Мир и война в жизни нашей семьи

Мама коммунизмом считала что-то чистое, возвышенное, что интересы общества ставит выше личных интересов.

Это ее понимание проявлялось во всем, даже в мелочах.

Однажды сосед, Липилин Петя, вылил грязные помои на улицу. Мама ему сделала замечание:

– Петюньк! Что ж ты улицу-то грязнишь. Ведь тут народ ходит, а небось коммунист.

В войну она боялась, что немцы могут прийти и в Павшино. И чтобы не оставить немцам ничего из бумаг, которые могли как-то помочь узнать, что за семья живет в этом доме, чтобы не дать повода немцам для преследования ее детей, она сожгла все наши книги и письма. Это было в конце 1941 г., когда немцы приближались к Москве.

Мама всегда горой была за советскую власть и была на все сто процентов уверена в своих детях, в том, что они тоже такие.

И когда в колхозе стало известно, что Кабанов Виктор расстрелян за предательство, а затем была арестована его мать – тетя Оля, которая работала напарницей с мамой в колхозе, то некоторые женщины говорили маме, что вот и твои дети могут быть такими. Тогда мама твердо заявляла:

– Вот голову пусть мне отрубят, но с моими детьми этого случиться не может. Они идейные коммунисты. Они за родину жизнь отдадут, но предателями быть не могут.

Она верила в своих детей до конца своей жизни. И дети ее не подвели. Воспитание она дала правильное.

В войну маме было очень тяжело. Можно сказать, что Павшино было в прифронтовой зоне.

В первые дни войны часто были налеты фашистских самолетов на Москву, а летели-то все ведь мимо Павшина. Бросали бомбы и на Павшино. Одна бомба упала и взорвалась в районе колхозных парников.

Все жители Павшина должны были рыть вблизи своих жилищ щели для укрытия. Мама тоже вырыла большую щель у себя на усадьбе.

Единственная отрада у мамы была – получать письма от своих детей, ждала их с радостью и тревогой. Многие получали похоронки. И вот пришла беда и к маме. Сноха Настя получила в 43 г. похоронку на Александра. Его призвали в первые дни войны. Он был уже опытный боец. Участвовал в финской войне. На фронте он был шофером на грузовой автомашине, подвозил к передовой снаряды. Погиб при исполнении боевого задания. Машина наехала на мину.

Мама очень плакала.

Жила мама в основном за счет усадьбы, и, конечно, много помогали, чем могли, Поля с Иваном Феофановичем. Они получали продукты на карточки.

От колхоза мама получала мало, хотя трудодней и было много. Вся продукция шла на нужды армии.

Как-то колхозницы спросили у мамы:

– Саш, а тебе капусту привезли?

– Нет, не привозили. А разве всем развозят?

– Да нет, не всем, а только семьям погибших, по указанию райвоенкомата.

Пошла мама в райвоенкомат. Никогда она раньше по учреждениям не ходила. А тут осталась одна, и пришлось и это дело ей осваивать. Ей там секретарь ответил:

– Что Вы спрашиваете? Вы ж получили!

Добилась она своего, дошла до начальника.

– Как же я получила, если мне не привозили?

– Да вот Ваша подпись.

– Какая подпись: я неграмотная!

И узнала, что, оказывается, действительно для мамы капусту привозили, но эту капусту перехватила Савина Нинка (Нина Александровна). У нас фамилия раньше была тоже Савины. Вот этим она и воспользовалась. И кажется, с этих пор они так же присвоили себе фамилию Зубковых.

Сказала потом мама Нинке, что нехорошо так делать. Но капусту так и не получила. С Нинкой спорить было бесполезно. Она в то время работала в аппарате райсовета.

Кстати, вспоминаю случай из детства.

Прибегает с улицы Мишка, мой двоюродный брат – тогда мы жили вместе, и плачет и жалуется, что у него отняла какую-то игрушку Нинка Савина. Я тут же побежал на улицу с намерением отнять эту игрушку у Нинки. Но вернулся ни с чем. Она и меня избила. Она была старше меня на год или два. Плакать было стыдно, но героя-загцитника из меня не получилось.

Маме после извещения о гибели сына Александра установили пенсию на погибшего. Но когда она узнала, что пенсия выплачивается или матери погибшего, или жене, она пошла в военкомат и отказалась от получения пенсии в пользу жены – Насти.

А горя у мамы было много. Два года назад пришла похоронка на старшего сына. Младшие два служат в действующей армии. Воюют на танках, идут вперед, получают награды. А вот теперь уже старший сын с семьей неизвестно где.

Работал на границе и с первого дня войны о нем нет никаких известий. Мама вся извелась, думая о нем. Но всё же надеется, что он и его семья живы.

Несмотря на тяготы войны, мама не поддавалась унынию. Надо было жить. Бодрилась, не падала духом. Была остроумной и могла пошутить. И в тот раз немного посмеялась с этим мужчиной.

На другой день после шутливой перепалки с незнакомцем также в обеденный перерыв кто-то стучит к маме в дверь. Мама открывает, и перед ней стоит вчерашний шутник, он оказался новым почтальоном. Увидев маму, он смутился:

– Ах, это Вы. Вот Вам письмо.

Мама так же, как и он, почти одновременно с ним сказала:

– Это Вы!

Затем одернула кофту и говорит:

– Что ж мы стоим? Вы проходите в дом-то.

Он очень смущен.

– Вы, пожалуйста, извините меня за вчерашнее, за мою глупую выходку.

– Ну что Вы! Я ведь тоже на старости лет наозорничала.

– Еще раз извините, берите письмо-то.

– Нет, нет. Прошу Вас проходите, пожалуйста. Я Вас прошу. Хочу просить Вас прочитать письмо.

– Ну что Вы. Мне как-то неудобно читать чужие письма.

– Но я прошу еще раз, очень прошу. Мне хочется поскорее узнать, от кого письмо.

– Ну Вы сами прочтете, зачем же я буду читать…

– Мил человек, ну разве я стала бы так просить, если бы могла сама прочитать.

– А почему же сами-то не хотите прочитать?