Что вы знаете о нем? – Принц нервно постукивал пальцами по колену.

– К сожалению, многого я не знаю. Говорят, повелитель Земель Беспомощности почти не покидает Костяную пагоду. Живому не дано увидеть его. Он самый загадочный из демонов.

Принц понуро опустил голову. Призраки детей, встревожившись, закружились вокруг него.

– Я рассчитываю узнать больше. Мы не можем отправиться в Земли Беспомощности, не зная, кому придется противостоять. Это вторая причина, по которой я выбрала путь через Царство Хань. На горе Хуашань[27 - Хуашань – гора, которая находится на хребте Циньлинсизма.], вдали от мирской суеты, совершенствуются бессмертные. Среди них есть и те, кто помнит времена, когда вэнь-шэни правили Запредельным краем, а Си Ванму еще не стала демоном. Надеюсь, бессмертные мастера не откажут в помощи и ответят на наши вопросы.

Сун Жулань кивнул.

– Вас беспокоит что-то еще? – спросила Ланфэн, заметив, как принц сжал кулаки. – Ваше Высочество?

– Нет, просто… Просто меня преследует странное чувство. На первый взгляд, все просто. Я лишь должен живым добраться до Байху, попасть в Земли Беспомощности и найти способ забрать жетон. Но… мне кажется, есть что-то еще. Что-то в моем прошлом, связанное с Байху и жетоном, просто я не могу вспомнить.

Хэ Ланфэн удивленно вскинула брови. Мог ли Сун Жулань, вернее демон в лазурных одеждах Чжан Юань-бо, быть как-то связан с жетоном? Вполне возможно! Вэнь-шэни правили Запредельным краем сотни лет. Они захватили и некоторые территории Байху. Повелитель Земель Беспомощности мог служить им до того, как присягнул на верность Си Ванму. Но теперь едва ли он так просто согласится отдать жетон Сун Жуланю, ведь былое могущество демона в лазурных одеждах ушло.

– Не берите в голову, – проговорила Ланфэн. – Однажды вы все вспомните. Сейчас же нет смысла волноваться об этом. Ешьте и ложитесь спать. Мы отправимся в путь до рассвета.

Больше Сун Жулань не задавал вопросов. И все же Хэ Ланфэн чувствовала его тревогу и смятение. Призраки, похоже, тоже их ощущали и кружили вокруг принца, стараясь его отвлечь. Поразительно! Как быстро души умерших к нему привязывались. И вообще… Как трудно было ему не сопереживать! Казалось, у Сун Жуланя было очень доброе сердце. Он был тихим, рассудительным и надежным. Он любому мог стать прекрасным другом.

Нет! Хэ Ланфэн скрипнула зубами от раздражения и стукнула себя по лбу. «Не думай о нем! Не гляди на него! Не жалей его! Тебя обманывает его смертная оболочка! Помни, кем он является на самом деле!»

Сун Жуланя привлекла ее возня, и он поднял на мечницу глаза. В свете костра Хэ Ланфэн заметила, что они сверкают, как звезды. На мгновение у девушки перехватило дыхание. И тут же принц отвернулся. Перехватив взгляд спутницы, он удивился. Во взгляде Хэ Ланфэн не было ненависти, была лишь заинтересованность, которая смутила юношу.

* * *

Каждое утро Ланфэн начинала с обследования местности. Сун Жулань наблюдал за ней с нескрываемым любопытством. Девушка закрывала глаза и замирала, прижав пальцы ко лбу. Когда она отнимала руку, меж ее бровей появлялся светящийся серебряный круг – знак принадлежности к бессмертным. В тот миг глаза Хэ Ланфэн ничего не видели, но она могла узнать, что происходит за десятки ли отсюда, глядя на мир внутренним взором.

– Мы сумели оторваться, – заявила мечница, открыв глаза. Знак бессмертных исчез с ее лба. – Однако марионетки не следуют за нами напрямик, они разделились. Одна группа намерена подойти к нам с севера, а другая – с юго-запада. Сейчас лучше не выходить к человеческому жилью. Если нас настигнут и придется сражаться, лучше принять бой вдали от людей и избежать лишних жертв.

И они шли дальше, делая лишь короткие остановки, чтобы поесть и передохнуть. Такой путь выматывал, но Сун Жулань не сказал ни слова жалобы. Он шел столько часов, сколько говорила Ланфэн, усердно повторял за ней заклинания, помогал собирать хворост для костра. Мясо девушка добывала сама, с малых лет запертый в подземелье Сун Жулань не умел охотиться. Разумеется, без нее в условиях леса он давно бы умер от голода. Или заплутал настолько, что не смог бы выбраться к людям и попросить о помощи. То ли дело Ланфэн, с пятнадцати лет почти все время проводившая в пути. Она гордилась тем, что сможет выжить в любых условиях, найти дорогу, воду и пропитание, защитить себя. Если бы не темная аура вэнь-шэня, пожиравшая ее силы, и преследование генерала Сян Юань-да, она могла представить, что путешествует по свету, как давно мечтала.

А вот принцу было куда труднее. Он стер ноги в кровь, но продолжал упрямо хромать за мечницей до тех пор, пока она не разрешала остановиться на привал. Юноша ни разу не сказал, что ему больно, но по вечерам опускался на землю совершенно измотанный и тут же засыпал. Встревоженные призраки не отходили от него и жалобно завывали.

– Чего это вы расшумелись? – бурчала Хэ Ланфэн, подбрасывая ветки в прожорливое пламя костра. Ночи в горных лесах Хань были холодными. Деревья поднимались высоко-высоко и полностью застилали небо, от земли тянуло сыростью. В этом лесу мир смертных пересекался с Запредельным краем, потому повсюду ощущалась темная энергия. – Дайте ему отдохнуть! Не станет он сегодня рассказывать сказки!

– Нашему господину становится все хуже и хуже! – Призраки сгрудились вокруг Хэ Ланфэн, и лежавший на ее коленях Цинпин слабо засветился. – Это твоя вина, мечница! Ты погубишь его!

– А ну пошли прочь! Как смеете подходить близко? – зашипела Ланфэн. – Совсем страх потеряли?!

– Наш господин нас защитит!

– Пфф, с каких пор этот жалкий мальчишка стал вашим господином? Все вы служите повелителю Земель Беспомощности! Вот и убирайтесь к нему! Не пытайтесь подлизаться к вэнь-шэню! Силы у него никакой пока еще нет!

Призраки, которые с Сун Жуланем вели себя совершенно безобидно и благодушно, ощерились на Хэ Ланфэн. Черты их лиц заострились, глаза запали, рты оскалились. Вокруг них закружились вихри темной энергии инь. – Как ты ошибаешься, мечница! Наш господин вернулся спустя сотни лет изгнания! Скоро он вновь поведет за собой неиссякаемую армию!

Что? Неиссякаемая армия? Хэ Ланфэн на мгновение замерла в недоумении. Злобные призраки подбирались все ближе, но ей было все равно. Цинпин вырвался из рук и завис в воздухе, приготовившись атаковать. Какая еще неиссякаемая армия?

– Довольно спорить! – Внезапно раздавшийся возглас Сун Жуланя вывел Хэ Ланфэн из оцепенения и заставил призраков разом отступить. Принц уже был на ногах. В свете костра девушка увидела, как он сложил руки на груди, тем самым выражая недовольство. Тени плясали на поверхности маски, а глаза принца сверкали. – Не раздражайте попусту бессмертную госпожу! – Он, хромая, прошел мимо склонивших головы призраков и мимо Ланфэн. Удивленная девушка проследила за ним взглядом.

Сун Жулань… Он выглядел так странно! Да он сам на себя был не похож! Юноша расправил плечи, высоко держал голову и казался таким уверенным в себе. Если бы не стертые в кровь ноги, он, возможно, шагал бы по земле так же легко, как по полу дворца.

– Сун Жулань? – позвала Ланфэн. Он не отозвался.

– Сколько в этом месте скопилось людской злобы, – проговорил он. И мечница с трудом узнала голос спутника. В нем совсем не было тепла. Цинпин, почуяв исходившую от Сун Жуланя угрозу, засверкал и ринулся вперед, но хозяйка крепко-крепко ухватила его за рукоять. – Какая-то мерзость подобралась к барьеру, а вы и не заметили.

Принц прикоснулся к сияющей стене, а потом, к удивлению Ланфэн, с треском прорвал защитный покров. Юноша что-то поймал за пределами барьера и со всей силы потянул на себя. Раздался визг, столь жуткий, что даже видавшая виды мечница скривилась. Сун Жулань крепко держал длинный извивавшийся лишайник.

Сияние барьера померкло, и тогда Хэ Ланфэн увидела, что все деревья и все камни опутали побеги того самого лишайника. Они вились и ползли по земле, поднимались в ввысь и искали опору. А еще повсюду слышался свистящий шепот. Сперва едва слышный. Но потом звук начал нарастать. «Убить! Убить! Уничтожить!»

Ланфэн почувствовала тяжесть в груди, боль в сердце, столь сильную, что свело и плечо и левую руку. Воспользовавшись темнотой, к ним подобралась ужасающая сущность. Чудовище, жившее в чаще, питалось душами путников, всех, кто заплутал или был брошен в этих забытых богами местах. Впитывая их страх, горе, отчаяние и злость на мир, оно росло и достигло невероятных размеров. Оно опутало сетями лишайника весь лес и пропитало его темной энергией. Барьер, старательно созданный Хэ Ланфэн, смог задержать тварь лишь ненадолго.

Испуганные призраки обернулись яркими огоньками и были готовы в страхе унестись прочь. Бессмертная мечница призвала десяток сверкавших копий Цинпина и приготовилась атаковать. Однако Сун Жулань нетерпеливо махнул свободной рукой, останавливая ее.

– Зря потратите силы, бессмертная госпожа, и не сможете восстановить барьер. А в этом лесу столько нечисти, сколько звезд на небе. Всех не истребить. Не стоит вмешиваться.

Он сжал лишайник в кулаке так сильно, что тот распался на ошметки. Чудовище, лишившееся одной из своих «рук», заверещало в темноте, взметнулось ввысь и потянулось к принцу.

– Осторожно! Не стой… – вскрикнула Ланфэн и тут же потрясенно замерла. Сун Жулань поднял с земли потрепанную доули, которую одолжила ему мечница, и постучал по плетенной основе шляпы. Вспыхнул яркий сине-зеленый огонь, и на полях шляпы появились острые, как бритвы, лезвия. Принц запустил шляпу в воздух, и она, описав дугу, вихрем пронеслась меж деревьев, оставляя за собой светящийся след. Лезвия перерубали бесновавшийся лишайник. Лес огласил страшный вопль покалеченной твари. Побеги лишайника, извиваясь, падали на землю. Они бились, точно змеи, пока их пожирал огонь. И вскоре от них не осталось и пепла. Вопли стихли, и лес накрыла тишина, такая глубокая, словно Хэ Ланфэн находилась в колодце. Девушка даже не слышала своего прерывистого дыхания. Шляпа вернулась в руки Сун Жуланя. Он снова постучал по ее основанию, и лезвия исчезли без следа.

– Поразительно, – прошептал он. – Бессмертным нужны мечи, чтобы сражаться и защищать себя, а демоны что угодно могут превратить в оружие.

Принц развернулся к Хэ Ланфэн, и девушка наставила на него лезвие Цинпина. Меч разделял ее тревогу. А еще он ощущал беспомощность хозяйки. Хэ Ланфэн чувствовала себя точно так же, как и во время боя с Сян Юань-да. От Сун Жуланя исходила такая же мрачная и одновременно могучая сила, потому девушка чувствовала себя совершенно ничтожной. Что она, простая мечница, могла противопоставить демону, правившему Запредельным краем? И неважно, что он был заперт в человеческом теле. Сун Жулань лишь казался слабым. Он даже недоверчивую и подозрительную Хэ Ланфэн смог обмануть. Время шло, Чжан Юань-бо пробуждался.

– Я хотел, как лучше, бессмертная госпожа, – проговорил принц. – Не нужно на меня сердиться. Давайте восстановим барьер, отдохнем и продолжим путь. Лучше будет, если выйдем из этого леса как можно скорее. Здесь так тяжело долго находиться!

Меч Хэ Ланфэн так и не опустила.

– Ты не Сун Жулань! Ты… Ты Чжан Юань-бо!

– Все верно. А разве вы об этом не знали?